глава 1: Пустота героя
Послевоенный мир, который Гарри Поттер помог создать, давил на него невидимыми, но ощутимыми цепями. Он победил Волдеморта, разрушил тиранию темного лорда, спас магический мир от погружения в вечную тьму. Его имя звучало в каждом доме, на каждой улице, в каждом уголке волшебной Британии и за ее пределами. Он стал символом надежды, живым воплощением победы добра над злом, героем, о котором слагали легенды. Но внутри Гарри зияла пустота, черная, как провал в мироздании, разъедаемая осколками воспоминаний, острыми и болезненными, словно битое стекло. Празднества, бесконечные овации, благодарные взгляды незнакомых людей – все это казалось фальшивым, приторным, словно он наблюдал за чужим, тщательно срежиссированным спектаклем из-за толстого, мутного стекла, чувствуя себя совершенно чужим на этом всеобщем празднике жизни. Вкус победы был горьким, как пепел во рту, и оставлял после себя лишь привкус разочарования и усталости.
Рон и Гермиона, его верные, проверенные временем друзья, были рядом, как и всегда, стараясь разделить с ним и бремя славы, и радость победы. Но даже их неизменное присутствие, их поддержка и понимание не могли заполнить ту зияющую брешь в его душе, которая разрасталась с каждым днем, поглощая его изнутри. Рон, как всегда, был шумным, прямолинейным, радующимся всеобщему признанию и новым возможностям, которые теперь открывались перед ними, перед золотым трио, перед героями войны. Он с энтузиазмом рассказывал о перспективах работы в Министерстве, о новых моделях метел, о предстоящем чемпионате мира по квиддичу, словно война была лишь досадным недоразумением, которое теперь благополучно разрешилось. Гермиона… Гермиона была другой. Она, казалось, чувствовала его состояние на каком-то подсознательном уровне. Она смотрела на него с особенным пониманием, с тихой тревогой, затаившейся в глубине ее карих, умных глаз, словно видела ту боль, которую он тщательно скрывал за маской усталой, натянутой улыбки, за дежурными фразами о том, что все в порядке.
Однажды, после особенно утомительного приема, Рон, хлопнув Гарри по плечу, весело воскликнул:
"Ну что, Гарри, еще один прием позади! Скоро, наверное, будем почетными гостями на каждом ужине в Министерстве!"
Гарри попытался улыбнуться в ответ, но улыбка получилась натянутой.
"Если честно, Рон, я бы предпочел провести вечер где-нибудь в тишине."
Рон, не заметив (или не захотев заметить) его состояния, продолжил:
"Да ладно тебе! Это же здорово! Нас все знают, все уважают! Можно сказать, мир у наших ног! Кстати, ты уже думал, чем займешься? В Министерстве для тебя любая дверь открыта, уверен, МакГонагалл будет рада видеть тебя преподавателем ЗОТИ, да и аврорат, наверняка, за тобой охотится!"
Гарри вздохнул - "Рон, я пока ни о чем не думал. Мне нужно время, чтобы… прийти в себя."
Гермиона, стоявшая рядом, мягко положила руку на плечо Гарри.
"Рон, дай ему немного времени. Ему сейчас нелегко."
Она посмотрела на Гарри с беспокойством.
"Ты в порядке, Гарри?" - тихо спросила она.
"Да, Гермиона, все хорошо," - ответил Гарри, стараясь придать своему голосу бодрости, хотя внутри у него все сжималось от усталости и тоски.
"Просто… устал немного."
Гермиона кивнула, но в ее глазах все равно оставалась тревога. Она старалась быть рядом, но не давила, не требовала объяснений, просто предлагала свою тихую, ненавязчивую поддержку, которая, порой, была ценнее громких слов и бурных проявлений радости. Но даже ее чуткость и забота не могли прогнать ту ледяную пустоту, которая поселилась в его сердце.