Flower's mom

Жизнь ощущалось таковой, будто началась заново. С чистого листа, абсолютно по-другому. Воздух буквально был наполнен свободой, легкостью и... легким предвкушением.

Гермиона ощущала себя счастливой сейчас. Она была молода, красива, вернулась к работе, и даже крошечная дочь на руках не создавала хлопот. Далия в самом деле стала более спокойной, совсем редко плакала и чаще радовала свою маму улыбками, новыми звуками и даже первыми шагами у опоры.

Каждый день младшей и старшей Грейнджер был наполнен радостью. Улыбки не сходили с лиц обеих, а заливистый, заразительный смех был в их доме постоянным гостем. И все это не без помощи одного обаятельного, внимательного и заботливого мужчины.

Драко довольно много времени проводил в гостях у Гермионы и малышки Далии. Стал чаще появляться без предупреждения, каждый раз ругая себя, что не может сдерживаться и выдает сам себя с потрохами. А девочки и не были против. Малфой постоянно помогал Гермионе с ужином или занимался с малышкой, если Гермионе нужно было поработать или просто отдохнуть, куда-то отлучиться. Для него это было абсолютно не в тягость, и на все попытки Гермионы отговорить его, он все равно продолжал делать то что делал, широко при этом улыбаясь.

Так же широко сейчас улыбалась Гермиона, подперев рукой подбородок. Она снова утопала в своих мыслях и мечтах, отдаваясь им с головой. Все отчеты, которые нужно было, она давно составила, все письма отправила и сейчас ждала, когда Кингсли позовет ее к себе отчитаться.

Малышка Далия по обыкновению была в кабинете вместе с матерью, занимаясь своими детскими делами в манеже. Она болтала что-то на своем языке без умолку, иногда смеясь, и совсем редко обращала внимание на свою маму. За неимением отныне раздражителя в виде недо-отца, Далия перестала быть такой требовательной к вниманию Гермионы. А возможно, дело было снова в Драко.

Гермиона встряхнула головой, а затем завела руки назад, собирая волосы в небрежный пучок. Одной рукой удерживая кудри, второй она взяла со стола карандаш и им заколола волосы на голове.

Девушка еще раз внимательно осмотрела свой стол, аккуратно собрала разбросанные пергаменты в ровную стопку, уложила их в папку и, тихо произнеся заклинание уменьшения, сделала её размером с ладонь, после чего легко спрятала в кармане брюк.

Маленькая Далия заметила движение матери и обернулась, улыбаясь своей уже давно не беззубой улыбкой.

— Пора спать, моя девочка, — Гермиона подняла дочь из манежа, усаживая в руках.

Маленькие кудри были затянуты сегодня в два хвостика. Утром Гермиона позволила себе всплакнуть, когда осознала, как быстро растет ее малышка. Казалось, она только-только родилась, и вот уже почти ходит, проговаривает целые слова, а ее волосы собираются в хвостики.

Гермиона присела на диван, располагаясь поудобнее, а затем уложила и малышку так, чтобы спокойно покормить ее грудью перед сном. Девочка теперь даже не капризничала, послушно ела и засыпала, повисая иногда на груди. А иногда отказывалась вовсе, засыпая просто так, и это было еще одним знаком того, что она становилась все взрослее.

Гермиона прикрыла глаза, выдыхая, когда почувствовала и услышала сладкие причмокивания. Крошечная ладошка гладила ее кожу, распуская по телу мурашки, заставляя снова тонуть в любви к процессу, к комочку в своих руках. Она удерживала в свободной руке пальчики ног Далии, аккуратно массируя. Драко обнаружил, что так девочка быстрее засыпает.

Вот, опять. Все мысли, любое действие или бездействие отсылало Гермиону к Малфою. К его красивым глазам, платиновым, иногда лежащим в беспорядке, волосам, к строгим и не очень костюмам. Его большим ладоням и длинным пальцам, на которых она часто слишком долго зависала взглядом, позже думая о совсем неприличных вещах. Как и сейчас. Она думала о нем как о мужчине, который... потенциально мог бы быть ее. Он и был с ней, постоянно. Но совсем не так, как хотелось бы.

Гермиона снова вздохнула, слишком шумно, и почувствовала, как дернулась в руках малышка. Грейнджер опустила глаза на дочь и увидела, что та уснула, так и не доев. Поэтому аккуратно поправила грудь, затем рубашку, и подняла девочку на руки. Уложив дочку в кроватку и накрыл ее маленьким пледом, она еще долгую минуту смотрела на мирно сопящую малышку, а затем вернулась к своему столу.

Гермиона только взяла перо, чтобы написать записку Драко, попросить побыть с Далией, пока она будет у Министра, как дверь тихо отворилась. Грейнджер тут же обернулась. Широкая улыбка озарила её лицо, как только она увидела вошедшего.

Причина ее круговорота мыслей аккуратно прикрыл дверь и прошел внутрь кабинета.

— Кингсли ждет тебя, — шепотом сказал Драко, отводя на секунду глаза на спящую малышку, а затем снова возвращая Гермионе, — я побуду здесь с Далией, пока ты не вернешься.

Гермиона не сразу уловила связь сказанных слов Драко. Снова застряла где-то между своими мыслями и реальностью. А в реальности он смотрел на нее, не моргая, и тепло улыбался. Как всегда, он был одет с иголочки, а волосы на этот раз были в красивом беспорядке. Такой чертовски красивый мужчина, что невозможно было здраво мыслить. Казалось, что весна и всевозможные гормоны заполонили рассудок Гермионы, хотя была все еще зима, и дело было исключительно в Малфое.

— Хорошо, — кивнула Гермиона, завороженно глядя на Драко, — привет.

Это было странно. Странно жарко между ними сейчас, когда они в кабинете Гермионы в Министерстве, рядом с ними спит маленькая Далия, смотрят друг на друга так, будто вокруг ничего не существует. Это начало происходить недавно. Что-то заискрило, закипело, и уже было невозможно прятать чувства внутри.

Драко не отрывался от таких поглощающих его глаз напротив. Он уже выучил все созвездия веснушек и родинок на её лице, и каждый раз все равно всматривался в прекрасное лицо, как в первый. Зачаровывался по кругу, каждый раз по-новому.

— Привет, — Драко сделал шаг ближе и оказался смотрящим сверху вниз.

Такое положение заставляло все его тело напрячься, потому что с такого ракурса Гермиона выглядела ещё лучше. Еще сексуальней, красивей, притягательней. Взгляд из-под пушистых густых ресниц убивал. В её глазах была заряжена обойма, не меньше, и каждая пуля попадала ровно в цель.

— Я скоро вернусь, — попыталась без запинки сказать Гермиона, сдерживая рвущийся наружу стон-вдох, потому что иначе невозможно было себя вести под таким властным, прибивающим взглядом Драко.

— Хорошо, — ответил Драко, будто сокращая расстояние между ними.

— Хорошо, — повторила Гермиона и быстро захлопала ресницами. Понимала, что уже не выдерживает. Быстро коснулась лацкана пиджака Драко и убрала пылинку, а затем обошла его. Прежде, чем выйти за дверь, она быстро напоследок оглянулась через плечо. Это все уже становилось невозможным.

Драко выдохнул и поднял голову к потолку, когда дверь тихо закрылась. Сдерживаться действительно было тяжело. Хотелось каждый Мерлинов день прижать Гермиону к себе, поцеловать, зарыться в ее волосах и выплеснуть, показать все, что она творит с ним. Позволить себе касаться, гладить, сжимать, пока не запомнит каждый сантиметр её тела и мягкой кожи. Это походило теперь уже на зависимость, на что-то, отчего иногда становилось страшно.

Драко отвлекся на вздохнувшую во сне Далию, и его внимание теперь полностью перешло к другой Грейнджер, что завладела его сознанием.

Малфой подошел ближе к детской кроватке и наклонился, аккуратно пальцами касаясь маленького кудрявого хвостика на голове девочки, улыбаясь сразу же широкой улыбкой.

Крошка росла, и Малфой был настолько рад, что видел ее взросление, что даже не смог бы передать это словами. Она заговорила при нем, начала свои первые неуверенные шаги возле опоры при нем, он видел ее капризы и нежелание спать, когда резались зубки. Наблюдал, как девочка учится есть взрослую пищу, разбрасывая все вокруг. На минуту он позволял себе представить, что Далия — его дочь. Малютка, похожая как две капли воды, на мать, вполне вписывалась на роль младшей Малфой, даже не смотря на то, что малфоевского в ней совсем ничего нет. Драко хотел видеть и дальше, как она будет взрослеть. Как заговорит, сделает первые самостоятельные первые шаги, а потом будет убегать по дому от своей матери. И от него. Будет заполнять дом сладким звонким смехом, разбрасывать свои игрушки по дому и строить глазки, чтобы ей ничего за это не было. А она уже умеет. И Драко вьется, как веревка, вокруг малышки, и его абсолютно это устраивает.

Мысли снова ушли к Астории, к их браку и к тому, что у них не получилось. Драко аж осел на диван, настолько сильным был резкий виток в голове.

Видя, какой матерью была Гермиона, Драко дошел до того в своей голове, что признал очевидную вещь: Астория никогда не хотела детей. Грейнджер, которая, как всегда казалось, совсем не собиралась заводить детей, пока не дойдет до поста Министра, была полной противоположностью его бывшей жены.

Гермиона стремилась быстрее чего-то достичь, чтобы ее семье было лучше, комфортнее и... легче жить. Астория же не стремилась ни к чему. Была она и только. Драко для нее существовал до брака, а после центром Вселенной была Астория. Все капризы, прихоти и пожелания — все исполнялось по щелчку. Драко любил ее до беспамятства и даже не замечал, что играет в одни ворота. Не замечал, что Астория водит его за нос. Этого ведь точно не было, когда они встречались в школе. Нет ведь?

Драко уронил лицо в ладони, чувствуя, какой тяжелой стала голова из-за навалившихся мыслей.

Гринграсс — это прошлое. Прошлое, которое сейчас тянет свои руки в настоящее, будто ему было недостаточно больно. Недостаточно сильно она опустила его, как мужчину.

— Мх, мам, — послышалось из кроватки, и Драко быстро встал, подходя к малышке.

Далия села в кроватке, сонно моргая. Ее нижняя губка дрожала, пока девочка будто задумалась о чем-то. А затем посмотрела на Драко и жалобно заскулила, продолжая звать маму.

Драко сразу же вытянул руки к девочке, а она потянулась в ответ. Малфой подхватил ее вместе с маленьким пледом, закутывая обратно.

— Что случилось, моя девочка? — Драко прижимал к себе малышку, покачиваясь, пока медленно мерил шагами кабинет Гермионы.

Далия потянулась маленькими ладошками к его шее, поглаживая пальчиками, и Драко одновременно задыхался от нежности малышки, и сходил с ума от ее хныканья.

Его большая ладонь придерживала кудрявую голову, поглаживая мягкие, не дотягивающиеся до хвостиков волосы. Драко размеренно дышал, будто стараясь своим дыханием и движением груди убаюкать девочку в руках. До его носа добрался сладкий аромат детского шампуня и еще чего-то. Так, как Драко казалось, пахли малыши. Чем-то особенным, таким, что легкие раскрывались еще шире, заставляя вдыхать кислород глубже.

Малфой мягко улыбался, прижимаясь губами к маленькой макушке. Он продолжал раскачиваться, стоя на месте, и почувствовал, что малышка в руках снова успокоилась. Ее маленькие пальчики все еще были на его шее, и вероятно, если Драко попытается переложить Далию в кроватку, она проснется.

Поэтому мужчина подошел к дивану и аккуратно присел. Он откинулся на спинку дивана, бедрами чуть съезжая вниз. Его шея легла на спинку дивана, и теперь малышка лежала на его груди почти в горизонтальном положении, а Драко полусидел-полулежал. Было неважно, насколько это неудобно. Его задачей было сберечь сладкий сон малышки. Далия причмокивала пухлыми маленькими губками во сне, и Драко улыбался, глядя на нее. Слушал сладкое сопение и не мог оторваться от созерцания этой картины на своей груди. Такой крошечный человек таил в себе огромный мир.

Малфой поглаживал девочку по спинке, старался держать ее крепко, чтобы не уронить и не потревожить. Сам не заметил, как его глаза стали закрываться, а он медленно засыпал, поддавшись мирному детскому сопению на его груди.

***

— Я... — Гермиона вошла в кабинет и застыла на пороге, глядя на диван. Картина двух спящих в обнимку дорогих людей заставила ее зависнуть и снова окунуться в водоворот мыслей.

Рот девушки открылся, а сама она не знала, что давит ее изнутри сильнее. Трепет, нежность и любовь по отношению к дочери, спящей в руках Драко, благодарность, очарованность и восхищение самим Драко за его отношение и колоссальную помощь с малышкой или... все же тревога от того, какими сильными были ее чувства так скоро после разрыва прошлых отношений. Иногда это все казалось таким странным, быстрым, будто совсем не вовремя. Но разве может быть не вовремя влюбиться в такого мужчину, потеряться в его заботе и нежности, внимательности? Разве это вообще возможно было, когда ты в безопасности, в полной уверенности, что не одна? Как Гермиона уже однажды сказала Джинни, «Драко даже просить ни о чем не нужно». И его действительно не нужно.

То, как он во сне крепко держал сопящую на его груди дочь Гермионы, как малышка сладко иногда шевелила пальчиками на шее мужчины — все это заставляло Гермиону задуматься о том, что все ее чувства могут иметь место. Она может не бояться их. Может позволить себе подумать о том, что такая картина, как сейчас, хорошо бы вписалась в каждый день ее жизни. Драко бы хорошо вписался в их дом. В их семью. Может, когда-нибудь.

Гермиона тихо прикрыла дверь, а затем также тихо прошла к своему столу, не сводя глаз со сладкой парочки. Она аккуратно опустилась на стул, улыбаясь сама себе, а затем так же тихо старалась заниматься своими рабочими делами. Хотя в голове все было совсем не о работе.

Глаза опять вернулись к Драко и Далии, когда девушка достала и снова вернула к прежнему размеру папку из кармана.

Драко был таким мужчиной, о котором Гермиона никогда не думала. Она не думала вообще о мужчинах, не смотрела на них, ей не было дела до этого. Почему-то всегда казалось, что Рон такой, и значит все такие. Грейнджер искала правду в словах бывшей свекрови, что «семья, быт и дети — забота только женщины». Искала оправдания поведению непутевого уже-не-отца Далии и почему-то всегда находила. Пыталась изо всех сил угодить, пойти навстречу, найти компромисс. А зачем?

Оборачиваясь сейчас назад, Гермиона понимала, что Рон никогда не был по-настоящему ее, не был с ней и для нее. Да, они были счастливы долгое время. Путешествовали, оба много работали и достигали каких-то высот. Но Рон все равно часто тыкал Гермиону, как котенка, в то, что она успешнее. Не положено, ведь мужчина должен быть выше, лучше, всегда впереди. Девушка часто вывозила их финансовые затраты только на своих плечах, никогда не зацикливаясь на этом. Принимала большое количество решений за двоих. Это казалось правильным тогда. Всегда рулила, в каком бы шторме они не находились.

Чтобы в итоге о нее вытерли ноги. О нее, о ее дочь, о ее мечты и планы, которые, казалось, строились на двоих. Теперь Грейнджер понимала, что это она строила. Для себя. И карьеру, и семью, и все остальное.

И сейчас, глядя на спокойно спящего с ребенком в руках Драко, Гермиона понимала, что просто была не с тем мужчиной. Может для дружбы, для определенных отношений Рон и был хорош. Но не для семьи. А Драко был. То, как он когда-то поделился деталями их разрыва с Асторией. Как без каких-либо колебаний рванул на помощь к Гермионе, не спрашивая, не требуя ничего взамен. Даже не задумывался, насколько его помощь нужна. Она была нужна, Драко видел, а Гермиона, пусть и с осторожностью, принимала эту помощь.

И ей хотелось, чтобы он продолжал быть рядом. Она чувствовала себя живой рядом с ним. Нужной. Красивой. Желанной. Она видела его взгляд, каждую эмоцию на его лице и знала, что он с огромным удовольствием находится рядом с ней и малышкой Далией. Даже сейчас. Спит, держа большую ладонь на маленькой спине, а второй все ещё придерживает кудрявую голову. Ему наверняка жутко неудобно, но Малфоя это мало интересует, судя по всему.

Гермиона снова улыбалась, подперев щеку рукой. Заметила, как малышка стала открывать глаза и сонно моргать, лежа на груди на Драко.

Маленькие глаза-пуговки уставились на мать, все еще отходя ото сна. Далия не шевелилась, смотря на мать в ответ. Кажется, малышке очень нравилось ее положение, потому что все, что она сделала — это чуть-чуть пошевелила пальчиками рук.

Гермиона тихо встала и под взглядом малюсеньких глаз попыталась как можно более неслышно на каблуках подойти ближе. Девушка присела на край дивана, протягивая ладошку к дочери, чтобы погладить ее по спине, а затем перевела взгляд на Драко.

В костюме, с галстуком, сейчас он выглядел не как заместитель министра, серьезный и властный мужчина, а совсем иначе. Он выглядел настолько по-домашнему, что Гермиона снова улыбнулась, всматриваясь в черты его лица. Драко умиротворенно спал, а его руки продолжали крепко держать девочку на груди. Удивительно.

Грейнджер понимала, что мужчина тоже устает, даже может сильнее, чем она. Он работает, в разы больше, чем Гермиона. Он часто заглядывает к ним домой, помогает Гермионе с малышкой или какими-то домашними делами, а затем возвращается к себе. И, скорее всего, там тоже есть дела. Но Драко всегда улыбается ей. Ей и Далии. Их дом наполнен цветами, а сердца — счастьем и, насколько возможно, женской беззаботностью.

— Ма-ма, — Далия все же обозначила, что проснулась, и стала не сильно вертеться в руках Драко, приподнимая голову.

Драко тут же открыл глаза, поднимаясь бедрами чуть выше по сиденью и поправляя девочку в руках.

— Сейчас мама вернется, моя девочка, — Драко поцеловал малышку в слегка растрепавшиеся волосы, и только потом открыл глаза шире и наконец увидел Гермионе, — о, а мама уже вернулась.

Он улыбнулся, когда Гермиона подарила ему свою широкую улыбку.

Далия потянулась к Гермионе, и Драко сел ровно, позволяя малышке переместиться туда, куда она хочет. Гермиона забрала девочку, усаживая ее на свои ноги и прижимая к груди, все еще прикрывая ее мягким пледом.

— Я думаю, спрашивать, хорошо ли она себя вела не надо? — Гермиона смотрела на Драко, который снова полулежал на диване, лениво, но так тепло улыбаясь, глядя на девочек.

— Мгм, — он кивнул, не сводя глаз с Гермионы.

Меньше полугода прошло с момента их первой встречи после выхода Грейнджер из декрета. И за это время она так поменялась. Ее плечи расправились, лицо выглядело здоровым и отдохнувшим, сама она была такой воодушевленной и энергичной, будто до этого и не было этой усталости, безысходности и беспомощности. Драко нравилось видеть перед собой новую Гермиону. Нравилось быть причастным к этому.

— Как прошла встреча с Кингсли? — Драко потер глаза, а затем все же сел ровно. Он осмотрел свой помятый внешний вид и покачал головой, ухмыляясь. У его матери бы случился приступ.

— Очень хорошо, — Гермиона была увлечена дочкой, которая гладила ее лицо ладошками и что-то мурлыкала, — он рад нашему с тобой тандему. Ему не хватало меня на работе. Сказал, что нужно было раньше объединить наши усилия.

Далия засмеялась, когда Гермиона зажала губами детские пальчики, округляя глаза. Девочка запрокинула голову назад, а следом и вовсе оказалась лежащей спинкой на коленях матери.

— Ну кто мог знать, что так получится, — Драко наклонился и поставил локти на колени. Любовался снова и снова маленьким счастливым личиком, позволяя сладкому звуку детского смеха заполнять его сознание, — но я очень рад, что получилось именно так. И мне совсем не жаль, что...

Гермиона вдруг повернула голову к Драко. Малфой увидел в ее глазах огонек, такой озорной и яркий, а улыбка была совсем не теплой, скорее походила на ухмылку.

— И мне тоже не жаль, что мой бывший муж оказался, — Гермиона поджала губы, чтобы не ругнуться при дочери, — кем оказался. Я рада, что мы с тобой встретились... в тот день.

Драко очень сильно хотелось ее поцеловать. Сейчас, когда их носы почти соприкасались, а дыхание смешивалось, это казалось логичным и правильным. И пускай он и был легиллиментом, не знал наверняка, разделяет ли Гермиона его мысли. Не хотел лезть к ней в голову ни при каких обстоятельствах. Хотел услышать, увидеть ее чувства, знать от неё лично, что она хочет того же самого. Но явно не сейчас.

— Пообедаем? — чтобы пальцы ног в ботинках перестало так скручивать, спросил Драко. Хотелось отвлечься, но не хотелось расставаться с девочками.

Гермиона немного отстранилась, но взгляд не отвела. Продолжала смотреть на Драко, как на какое-то чудо Света, будто никого лучше в мире не существовало. Мерлин, так ведь и было.

— Я... да, — она согласилась, снова поднимая дочь на руки, — я уже все закончила на сегодня.

Драко выровнялся, не сводя глаз с Гермионы. Он поднял брови вверх, удивляясь и испытывая чувство гордости одновременно. Мерлин, какой она была необыкновенной. Умной, такой... что, казалось, можно было уволить всех сотрудников Министерства, а Гермиона все равно справится со всем до обеда.

— Не смотри так на меня, — Гермиона встала с дивана с малышкой в руках, — на меня очень хорошо влияет... — девушка снова немного наклонилась, широко улыбаясь, — наш тандем.

Ее маленькая рука оказалась протянутой в сторону Драко, и Малфой обхватил ее своей ладонью, вставая с дивана, принимая приглашение.

Он снова возвышался, и снова перед ним был его любимый вид. Любимый взгляд снизу из-под ресниц и смущенная улыбка, а вместе с ней и румянец. Гермиона опять одним взглядом взрывала каждую клетку его тела, заставляла кровь кипеть в жилах и отключала здравый рассудок. Это уже походило на помешательство.

— Идем? — девушка кивнула на дверь кабинета, показывая направление их движения.

Драко тряхнул головой, возвращаясь на землю. Гермиона явно заметила его короткое замешательство.

— Нам в другую сторону, — Драко кивнул на камин, приподнимая уголки губ, — мы не будем обедать в Министерстве.

Гермиона округлила губы в безмолвной «о», а ее глаза несильно расширились. Они не выходили еще за пределы ее дома или кабинетов Министерства. Обедали однажды в кафетерии внизу, но обычно их обед происходил прямо здесь, в кабинете, почти без перерыва от работы.

— Да, конечно, — девушка кивнула, а затем посмотрела на малышку в руках, которая была увлечена выпавшей кудряшкой матери, — подержишь Далию? Мне нужно... одеться.

— Конечно, — быстро согласился Драко и протянул руки к девочке, которая с удовольствием забралась обратно в крепкие объятия.

Гермиона лишь хмыкнула и покачала головой. Она даже завидовала своей дочери. Малышка могла беспрепятственно и без лишнего стеснения находиться в объятиях мужчины, к которому явно не ровно дышала ее собственная мать.

Гермиона еще на секунду задержала взгляд на сладкой парочке, а затем развернулась, чтобы взять со своего кресла пиджак. Надела его, поправляя рубашку и повернулась к пальто, видящему на крючке. Но даже руку протянуть не успела.

— Мы отправимся по каминной сети, — сообщил Драко, привлекая внимание стоящей к нему спиной Гермионы.

На самом деле, он просто не мог больше смотреть на ее бедра, красиво подчеркнутые брюками, поэтому сказал хоть что-то, чтобы она наконец-то повернулась.

— Хорошо, — кивнула Гермиона, — тогда идем?

— Идем, — ответил Драко, и они оба направились к большому камину.

Гермиона вошла первой, а затем Драко с малышкой аккуратно переступая ограждение оказались рядом.

Грейнджер протянула Драко чашу с порохом, а затем вернула ее на прежнее место. Малфой не отрывал от девушки взгляд, когда она мягко коснулась его плеча, а затем назвал адрес, четко проговаривая, и они втроем исчезли.

В глаза ударил довольно яркий свет, когда зеленое пламя больше не окутывало их. Гермиона хотела уже отряхнуться от каминной пыли, но обнаружила, что ее нет.

— Очищающие чары, — Драко протянул девушке руку, приглашая выйти следом. Гермиона из-за замешательства перемещения не заметила, что Малфой с малышкой в руках уже стоял за пределами камина.

Гермиона вложила в его ладонь свою и переступила невысокое ограждение. Ее взгляд зацепился за обстановку вокруг, из-за чего рот приоткрылся в некотором удивлении и... восторге.

Ресторан был роскошным, таким светлым, цепляющим взгляд. Огромное количество маленьких деталей, резных колонн, лепнины и блестящие люстры — все это разило дороговизной. Гермиона в секунду начала чувствовать себя неуютно. Но это длилось действительно секунду.

Рука Драко оказалась на ее спине, успокаивая, когда к ним подошла взрослая женщина, явно сотрудница этого места.

— Мистер Малфой! — женщина аж хлопнула в ладоши от радости, — наконец-то Вы к нам пожаловали. И в такой чудесной компании!

— Здравствуйте, Дорота, — Драко широко улыбнулся, кивая женщине, — я тоже очень рад Вас видеть. Мы хотим пообедать с мисс Грейнджер и... мисс Грейнджер поменьше, — Драко перевел взгляд на смущающуюся малышку. Далия буквально спряталась в районе его шеи, обхватив ту маленькими ручками.

Гермиона смотрела на Драко, и тепло разливалось в груди. «Мисс Грейнджер поменьше», мамочки. А его взгляд на ее дочь — это... даже слов нет.

Дорота, владелица ресторана, недолгое мгновение наблюдала за молодыми людьми, улыбаясь и не в состоянии не заметить витающую в воздухе любовь. А затем щелкнула пальцами и заговорила снова:

— Конечно, Ваш столик уже готов. Вы можете проходить, мистер Малфой, — ответила женщина и отошла в сторону, открывая паре с ребенком путь.

— Спасибо, Дорота, — Драко коснулся плеча женщины, на секунду останавливаясь, — можно просто Драко.

Женщина кивнула, прикрыв рот от смущения, а затем с треском исчезла.

— Ты часто бываешь здесь? — спросила Гермиона, следуя рядом с Драко к столику, поглядывая то на мужчину возле себя, то на дочь, то иногда снова на обстановку вокруг.

— Последнее время крайне редко, — Драко остановился у отгороженного от всего зала столика, а затем учтиво отодвинул Гермионе стул, — обычно я ведь обедаю с вами. Или у родителей.

Гермиона кивнула, поджимая губы, а затем подвинулась ближе. Перед ней сразу же появилось меню, написанное красивым каллиграфическим почерком на пергаменте.

Драко усадил малышку в детское кресло, которого никогда ранее не было возле его стола, и внутри снова закрутился ураган. Новые ощущение заставляли его чувствовать что-то волнующее внутри.

Он смотрел на девочку, которая увлеклась цветами на столе и тянулась теперь к ним, а затем его взгляд уходил к Грейнджер, изучающей меню. Драко точно будет прокручивать эту картинку каждый день, пока она не станет его ежедневной реальностью.

— Гермиона, — позвал Драко, так и не притронувшись к меню. Когда Грейнджер подняла на него глаза, дыхание снова сперло, — ты очень красивая.

Гермиона открыла рот и неслышно втянула воздух, а затем смущенно улыбнулась, опуская глаза. Снова подняла их на Драко, и он мог теперь разглядеть ее увеличившиеся зрачки.

— Спасибо, — она облизала губы, а потом снова опустила глаза в меню, — ты... тоже, Драко.

Ей хотелось провалиться под стол. Их флирт становился заметен, кажется, теперь и окружающим. По крайней мере, им двоим точно. Было дурно от того, насколько тяжело было находиться рядом друг с другом. Волна чего-то нового, такого, с чем оба сталкивались последний раз в школьные годы, накрывала их. И оба не собирались ничего с этим делать, а принимали поражение с достоинством.

Малфой смотрел на покрасневшую Грейнджер и улыбался, как юнец в период полового созревания. Именно так он себя и чувствовал рядом с Гермионой.

Их флирт действительно был заметен со стороны. Для Дороты, что с нескрываемым восторгом наблюдала за парой. Она давно знала Драко, и очень часто видела его в подавленном состоянии. Иногда, он даже напивался за своим столиком, едва не засыпая. То, что видела женщина сейчас, точно нравилось ей больше. Ей очень нравилась мисс Грейнджер, и одна, и вторая. Женщина по-матерински была счастлива за молодого мужчину, видя, с какой теплотой и нежностью двое смотрели друг на друга.

Еще их флирт был виден Пэнси и Блейзу, обедающим неподалеку за одним из столиков. Пусть стол Драко и был огорожен, но не скрыт до конца от других. У Паркинсон едва не выпала вилка из рук, когда девушка увидела широченную улыбку своего друга, направленную на сидящую напротив в ужасном смущении Грейнджер.

— Вау! — произнесла Пэнси, привлекая внимание Блейза, — какими счастливыми людей делает развод!

Она чуть не закричала, вовремя сбавив тон, когда Блейз наконец нашел глазами предмет восторга своей... подруги.

— Оу... — Забини улыбнулся на один бок, — кажется, мы давно не виделись с мистером зам-министра. Очень интересно.

Двое посмеялись с реплик друг друга, а затем вернулись к своему обеду.

Минимум трое в этом ресторане были рады видеть влюбленных голубков, очарованных друг другом и малышкой в их компании. Да, развод точно шел им на пользу. Всем троим.

Примечание:

Ну что, как вам? Делитесь. 

Мне так нравится этот флирт и напряжение, что витает между ними. Огонь медленно, но верно разгорается.

Дальше — больше!

Больше моих работа в моем тгк: https://t.me/dramionesdiary