Всем нравится садизм

Приз­ра­ки, ка­залось, не спе­шили с по­мощью. Дра­ко, как бы силь­но ни хо­телось выг­нать жут­кий об­раз мер­тве­ца из сво­ей го­ловы, про­дол­жал прис­таль­но раз­гля­дывать его зас­тывшее ли­цо. Оно смот­ре­ло вниз, но с пер­во­го взгля­да мог­ло по­казать­ся, что гла­за бы­ли сос­ре­дото­чен­но сфо­куси­рова­ны на че­лове­ке, на­ходя­щем­ся впе­реди. От­то­го, нес­мотря на то, что Бро­уди был все­го лишь тру­пом, ка­залось, он всё так же но­ровил ус­мехнуть­ся и про­из­нести что-то мер­зкое. В та­ком сос­то­янии Бро­уди, впро­чем, выг­ля­дел ку­да бо­лее бла­гоп­ри­ят­но, как бы ни жут­ко бы­ло это приз­нать.

Мал­фой не знал, ку­да по­дать­ся: сто­ять ря­дом или прит­во­рить­ся, что ни­чего осо­бен­но­го не про­изош­ло (но по­доб­ное бы­ло бы слиш­ком сме­хот­ворно). Вмес­то это­го он по­вер­нулся спи­ной к мер­тве­цу и, об­хва­тив се­бя ру­ками, при­нял­ся ждать. Прос­то ждать.

«Он не наб­лю­да­ет. Он мёртв. Он не свер­лит сво­им взгля­дом твою спи­ну. А убий­ца был здесь. Ты упус­тил его».

Учи­теля по­дос­пе­ли вско­ре. Мак­го­нагалл в сво­ей до­маш­ней одеж­де и с длин­ной зап­ле­тён­ной ко­сой, за­ложен­ной на бок; Флит­вик и про­фес­сор Стебль, два ста­рос­ты, ра­нее де­журив­ших в ко­ридо­ре ря­дом с биб­ли­оте­кой. Все они сто­яли тут и смот­ре­ли на­верх, нап­ра­вив ту­да свои па­лоч­ки. Дра­ко по­чувс­тво­вал, как сер­дце сжи­ма­ет­ся в ту­гой ко­мок, кровь уже дав­но от­ли­ла от ли­ца. Он на­вер­ня­ка блед­нее, чем обыч­но. Ди­рек­три­са оки­нула его нас­то­рожен­ным взгля­дом и не­реши­тель­но сде­лала нес­коль­ко ша­гов впе­рёд. Вид за­душен­но­го и ок­ро­вав­ленно­го сту­ден­та, ко­торо­го ка­ким-то об­ра­зом взва­лили на вы­сокий стел­лаж (ско­рее все­го, с по­мощью зак­ли­нания), не мог ос­та­вить рав­но­душ­ным ров­ным счё­том ни­кого.

Дер­жать­ся, тем не ме­нее, дол­жны бы­ли все. Мак­го­нагалл по­вер­ну­лась к дру­гим учи­телям с поб­леднев­шим, как и у Дра­ко, ли­цом. Тот сто­ял ря­дом с ней, но чувс­тво­вал се­бя ви­нова­тым. По край­ней ме­ре за то, что, бу­дучи здесь, не пре­дот­вра­тил по­бега убий­цы.

— Сни­мите его. Про­шу вас.

— Про­фес­сор, это не я, — от­че­го-то дро­жащим го­лосом ре­шил внес­ти Дра­ко яс­ность. И это бы­ло со­вер­шенно оче­вид­но: про­ще все­го ви­ну бы­ло по­весить на то­го, кто сов­сем не­дав­но чуть не до по­лус­мерти из­бил Мел­ви­на Бро­уди.

Но Ми­нер­ва не бы­ла так прос­та. Она ви­дела ку­да боль­ше, чем сту­дент мог се­бе пред­ста­вить, от­то­го да­же не об­ра­тила на его сло­ва ни­како­го вни­мания. Лишь кив­ну­ла, под­жав гу­бы и наб­лю­дая, как про­фес­со­ра под­хо­дят к стел­ла­жу и воз­во­дят па­лоч­ки вверх.

— Это­го сле­дова­ло ожи­дать. Все­го лишь пер­вая жер­тва, прок­лятье с ко­торой дош­ло до са­мого кон­ца, — про­бор­мо­тала она. Воз­можно, ду­мала, что её ник­то не слы­шит. Но сло­ва так и зас­тря­ли у Мал­фоя в го­лове.

— Он что, то­же?..

Ми­нер­ва под­ня­ла на не­го свои пе­чаль­ные изум­рудные гла­за и хмык­ну­ла.

— Их ку­да боль­ше, чем вы мо­жете се­бе пред­ста­вить, мис­тер Мал­фой.

— Про­фес­сор, по­чему же вы не ре­шились зак­рыть шко­лу, ес­ли это свя­зано с...

— Это ни­чего не ос­та­новит. Прок­лятье есть прок­лятье.

— И что же, по-Ва­шему ос­та­ёт­ся ждать, по­ка ни­кого из сту­ден­тов не ос­та­нет­ся? — он вы­давил из се­бя эти сло­ва, наб­лю­дая, как труп в воз­ду­хе мед­ленно опус­ка­ет­ся на пол, а кровь с пол­ки и по де­реву сте­ка­ет вниз. — Вы хоть что-то де­ла­ете?

— Мы ищем ос­тавших­ся По­жира­телей смер­ти. И ес­ли Вы хоть нем­но­го ос­ве­дом­ле­ны в том, что про­ис­хо­дит... Нет, я аб­со­лют­но уве­рена, что ос­ве­дом­ле­ны, — жен­щи­на зап­ну­лась на мгно­вение, но за­кан­чи­вать эту мысль не ста­ла и про­дол­жи­ла ста­рую: — Ес­ли ос­ве­дом­ле­ны, то зна­ете, что в по­доб­ном ви­нова­ты имен­но они. По­жира­тели смер­ти ук­ра­ли у нас то, что нам так до­рого. Ук­ра­ли то, что де­лало Хог­вартс Хог­вар­тсом на про­тяже­нии ве­ков. Это — идея и си­ла, зак­лю­чён­ная в ар­те­фак­тах, ко­торые уже вот пол­то­ра го­да не за­щища­ют на­шу шко­лу от по­доб­ных прок­ля­тий.

«Это что, за­пас­ной план Во­лан-де-Мор­та? — Дра­ко нах­му­рил­ся, но боль­ше воп­ро­сов за­давать не стал. — Пос­ле сво­ей смер­ти по-ре­бячес­ки отом­стить шко­ле, в ко­торой учил­ся, что­бы все умер­ли?»

Он вспом­нил о при­казе Тём­но­го Лор­да к сво­им по­мощ­ни­кам спря­тать ста­рую кни­гу как мож­но на­дёж­нее. Это бы­ло ре­бячес­твом — но ре­бячес­твом, из-за ко­торо­го по­гиба­ют лю­ди?

— Я мо­гу ид­ти? — сло­ва сквозь стис­ну­тые зу­бы проз­ву­чали нев­нятно.

Мак­го­нагалл вни­матель­но ос­мотре­ла его с го­ловы до ног и со­чувс­твен­но улыб­ну­лась:

— Иди­те, мис­тер Мал­фой. Но ра­но или поз­дно Вам при­дёт­ся от­ве­тить на мои — и чьи-ли­бо ещё — воп­ро­сы.

Дра­ко шёл, а в го­лове вер­те­лась лишь од­на до­гад­ка.

Ког­да Бро­уди уби­вали, он ожи­дал это­го мень­ше все­го. В его ши­роко от­кры­том взгля­де чи­талось удив­ле­ние, и, ве­ро­ят­нее все­го, он знал то­го че­лове­ка, счи­тал род­ной ду­шой. Смеш­но. Нап­ри­мер, то, что жен­щи­на ря­дом на­ив­но ве­рила, что это про­изош­ло из-за прок­лятья. Прок­лятье не ду­шит лю­дей и не ос­тавля­ет си­них сле­дов на их шее.

«Неп­ри­ят­но, ког­да те­бя не­щад­но пре­да­ют близ­кие лю­ди, вер­но, уб­лю­док?»

До дро­жи смеш­но и страш­но. Од­на­ко на ду­ше ку­да лег­че обыч­но­го. Дра­ко Мал­фой не смог дой­ти тог­да до кон­ца, за­вер­шить на­чатое в по­рыве сво­их эмо­ций. А кто-то смог, со всем хлад­нокро­ви­ем и без­разли­чи­ем к че­лове­чес­кой жиз­ни.

Ког­да он вер­нулся, в гос­ти­ной бы­ло ти­хо, что не ста­ло для Дра­ко удив­ле­ни­ем: пос­ле тя­жёло­го учеб­но­го дня всем хо­телось лечь спать по­рань­ше. Со сто­роны спаль­ни де­вушек, всё же, до­носил­ся тус­клый свет, и ти­хий шё­пот впе­ремеш­ку с ве­сёлы­ми по­виз­ги­вани­ями то и де­ло про­носил­ся по по­меще­нию. А у ка­мина бы­ло со­вер­шенно тем­но; огонь уже по­гас, пе­рес­тав сог­ре­вать хо­лод­ное по­меще­ние, раз­не­ся по не­му ос­татки пеп­ла и за­паха га­ри. В тем­но­те тус­кло мер­ца­ющий зе­лёный свет еле ос­ве­щал Дра­ко, и тот, в нег­лу­бокой апа­тии, осоз­нал, что впер­вые был удов­летво­рён всем, что про­изош­ло. Пусть это осоз­на­ние и бы­ло на удив­ле­ние жес­то­ко.

«Зас­лу­жил. Кем бы убий­ца ни был, зас­лу­жил».

Знай он всю прав­ду, он не стал бы так ду­мать, воз­можно. Осоз­на­ние сво­ей не­пов­то­римос­ти, ощу­щение, что кон­ку­рен­ции и веч­ным спо­рам при­шёл ко­нец, да­рили пол­ное ус­по­ко­ение. Но не убий­ца, при­та­ив­ший­ся в нед­рах Хог­вар­тса и ду­мав­ший, что всё лег­ко и прос­то сой­дёт с рук.

— Дра­ко?

В тем­но­те его имя бы­ло бро­шено рез­ко, слов­но мя­чик. Оно тут же от­ско­чило от сво­его вла­дель­ца как неч­то бес­по­лез­ное и не уз­на­ва­емое. Что-то обор­ва­лось внут­ри — от то­го, с ка­ким не­харак­терным вол­не­ни­ем бы­ли про­из­не­сены эти сло­ва.

— Я ви­жу те­бя, — Гер­ми­она сто­яла в до­маш­ней одеж­де у са­мых две­рей. Толь­ко-толь­ко прит­во­рила дверь в жен­скую спаль­ню и про­вела ру­кой по длин­ным рас­пу­щен­ным во­лосам, су­дорож­но вы­дох­ну­ла. Этот су­дорож­ный вы­дох — те­перь аб­со­лют­но точ­но, от вол­не­ния, — вол­ной про­шёл­ся по все­му те­лу. — Что-то про­изош­ло?

— Что? — он отор­вался от со­зер­ца­ния её тон­кой фи­гур­ки в по­луть­ме и мот­нул го­ловой. — Всё от­лично.

Не го­ворить же дев­чонке, что Бро­уди сдох. По край­ней ме­ре, на ночь. Бу­дут снить­ся кош­ма­ры. А Мал­фой не лю­бил, ког­да дев­чонкам сни­лись та­ковые. От виз­гов по но­чам про­сыпать­ся бы­ло не слиш­ком-то и при­ят­но. Мо­жет, при­чина этой не­люб­ви бы­ла в чём-то ещё?

Он ви­дел и не та­кое. Кош­ма­ры ему ка­зались лишь цве­точ­ка­ми в по­ле мер­зости и тёп­лой пуль­си­ру­ющей кро­ви.

— Ма­дам Пинс, по­хоже, не слиш­ком те­бя жа­лу­ет? Мне ка­залось, в на­чале го­да она от­но­силась к те­бе край­не доб­ро­жела­тель­но, — Гер­ми­она спус­ти­лась на па­ру сту­пенек вниз. Об­хва­тив се­бя ру­ками, она не­доволь­но заж­му­рилась: не хва­тало теп­ла. Не­сом­ненно, в спаль­не бы­ло ку­да у­ют­нее, чем здесь.

— Не пос­ле то­го, как я из­бил её лю­бимо­го сту­ден­та. Он ведь при­носил ей то и де­ло но­вые эк­зем­пля­ры с ма­миной ра­боты, — Мал­фой не от­ры­вал от неё взгля­да и всё ду­мал, му­читель­но ду­мал, ку­сая щё­ку, нап­ря­гая жел­ва­ки на сво­ём ли­це.

— При­носил? А боль­ше не бу­дет?

— Что? — воп­рос зас­тиг его врас­плох, хо­тя был за­дан дев­чонкой без еди­ной зад­ней мыс­ли.

— Пос­ле вче­раш­не­го он боль­ше не со­бира­ет­ся ей по­могать? — по­яс­ни­ла Грей­нджер и прош­ла ещё нес­коль­ко ша­гов, в сто­рону ди­вана — из­люблен­но­го мес­то Дра­ко. — А то ты так ска­зал...

— Да прос­то... Ого­ворил­ся.

По­рыв раз­дра­жения — и же­лания всё рас­ска­зать. Сдер­жи­вать прав­ду слож­нее, чем ос­та­новить нах­лы­нув­ший по­ток бес­смыс­ленных ре­чей.

Оба усе­лись на ди­ване, поч­ти на про­тиво­полож­ных его сто­ронах, пе­рег­ля­дыва­лись. Де­вуш­ка за­мети­ла, что при мер­ца­ющем све­те его гла­за — гла­за уди­витель­но оза­бочен­но­го и раз­дра­жён­но­го при­дур­ка, ко­им ей так нра­вилось рань­ше на­зывать Мал­фоя, — ка­залось, блес­те­ли ещё силь­нее, чем обыч­но.

— Ты го­воришь так, как буд­то прос­ти­ла его.

Отор­ва­лась от ле­дяных се­рых глаз и ус­та­вилась ку­да-то в пол. Зад­ро­жала — или, мо­жет быть, ему так по­каза­лось. «Не прос­ти­ла», — тут и так всё бы­ло по­нят­но. Гер­ми­она всё ещё поп­равля­ла во­лосы, с ко­торы­ми весь ве­чер ни­как не мог­ла спра­вить­ся. Те то и де­ло лез­ли на лоб, то­пор­щи­лись в раз­ные сто­роны. Де­вуш­ка не­воль­но хму­рила лоб и сду­вала пря­ди со сво­его ли­ца, Дра­ко же с ух­мылкой на ли­це наб­лю­дал за её тщет­ны­ми по­пыт­ка­ми, при­метив про се­бя, что на его фра­зу она так и не от­ве­тила. Да, оп­ре­делён­но, дев­чонка всё ещё дро­жала от вос­по­мина­ний. Её бе­сили лю­бые упо­мина­ния, лю­бые шут­ки по это­му по­воду. Как буд­то они и вов­се здесь бы­ли умес­тны.

— Мо­жешь не от­ве­чать, — спус­тя про­дол­жи­тель­ное мол­ча­ние, вы­дал Дра­ко и прид­ви­нул­ся к ней поб­ли­же. — Да прек­ра­ти уже!

Он пе­рех­ва­тил её ру­ку, тя­нув­шу­юся к го­лове, что­бы в оче­ред­ной раз поп­ра­вить тон­кие куд­ри. Схва­тил за за­пястье, но нек­репко, и под­жал гу­бы, ощу­щая на се­бе её ис­пу­ган­ный взгляд.

Ду­ра.

Мал­фой мол­ча по­вер­нул её го­лову к се­бе од­ним лёг­ким дви­жени­ем ру­ки, при­под­няв дев­ча­чий под­бо­родок. И за­вёл прядь, упав­шую ей на гла­за, на­зад. Приг­ла­дил, как буд­то жи­вот­ное пы­тал­ся при­ручить, а не дев­чонке по­могал.

— Вот так. Ес­ли бу­дешь и даль­ше за­лизы­вать пря­ди на бок, то они толь­ко ещё силь­нее бу­дут вить­ся.

— Да, Мал­фой, — яз­ви­тель­ный тон в её го­лосе зву­чал, ка­жет­ся, да­же ми­ло. — Уж не те­бе ли знать? Ка­жет­ся, у те­бя ког­да-то бы­ла длин­ная ше­велю­ра, да?

«Поп­ро­буй выс­лу­шивать не­доволь­ства ма­тери сво­ими во­лоса­ми на про­тяже­нии во­сем­надца­ти лет, Грей­нджер. Ты и не в та­ком раз­би­рать­ся нач­нёшь».

Он уб­рал свою ру­ку от её ли­ца, но и сам не за­метил, нас­коль­ко ока­зал­ся близ­ко. Слиш­ком. Мать её. Близ­ко. Так, что мож­но бы­ло по­чувс­тво­вать за­пах её во­лос и теп­ло её ко­жи, не ка­са­ясь и не вды­хая.

Слиш­ком близ­ко к гряз­нокров­ке.

И ни­чего, что эта гряз­нокров­ка не зна­ет, что мразь уже сдох­ла? Она мо­жет боль­ше не дро­жать.

Он да­же не по­пытал­ся от­вернуть­ся или от­сесть по­даль­ше, что с ра­достью сде­лал бы рань­ше. На­до бы­ло прос­то рас­ска­зать. Смот­ря ей в гла­за. Но не так близ­ко, не слиш­ком дол­го.

Од­на­ко, ещё уви­дев её у вы­хода из жен­ской спаль­ни, по­нял: не рас­ска­жет. Про­мол­чит во что бы то ни ста­ло, что­бы дев­чонке не приш­лось тряс­тись от стра­ха уже ко­торую ночь под­ряд. Толь­ко не по та­кому по­воду.

Ког­да есть мно­го при­чин бо­ять­ся, страх ста­новит­ся пос­то­ян­ным тво­им жи­телем. Он про­бира­ет­ся к те­бе в го­лову, в каж­дую кле­точ­ку тво­его моз­га, каж­дый сан­ти­метр ко­жи и в мил­ли­оны нер­вных кле­ток, что жи­вут в те­бе. Ты не мо­жешь спать и есть. Этот страх по­жира­ет, ру­ки тря­сут­ся. По­вод за по­водом. По­ка мес­та не ос­та­ёт­ся. И тог­да ты сам ста­новишь­ся собс­твен­ным стра­хом.

О, да. Он зна­ет это ощу­щение. Оно не­пере­дава­емо от­вра­титель­но.

Ещё бо­лее от­вра­титель­но то, что он хо­чет сей­час сде­лать.

— Грей­нджер.

Он сде­ла­ет?

— Че­го те­бе, Мал­фой? — тя­жёлый вы­дох. Она пос­мотре­ла на не­го ус­тавши­ми гла­зами, «ук­ра­шен­ны­ми» си­няка­ми от бес­сонни­цы, и хмык­ну­ла, уже не удив­ля­ясь то­му, как ред­ко он звал её по име­ни.

Она по­вер­ну­лась к не­му тут же, чувс­твуя раз­дра­жение, ви­тав­шее в воз­ду­хе и ис­хо­див­шее от обо­их. Их раз­дра­жало это — всё, что про­ис­хо­дило до то­го. Всё, что они пе­режи­ли и это бе­зум­ное ко­личес­тво раз, ко­торое они на­зыва­ли друг дру­га по фа­милии и драз­ни­ли друг дру­га. Бы­ло что-то ещё, че­го она не мог­ла раз­га­дать, за­то его вни­матель­ные блес­тя­щие гла­за зна­ли ку­да боль­ше, чем мож­но бы­ло пред­по­ложить. И он не со­бирал­ся так быс­тро вык­ла­дывать все кар­ты на стол.

— Те­бя ког­да-ни­будь це­лова­ли?

Ду­рац­кий воп­рос. Не­лепый. По­лез спра­шивать об этом, ког­да сов­сем не­дав­но уви­дел труп её на­силь­ни­ка? Силь­но, Дра­ко. Силь­но. Уж что це­лова­ли, так это точ­но.

— Что?

— Те­бя. Ког­да-ни­будь. Це­лова­ли? — она от­шатну­лась под его на­порис­тым взгля­дом, ощу­тив стран­ное ощу­щение дис­комфор­та в гру­ди. И с ка­ких пор она дол­жна бы­ла от­ве­чать на по­доб­ные воп­ро­сы?

— Це­лова­ли, — уве­рен­но про­из­несла де­вуш­ка, по­чувс­тво­вав, как ру­ки са­ми по се­бе сжа­лись в ку­лаки. И вер­но. Тот по­целуй с Ро­ном. Как они на­кину­лись друг на дру­га. То был по­целуй от­ча­яния и жаж­ды жиз­ни.

Она не ожи­дала, что тот ус­мехнёт­ся. Вмес­то то­го, что­бы про­дол­жить доп­рос, Дра­ко из­дал сме­шок и от­ки­нул го­лову на­зад, на спин­ку ди­вана. Вы­дох­нул воз­дух из лёг­ких и из­дал хрип, ко­торый мож­но бы­ло бы и вов­се при­нять за нех­ватку кис­ло­рода, ес­ли бы не эта мер­зкая при­выч­ная ух­мылка.

— Но ведь это не те гу­бы, ко­торые хо­чет­ся це­ловать.

Ух­мылка сош­ла с его ли­ца спус­тя вре­мя пос­ле ска­зан­но­го, ос­та­вив од­но лишь за­дум­чи­вое вы­раже­ние. Гер­ми­она взгля­нула на не­го в удив­ле­нии и в при­туп­лённой, впол­не ес­тес­твен­ное оби­де — не тот ком­пли­мент, ко­торый хо­чет­ся ус­лы­шать де­вуш­ке. Он же смот­рел в по­толок, ни­как не ре­аги­руя на её хму­рый взгляд. А Грей­нджер ку­сала гу­бы. Те са­мые гу­бы. Силь­но, поч­ти до кро­ви, не чувс­твуя бо­ли.

За­чем го­ворить та­кое?

Ког­да она и без то­го про­тив­на са­ма се­бе. Из-за прок­лятья и из-за все­го дерь­ма, что пе­режи­ла.

Он не про­водил её взгля­дом, ког­да она вста­ла и, про­бор­мо­тав се­бе что-то под нос, уш­ла. На­вер­ное, вновь по­дума­ла, что он её под­ко­лол. Это бы­ло бы впол­не при­выч­но. Для не­го и для неё.

Да, всё же, это бы­ли не те гу­бы, ко­торые хо­телось це­ловать.

Блять, нет. Он ведь не это со­бирал­ся го­ворить. Да и со­бирал­ся ли он го­ворить во­об­ще?

При­дурок. Иди­от. Эти гу­бы сей­час бы­ли ис­ку­саны до са­мой кро­ви. За­литы со­лёны­ми сле­зами и бес­ко­неч­ной, по-чис­то­му жен­ской оби­дой. По его ви­не.

И бо­ял­ся он как раз-та­ки то­го, что хо­тел их це­ловать. Хо­тел.

***

Она дол­го не мог­ла зас­нуть. Во­роча­лась из сто­роны в сто­рону, бо­рясь с же­лани­ем не спать вов­се. Где-то в от­да­лён­ном уг­лу слы­шал­ся храп Ми­лисен­ты — и, по­хоже, ни­кого боль­ше, кро­ме Гер­ми­оны, он не тре­вожил.

«Но ведь это не те гу­бы, ко­торые хо­чет­ся це­ловать».

Грей­нджер заж­му­рилась. По­чувс­тво­вала, как щё­ки её пок­расне­ли от оби­ды и сму­щения, тут же нак­ры­лась оде­ялом, как буд­то то бы­ло та­ким по­зором — крас­неть от по­доб­ной ус­лы­шан­ной фра­зы. Ка­кого чёр­та ему бы­ло нуж­но?

«Не те­бе об этом су­дить, Мал­фой».

Она ещё очень дол­го смот­ре­ла в по­толок и вспо­мина­ла эту ти­шину, зе­лёный свет, его ис­кря­щи­еся в тем­но­те гла­за как неч­то не­ре­аль­ное.

По­это­му с ут­ра, ког­да все де­вуш­ки ста­ли не­хотя под­ни­мать­ся с пос­те­ли и со­бирать­ся по де­лам, Гер­ми­она ле­жала ещё ми­нут двад­цать, преж­де чем смог­ла най­ти в се­бе си­лы под­нять­ся, уло­жить ве­щи со вче­раш­не­го ве­чера в сум­ку и на­чать оде­вать­ся.

Пэн­си поч­ти с ней не раз­го­вари­вала с са­мого при­ез­да. Ес­ли и раз­го­вари­вала, то ина­че: отс­тра­нёно и без­различ­но. Так и се­год­ня она по­дош­ла к сво­ей кро­вати, ода­рила толь­ко что встав­шую Гер­ми­ону по­вер­хностным взгля­дом и, про­дер­жав улыб­ку на ли­це се­кун­ды три, выш­ла из спаль­ни вновь.

Ут­ро на­чина­лось бес­печно и со­вер­шенно спо­кой­но, не пред­ве­щая ни­чего пло­хого. В ком­па­нии Ма­тиль­ды Гер­ми­она вош­ла в зал и тут же нап­ра­вилась к друзь­ям — Гар­ри и Ро­ну, си­дящим, как обыч­но, у са­мого ок­на. Там же си­дел и Дра­ко, од­на­ко он, по­хоже, в их бе­седе не учас­тво­вал, лишь из­редка ки­вал и фаль­ши­во улы­бал­ся, на де­ле раз­дра­жён­но за­каты­вая гла­за, ког­да от­во­рачи­вал­ся: как бы он с эти­ми при­дур­ка­ми не сбли­зил­ся, а шут­ки У­из­ли всё рав­но бы­ли глу­пыми и плос­ки­ми.

Гер­ми­она ода­рила ма­куш­ку Мал­фоя ярос­тным взгля­дом. Са­дясь же за стол нап­ро­тив не­го, ни­чего го­ворить ему не ста­ла, лишь про­бор­мо­тала еле слыш­но:

— При­вет, Гар­ри, Рон...

Вспом­ни­ла его вче­раш­ний взгляд на сво­их гу­бах и рав­но­душ­ную фра­зу и не­осоз­нанно прик­ры­ла их ру­кой, как буд­то же­лая зев­нуть. А Мал­фой за­метил, но и вов­се не по­дал ви­ду. Да­же не по­желал из­ви­нить­ся.

По­тому что ду­мал сов­сем о дру­гом.

«Что бу­дет, ког­да она пой­мёт, что я всё знал? Но не стал ей го­ворить», — об этом он толь­ко и ду­мал. У не­го был вче­ра шанс, но вмес­то это­го он ду­мал о вся­кой ерун­де. Ду­мал о том, как нак­ро­ет её рот гу­бами, ког­да она зак­ри­чит или из­даст стон ис­пу­ган­но­го удив­ле­ния, уз­нав о смер­ти свод­но­го бра­та. По­целуй был бы что ни есть вов­ре­мя, вер­но? Дра­ко хо­тел бы приг­лу­шить этот су­хой крик, что выр­вется из её гор­ла. Что­бы он не ис­пу­гал её са­му, ког­да это про­изой­дёт.

— До­рогие уче­ники!

Ну, на­чалось.

Ре­чи Мак­го­нагалл по ут­рам бы­ли край­не ред­ки. Тем бо­лее край­не ред­ко мож­но бы­ло встре­тить пол­ный учи­тель­ский сос­тав за обе­ден­ным сто­лом. А кто из сту­ден­тов мог и хо­тел приг­ля­дывать­ся, за­мечал, что у всех на ли­це бы­ло на­рисо­вано прис­кор­бное вы­раже­ние. У всех, кро­ме про­фес­со­ра Бар­те­оса Го­нани, ко­торый, ско­рее, был зол.

— С прис­корби­ем со­об­щаю вам, что этой ночью в биб­ли­оте­ке бы­ло най­де­но те­ло од­но­го из на­ших сту­ден­тов, Мел­ви­на Бро­уди.

Раз. Он за­меча­ет, как она под­ни­ма­ет свой взгляд с та­рел­ки и смот­рит на ди­рек­три­су с от­кры­тым ртом.

— Он всем нам был хо­рошим дру­гом. Об об­сто­ятель­ствах смер­ти нам не­из­вес­тно. Ско­рее все­го, это нес­час­тный слу­чай, — ну, ко­неч­но. На­до же как-то ути­хоми­рить ис­пу­ган­ных уче­ников, вер­но, про­фес­сор Мак­го­нагалл? Преж­де чем их всех не выш­вырнут из Хог­вар­тса. — Его ро­дите­лям уже со­об­щи­ли о его ги­бели. Се­год­ня фа­куль­та­тивы бу­дут от­ме­нены. На­де­ем­ся на ва­ше пол­ное по­нима­ние.

Два. Вил­ка вы­пада­ет из её рук. Она гло­та­ет ртом воз­дух, не зная, что де­лать. Зрач­ки су­жа­ют­ся. Ему ка­жет­ся, она вот-вот упа­дёт. Не ис­пу­гана — ско­рее, удив­ле­на.

Гар­ри, си­дящий ря­дом, под­хва­тыва­ет её, ког­да она уже вот-вот го­това упасть со ска­мей­ки.

Шум от­да­вал­ся в ушах ещё очень дол­го. Это был не прос­то шё­пот, про­шед­ший­ся по ря­дам уче­ников. Это бы­ло не­ожи­дан­но для всех. Не зная, что де­лать и как се­бя вес­ти, они кри­чали, пе­реби­вали друг дру­га, спо­ря и ерун­де, по­доб­ной, нап­ри­мер, об­сто­ятель­ству смер­ти. А Гер­ми­оне бы­ло пле­вать.

Бро­уди и вправ­ду был мёртв.

Му­читель, на­силь­ник, ма­ри­онет­ка, фаль­ши­вый прит­ворщик был мёртв. Её свод­ный брат был мёртв.

Мёрт­вмёртвмёрт­вмёртв. Сло­во, от­да­ющее на язы­ке не­ожи­дан­но горь­ким прив­ку­сом, ос­тавля­ющее пос­ле се­бя ком в гор­ле и от­ча­ян­ную нех­ватку кис­ло­рода в лёг­ких.

Че­ловек есть — че­лове­ка нет.

Не­кото­рые сту­ден­ты ви­дели, как Гар­ри тряс её за пле­чи, а она, смот­ря ку­да-то вниз, пы­талась прий­ти в се­бя и осоз­нать на­конец. Да ведь быть то­го не мо­жет! Или, всё же, это впол­не воз­можно?

Мал­фой, не вста­вая с мес­та и не дёр­га­ясь, наб­лю­дал за её ре­ак­ци­ей, нак­ло­нив го­лову чуть на­бок. Дев­чонка не кри­чала и не бо­ялась.

Воз­можно да­же, при­об­ре­ла спо­кой­ствие. Су­дя по то­му, как уже спус­тя па­ру мгно­вений пос­мотре­ла пря­мо ему в гла­за. В её гла­зах — не тёп­лый шо­колад. В её гла­зах, ско­рее, зем­ная хо­лод­ная чернь и прек­расное по­нима­ние то­го, что вче­ра, ког­да бы­ла воз­можность, он ни­чего ей не рас­ска­зал.

— Что же те­перь бу­дет? — про­бор­мо­тал Рон над его ухом, что зас­та­вила Дра­ко отор­вать­ся от её глаз и об­ра­тить вни­мание на ры­жего обес­по­ко­ен­но­го дру­га Грей­нджер. — Ес­ли Мел­вин и прав­да мёртв, то кто мог это сде­лать?

— Мис­тер Мал­фой, поп­ро­шу под­нять­ся Вас ко мне в ка­бинет пос­ле зав­тра­ка.

Чет­ве­ро си­дящих за сто­лом пос­мотре­ли на ди­рек­три­су, спе­ци­аль­но по­дошед­шую к их сто­лу. Она, дер­жа в ру­ке свою шля­пу, грус­тно улыб­ну­лась всем чет­ве­рым и вновь пос­мотре­ла на Мал­фоя, тут же по­лучив его ки­вок в знак сог­ла­сия. Во взгля­де маль­чиш­ки чи­талась за­мет­ная обес­по­ко­ен­ность си­ту­аци­ей, од­на­ко он всё рав­но на­шёл в се­бе си­лы улыб­нуть­ся ей. Прав­да, кри­во.

— И, мисс Грей­нджер, — она пос­мотре­ла на поб­леднев­шую Гер­ми­ону с не­кото­рым пок­ро­витель­ством, но улыб­ка уже стёр­лась с её ли­ца, — мать Мел­ви­на Бро­уди при­едет се­год­ня ве­чером, что­бы вы­яс­нить об­сто­ятель­ства его смер­ти. Вы дол­жны быть го­товы, что доп­ра­шивать бу­дут и Вас то­же.

— Я по­няла. Но что... про­изош­ло? И прав­да нес­час­тный слу­чай?

Ми­нер­ва Мак­го­нагалл под­жа­ла гу­бы, но ос­та­вила воп­рос без от­ве­та. Прос­то пот­ре­пала де­вуш­ку по го­лове и нап­ра­вилась к вы­ходу из за­ла ши­роки­ми, уве­рен­ны­ми ша­гами.

— За­чем те­бе под­ни­мать­ся к ней в ка­бинет?

Два дру­га с по­доз­ре­ни­ем пос­мотре­ли на Мал­фоя, в то вре­мя как Гер­ми­она ста­ла мед­ленно под­ни­мать­ся из-за сто­ла, ос­та­вив на сто­ле так и не тро­нутую ов­ся­ную ка­шу с мо­локом. Дра­ко не стал от­ве­чать на их воп­рос, но Гар­ри тут же до­бавил:

— Ты же вро­де дол­жен был быть в биб­ли­оте­ке в то са­мое вре­мя, да? Что про­изош­ло?

Тут ос­та­нови­лась и Гер­ми­она. Она яв­но же­лала ус­лы­шать от­вет преж­де, чем уй­дёт. А Дра­ко прос­то не мог про­иг­но­риро­вать тро­их, ус­та­вив­шихся на не­го с не­дове­ри­ем во взгля­дах.

— Я уби­рал пос­ледние кни­ги со сто­ла, ког­да уви­дел чью-то тень. Кто-то вы­бежал че­рез цен­траль­ный вход, яв­но не опа­са­ясь, что его за­метят. А ког­да я на­шёл Мел­ви­на, ему уже ни­чем нель­зя бы­ло по­мочь. Ес­ли вы об этом. И... прос­ти, Гер­ми­она. Я хо­тел те­бе рас­ска­зать, но... ты бы тог­да так и не зас­ну­ла. Те­бе бы сни­лись кош­ма­ры. А ты и так слиш­ком час­то с ни­ми бо­решь­ся.

Гу­бы Гер­ми­оны рас­плы­лись в кри­вой, нем­но­го обе­зумев­шей ус­мешке. Она, да­же не пос­мотрев на не­го и не от­ве­тив, под­ня­ла с по­ла свою сум­ку с пер­га­мен­та­ми для фа­куль­та­тивов (ко­торая ей так и не смог­ла при­годить­ся) и бе­гом нап­ра­вилась к вы­ходу, плю­нув на каж­до­го, ко­го мог­ла пих­нуть или слу­чай­но за­деть. Лю­ди не­доволь­но обо­рачи­вались ей вслед, но Грей­нджер всё бе­жала и бе­жала, с си­лой сжав лям­ку от сум­ки. И пла­кала, и ис­те­ричес­ки сме­ялась в ду­ше, хо­тя на са­мом де­ле ли­цо её так и ос­та­валось ока­менев­шим до тех пор, по­ка она не вы­бежа­ла из за­ла.

«Ну ко­неч­но. Ка­кое те­бе де­ло, с чем я бо­рюсь? Уми­ра­ет Бро­уди, а ты да­же сло­вом об этом не го­воришь. Хо­тя да­же пред­ста­вить се­бе не мо­жешь, что этот Бро­уди, как и я, жер­тва прок­лятья. Был ею. И впол­не воз­можно, что я бу­ду сле­ду­ющей. Хо­тя, ка­кое те­бе де­ло, да, при­дурок? Вмес­то это­го те­бе нра­вит­ся го­ворить мне вся­кие га­дос­ти, ког­да это­го ник­то не слы­шит», — пос­ле это­го Грей­нджер си­дела на по­докон­ни­ке в ко­ридо­ре у ка­бине­та маг­гло­веде­ния, под­жав под се­бя но­ги, и смот­ре­ла в ок­но, где от­кры­вал­ся вид на про­тиво­полож­ный учеб­ный ко­ридор. Ду­мала, со­вер­шенно не об­ра­щая ни на что вни­мания.

— Это ведь не бы­ло га­достью.

Она рез­ко дёр­ну­лась, от­че­го вмес­те с сум­кой чуть ли не по­лете­ла с по­докон­ни­ка вниз. Ещё чуть-чуть — и уда­рилась бы спи­ной нас­толь­ко силь­но, что и хо­дить бы не смог­ла. Но Мал­фой вов­ре­мя ус­пел под­хва­тить её за та­лию и по­садить об­ратно на по­докон­ник, слов­но кук­лу. Ког­да же она по­пыта­лась слезть, он приг­воздил её в мес­ту, встав так близ­ко, что да­же при боль­шом же­лании она не мог­ла бы от не­го ис­чезнуть.

— По­чему ты не по­шёл к про­фес­со­ру Мак­го­нагалл?

Она при­жалась бли­же к хо­лод­но­му ок­ну. При­том что его взгляд был ку­да хо­лод­нее.

— Она всег­да по­дож­дёт, — он опёр­ся ру­кой о стен­ку и рас­сла­бил­ся, яв­но уве­рен­ный в том, что она боль­ше не по­пыта­ет­ся улиз­нуть. Тя­жело вы­дох­нул. — Ну и тя­жело за то­бой бе­гать...

— Че­го те­бе? Да­вай к де­лу.

Он ос­та­новил свои объ­яс­не­ния и ус­мехнул­ся. Ог­ля­дел­ся по сто­ронам и, по­няв, что ни­кого поб­ли­зос­ти нет, приб­ли­зил к ней своё ли­цо. Так же, как и в прош­лый раз. Слиш­ком близ­ко.

— Прош­лым ве­чером я не ска­зал те­бе ни еди­ной га­дос­ти.

— С че­го ты взял, что я ду­маю...

— По­тому что ко­му-то дав­но по­ра раз­мышлять про се­бя, а не вслух. Да ещё и на весь ко­ридор.

Тут Грей­нджер вып­ря­милась, осоз­нав сов­сем не­дав­но сде­лан­ное, и при­ложи­ла ла­донь к гу­бам.

Чёрт. Вот это да. На доп­ро­се она яв­но бы­ла бы пер­вой, кто стал бы не­нуж­ным. С та­кими-то при­выч­ка­ми го­ворить с са­мой со­бой вслух.

— Я знаю, что Бро­уди был жер­твой. Мак­го­нагалл мне вче­ра рас­ска­зала, — про­дол­жил Дра­ко, всё её ози­ра­ясь по сто­ронам и бо­ясь, что их мо­гут ус­лы­шать. — Но он по­гиб не из-за прок­лятья. И, ра­зуме­ет­ся, не из-за нес­час­тно­го слу­чая. Мне ка­жет­ся, он по­могал ко­му-то. Тот его и убил.

— Ко­му нап­ри­мер, ум­ник?

— Мо­жет, то­му, кто по­дарил те­бе это клей­мо?

— То­му, ко­торый фран­цуз? Он дол­жен был уже дав­но сбе­жать. Сде­лал де­ло — гу­ля­ет сме­ло, — Гер­ми­она от­махну­лась. Пос­чи­тала его до­гад­ку со­вер­шенно глу­пой, хо­тя на де­ле, воз­можно, и в ней бы­ла своя ло­гика. — Ну, до­пус­тим, что та­кое воз­можно. Но ес­ли кто-то сле­дит за про­цес­сом и кон­тро­лиру­ет, кто ста­нет жер­твой и кто как ум­рёт, яв­ля­ет­ся ли это прок­лять­ем?

Мал­фой до­воль­но улыб­нулся. По­хоже, дев­чонка вош­ла в его по­ложе­ние и при­ложи­ла хоть нем­но­го уси­лий, что­бы по­нять сло­жив­шу­юся си­ту­ацию. Не­доволь­ная со­бой, Грей­нджер чуть по­ёр­за­ла на мес­те, ещё бу­дучи крас­ной от сво­его про­вала. Всё слы­шал, знал о её оби­де — и бес­стыд­но улы­бал­ся, кре­тин.

— Что же ты тог­да ска­жешь по по­воду мо­их гал­лю­цина­ций?

Он нем­но­го по­мол­чал, за­думав­шись над её воп­ро­сом. Взгляд пар­ня сколь­знул чуть ни­же, к её ого­лён­ным клю­чицам, и за­дер­жался на них. Де­вуш­ка не за­мети­ла это­го — по­дума­ла, что он за­думал­ся. Но гла­за Мал­фоя так и ос­та­лись сфо­куси­рован­ны­ми на се­реб­ря­ной це­поч­ке.

— Ты уже дав­но но­сишь её.

Она толь­ко пос­ле этих слов по­няла, о чём он го­ворил, и мот­ну­ла го­ловой.

— Обыч­ная це­поч­ка. При­над­ле­жала Фре­ду.

— Сни­ми её.

— За­чем?

— Прос­то сни­ми. И за­кинь ку­да по­даль­ше, мож­но сра­зу в от­кры­тое мо­ре.

— Ты ду­ма­ешь, это из-за неё? — Гер­ми­она ус­мехну­лась. — Ну нет. Я наш­ла её уже пос­ле то­го, как ста­ла слы­шать го­лоса.

— Ес­ли пос­ле это­го гал­лю­цина­ции про­дол­жать­ся, то де­ло не в ней. Ес­ли гал­лю­цина­ция зна­ет да­же боль­ше, чем ты, то её при­чиной дол­жно быть что-то слиш­ком близ­кое те­бе. И до­рогое. Вы с Пот­те­ром бы­ли от­личны­ми друзь­ями с брат­ца­ми У­из­ли. Что-то хо­рошее всег­да в кон­це кон­цов мо­жет стать пло­хим.

Гер­ми­она мол­ча ус­та­вилась на се­реб­ря­ную це­поч­ку, ко­торую но­сила с та­кой бе­реж­ностью вот уже пол­го­да. Как же мож­но бы­ло прос­то так взять — и снять её? Но сде­лать то или нет, ре­шили за неё.

Ни о чём не спра­шивая, Мал­фой прос­то кос­нулся её ко­жи сво­ими хо­лод­ны­ми паль­ца­ми, взял­ся ими за це­поч­ку и рез­ко дёр­нул, от­че­го тон­кое из­де­лие тут же ра­зор­ва­лось и мел­кие коль­ца по­лете­ли вниз, на пол.

Она ис­пы­тала стран­ное об­легче­ние и опус­ти­ла го­лову вниз, прис­лу­шав­шись к сво­ему час­то бь­юще­муся сер­дцу.

Мо­жет, це­поч­ка не бы­ла прок­лять­ем или его при­чиной. Она, ско­рее, бы­ла эда­кой связью, с по­мощью ко­торой де­вуш­ка мог­ла чувс­тво­вать всё, что ей хо­тели пе­редать те, кто сот­во­рили из неё жер­тву.

— Мо­жешь боль­ше не за­давать мне сво­их ту­пых воп­ро­сов. Ес­ли он по­явит­ся, ты нас с ним не спу­та­ешь.

— По­чему же?

Дра­ко хмык­нул. Взгля­нув мель­ком на пор­ванную це­поч­ку в сво­ей ру­ке, за­сунул её в кар­ман и с си­лой сжал — так, что ещё па­роч­ку ко­лец сле­тели с неё и так и ос­та­лись раз­бро­сан­ны­ми. Его ли­цо всё ещё бы­ло слиш­ком близ­ко. И озор­ные огонь­ки в гла­зах по-преж­не­му по­ража­ли её во­об­ра­жение. Как мож­но бы­ло об­ла­дать та­кими ле­дяны­ми гла­зами, но та­ким тёп­лым... мо­жет, сер­дцем? И при этом всё рав­но не ме­нять­ся — ни в луч­шую, ни в худ­шую сто­рону. И про­дол­жать чер­тов­ски её удив­лять. «Дол­жен, дол­жен», — она вспом­ни­ла ту ночь, ког­да он по­мог ей доб­рать­ся до ма­тери. Это «дол­жен». Бы­ло ли оно дей­ствен­но до сих пор? Или он дей­ство­вал по собс­твен­но­му же­ланию?

Он был ещё бли­же. И ещё. А воз­ду­ха ста­нови­лось всё мень­ше. И сер­дце би­лось всё ча­ще, как у на­ив­ной, са­мой на­ив­ной ду­ры.

Он ока­зал­ся слиш­ком ря­дом, до неп­ри­личия — но при этом не сде­лал ни­чего. Прос­то, улыб­нувшись, и, ка­жет­ся, со­вер­шенно иной, ис­крен­ней и маль­чи­шес­кой улыб­кой (она, к со­жале­нию, то­го уви­деть не мог­ла — слиш­ком прив­ле­кали его гла­за), он про­шеп­тал ей, да­же не ка­са­ясь её ко­жи гу­бами. Он прос­то го­ворил, но прос­тые сло­ва и этот взгляд, от ко­торо­го всё внут­ри пе­рево­рачи­валось, ка­залось, мож­но бы­ло по­чувс­тво­вать на ко­же ос­трее, чем лю­бые при­кос­но­вения.

— Он не пос­ме­ет приб­ли­зить­ся к те­бе так, как я.Примечания:Приятного прочтения.
Постараюсь делать главы чаще, ибо мой кошмар закончился.
/Как всё-таки лучше насчёт выхода глав: чаще, но поменьше, или реже, но побольше? /