Глава 20
Ева открыла глаза и провела рукой по подушке. Она приподнялась, оглядела комнату и прислушалась, из гостиной донеслись лепетания детей. Ева улыбнулась и сладко потянулась. Он не уехал, Грэм ещё с ней.
Ева спрыгнула с кровати, завернулась в халат и вышла из комнаты. Грэм играл с детьми и улыбнулся Еве.
– Когда они проснулись?
– Два часа назад. Я их уже покормил.
– А ты спал?
– Немного. За меня не волнуйся. Как насчёт прогулки?
– Дай мне пятнадцать минут.
Через полчаса, одев детей, они отправились гулять по тропическому лесу, стараясь не углублять в дебри, они шли по укатанной джипами дороге. Вскоре наткнулись на сонм больших бабочек и застыли на месте, очарованные их хаотичным полётом. Грэм прислушался к трели птиц. Он уже давно не слышал этих прекрасных голосов райских птичек, но Грэм знает, что звучит ещё лучше. Он переглянулся с Евой, оба смущённо потупили глаза и продолжили путь. Они вышли на тропинку и по ней спустились к берегу.
Вместе с детьми на руках искупались в тёплом море, а позже покатались на яхте и уже к обеду вернулись домой. Грэм помог Еве перенести спящих детей в кроватку. Ева переоделась и взялась за приготовление обеда, к ней присоединился Грэм. Оба молчали, бросая друг на друга томительные взгляды. Улыбка не сходила с её лица. Никогда прежде она не ловила на себе столь нежные взгляды. Грэм её волновал, такой, как он мужчина не оставит женщину равнодушной. А ночь с ним оказалась настоящим откровением. С виду сдержанный, в постели он неутомимый, энергичный и страстный. Кажется, он успел везде её попробовать, увидеть и довести до изнеможения.
Грэм подошёл к ней ближе и коснулся губами ее плеча. Женщина повернулась и позволила себя поцеловать. Ева оторвалась от него всего на миг, чтобы снять очки. Грэм поднял её и усадил на стол. Ева оплела его ногами и запустила руки под рубашку.
– Думаю, нам здесь будет неудобно, – шепнул Грэм. Ева дала отнести себя в его комнату.
Близился вечер. День выдался жарким и душным. Прогноз погоды обещал проливной дождь с сильным ветром. Ева и Грэм приехали на такси в город, для закупки свежих продуктов.
– Почему бы тебе не переехать в Манилу? Я куплю тебе дом, машину, устроишь детей в садик, у тебя появится больше времени. Я буду чаще тебя навещать, – предлагал Грэм, держа детей на руках, пока Ева собирала в пакет овощи.
– Ещё слишком рано. Ты сказал, что Дамиан не решил своих проблем, а что если меня сейчас ищут?
– Возможно, но ты не сможешь жить тут с детьми. Ещё пять лет и им пора в школу. А время знаешь, как летит. Я ведь беспокоюсь за тебя и детей. Мне не хочется, чтобы ты жила одна без защиты.
– За эти почти два года ничего не случилось.
Грэм прищёлкнул языком. Какая же она упрямая, как ему ещё переубедить Еву, каким аргументам она будет внимать? Грэму ещё не приходилось переубеждать женщину, да что он говорил женщине, кроме «раздевайся и раздвигай ноги». Но должен же быть выход, какие-то сильные слова, что заставят Еву прислушаться к его совету.
Они вернулись домой. Ева уложила детей спать, и отправилась на берег, чтобы вытянуть сети. Ей на помощь пришёл Грэм. Волны усиливались и с каждой минутой росли на глазах. Несколько раз они сбивали Еву с ног, и она полностью уходила под воду. Наконец, вымокшие, они вытянули сеть на безопасное расстояние от моря.
– Ты иди в дом, я сама разберусь с рыбой. Если дети проснутся, позови меня.
– Будь осторожна, не задерживайся.
Ева кивнула и как бы она ни старалась торопиться, закончила только через час, когда уже стемнело. Она спрятала сети и корзину с рыбой в хранилище под домом и вернулась к Грэму. На кухне витали соблазнительные ароматы специй и жаркого. Грэм накрывал на стол. Ева улыбнулась.
– Я уже хотел идти за тобой.
– Прости, рыбы было много и многая, так сильно запуталась. Провозилась, конечно, я долго. Подожди ещё пару минут, я смою с себя песок и соль.
– Конечно, – он чмокнул её в мокрый лоб.
Через десять минут они сели за стол. Грэм зажёг свечи.
– Твоя яхта не потонет?
– Тогда я навсегда останусь с тобой.
Ева тихо посмеялась.
– А ты не сойдёшь с ума? Жизнь тут не сахар.
– А я предпочитаю острое, – Грэм наколол вилкой кусочек мяса и протянул ей. Ева помедлила, неуверенно взглянула на мужчину, наклонила голову и взяла в рот кусочек сочного, мягкого мяса. Грэм поедал её глазами. – Ева. Скажи мне только честно. Если он захотел тебя вернуть и детей бы не отобрал, ты осталась с ним?
Ева прикусила губу. Она не знала ответа на этот вопрос. Это тяжело и больно, но больше всего Ева не хотела расстраивать Грэма. Он ей нравился и его мнение для Евы важно.
– Я не знаю. Давай лучше не будем о нём говорить. А ты ревнуешь?
– Странно, но нет. Я всё понимаю, и если ты выберешь его, я тебя всё равно буду любить и поддерживать.
Ева ласково погладила его по щеке.
– Если бы ты меня украл, я от тебя не сбежала.
Грэм затаил дыхание, склонил голову и поцеловал Еву. Она обняла его за шею и ответила на ласку лаской. Он затянул Еву к себе на колени и расстегнул пуговки на платье. Ева помогла ему раздеть себя.
Уловив на себе его сладострастный взгляд, Ева смутилась и, пряча глаза, сняла с него рубашку. Его пальцы заскользили по её коже вниз к ягодицам. Ева завозилась с его молнией на джинсах. Грэм не торопил Еву, он наслаждался тем, что гладил её спину, сжимал ягодицы и ласкал между ног, заставляя женщину вздрагивать и со свистом втягивать в себя воздух.
– Грэм!
– Перейдём в спальню на кровать?
– Да, наверное.
Грэм взял её под ягодицы, Ева оплела руками шею и в комнате, лёжа на кровати попросила его не медлить, а взять её грубо и с силой. Что-то изнутри её жгло, тревожило, мешало. Ощущение, что чья-то рука сдавила горло и лишала её некой свободы чувств. Грэм сделал всё возможное, чтобы она пережила под ним весь спектр ощущений. Но всё же, что-то не так. Она будто упёрлась в стену. Ей чего-то не хватало.
На следующее утро Грэм признался, что не хочет её покидать. Но оба понимали, что она не сможет его удержать, когда придёт час помочь другу. Они ждали звонка, как неминуемое предзнаменование. Ева так привыкла, нет, привязалась к Грэму, что временами её одолевал страх одиночества. Он идеальный мужчина, с ним так спокойно и легко, он понимает её она его, и ничто не мешает идти на уступки, нет споров, как и тем для ссор. Ева могла без задней мысли согласиться уехать с ним и детьми куда-нибудь и прожить с ним рука об руку всю жизнь. Но проблема в том, что Грэм лучший друг Дамиана. Грэм не может предать того, как и скрывать всю жизнь правду о детях. Если бы нелюбовь, Грэм, как тот Рэй или Эл поведали Дамиану тайну Евы. Всё кончилось для Евы быстрее, чем она успела бы подумать.
Выражая Грэму свои страхи, Ева не могла скрыть слёзы и дрожь. Он её не перебивал, а спокойно выслушал, обнял, поцеловал и пообещал, что ничего не расскажет Дамиану. Это её утешило и ободрило.
После шторма Грэм ушёл осматривать яхту. Ева взялась за домашние дела, пока дети играли в манеже. Грэм не возвращался до обеда, он отсутствовал два с половиной часа. Ева успела покормить детей и сама поесть, а его всё не было. Но когда он вернулся и они встретились глазами, Ева поняла, что настал час расставания.
– Он звонил?
– Написал. Я ему нужен. Завтра утром, я должен покинуть тебя, – он подошёл к Еве, опустился перед ней на колени, обвил руки вокруг талии и уткнулся лицом в её живот. – Я не хочу оставлять тебя.
Ева пригладила его волосы. Она сама не хочет, чтобы он их покидал, потому что боится и не знает, когда он снова сможет их навестить.
Грэм посмотрела на Еву. По её щекам текли безмолвные слёзы. Грэм чертыхнулся и достал платок. Ева вцепилась в его руки и закрыла глаза.
– Ничего не говори, давай просто помолчим.
Грэм поцеловал Еву в лоб и помог отнести детей в комнату. Она вместе с ними легла на кровать и задремала. Грэм не стал её тревожить, он вышел из дома и закурил. Он разрывался на части. Мысль бросить Еву ради друга, жгла его сердце. Не мог Грэм оставить в беде Дамиана. Но сейчас он осуждал его. Это ложь, что Дамиан не любит Еву. Но как глупо он поступил, позволив ей уйти. Все они совершили ошибку, из-за чего теперь страдают. Да пропади оно всё пропадом, ради Евы, Грэм готов на всё и пусть Дамиан убьёт его, но любить эту женщину ему никто не запретит, даже если она не может ответить взаимностью.
Грэм долго думал, спорил сам с собой, задавал вопросы, делал выводы не в свою пользу и зная характер Дамиана, так и не получил утешительный ответ.
Ева нашла Грэма в конце пирса. Он расхаживал, взад-вперёд сцепив руки за спиной.
– Грэм, уже десять вечера.
Он остановился и поднял глаза к звёздному небу.
– Ты хоть поел в обед?
Грэм мотнул головой и шагнул к женщине. Они обнялись.
– Я люблю тебя, – говорил он, осыпая поцелуями её лицо. Сначала мимолётно они встречались губами, жались телами друг к другу, поцелуй переходил взасос, потребность, жадность и нетерпение. Ева потянула его домой. Но у двери он прижал её к стене и задрал платье. Ева не успела справиться со всеми пуговицами на его рубашке, как он уже взял её под коленями и толкнулся в неё. Дыхание перехватило от ощущения глубокого проникновения.
Сила его желания поразила Еву. Она держалась за его плечи, он с силой вонзался, заставляя кричать и вздрагивать от восторга. Его взгляд гипнотизировал. Он опустил голову, поцеловал и, услышав протяжный стон, заглянул в её глаза. Всего на одно мгновение Еве почудилось, что она видит Дамиана. Его волосы упали ему на лицо, глаза потемнели, из приоткрытых губ слетел хриплый стон. Ева зажмурилась. Сердце прорезала тупая боль.
– Я тебе сделал больно?
– Я не хочу, чтобы ты уезжал.
– Прости. Я обещаю не задерживаться.
– Боже Грэм, а если я забеременею?
Он вздрогнул всем телом и посмотрел вниз, где они сливались в одно целое.
– Тогда мы поженимся, – произнёс он уверенно. Ева заплакала и почему Дамиан не такой, как Грэм. Нет, он такой же, только холодный как северный ветер. Дамиан и Грэм как две противоположности одного целого. Ева и раньше не видела большого различия между ними, может еще поэтому, она так быстро прикипела к Грэму.
Ранним утром, пока дети ещё спали, Ева провожала Грэма. Они подошли к яхте, мужчина остановился и взглянул на Еву. Она натянуто улыбнулась, глаза блестели. На душе стало так тяжело, точно он с ней прощается навсегда.
– Кажется, я начинаю в тебя влюбляться, – прошептала Ева.
Грэм горько посмеялся.
– Я всё понимаю. Не беспокойся за меня. Но твой ответ оставляет мне надежду и прибавляет сил. Мне хочется верить в лучшее.
Ева прижалась к нему всем телом и вдохнула аромат мужских духов. Он коснулся губами её виска.
– Я тебе позвоню, как доберусь.
– Хорошо. Будь осторожен.
Грэм напоследок поцеловал её руки и долго не мог их отпустить. Он смотрел в её глаза с такой болью, что Ева не в силах её вынести отступила. Он вновь схватил её в объятия, до боли поцеловал, но резко оторвался и взошёл на палубу. Через две минуты яхта бесшумно отошла от пирса, развернулась и взяла курс на север. Ева ещё минуту стояла и смотрела, как яхта, уходя, уменьшалась в размерах. Женщина не сдерживала слёзы.
Никогда она не думала, что может сблизиться с Грэмом. А как больно и тяжело на душе. Точно вырывают сердце. Ева надеялась, что всё будет хорошо, хотя в это так сложно поверить. Она столько раз оступалась, столько совершила ошибок. И с этим ей жить, постоянно корить себя, ругать и винить. Но будь что будет. Она сделала свой выбор и не будет жалеть о том, что произошло между ней и Грэмом. Только в его руках она почувствовала себя любимой, с Дамианом всё было иначе и не понимает, за что его любила. Грэм показал настоящую любовь и какой она может быть приятной и прекрасной. Её жизнь напоминает Еве драматический театр. Всё в ней было, кроме обоюдной любви и семейного счастья. И винить в этом она может только себя.