Щенок.

Вместо того чтобы обедать с Драко в подземельях, Северус весь вечер провел с Гарри, сидя на его кровати в лазарете. Мальчики сидели друг напротив друга, изредка перекидываясь подушкой и тихо переговариваясь, пока Северус читал Вестник Зельевара и слушал их беседу. Драко больше не извинялся, да и не должен был — Малфои не любят унижаться, но Северус удивился, когда Гарри еще раз спросил у Драко, как тот себя чувствует.

— Я слышал, как ты кричал, — очень тихо сказал ему Гарри. — Я подумал, что кальмар добрался до тебя.

— Я не кричал, — возразил Драко. — Я только звал тебя. Ты знаешь, — Драко помолчал, потом тронул Гарри за плечо. — Так ты что, взорвал кальмара?

Северус оторвался от журнала и прислушался.

— Нет, я никогда... — зашептал Гарри.

— Ты взорвал его, — голос Драко звучал немного самодовольно. — Это было отвратительно, правда! Все в голубой слизи и щупальцах.

Гарри выглядел несчастным и закусил нижнюю губу.

— Я просто хотел, чтобы он отпустил меня, чтобы я смог помочь тебе.

— Ты был в беде, мне не нужна была помощь! — ухмыльнулся Драко. — Похоже, тебе нужна метла получше.

— Это точно, — сказал Гарри. — Кажется, моя пропала, да?

— Она упала в озеро. Я ее больше не видел.

Гарри кивнул, и Северус мог с точностью сказать, что мальчик сдерживает слезы. Северус перевел взгляд на Драко, как раз вовремя, чтобы увидеть выражение его лица.

— Можешь брать мою иногда. Если хочешь.

Северус снова спрятался за журналом и улыбнулся, когда Гарри сказал:

— Правда?

— Конечно. Правда, э-э-э, мы уже не будем летать над озером, ладно?

— Да, — пообещал он. — Больше никаких озер.

Еще одна пауза.

— А почему ты испугался озера?

— Я не испугался, — прошипел Гарри, возмущенный, кажется, самой идеей, что он может чего-то бояться.

— Хорошо, но почему тогда оно тебе не понравилось? — нахмурился Драко.

Еще одна пауза, на этот раз длиннее. Северус задержал дыхание, гадая, расскажет ли Гарри про то, что сделала с ним Петунья. Он видел воспоминание об этом в ее голове, когда применял легилименцию, но Гарри не знал об этом. В общем-то, Гарри не знал, что Северус знает про Дурслей все, а не только то, о чем рассказал сам мальчик.

Драко терпеливо дожидался ответа — качество, привитое ему отцом. Северус уже решил, что его сын не будет отвечать, когда Гарри прошептал:

— Я не люблю такую воду. Глубокую и темную.

— Но почему?

Гарри пожал плечами и уставился на свои руки.

— Я почти утонул, — сказал он так тихо, что Северус еле расслышал.

— Правда? Где? Как?

Гарри снова его удивил.

— В ванне. Я был очень маленьким.

— Ты до сих пор маленький.

— Ну, я был мусором.*

Драко наморщил нос, и Северус знал, что он хочет поправить речь Гарри. Северус был удивлен, когда вместо этого он сказал:

— Тогда я тоже не люблю озер. Я тоже чуть не утонул.

Гарри слегка улыбнулся ему, и их разговор перешел на тему чаепития с Хагридом.

Северус перевернул страницу и снова уткнулся в журнал.

* игра слов — little — litter (маленький — мусор), к сожалению, в русском языке теряется смысл.

***

— Отец, — прошептал Гарри, и Северус открыл глаза. Драко спал на соседней койке — Поппи разрешила им остаться на ночь в лазарете. Вел он себя абсолютно не по-Малфоевски.

Северус рассказал обоим мальчикам сказку перед сном, которая очень понравилась Поппи; потом читал, пока не заснул сам. Северус удивился, когда увидел, что Гарри не спит — было уже два часа ночи.

— Да, Гарри

Глаза мальчика тускло поблескивали в мягком лунном свете. Он сглотнул и посмотрел Северусу в глаза.

— Прости меня за кальмара, и за метлу, и за то, что намочил руку, и что снова поранился.

— Ничего страшного, малыш. Мы поговорим об этом завтра, вместе с Драко.

— Да, сэр... Да, отец.

Северус запнулся, не зная, говорить ему дальше или нет. В конечном счете, мальчику все равно придется столкнуться лицом к лицу с его боязнью воды. Очень медленно он поднял руку и положил ее рядом с ладошкой Гарри.

— Я знаю, что случилось в ванной, когда ты был младше, Гарри.

Гарри открыл рот и затряс головой.

— Да, знаю. Я видел это в памяти твоей тети, и мне очень жаль, что это случилось с тобой.

— Ничего не случилось, — настаивал малыш. — Ничего!

Драко простонал что-то неразборчивое и перевернулся на другой бок, и глаза Гарри расширились, когда он кинул взгляд на другого мальчика. Секунду спустя бело-голубой ореол возник вокруг Гарри и Северуса, медленно бледнея.

Гарри панически взглянул на Северуса.

— Простите! — он выдохнул и повел рукой, точно пытался рассеять сияющий купол. — Никакой тишины, сэр, вы сказали! Простите!

— Гарри, — напуганный проявлением магии, мальчик отшатнулся назад, сгорбив плечи и явно ожидая удара. — Спокойно. Похоже, у нас произошло очередное недоразумение.

— Правда? — Гарри бросил на Северуса короткий взгляд из-под отросшей челки.

— Правда, — осторожно сказал Северус. — Потому что я имел в виду никакой тишины, когда тебе больно или ты нуждаешься в помощи. Я не желаю, чтобы ты использовал ее, чтобы скрыть от меня свою боль. Видишь разницу?

Гарри бросил взгляд на Малфоя, перед тем как кивнуть.

— Теперь объясни мне, что ты понял, пожалуйста.

— Я... Мне не больно сейчас, верно, сэр?

— Да, и?

— Я не расстроен кошмаром?

Снейп почти улыбнулся.

— Да, и что из этого следует?

— И я не отвлекаю тебя?

— Точно, — Северус проницательно посмотрел на Гарри. — Но ты не хотел беспокоить Драко нашим разговором — это очень заботливо. Ты наложил бы заклинание специально?

Гарри отвел взгляд.

— Я не умею накладывать заклинания специально, отец. Я пробовал до этого, в Тупике Прядильщиков, но ничего не вышло. Простите!

Северус покачал головой и попросил Гарри посмотреть на него, дожидаясь, пока мальчик поднимет взгляд.

— Я уверен, что ты можешь колдовать, Гарри. Ты же только что это сделал.

Глаза Гарри округлились, и он открыл рот, чтобы возразить, но Северус прервал его.

— Скажи, о чем ты думал, накладывая заклятие тишины? Или это случилось само по себе? И когда ты отменил его из-за того, что подумал, будто я рассердился — ты сделал это специально, или это тоже произошло спонтанно?

— Я... ээээ... — внезапно Гарри улыбнулся. — Я сделал это нарочно!

— Да.

— Значит, я могу быть вашим сыном!

— Конечно, можешь. Ты и так мой сын.

— Но только если я могу делать магию. Драко говорит, что люди, которые не могут — магглы, и их не пускают в Хогвартс!

— Ну, это — правда, но никак не влияет на то, мой ты сын или нет.

— Никак?

— Нет, Гарри. Я говорил тебе раньше — ты мой сын, и мне не важно, что ты делаешь или не делаешь.

Малыш глубоко вздохнул, а потом одарил Северуса легкой улыбкой.

— Драко сказал, что здесь нет телевизоров.

— Неужели? — Северус тоже улыбнулся. Он понятия не имел, что такое телевизор, но это наверняка было что-то маггловское. — Думаю, Драко тоже не знает всего. Было бы лучше держаться вместе, пока вам в головы не пришло еще что-нибудь.

— Да, отец, — сказал Гарри и улегся обратно на подушку.

— Отдохни. Поговорим завтра, — Северус поцеловал малыша в лоб и был очень доволен, когда тот не отдернулся.

***

После завтрака, который Гарри ел в кровати с подноса, мадам Помфри отпустила его из лазарета с отцом и Драко. Они хотели поесть в подземельях, но отец был чем-то раздражен — когда они вернулись в комнаты, он не разрешил мальчикам идти играть, а приказал пойти в комнату, сесть на диван и дожидаться его.

Гарри немного поворчал, заметив, что ноги Драко уже достают до пола, в то время как его пятки только-только свешивались с края дивана. Он ненавидел все время быть самым маленьким.

Отец сел в кресло перед ними. Его брови были нахмурены, руки сложены в замок. Раздражение Гарри моментально исчезло и он почувствовал засасывающую пустоту где-то под животом.

Драко сидел абсолютно неподвижно, сложив руки на коленях. Гарри скопировал его позу, пытаясь смотреть в лицо отцу, а не вниз, на свои ботинки.

— Вы меня очень разочаровали. Оба, — сказал отец.

Сердце Гарри тоже угодило в яму. Этот мягкий, спокойный голос был почти хуже, чем крик дяди Вернона. И он никогда не хотел разочаровывать отца, ни за что!

— Я доверял вам обоим, думая, что вы послушаетесь Нелли, и не захотите доставить ей неприятностей. Я доверял тебе, Гарри, когда думал, что ты будешь благоразумнее и не повредишь руку еще раз. Драко, я доверял тебе, считая, что ты не будешь ввязываться в неприятности в свой первый день здесь. Ни один из вас не оправдал моего доверия.

Стыд волной окатил Гарри, когда отец замолчал. Он же знал, что не стоит идти летать! Он знал, что Нелли не хотела их отпускать! Он был плохим.

Гарри обнял себя руками и стал готовиться к наказанию. Может, его запрут в чулане? Может, не будут кормить? Или отец использует ремень? Он сможет пережить все это, все, кроме ошейника и цепи.

— Я пытался решить, заслуживает ли эта ситуация того, что Драко уедет отсюда, тем самым позволив Гарри лучше адаптироваться в Хогвартсе.

Оба мальчика дернулись, но Драко выглядел даже более испуганным, чем Гарри, но ни один из них не сказал ни слова. Гарри не стал спорить, и Драко решил последовать его примеру. Его друг и так чувствовал трость своего отца на своей заднице довольно часто.

Отец откинулся в кресле и наблюдал за ними темными, блестящими глазами. Потом он сказал:

— Боюсь, старший Малфон удивится, если я верну ему сына на неделю раньше нашей договоренности, так что мне придется принять другие меры, чтобы наказать ваше глупейшее поведение.

Гарри сосредоточился и уголком глаза заметил, что Драко сделал то же самое.

— Поэтому я считаю, что должен предотвратить такие припадки... гриффиндорской отважности, отобрав у вас метлы до конца пребывания здесь Драко. Никаких полетов неделю, для вас обоих. Возможно, это поможет вам держать свои головы на плечах. Особенно, если они близко к земле! — Северус смерил их взглядом. — Это все. Идите, оба, у меня есть дела.

Мальчики уставились друг на друга. Никаких метел! Это, конечно, обидно, но не та вещь, которую стоило бояться. Они сползли с дивана и направились в комнату.

— Спасибо, отец, — сказал Гарри, проходя мимо кресла.

— Спасибо, дядя Сев, — присоединился Драко.

Отец коротко прикрыл глаза, и Гарри заметил, что пока он говорил, его слова звучали тихо и почти грустно.

— Не за что, мальчики. Но, пожалуйста, постарайтесь вести себя хорошо сегодня.

— Мы будем! — пообещали они, и вели себя хорошо ровно до вечера.