Глава 9. Лик Плети
Глава 9. Лик Плети
Свет раннего утра падал на стены Академии золотыми пятнами, и Терамор, будто пробуждаясь, сдержанно приветствовал новый день. Гарри уже был на ногах. Вчерашний разговор с архивариусом Леммом не давал ему покоя: слова о Короле-личе, о деревнях, исчезающих в тишине, о мёртвых, что возвращаются, — всё это не отпускало.
Он держал в руках свиток *«Природа проклятия: магия Плети в её истоках»* и пробегал глазами абзацы, исписанные твёрдым каллиграфическим почерком. Его взгляд остановился на строчке:
**«Плеть не требует битвы. Она заражает. Она ждёт. И она умеет ждать столетиями.»**
В дверь постучали. Гарри вздрогнул.
— Поттер, ты идёшь? — послышался голос Сириона. — Сегодня особое занятие. Практика по взаимодействию с магически реконструированными структурами Плети.
— Да, сейчас, — отозвался Гарри, поспешно натягивая мантию и пряча свиток в сумку.
Они направились к особому залу под Академией — месту, где обычные ученики бывали редко. Там проводились симуляции реальных боевых ситуаций, в том числе с использованием магически ограниченных сущностей — арканных проекций врагов Азерота. Сегодняшняя тема звучала тревожно даже в расписании: **«Психомагическая устойчивость в контакте с тенью Плети».**
Преподавателем был магистр Тулвар, невысокий, сухопарый человек с глазами, словно выжженными от слишком долгого созерцания запретного знания.
— Сегодня, — сказал он, когда ученики собрались, — вы впервые столкнётесь с эхо Плети. Это не настоящая нежить, но отражение её магии. Она не нападёт. Но она смотрит. И этого достаточно, чтобы понять, с чем вы однажды можете столкнуться.
Платформа в центре зала засияла. Над ней медленно поднялась полупрозрачная сфера, в которой появилось нечто — человеческий силуэт, но искажённый: кожа серо-синяя, глаза — тусклые, губы мёртвые, на груди — чёрная печать, пульсирующая мерзкой руной.
— Она не говорит, — произнёс Тулвар. — Но вы почувствуете её. Каждый по-своему.
Когда Гарри шагнул ближе, он сразу понял, о чём говорил наставник. От фигуры не исходила угроза в прямом смысле, но воздух вокруг словно сгущался. Магия здесь не текла — она стонала. И внутри Гарри что-то отозвалось. Воспоминание? Нет. Это было чувство, что он уже видел подобное. Не это тело, не эти глаза — но ту же холодную, бесстрастную смерть, медленно приближающуюся.
Он закрыл глаза. Вдохнул. Попытался не бороться, а понять.
**Тьма не всегда нападает. Иногда она просто ждёт, пока ты сломаешься сам.**
Он вспомнил слова Лемма. Вспомнил силу Джайны, спокойствие Алии, упрямство Сириона. И понял: в этом мире не выживают только те, кто отворачивается.
Он открыл глаза. Проекция нежити стояла перед ним, как будто наблюдая.
— Щит, — тихо сказал он. — Не как барьер. Как граница моего «я».
Он вызвал защитную оболочку — не силой, а внутренним принятием. И вдруг тьма отступила. Не исчезла — просто перестала касаться его напрямую.
Тулвар кивнул:
— Поттер. Ты первый понял суть. Плеть не убивает телом. Она убивает страхом.
Остаток занятия прошёл как в тумане. Кто-то отступил. Кто-то дрожал. А Гарри чувствовал, как внутри него что-то выпрямилось. Он больше не ощущал себя учеником случайности. Он знал, что именно **здесь** он должен быть. Не потому что был Избранным. А потому что Азерот был на грани, и ему нужны были не герои, а те, кто способен смотреть тьме в глаза — и не падать.
Он шёл по коридору Академии, всё ещё ощущая на коже ледяное эхо той проекции. Стены, обычно тёплые от чар и источников света, казались теперь холоднее. Но Гарри это не пугало — наоборот, внутри было спокойно. Как будто сама тьма подтвердила: он может стоять.
Он знал, что в этом мире не будет предсказуемых конфликтов, как с теми, кого он знал раньше. Здесь не будет чёткой грани между добром и злом. Враги не всегда будут кричать и угрожать. Иногда они будут молчать. Ждать. Разлагать изнутри. Плеть — не просто враг, она — зеркало. И не каждый способен смотреть в него.
Когда он вошёл в библиотеку, там уже сидела Алия, окружённая стопками книг, большинство из которых носили названия вроде «Магия проклятия: преодоление через потоки воли» или «Рунические следы некромагии». Она подняла голову и сразу почувствовала, что с ним что-то изменилось.
— Ты видел проекцию, — не спросила, а утвердила она.
— Видел, — кивнул он и сел напротив. — И понял, что Плеть — это не просто враг. Это пространство, где исчезает личность, если не держаться за неё.
Алия вздохнула. В её взгляде мелькнуло сочувствие.
— Я помню свой первый раз. Мне показалось, что меня затягивает в бездну, где даже мысли мои не мои. Ты справился?
Гарри улыбнулся сдержанно.
— Я принял страх. Не оттолкнул. Просто… встал рядом с ним. И он ушёл.
Некоторое время они сидели молча. Потом Алия сказала:
— Мы с наставником Гелионом завтра начинаем новую серию тренировок — отработка защиты от заклятий истощения. Хочешь присоединиться?
— Хочу, — ответил Гарри. — Но не ради силы. Ради ясности. Плеть учит одному — если ты не знаешь, кто ты, она сделает это за тебя.
Алия кивнула.
— Тогда увидимся завтра на плато. На рассвете.
Он наблюдал, как она уходит, и чувствовал: связь между ними стала глубже. Не романтика, не дружба. Что-то иное — как между людьми, которые стояли у края и не отступили.
Гарри остался в библиотеке, перечитывая фрагменты хроник. Он искал не слабости Плети, не тактики. Он искал смысл. Понять, как магия смерти действует не только на тело, но и на душу. И как остаться собой, даже когда весь мир разрушается.
Поздно ночью он записал в дневник:
«Я не спаситель. Я свидетель. И выбор — мой: остаться живым внутри или раствориться в чужой воле. Пока я держу перо — я жив.»