Глава 17
Как и несколько недель назад, треск аппарации прозвучал громко и синхронно, оповещая о перемещении сразу двоих. Только в этот раз — практически в одно место.
— Малфой, — прозвучало за спиной, и Драко фыркнул, не желая даже оборачиваться.
Он знал, кому принадлежал этот противный голос. Все его нутро сразу же перевернулось, злость закипела в жилах. Зубы сжались, как и пальцы на руках — в кулаки до побелевших костяшек.
Драко обернулся, тут же впиваясь взглядом в огненно-рыжие, лохматые волосы, осматривая с презрением сверху вниз — и обратно — представителя семейства Уизли.
— Что ты здесь забыл? — спросил Рон, дергая носом и делая шаг ближе.
— Могу задать тебе тот же вопрос, рыжее ничтожество, — в еще более презрительной манере, чем у Уизли, ответил Драко.
Если бы Малфой мог, он бы свернул рыжему шею прямо сейчас. Выбил бы всю его дурь, если бы знал, что ему ничего за это не грозит. Хотя ему, в теории, ничего за это не будет. Ничего, кроме того, что Гермиона будет расстроена. А это — самый главный «стоп» в его голове.
— Я пришел к своей... — Рон вскинул подбородок, пытаясь всем видом показать Малфою, что его абсолютно не заботит ни его тон, ни его присутствие.
Малфой расхохотался, перебивая бесполезную речь Уизли.
— Своей? — Драко наклонился, приближаясь лицом к Рону, вторгаясь в его личное пространство, едва не касаясь его горячим дыханием, — из твоего тут только твоя жалкая задница.
Рон открыл рот, втягивая воздух. Его лицо приобретало все более красный оттенок, а сам он едва не трясся от злости, от ненависти, что росла в нем по отношению к Малфою.
— Она моя жена, — продолжил диалог Рон, наступая на Драко в ответ, — и моя дочь там.
Малфой выпрямился, усмехаясь. Уголок его рта пополз вверх в кривой ухмылке, а руки сложились на груди. Его фигура возвышалась над Роном, не смотря на то, что они были одного роста. Его уверенность, сила и чувство превосходства будто делали его выше, больше.
— Она не твоя жена, — спокойно сказал Драко, меняя выражение лица на абсолютно незаинтересованное и серьезное, — и Далия — не твоя дочь. Ты все проебал, Уизли. И я приложу все усилия, чтобы Гермиона с малышкой забыли, что ты вообще когда-то был.
Рон молчал, сжимая руки в кулаки. Он действительно верил, что сможет найти новый адрес Гермионы, наладит с ней контакт и вернет хотя бы дружеские отношения между ними. Он хотел вернуть все. Хотел перестать быть уродом в глазах бывшей жены и дочери.
— И я заставлю тебя жрать дерьмо, если ты еще раз появишься здесь или в радиусе хотя бы ста миль от дома Гермионы, — Драко поднял одну бровь, глядя с тотальным презрением на Рона, ставя точку одним своим выражением лица, — проваливай отсюда, и я, так и быть, не скажу ей, что ты был здесь.
Рон сверкнул глазами, скривил губы и действительно исчез, даже не решаясь открыть рот. Ему просто нечего было сказать, не о чем было спорить и припираться с Малфоем, ведь знал, что однажды он уже оказал влияние на Грейнджер и ее мнение. Уизли думал, что развелись они именно из-за хорька, а не из-за того, что он сунул член в другую женщину, не из-за того, что он попросту не любил и ни во что не ставил свою бывшую жену.
Драко отряхнул несуществующую пыль со своего пальто и, наконец, развернулся в нужном ему направлении. Плотный, красивый конверт грел его грудь, покоясь во внутреннем кармане. Малфой улыбнулся, вспоминая о цели своего визита. Посмеялся про себя, когда вспомнил, к кому он вообще явился.
Гермиона и малышка Далия — две девочки, мама и дочка, что были теперь частью едва ли не каждого его дня. Мысли, действия, планы и мечты — все было приковано к ним. Чем бы Драко ни был занят, всегда думал о Грейнджер и Грейнджер поменьше.
Ворота знакомого, почти что родного дома открылись, едва Драко подошел к ним. Магия узнала его и сразу же пропустила, следом закрывая за ним ограждение.
Припорошенная снегом тропинка, выложенная камнем, ведущая к дому, была любимым маршрутом Драко. С каждым шагом его сердце билось быстрее, с каждым пройденным камешком улыбка становилась шире.
Не успел Малфой подняться на небольшое крыльцо, как дверь дома открылась, сразу же позволяя свету из него упасть на него.
— Драко! — радостно воскликнула Грейнджер, держа малышку в руках, — привет! Проходи скорее!
Гермиона улыбалась так широко и счастливо, что Драко завис на месте. Хотел запечатлеть этот момент, который он видел почти каждый день. И каждый раз это ощущалось все ярче и ярче: весь трепет, вся любовь, все... желание. Он сходил с ума, как ему хотелось быть рядом постоянно — ловить каждую улыбку, каждый мерцающий взгляд и звонкий смех. Обеих.
— Привет, — мягко ответил Драко, не выдавая своего непомерного восторга от их встречи.
Он быстро очистил себя магией от снега, прежде чем Гермиона вошла обратно в дом и позволила мужчине пройти внутрь.
Маленькая Далия чуть ли не пищала, требуя пустить ее и передать в руки своему любимому гостю.
— Я зашел на минутку, — сообщил Драко, оставаясь стоять в широком коридоре.
Он протянул руки и забрал тянувшуюся к нему малышку из объятий матери. Далия сразу же потянула маленькие ладошки к лицу Драко, щекоча саму себя легкой щетиной. Она засмеялась, когда Драко слегка потерся лицом о ее ладошки, прикрывая глаза.
— Как же я рад тебя видеть, моя девочка, — он коснулся губами лба малышки, вдыхая сладкий аромат ее шампуня.
Драко прикрыл глаза, наслаждаясь тем, как его магия внутри бушевала. Его сила тянулась к малышке. Браслет, в который была вложена его магия, неизменно был на маленькой ручке. Каждый раз, когда они были вместе, Драко чувствовал их единение. Чувствовал трепет и переполняющую его любовь от мысли, что хотя бы так, но малышка связана с ним. Он знал, ответственность, что он возложил на себя за жизнь Далии, никогда не будет ему в тягость.
Гермиона стояла, приобняв себя руками, закусив нижнюю губу, и наблюдала за сладкой парочкой. Эти двое сводили ее с ума. Картина, где Драко Малфой держит малышку Далию в своих больших руках, целует ее и называет «моя девочка» — произведение искусства, которое Гермиона непременно хотела бы иметь у себя дома.
— А меня? — вдруг спросила Грейнджер, улыбаясь и привлекая к себе внимание.
Не ревность, но что-то такое, требующее внимания мужчины, каждый раз поднималось в Гермионе, стоило Драко оказаться рядом. Хотелось чувствовать его взгляд на себе, видеть его улыбку, адресованную ей, ощущать его невесомые прикосновения и мягкие губы на своей макушке. Хотелось слышать его комплименты и слова похвалы. Хотелось всего его — каждый день. Не на минутку, не на час и даже не на два. Постоянно.
— И тебя тоже, — держа теперь Далию одной рукой, Драко подошел ближе к Гермионе.
Его вторая рука быстро оказалась на лопатках девушки, а она — в его объятиях. Изящные пальчики быстро оказались за спиной Драко, а лицо Гермионы уткнулось в ткань пальто. Аромат, коснувшийся ее носа, был ее любимым. Таким, от которого кружилась голова, а ноги переставали твердо стоять на земле.
— Но я не твоя девочка, — язык Гермионы — ее враг, и, кажется, она совершенно не против теперь.
Драко приоткрыл рот, втягивая воздух, а затем улыбнулся и облизал губы, незаметно для девушки. Ему стало так жарко, так неописуемо хорошо от ее слов, что он даже растерялся, не зная, что ответить. Но, кажется, его язык уже вполне справлялся без его мозга.
— Это пока, — ответил Драко, и теперь была очередь Гермионы шумно втягивать воздух и улыбаться, закусывая губы.
Они отстранились друг от друга, и Драко нехотя отнял руку от тела девушки. Он аккуратно переместил увлеченную им малышку на другую руку, а затем расстегнул пуговицы пальто и распахнул его, являя Гермиона внутреннюю его часть.
— В кармане лежит конверт, — Драко двинул подбородком и указал на карман, — возьми его, пожалуйста.
Гермиона подцепила пальцами нужную ей вещь и уставилась на витиеватую подпись и сургучную печать с характерной буквой «М».
Ее глаза снова метнулись к Драко, и он кивнул ей, мягко улыбаясь.
Девушка постаралась аккуратно распечатать конверт и достала из него в несколько раз сложенный пергамент. Развернула его и сразу же стала читать строчки, красиво выведенные на нем.
Это было приглашение. Приглашение лично для нее от Нарциссы Малфой на Рождественский прием в Малфой-мэноре.
Гермиона открыла рот, когда ее глаза коснулись последней строки.
Это было как минимум неожиданно. Это было очень приятно. Это было важно.
Грейнджер никогда не задумывалась о семьей Малфой до событий, произошедших после ее возвращения на работу. Ее мысли касались только Драко, но никак не его родителей. И сейчас, когда она читала строки, написанные миссис Малфой, ее сердце пропустило пару ударов.
Нарцисса пригласила ее и крошку Далию на Рождественский прием, сообщив, что будет чрезмерно рада и благодарна, если Гермиона примет это приглашение. Будто... будто это было важно для нее.
Слезы стали скапливаться в глазах, пока Гермиона неотрывно смотрела на строчки перед собой. Руки затряслись, и она готова была упасть в обморок прямо сейчас.
Драко открыл рот, а его глаза округлились. Он так давно не видел Гермиону в таком состоянии и теперь за переживал, что такого могло быть написано в приглашении. Это ведь точно было оно?
— Гермиона, — Драко сделал шаг навстречу и вытянул руку, чтобы снова приобнять девушку, касаясь ее лопаток, — что-то не так?
Грейнджер покачала головой, вытирая все-таки побежавшую слезу. Она улыбнулась, и странный звук, похожий на истерический смешок, вырвался из ее губ.
— Нет-нет, — девушка подняла глаза на Драко, — все хорошо. Просто... просто это так неожиданно. И приятно. Я так давно... никуда не выходила. В смысле... ох!
Она вскинула руки и снова покачала головой, прикрывая глаза. Чувства нахлынули — все и сразу, — заставляя девушку потеряться в моменте. Гермиона снова посмотрела на Драко, держащего Далию, и ее сердце успокоилось. Этот мужчина и его теплый взгляд обнимали ее, дарили какое-то умиротворение, будто убаюкивали. Все переживания исчезали в тот же миг, как только серые радужки устремлялись в ее карие.
— Спасибо, Драко, — Гермиона коснулась свободной рукой его груди, распуская по своему телу тем самым разряд тока, — мне очень приятно. Я... буду с нетерпением ждать встречи с твоей матерью. И с отцом.
Гермиона перевела взгляд на дочь, которая спокойно сидела в руках Драко, поглаживая его лицо своими маленькими пальчиками. «Ох, Далия, как я завидую тебе», пронеслось в голове Грейнджер. Ее рот приоткрылся, когда она вернула взгляд Драко. Там снова плясали озорные огоньки, а его губы точно собирались растянуться в ухмылке.
— А со мной? — спросил Драко, прищуриваясь.
Гермиона рассмеялась, прикрывая глаза. Этот мужчина точно сведет ее с ума. Его голос, тон, которым он это спросил, его взгляд — все это уже становилось слишком сложно выдерживать.
— О! — протянула Гермиона, смотря теперь с таким же прищуром, как и Драко на нее, — у меня есть некоторые привилегии: я вижу тебя каждый день. Почти. Так что думаю, на приеме я все же предпочла бы встретиться с твоими родителями. А с тобой — как-нибудь в другой раз.
Драко провел языком по верхнему ряду зубов, сдерживая рвущуюся наружу улыбку. Он смотрел сверху вниз на Гермиону — и казалось, будто его дыхание вот-вот остановится. Он на секунду даже позволил себе забыть о малышке, что прижалась к нему и уже уложила кудрявую головку на плечо, почти засыпая.
— Так, может, мне перестать появляться до Рождества, чтобы ты соскучилась? — продолжал игру Драко, распаляя пожар между ними еще сильнее, — что думаешь, м?
Гермиона облизала губы, принимая поражение в этой игре. Под сладким давлением блестящих глаз Драко невозможно было сопротивляться и даже пытаться противостоять мужчине.
— Даже не вздумай, — вздернула нос Гермиона.
Ее слова прозвучали с придыханием — властно и серьезно — заставляя ту часть тела Малфоя, что ниже пояса, напрячься. Ох, Мерлин.
— Как скажете, мисс Грейнджер, — в той же манере ответил Драко, — значит, до скорой встречи?
Гермиона протянула руки к малышке, забирая ее. Далия уже терла глазки — не настроенная на игры и разговоры. Крошка хотела спать, и по тому, как она легко отпустила Драко, было ясно: очень сильно.
— До скорой встречи, — сказала Гермиона, умещая малышку поудобнее в руках, при этом не оставляя Драко без внимания.
— Доброй ночи, — Драко наклонился, чтобы оставить поцелуй на кудрявой макушке Далии.
Он не до конца выровнялся, когда его губы коснулись лба Гермионы. И тогда они оба вдохнули посильнее, чтобы после, когда за Драко закроется дверь, еще какое-то время ощущать аромат друг друга.
— Доброй ночи, Драко, — Гермиона смотрела вслед удаляющемуся мужчине и продолжала улыбаться.
Малфой напоследок обернулся через плечо, бросая последний взгляд на девочек, подмигнул Гермионе — и скрылся за дверью дома.
Гермиона, укладывая малышку, снова и снова прокручивала этот короткий визит Малфоя. Улыбалась, опять перечитывая приглашение. Ее пальцы плавно двигались по витиеватым буквам, и она теперь была уверена: почерк Драко унаследовал от матери.
Драко, оказавшись за пределами дома, продолжал улыбаться. Слышал до сих пор аромат, что так старался втянуть в легкие перед тем, как уйти. Если бы они сейчас учились в школе, его амортенция имела бы именно такой запах.
Астория, глядя из окна своего дома на выходящего из-за ворот другого дома Драко, сжимала зубы. Совсем недавно Малфой стоял перед ней, угрожал. Весь он сочился злобой и серьезностью. Точно не было похоже на то, что он шутит. Но он должен был помнить, что его бывшая жена никогда не отступает, обязательно добиваясь своего.
***
Большой светлый дом был наполнен сладкими звуками детского смеха и ароматом свежей выпечки. После вчерашнего визита у Гермионы проснулось что-то невероятное внутри, и сегодня даже процесс готовки был совсем другим.
На столе остывал вишневый пирог, пока малышка Далия играла с фигурками животных в своем стульчике, ожидая десерт. Ее мама без помощи магии прибирала разведенный ей же беспорядок, что-то напевая себе под нос.
Драко Малфой точно возносил ее куда-то высоко и не давал упасть, снова и снова заставляя утопать в мягких облаках. Гермиона отдала бы что угодно, чтобы встретить Драко раньше. Возможно... возможно, все было бы иначе сейчас.
Но происходящее в нынешнее время тоже нравилось девушке. Нравилось думать об этом прекрасном мужчине, нравилось улыбаться, как только его образ появлялся в сознании, а еще лучше — наяву перед ней. Нравилось его взаимодействие с ее дочерью и с ней самой. Ей нравился Драко Малфой. Нет — она была влюблена в Драко Малфоя. А еще она была влюблена в свою жизнь, в ту версию себя, что открылась рядом с этим мужчиной.
Гермиона мечтательно улыбалась, зависнув взглядом куда-то в стену, когда не отвлек стук в дверь. Ее волосы взметнулись слишком резко, когда она обернулась к дверному проему, а улыбка стала еще шире. Встрепенулась даже Далия, вскидывая маленькие ладошки и дрыгая ножками — ей хотелось встретить гостя поскорее.
Гермиона была уверена, что это Драко. Она была уверена, что он сам вчера пожалел, когда сказал, что не будет видеться с ними до Рождества. И дня не выдержал.
Девушка взяла дочь на руки и поспешила к двери. Даже не обратила внимания, что не почувствовала его магию, как обычно.
Входная дверь быстро отворилась, обдавая девочек холодным воздухом, и Гермиона вдруг округлила глаза. На пороге никого не было.
Малышка вдруг потянулась ручками вниз, и тогда Гермиона увидела большой букет цветов. Снова. Да, это точно Драко.
С помощью магии букет оказался в доме, а дверь снова была заперта, больше не заставляя ежиться от холода. Гермиона прошла на кухню, чтобы расположить цветы на большом мраморном островке.
Букет был огромным, таким красивым — целая оранжерея в корзине. И среди бутонов как обычно была записка.
Гермиона взяла небольшой сверток в руки, развернула его и впилась тут же счастливым взглядом в витиеватые буквы.
«Не могу дождаться нашей встречи.»
Подписи не было, но догадаться, от кого букет, не сложно.
Гермиона наклонилась ближе к цветам, отложив записку. Она засмеялась, когда Далия вдруг резко опустила голову, чтобы скорее коснуться носиком нежных бутонов. Малышка каждый раз так делала.
И вдруг раздался оглушительный треск, и малышка исчезла из рук Гермионы. В одну секунду кольцо ее рук опустело, и девушка закричала, оглядываясь по сторонам.
— Далия! — Гермиона металась по кухне, заглядывая в каждый уголок, — доченька!
Истерика охватила девушку, когда она не обнаружила дочь, оббежав кухонный островок. В коридоре малышки тоже не было — как и в других комнатах. Гермиона заплакала, чувствуя, как утопает в панике. Страх накрывал ее с головой. Она даже не задумалась о том, что на улице ужасный мороз, когда выбежала во двор в шелковой пижаме и тапочках.
Грейнджер продолжала звать дочь сквозь слезы, заглядывала в каждый уголок, но малышки не было ни видно, ни слышно.
— Для выброса магии еще очень рано, — рассуждала вслух Гермиона, захлебываясь в слезах, — Далия, где же ты, доченька?
Не закрывая дверь, Гермиона вернулась в дом. Снова забежала в детскую, надеясь обнаружить малышку в привычном месте. Ее все еще не было. Ее маленькой девочки нигде не было.
Гермиона осела на пол в детской, закрывая глаза и пряча лицо в ладонях. Она не знала, что ей делать. Куда бежать? Что могло случиться?
И вдруг подскочила на ноги и побежала обратно на кухню, к цветам. Взяла со стола записку и прочитала ее еще раз. Всмотрелась в почерк, и только сейчас заметила отличия. Это был не Драко.
Девушка наклонилась к бутонам и несильно втянула аромат в нос. Тут же почувствовала легкое головокружение и сразу же отстранилась. Воздуха в легких стало не хватать.
Гермиона взяла палочку со стола, а затем взмахнула ей, произнося заклинание обнаружения темной магии.
И обнаружила ее след. Цветы были заколдованы.
Девушка в шоке прикрыла рот, пятясь назад. Это не мог быть Драко, нет. Он не мог навредить им, навредить малышке.
Гермиона снова сорвалась с места и побежала к камину. Она не думала о своем внешнем виде абсолютно, когда набирала из чаши порох. Ее всю трясло — руки дрожали, просыпая порох. Вообще было плевать в чем, главное было найти свою дочь.
Зеленое пламя охватило ее и буквально через мгновение девушка оказалась в своем кабинете в Министерстве. Проверила кроватку и манеж дочки, и те тоже были пусты.
Гермиона уже не справлялась с истерикой, и ей казалось, что она свалится в обморок. Мысли в голове путались, а окутывающий страх не давал вздохнуть. Глаза все еще застилали слезы. Все, чего хотелось, — это найти скорее малышку.
Выбегая из своего кабинета, Гермиона не оглядывалась по сторонам. Волшебники и волшебницы появлялись в поле ее зрения, округляли глаза в удивлении, но Гермиона не обращала на это никакого внимания.
Она даже не обратила внимание на помощницу Драко, сидящую за столом у его кабинета.
— Мисс Грейнджер! — позвала ее молодая волшебница, когда Гермиона уже вцепилась в дверную ручку, — мистера Малфоя сегодня не было.
— Открой дверь! — резко, срываясь наконец, крикнула Гермиона, — прямо сейчас!
Девушка округлила глаза и растерялась, вставая из-за стола. Она начала суетиться, и вскоре открыла дверь, впуская Гермиону внутрь.
Драко действительно не было, как не было и Далии здесь. Ни следа их обоих.
Гермиона разрыдалась с новой силой, едва не падая от бессилия. происходящее прибивало ее к земле, вытягивало всю энергию, и где искать дочь, мыслей уже не было.
— Камин подключен к дому мистера Малфоя? — спросила Гермиона не оборачивалась на его помощницу, продолжала пылиться в темноту камина.
— С-скорее всего да, — послышалась за спиной, и Грейнджер сразу же приступила к действиям.
Она быстро сократила расстояние до камина, перешагнула невысокую решетку и зачерпнула летучий порох. Это последний вариант. Последний шанс найти дочь. Ей нужна помощь. Ей нужен Драко прямо сейчас.
— Малфой мэнор! — громко произнесла Гермиона, а затем снова исчезла в зеленом пламени, оставляя ошарашенную волшебницу стоять посреди кабинета Малфоя и смотреть на то место, где только что была Грейнджер.
***
Драко спешно выходил из своей спальни, держа на руках малышку Грейнджер. Далия жалась к нему, дрожала и плакала, не успокаиваясь.
Девочка появилась в его кабинете совершенно неожиданно, прямо посередине пушистого большого ковра. Глазки-пуговки вцепились в блондина на долю секунды, прежде чем девочка горько заплакала.
Малфой сорвался, подхватил девочку на руки, абсолютно сбитый с толку ее появлением. Он не мог понять, как так вышло. Это мог быть первый выброс ее магии, а могло быть что-то другое.
Драко получше укутал малышку в плед, снова оказываясь в гостиной. Он уже был дома у Гермионы, хотел тут же вернуть крошку маме, но не нашел ее. Его встретил холод от настежь распахнутых дверей дома, но девушки дома не было. Поэтому Малфой вернулся в мэнор, чтобы взять с собой хоть что-то, чтобы согреть и укутать ребенка, и собирался наведаться в Министерство, а затем снова домой к Грейнджер. Может к этому моменту она уже будет там.
Не успел Драко переступить ограждение камина, как вдруг пламя внутри него загорелось, являя ему ту, которую он так искал.
Гермиона была в пижаме и тапочках, ее волосы были растрепанны, а глаза блестели от слез. Драко так давно не видел ее такой и предпочел бы не видеть и дальше.
Они потянулись одновременно навстречу друг другу. Малышка почти выпала из рук Драко, встречаясь со своей мамой.
Драко казалось, он вернулся в тот день, когда они впервые встретились после выхода Гермионы на работу. Она тогда так же сильно плакала, ее глаза были потухшими, а из них сочилось сплошное разочарование. Она была подавлена, разбита, казалось, что ничего не радовало ее, совсем.
Точно так же она выглядела сейчас, прижимая к себе малышку, укачивая ее в руках и целуя в макушку.
— Гермиона, — позвал вдруг Драко, вытягивая руку навстречу девушке, но она отшатнулась, качая головой.
По ее щекам продолжали литься слезы, и Драко даже не мог представить, как сильно девушка испугалась, как тяжело ей было искать дочь и не знать, где она.
За пределами гостиной послышались шаги, и почти сразу высокая двустворчатая дверь распахнулась.
Нарцисса Малфой замерла на пороге, такая же перепуганная, как и остальные взрослые в комнате. Гермиона подняла на женщину глаза, и ее накрыло еще сильнее. Ей не хотелось предстать перед матерью Драко в таком виде, в такой ситуации, от этого стало тошно. Ощущение, будто все снова шло под откос, росло с неимоверной скоростью.
— Я пойду, — девушка опустила голову и поспешила развернуться, сразу же переступая ограждение камина.
Она успела схватить горсть пороха, и не оборачиваясь исчезла. Драко так и не сказал ни слова, смотря, как исчезает след зеленого пламени. Все еще видел перед глазами мокрые дорожки слез на красных щеках, слышал детские всхлипы и понимал, что это точно был не выброс магии.
Малышка оказалась рядом с ним, потому что ей пытались навредить. Но разве это было возможно в их собственном доме?
Драко сделал шаг, другой, оказываясь в камине. Он бросил себе пол ноги порох, желая скорее оказаться рядом с Гермионой и разобраться, что произошло. Готов был, если нужно, вызвать авроров и поставить другую, более сильную защиту.
Но камин не пропускал его. Пламя загоралось и сразу гасло. Гермиона закрыла камин.
— Драко, — Нарцисса подошла ближе к сыну, когда тот уже вышел из камина, — не беги. Дай девушке прийти в себя.
— Мама, — Драко коснулся плеча матери, — кто-то пытался навредить им. Малышка переместилась ко мне, потому что рядом была опасность. Я должен выяснить...
— Сынок, — женщина накрыла его ладонь своей, мягко касаясь, — ей нужно побыть вдвоем с дочерью. Ты сейчас сделаешь только хуже.
Драко поджал губы, соглашаясь с матерью. Наверняка, Гермиона могла винить его сейчас. Этот дурацкий браслет, что защищал малышку, перенес ее далеко от матери. Исчезновение напугало из обеих до чертиков, и Драко даже боялся представить, что на самом деле могло происходить в головах обеих.
Драко был уверен: Гермиона не захочет его больше видеть.
А еще он был уверен, что снова разберется с теми, кто пытался навредить его девочкам.
Малфой поднял глаза на мать и в ее взгляде он увидел только одно: она обязательно поможет ему разобраться с этим.
Примечание:
Ну как вам? Что скажете?
Я пока писала, сначала плавилась от нежности, а потом сидела в напряжении. Сопротивлялась и не хотела такое писать. Но не может же быть все так сладко.
Предлагаю вам присоединиться к моему тгк, там анонс глав и больше моих работ и меня:
https://t.me/dramionesdiary