Глава 19
Утро выдалось тёплым и солнечным. Яркие лучи солнца играли на гладкой поверхности озера, а лёгкий ветерок приносил с собой запах свежей травы и далёких сосен Запретного леса. Гермиона, одетая в лёгкую мантию и без привычного шарфа, поднималась по каменным ступеням к смотровой платформе возле поля для квиддича.
Сегодня команда Гриффиндора играла против Рейвенкло. Но на этот раз она была не в составе — её заменяла молодая третьекурсница, Ливия Кларк, которая ещё утром выглядела так, будто готова потерять сознание от волнения.
Гермиона остановилась у перил, облокотилась на них и вдохнула тёплый воздух. Её взгляд скользнул по полю, где уже собрались команды. Голоса зрителей сливались в жужжащий гул.
— Гермиона? — раздался знакомый голос за спиной.
Она обернулась и увидела Рона Уизли. Его лицо было слегка раскрасневшимся, а волосы взъерошены. Он нерешительно переступил с ноги на ногу.
— Привет, Рон, — с лёгкой улыбкой сказала она, снова переведя взгляд на поле.
— Эм... можно с тобой поговорить? — Он почесал затылок и подошёл ближе.
— Конечно, — ответила она, ощущая внутреннее напряжение.
Рон замялся, а потом выпалил:
— Слушай... Я хотел извиниться за ту глупость, что наговорил тебе в прошлом месяце. Про то, что... ну... что я тебя люблю.
Гермиона удивлённо моргнула, но быстро взяла себя в руки.
— Рон, тебе не за что извиняться, — мягко сказала она. — Это было... мило. Правда.
— Но ты тогда так посмотрела на меня... — пробормотал он, уставившись в землю.
Гермиона слабо улыбнулась.
— Просто я была не готова к такому. Но мы всё равно остаёмся друзьями, правда?
Он поднял на неё взгляд и с облегчением кивнул.
— Конечно. Я просто боялся, что... ну, ты будешь меня избегать.
— Никогда, Рон, — она слегка сжала его ладонь. — Мы слишком многое прошли вместе, чтобы какая-то фраза могла нас разлучить.
Рон неловко усмехнулся, а потом перевёл взгляд на поле.
— Ну, тогда давай болеть за Ливию, — сказал он. — Её трясёт так, будто она не в квиддич играет, а с троллем сражается.
— Думаю, она справится, — с улыбкой ответила Гермиона, вновь посмотрев на поле.
Но, несмотря на внешнее спокойствие, её мысли всё равно возвращались к холодному блеску чёрных глаз. И к тому лёгкому аромату, который всё ещё отдавал эхом в её сознании.
Рон, неловко переминаясь с ноги на ногу, ещё раз улыбнулся Гермионе.
— Ну, тогда… увидимся после матча, да? — пробормотал он.
— Конечно, — ответила она, вновь сосредотачиваясь на поле.
Он развернулся и поспешно направился вниз по лестнице. Каменные ступени скрипели под его ногами, и он был так погружён в свои мысли, что не заметил высокую фигуру, появившуюся из тени арочного прохода.
— Осторожнее, Уизли, — раздался холодный голос.
Рон резко поднял голову и замер. Перед ним стояла профессор Блэк. Высокая, с резкими чертами лица и пронзительным взглядом. На её губах играла лениво-ироничная улыбка.
— П-прошу прощения, профессор, — пролепетал он, пытаясь прижаться к стене.
Беллатриса приподняла бровь, глядя на него сверху вниз.
— Не бойся так, — медленно протянула она. — Я же не съем тебя. Хотя, знаешь... — она сделала шаг вперёд, — ходят слухи, что я когда-то превращала непослушных гриффиндорцев в жаб.
— Ж-жаб? — Рон побледнел.
— О, да, — ухмыльнулась Беллатриса, чуть склонив голову набок. — Таких маленьких, склизких... особенно тех, кто слишком часто путается у меня под ногами.
Рон сглотнул, пробормотал: «Мне нужно… я… к Гарри…» — и поспешно сбежал вниз, перепрыгивая через ступени.
Беллатриса тихо рассмеялась, глядя ему вслед.
— И эти дети собираются спасать магический мир... — с усмешкой прошептала она, а затем, словно тень, бесшумно поднялась по ступеням на смотровую площадку.
---
Гермиона, не подозревая о приближении профессора, продолжала наблюдать за матчем. Её волосы чуть развевались на ветру, а ладони лежали на каменных перилах. Она не слышала ни шагов, ни дыхания — лишь лёгкое движение воздуха за спиной.
— Добрый день, Грейнджер, — вдруг раздался у самого уха низкий, чуть хрипловатый голос.
Гермиона резко дёрнулась, сердце ушло в пятки. Она с силой вцепилась в камень и, развернувшись, наткнулась взглядом на Беллатрису Блэк, чьё лицо было так близко, что их разделяли считаные сантиметры.
— Мерлин! — выдохнула она, отступая на шаг. — Профессор! Вы напугали меня!
Беллатриса, приподняв уголок губ, сделала вид, что удивлена.
— Напугала? Я? Никогда. Я исключительно доброжелательна, — её взгляд насмешливо скользнул по Гермионе. — Но ты так забавно дёрнулась… почти как маленький зверёк, загнанный в угол.
Гермиона почувствовала, как к щекам приливает жар, но, прикусив язык, не стала реагировать на поддразнивание.
— Я не испугалась, — с запоздалым упрямством сказала она.
— Конечно, не испугалась, — протянула Беллатриса, прищурив глаза. — Ты же у нас Грейнджер. Самая храбрая из храбрых. Хотя, знаешь… — она сделала полшага вперёд, а Гермиона машинально отступила назад, вжимаясь в камень, — страх — это полезное чувство. Особенно для тех, кто играет с вещами, которые им пока не по зубам.
Гермиона резко выпрямилась, в груди неприятно заныло.
— О чём вы?
— Просто рассуждаю вслух, — с притворной небрежностью пожала плечами Беллатриса. — Какой чудесный день, правда? Идеальный для квиддича.
Она обернулась к полю, сделала вид, что полностью поглощена матчем, но уголки её губ всё ещё хранили тень насмешки.
Гермиона же чувствовала, как внутри закручивается тревога. Слова профессора прозвучали слишком многозначительно. И почему-то ей казалось, что Беллатриса знает гораздо больше, чем хочет показать.
Гермиона стояла, опираясь на холодные каменные перила, но её внимание больше не было приковано к игре. Мысли путались, а сердце продолжало биться чаще, чем должно. Слова Беллатрисы — «те, кто играет с вещами, которые им пока не по зубам» — не давали покоя. Она не могла знать... не могла.
Грейнджер украдкой скосила взгляд на профессора. Та стояла рядом, скрестив руки на груди, чуть приподняв подбородок. Её чёрные волосы, собранные в небрежный узел, казалось, впитывали солнечный свет, не отражая ни лучика. Губы чуть тронула ленивая улыбка — почти довольная, почти хищная.
— Вы любите квиддич, профессор? — осторожно спросила Гермиона, пытаясь разрядить напряжение.
Беллатриса фыркнула.
— Люблю? — она сжала перила тонкими пальцами. — О нет, Грейнджер. Я предпочитаю игры посерьёзнее. В квиддиче слишком много правил и слишком мало простора для настоящего азарта.
— Но это же тоже азарт, — возразила Гермиона, пытаясь отвлечь и себя, и её. — Полёты, скорость, риск...
— Азарт? — Блэк повернула к ней голову, и в её глазах мелькнул интерес. — Настоящий азарт — это когда не знаешь, чем всё закончится. Когда играешь с непредсказуемыми силами… или с людьми.
Гермиона невольно сглотнула.
— Например?
— Например, — Беллатриса наклонилась ближе, голос стал ниже, почти мурлыкающим, — магия анимагов. Такая сложная, такая капризная… особенно если заниматься ею в одиночку, без опыта и должной осторожности.
Гермиона застыла. Горло сжалось.
— Я… не понимаю, о чём вы.
Блэк рассмеялась — коротко, мягко, но в этом смехе была явная насмешка.
— Не понимаешь? — она провела пальцем по каменной поверхности. — Ну, возможно. Или, может быть, ты просто плохо скрываешь свои маленькие тайны.
Гермиона почувствовала, как похолодели ладони. Значит, профессор действительно знала.
— Я не…
— Не лги, — мягко, но твёрдо перебила Беллатриса. — Я вчера нашла твою книгу. И видела следы на поляне. Очень неаккуратно, кстати.
Гермиона резко вдохнула.
— Книгу… мою книгу?
— Да. Ту самую. С полустёртыми заметками на полях. — Она склонила голову набок. — Ты действительно думала, что можешь провести такой ритуал, и никто не заметит?
— Я просто… хотела попробовать, — прошептала Гермиона.
Беллатриса прищурилась.
— Попробовать? Силу, которой ты не понимаешь? — Она выпрямилась, заложив руки за спину. — Глупо, Грейнджер. Очень глупо. Магия анимагов — это не развлечение. Это… приручение зверя, который есть в тебе. Если ты ему не понравишься, он рано или поздно тебя поглотит.
— Я справлюсь, — с вызовом ответила Гермиона, сжав кулаки.
— Справишься? — Блэк медленно подошла ближе, её взгляд прожигал насквозь. — Ты даже не знаешь, с чем столкнулась. Эта сила временная, да, но даже она может оставить след. И, судя по твоей уверенности, след будет глубоким.
Гермиона отвела взгляд. Она действительно чувствовала изменения с утра: слух стал острее, а запахи различались с пугающей чёткостью.
— Я учусь, — упрямо повторила она.
Беллатриса долго смотрела на неё, затем внезапно кивнула.
— Хорошо. Учись. Но с этого момента — под моим присмотром.
— Под вашим? — Гермиона растерялась. — Но… почему?
— Потому что, если ты продолжишь так же самоуверенно копаться в запретных разделах магии, в следующий раз я не успею тебя вытащить, — ледяным голосом ответила Беллатриса. — И ещё, Грейнджер… — она приблизилась настолько, что их носы едва не соприкоснулись. — Мне интересно, кто ты в своей волчьей форме.
Гермиона напряглась.
— Я… просто хотела проверить свои способности.
— Ты хотела почувствовать свободу, — хмыкнула Блэк. — Я это знаю. Потому что когда-то хотела того же.
Она развернулась и направилась к лестнице, не оборачиваясь.
— Сегодня ночью, полночь, северный край леса. Не опаздывай, — бросила она через плечо.
Гермиона смотрела ей вслед, пытаясь осознать, что только что произошло. Её ждала ночь, полная неизвестности — рядом с женщиной, которая всё ещё пугала её до дрожи. И которая, как ни странно, вызывала в груди странное, тревожащее волнение.
---
Прошёл месяц, и Гермиона чувствовала, как её жизнь в Хогвартсе меняется. За это время она пыталась освоить свои новые силы, превращаясь в анимага, но магия не всегда поддавалась ей. Она учила себя контролировать эту тёмную силу, иногда испытывая боль, но и находя в этом ощущение силы. Беллатриса Блэк по-прежнему наставляла её, хотя и оставалась загадочной и холодной. Гермиона понимала, что магия, которой она овладела, не была безвредной, но она не могла остановиться. Её стремление к знаниям и контролю над своей силой было слишком сильным.
Однажды ночью Гермиона не могла уснуть. Странное беспокойство терзало её, и она почувствовала, что ей нужно что-то сделать, куда-то пойти. Она встала с кровати, натянула халат и направилась в холл Хогвартса. Он выходил прямо к воде и лесу, где она любила проводить время. Ночь была тихой, лишь слабый ветер шевелил листья, а вокруг царила тёмная тишина.
Вдруг Грейнджер заметила тёмный силуэт в небе. Сначала она подумала, что это может быть просто тень, но, приглядевшись, осознала, что это был дракон. Огромная тварь летела низко, её чёрные крылья отражались в тусклом свете луны. Гермиона замерла, её сердце учащённо забилось. Она вспомнила этот дракон, который когда-то был замечен в лесу. Существо облетело Хогвартс и вдруг влетело в одну из башен.
Её любопытство переполнило её, и, не думая, она направилась в сторону башни, намереваясь найти дракона или хотя бы узнать, что происходит. Но едва она подошла к входу, как вдруг перед ней появилась Беллатриса. Она выглядела спокойной, словно не замечала никакой опасности, хотя в её глазах скрывался холодный интерес.
Гермиона, заметив её, в панике произнесла:
— Беллатриса, я… я видела дракона! Он облетел Хогвартс и влетел в башню! Это было… это было ужасно!
Беллатриса молча наблюдала за ней, её взгляд оставался непроницаемым.
— Гермиона, — сказала она тихо, но с неожиданной твёрдостью в голосе. — Ты не выспалась. Переутомление может сыграть с тобой злую шутку. Лучше отдохни, и завтра всё будет яснее.
Гермиона пыталась возразить, но её тело было напряжено, а разум не мог сосредоточиться. Беллатриса продолжала:
— Ты явно не в себе. Пройди со мной, я дам тебе зелье для сна. Оно поможет тебе успокоиться.
Гермиона колебалась, но в её глазах было ясно, что она уже не в состоянии думать ясно. Приняв предложение, она кивнула и пошла следом за Беллатрисой, чувствуя, как её шаги становятся всё более тяжёлыми. Она не могла избавиться от мысли о драконе, но в её голове только что раздался голос Блэк, и Гермиона решила, что, возможно, зелье действительно поможет ей успокоиться и вернуть ясность в сознание.
Беллатриса повела Гермиону в свои покои, где царил тусклый свет свечей, а воздух был насыщен ароматом трав и магических веществ. На столе в центре комнаты стоял маленький казан, над которым колдовала сама Блэк. Гермиона, следя за её движениями, замечала, как ловко и уверенно ведьма манипулирует магией, создавая зелье. Всё происходило быстро и плавно, словно Беллатриса была в своей стихии, и Гермиона с интересом наблюдала.
— Это зелье поможет тебе успокоиться и восстановить силы, — произнесла Беллатриса, закончив колдовать. Она аккуратно перелила жидкость в небольшой флакон и протянула его Гермионе. — Выпьешь его, когда будешь в своей комнате. Оно поможет тебе забыть об этих странных видениях и восстановить силы.
Гермиона взяла флакон, но вместо того чтобы сразу поблагодарить, она взглянула на Беллатрису, которая в этот момент сменила выражение лица. Она больше не была так серьёзна, её глаза блескали игривым светом.
— Ты ведь не против? — произнесла Беллатриса, её голос стал мягким, а её взгляд скользнул по Гермионе, как будто она изучала каждую деталь её реакции. — Просто я подумала, что тебе стоит немного расслабиться, ведь сегодня был тяжёлый день, не так ли?
Гермиона почувствовала лёгкое напряжение, её лицо покраснело от смущения. Беллатриса начала двигаться к ней, её шаги стали медленными и уверенными. У Гермионы сжалось сердце, и она поняла, что что-то изменилось в поведении ведьмы. Она явно стала более игривой, а её присутствие словно охватывало всё пространство комнаты.
— Блэк… — начала Гермиона, пытаясь сохранить спокойствие, — не стоит так… Слишком много всего случилось. Я просто… хочу понять, что происходит.
Беллатриса сделала шаг вперёд и наклонилась, так что её лицо оказалось совсем близко к лицу Гермионы.
— Ты боишься? — шепотом спросила она. — Или тебе просто не нравится, когда я слишком близко?
Гермиона не могла отвести взгляд, её сердце снова застучало быстрее, а её дыхание стало тяжёлым. Беллатриса казалась столь уверенной в себе, её присутствие захватывало. Гермиона нервно отступила шаг назад, пытаясь скрыть смущение, но Беллатриса не отступала.
— Я не боюсь, — наконец вымолвила Гермиона, хотя её голос дрожал. — Я просто… не понимаю, что ты хочешь.
В ответ Беллатриса улыбнулась, её улыбка была почти загадочной, и её взгляд ещё более напряжённым.
— Я просто хочу, чтобы ты расслабилась. Ты так напряжена, Гермиона, — сказала Беллатриса. Её голос был мягким, но в нём скрывалась и лёгкая насмешка. — Ты переживаешь слишком много. Почему бы не позволить себе немного отдыха? Всё будет в порядке.
Гермиона растерянно смотрела на Беллатрису, её мысли путались. Её дыхание было прерывистым, а на щеках вновь появилась лёгкая румянца. Тёплый свет камина отбрасывал мерцающие тени на стены покоев профессора Блэк. Казалось, что само пространство комнаты дышало чем-то древним, тяжёлым, пропитанным магией, от которой дрожала кожа. Гермиона сидела на краю массивного деревянного стула, сжимая в руках флакон с зельем, которое Беллатриса только что поставила перед ней. В комнате пахло полынью, чем-то горьким и дымным.
— Расслабляться? — Гермиона растерянно похлопала ресницами. — Для чего? — нервный смешок сорвался с губ.
Беллатриса замерла у камина, медленно повернула голову, и уголок её губ дёрнулся в усмешке. Она шагнула ближе, а деревянный пол скрипнул под её лёгкими шагами.
— Понимаешь, Грейнджер, я думаю, между нами какая-то недотр… — Блэк запнулась, взглядом скользнула по лицу девушки, задержавшись на её губах. — Недосказанность, — закончила она, лениво облокачиваясь на стол.
Гермиона напряглась, пальцы сильнее сжали флакон.
— Недосказанность? — переспросила она, пытаясь звучать спокойно. — Мне казалось, мы довольно чётко всё понимаем. Вы — преподаватель, я — студентка.
— О, милая, ты такая правильная, — Беллатриса усмехнулась и сделала ещё один шаг вперёд. Теперь их разделяло всего несколько сантиметров. — Но ты ведь тоже чувствуешь эту грань… или её отсутствие.
— Я не понимаю, о чём вы…
— Правда? — перебила Блэк, и её голос стал низким, почти мурлыкающим. — Вспомни ту ночь в лесу. Вспомни, как дышала, как сердце стучало в груди. Это была не просто магия. Это была ты. Живая. Дикая. Настоящая.
Гермиона хотела возразить, но замерла. Беллатриса не отводила взгляда, её глаза блестели в полумраке, как у хищницы, выслеживающей добычу.
— Это было временно, — прошептала Гермиона. — Просто несколько дней.
— Временное… — Блэк хмыкнула. — Да, возможно. Но разве это помешало тебе почувствовать, что ты часть этого? Ты ведь слышишь лес даже здесь. Запах дождя за несколько минут до того, как он начнётся, скрип веток, шорох листвы.
Гермиона невольно провела языком по пересохшим губам. В последние дни она действительно стала чувствовать всё острее. Ей казалось, что она слышит разговоры студентов за несколько коридоров, а ночью, лёжа в кровати, различала шорох крыльев совы, пролетающей мимо окна.
Беллатриса улыбнулась, заметив её реакцию.
— Видишь? Ты открылась этому, Грейнджер. И теперь тьма будет звать тебя. Всегда.
Гермиона молчала. Она не могла понять: пугает её это или… манит.
Беллатриса неожиданно отстранилась, выпрямилась и отвернулась к камину. Несколько секунд они молчали, а затем ведьма заговорила тише:
— Я была такой же. В твоём возрасте. Любопытной. Упрямой. Я тоже думала, что смогу контролировать всё, что открывает передо мной магия. — Она сжала ладонью край каминной полки. — Но магия… особенно такая… всегда берёт своё.
Гермиона сглотнула.
— Вы… справились?
Беллатриса повернула голову.
— Разве я похожа на ту, кто сдаётся?
— Нет… — Гермиона выдохнула. — Но вы… совсем другая.
— Другая? — Беллатриса шагнула к ней. — А что ты знаешь обо мне, кроме тех историй, которые шепчут за моей спиной?
— Я… — Гермиона замялась, случайно вспомнив ту ночь в больничном крыле, когда едва пришла в себя после очередного столкновения с магией леса. Беллатриса тогда подошла к ней, поправила одеяло, а потом… почти случайно… поцеловала её в губы, пробормотав что-то про «беспокойных детей, которые лезут туда, куда не следует».
Щёки Гермионы вспыхнули.
Беллатриса заметила это и ухмыльнулась.
— Вспомнила? — спросила она мягко. — Тогда в госпитале?
— Это было случайно, — быстро сказала Гермиона.
— О, Грейнджер… — Беллатриса рассмеялась. — Ничто не бывает случайным. Особенно со мной.
Гермиона почувствовала, как сердце пропустило удар.
— Почему вы это сделали?
Блэк молчала. Затем медленно провела пальцем по краю стола и, не отрывая взгляда от Гермионы, ответила:
— Потому что ты чертовски упрямая. А иногда… надо встряхнуть упрямых.
— Поцелуем?
— Иногда это работает лучше, чем лекции.
Гермиона покраснела и отвела взгляд.
— Я не хочу становиться такой, как вы, — тихо сказала она.
Беллатриса прищурилась.
— А я не хочу, чтобы ты была такой, как я. Но ты уже изменилась, Грейнджер.
Повисла тишина. Пламя в камине затрещало.
— Иди, — вдруг резко сказала Блэк, махнув рукой на дверь. — Выпей зелье и попробуй уснуть.
Гермиона встала, но, подойдя к двери, всё же оглянулась. Беллатриса смотрела на огонь, но губы её кривила едва заметная улыбка.
Когда Гермиона вышла в коридор, сердце у неё всё ещё билось слишком быстро.
---
Прошло четыре дня с того момента, как Беллатриса покинула Хогвартс, оставив за собой мрак и неясность. В особняке, скрытом в тумане и лесах, Белла восседала в своем покое, где царила тишина, нарушаемая лишь шумом дождя за окном. Мрачный свет падал на старинные картины и книги, покрытые пылью. В этот момент, как обычно, Беллатриса не сидела без дела. Она поднялась, решив выйти.
Спустившись на первый этаж, она оказалась в просторной, величественной комнате, где находился её зверь — Халфбрид. Гигантский монстр, смесь волка и дракона, лежал у подножия камина. Он встретил её взглядом, полным верности, и Беллатриса подошла к подносу, который держал гоблин. На подносе лежал огромный кусок мяса, и Белла без колебаний бросила его зверю.
— Ты — чудовище, но верное и надежное, — сказала она, следя, как зверь разгрызается в мясе.
Она выпрямилась и с легким вздохом посмотрела в окно, наблюдая за невыносимо дождливым днем.
— Погода Дрянь, — сказала Беллатриса себе под нос, потом, повернувшись к гоблину, приказала: — Мои маленькие твари, подготовьте ванную для меня. Я скоро вернусь. — Но ответа не последовало. — Гоблины! —, Крикнула Блэк. Все сбежались и в панике начали исполнять приказ.
Зверь не реагировал, продолжая поедать мясо. Беллатриса оглядела комнату и решила, что ей нужно немного времени для размышлений. Она обошла особняк, выйдя в темные коридоры. Дождь продолжал барабанить по окнам, и её шаги эхом разносились по пустым залам.
Оказавшись на открытом воздухе, Беллатриса подняла голову к небу. Шел дождь, но это не мешало ей. Она прошла вдоль старого каменного забора, а затем тихо произнесла заклинание, и её тело начало меняться. Плоть и кости плавно, но быстро преобразовывались в драконью форму. Промяв свои огромные крылья, она взмыла в воздух с оглушительным ревом. Её черные крылья распахнулись, отбрасывая тени на землю.
Далеко впереди, в глубине леса, виднелась маленькая хижина, заброшенная, но всё ещё окутанная таинственным духом. Это было место, которое она искала — место, которое принадлежало одной из самых странных, злых, но и могучественных чернокнижных ведьм.
Беллатриса приземлилась рядом с хижиной, и воздух вокруг стал холодным, наполненным мистической аурой. Легкая дымка витала вокруг, туман сливался с почвой, создавая ощущение, что это место живет своей собственной жизнью. Хижина была маленькой и обветшалой, но вокруг неё витал магический запах. Вокруг дверей и окон расползались старые растения, листья которых переливались в тусклом свете, а воздух был пропитан запахом трав и варки зелья.
Войдя в хижину, Беллатриса почувствовала, как её энергия сливается с этой темной аурой. Внутри было сумрачно, но она знала, где найти нужные предметы. Стены были покрыты рунными знаками, а на столе стояли зелья, бурлящие в старинных банках. Над камином висели ожившие тени, отражающие силу магии, что когда-то была здесь. Пол был покрыт пылью, а всё вокруг источало неописуемое ощущение покоя и зловещей магии. Шепот вокруг поглощал пустые мысли.
Беллатриса прошла вглубь хижины, на её лице появилась тень улыбки. Это место напомнило ей её прошлое, её силы и возможности, которые ей всегда были доступны.
По углам были расставлены старые, покрытые паутиной сосуды, в которых зелья стояли, меняясь, кипя и шипя в тишине. Тёмные книги, лежащие на столе, были написаны на непонятном языке. Все их страницы были покрыты таинственными знаками.
— Ты пришла, — раздался голос, будто из-под земли. Беллатриса почувствовала, как что-то неподвижное и таинственное коснулось её, но это не было физическим прикосновением. Это был след магии.
Из-за штор, которые висели в углу, вышла женщина. Её лицо было старым, но с каждым движением она становилась моложе, словно сама магия обжигала её, делая живой. Её глаза были черными, как сама ночь, наполненные древней силой, на мгновение встретив взгляд Беллатрисы.
— Ты ищешь ответы, но не всё, что ты найдешь, будет тем, чем ты ожидаешь. — Голос женщины был глубоким, почти шепчущим, с каждым словом наполняя пространство неизведанным ужасом.
Беллатриса стояла молча, не отводя взгляда. Она ощущала, как магия вокруг становится плотнее. Что-то тянуло её в эту хижину, в этот мрак. Её желание узнать больше становилось неодолимым.
— Хогвартс не просто школа, Беллатриса, — сказала женщина. — Там закладываются новые планы, скрытые от глаз. Ты должна быть готова к этому, но будешь ли ты готова к тому, что тебе предстоит?
В её словах был скрытый смысл, как если бы она говорила не только о Хогвартсе, но и о чём-то гораздо большем. Беллатриса чувствовала, как её магия нарастала, как будто она соединялась с этим местом. Каждое движение в этой хижине было словно шаг в неизведанное, и все вокруг казалось заклинанием, которое вот-вот должно было быть произнесено.
— Ты хочешь узнать больше? — спросила ведьма. — Ты хочешь понять, что там скрывают? — Она подошла ближе, её тень накрыла Беллатрису.
Беллатриса почувствовала холод. Это был не просто холод — это был холод страха. Но вместо того, чтобы отступить, она сделала шаг вперёд. Её глаза сверкали, полные решимости.
— Я готова, — произнесла она, не отводя взгляда от старухи. — Я готова узнать правду.