Гарри Поттер. Падение во тьму 2 [Заморожен]

В два часа дня Молли Уизли неожиданно заглянула, чтобы сообщить ребятам, что обед готов, и все проследовали по лестнице вниз на кухню, где стоял уже накрытый стол, выглядевший намного скромнее того экстравагантного, что Гарри видел в столовой.
Настроение у всех оставалось еще довольно подавленным, и Рон по-прежнему был мрачен после недавнего из ряда вот выходящего разговора о Дамблдоре. Миссис Уизли заметила это, но Рон только хмыкнул. Видя, что ответов на свои вопросы она не получит, женщина лишь вздохнула, пожала плечами и занялась обедом. Сириус и Ремус присоединились к ним, но были немногословны. Отношения между Сириусом и Молли, кажется, были натянутыми, но общались они, как правило, вполне доброжелательно.
Когда обед закончился, Ремус и Сириус быстро исчезли наверху, и ребята вернулись в гостиную на втором этаже. Уизли почти мгновенно заняли привычные места, но Гарри медленно обошел комнату, изучая окружающую обстановку. Все помещение было наполнено притягательными темномагическими пятнами, но особенно мощными они казались у стеклянной витрины, расположенной вдоль задней стены. Гарри открыл ее, и, обнаружив, что она пуста, разочарованно нахмурился.
- Что здесь находилось? – спросил Поттер, когда Гермиона подошла и встала у него за спиной.
- О, здесь был целый склад каких-то непонятных вещей. Миссис Уизли сказала нам просто выбросить все это. Мы не могли определить все заклинания, наложенные на них, но она была уверена, что это - Темные проклятия или что-то вроде того.
- И она просто выкинула все это только потому, что думала, что на предметах могли быть Темные проклятия? – спросил Гарри, и в его голосе ясно звучали недоверие и раздражение. – Это вещи могли быть ценными или редкими. Они могли иметь историческое значение! А может, это мощные, уникальные магические артефакты!
- Ну... да, но они все были Темные... - неуверенно сказала Гермиона, одаривая Гарри осторожным взглядом, прежде чем оглянуться на Уизли в противоположном углу.
- И все Темные предметы должны быть уничтожены только потому, что они Темные, - сказал Гарри с саркастической усмешкой. Он говорил так тихо, что услышать его могла одна Гермиона. Она еще раз оглянулась на остальных, сидящих довольно далеко, и увидела, что никто из рыжих не обращает никакого внимания на них с Гарри.
Она повернулась обратно к другу.
- Я... сохранила некоторые из них, - тихо прошептала Гермиона.
Гарри удивленно посмотрел на подругу.
- Сохранила? – спросил он.
Гермиона закусила нижнюю губу и еще раз осторожно окинула взглядом Уизли.
- Я... хорошо, я согласна, что некоторые из этих предметов выглядели ценными... конечно, не только в денежном смысле, но и в историческом. Блэки – одна из древнейших магических фамилий, ныне живущих в Британии, и в этом доме есть множество реликвий... Темных, но имеющих историческое значение. И некоторые магические артефакты выглядели по-настоящему интересными. Кроме того... - она помедлила, прежде чем вновь вздохнуть и покачать головой. – Домовый эльф... С Кричером дело обстоит совсем плохо. Я имею в виду, он сходил с ума на протяжении многих лет, находясь в этом неприятном старом доме в полном одиночестве, но очевидно, что он любил свою семью, даже если они все были темными волшебниками. Он так расстроился из-за того, что мы выбрасываем все эти сокровища семьи Блэк, вот я и помогла ему выбрать некоторые вещи, и мы спрятали их в комнате брата Сириуса.
- В комнате Регулуса?
- Верно.
Гарри кивнул головой, мысленно делая пометку пойти проверить комнату Регулуса, как только удастся.
Он вновь сосредоточил внимание на Гермионе, которая все еще жевала нижнюю губу и ощутимо нервничала.
- Что-то не так, Гермиона? – мягко спросил Гарри.
- Я... хм... Гарри, что ты думаешь... как ты относишься... к Темной магии? – нерешительно спросила она, периодически поглядывая назад, в сторону Уизли.
В глубине души Гарри был безумно рад. Внешне же он изобразил легкое удивление.
Гермиона тут же пошла на попятный, очевидно, истолковав его удивленный взгляд в негативном ключе.
- Конечно, не такой раздел Темной магии как Непростительные, но, э-э-э... ну, просто традиции и... убеждения древних темномагических семей. Я имею в виду, не все ненавидят магглов! На самом деле это свойственно лишь экстремистам, которые способствуют уничтожению магглов, и из-за них остальные темные семьи пользуются дурной репутацией, – ты понимаешь? Большинство темных фамилий следуют политике изоляции. Им не нужна смерть всех магглов, они всего лишь не хотят быть разоблаченными. Я действительно не понимаю этого всего и, на самом деле, чувствую себя такой глупой из-за того, что никогда прежде не исследовала этот вопрос. Только впитывала то, что люди говорят, но больше так делать не собираюсь! Я так зла на себя за то, что... Я-то думала, что все старые чистокровные семьи состояли из темных магов, как Малфои, и предполагала, что это означало, что они были невежественными фанатиками, ярыми сторонниками чистокровности и магглоненавистниками, но далеко не все рассуждают о Темных Лордах, пытках или проклятиях, извлекающих внутренности, и одобряют их. У них богатое культурное наследие, которое насчитывает тысячи лет, и все это так увлекательно, и они всего лишь хотят защитить свою историю и традиции, а еще опасаются, что Министерство Магии собирается объявить вне закона все, что им дорого, только потому, что власть боится экстремистов, и...
- Гермиона! – довольно громко сказал Гарри, поднимая руки и наконец останавливая ее, заработав при этом любопытный взгляд Джинни с другого конца комнаты. Гарри наклонился к ней и понизил голос. – Не хочешь предложить мне экскурсию по дому? Сириус на самом деле провел меня только до третьего этажа и просто описал то, что находится выше. Мы могли бы поговорить где-нибудь, где меньше ушей.
Гермиона медленно кивнула, замерла на мгновение, а затем ее глаза загорелись, и она издала тихий возбужденный писк.
- Ты уже видел библиотеку? – с энтузиазмом спросила она. Гарри понял, что улыбается. Безусловно, Гермиону не могла не впечатлить библиотека. Хотя Гарри и самому было любопытно, и он тут же загорелся мыслью изучить книгохранилище древней темной семьи. Он подумал, что, может быть, Сириус позволит ему взять несколько книг с собой? Поттер не сомневался, что Том придет в восторг от того, чтобы изучить фамильную библиотеку старого темномагического семейства. Однажды он рассказал Гарри о своей юности в Хогвартсе, когда, будучи нищим сиротой, выиграл в карты книги у богатого товарища по общежитию. У всех у них имелись семейные библиотеки, полные древних книг, хотя эти дети совершенно не представляли истинной ценности фолиантов.
- Нет, я ее еще не видел. Как насчет того, чтобы отвести меня туда?
Она с энтузиазмом кивнула и повела Гарри из гостиной, бросив на ходу друзьям, что забирает его, чтобы показать библиотеку, к которой никто из Уизли, несмотря на их стремление все исследовать, так и не проявил интереса.
Они поднялись по лестнице на третий этаж, и Гермиона подвела Гарри к дверям, которые Сириус ранее отметил как библиотечные. Один шаг внутрь, и Гарри почувствовал, как в голове у него все плывет. В воздухе витало столько Темной магии, что он почувствовал себя захмелевшим. С минуту он стоял с туманной улыбкой на лице, прежде чем взял себя в руки.
В воздухе ощущался густой затхлый запах старых пергаментов и чернил и глубокий, мощный налет Темной магии. В этих стенах точно находилось несколько неприятных книг. Сама библиотека была удивительно большой, и Гарри понял, что тут, должно быть, задействованы какие-то чары, потому что помещение казалось слишком огромным, чтобы уложиться в размеры дома.
Он сделал несколько медленных шагов вперед, пройдя мимо Гермионы, и благоговейный взгляд его широко раскрытых глаз пытался охватить впечатляющие размеры помещения. Он прошел несколько рядов шкафов, пробегая пальцами по корешкам книг, и восхитительное покалывание интенсивно проходило через него всякий раз, когда он касался каких-нибудь особенно темномагических книг – тех, которые, скорее всего, проклянут тебя, если попытаешься открыть их с неправильными намерениями. Глаза Гарри бесцельно прошлись по заголовкам на корешках, и оказалось, что он узнал немало названий фолиантов из библиотеки Тома и из ссылок в других книгах, которые он опять же прочел в Риддл-мэноре. Это была замечательная библиотека. Он отчаянно хотел привести сюда Тома и задумался, есть ли какой-нибудь способ, например, чтобы тот пробрался сюда в образе Ника. Может быть, на Йоль? Гарри, конечно, не готов провести все зимние каникулы в этом доме, но, возможно, он мог бы приехать сюда на Рождество и упросить орденцев, чтобы они разрешили ему взять Ника с собой. И будут ли Уизли здесь на зимних каникулах, раз уж они провели на Гриммаулд Плейс последний месяц лета?
- Так... не похоже, что ты относишься к этому с отвращением... - неуверенно сказала Гермиона, отметив благоговейный взгляд, каким Гарри смотрел на книги, многие из которых были весьма сомнительны по содержанию.
Гарри повернулся к ней, пытаясь вспомнить, о чем она говорит. Ах да...
- Ты имеешь в виду, к Темной магии? – спросил он.
Она кивнула головой.
- Не думала, что тебе это понравится... Имею в виду, что-то темное, которое всегда связывают с Волдемортом и Пожирателями. Я боялась, что это сразу же настроит тебя против, так же как...
- Так же как Уизли? – закончил Гарри, и Гермиона опустила голову, робко кивнув. – Ну, я определенно могу сказать, что отношусь к этому куда терпимее, чем Рон, который никогда не примет такого. Хотя я не думаю, что близнецы будут так консервативны. С ними можно поговорить, и они воспримут это адекватно. Они здесь бывали?
- Не знаю, - непонимающе ответила Гермиона.
- Я бы не удивился, узнав, что они здесь были. Они работают над изобретениями для магазинчика, который надеются открыть после школы, и могу представить, что несколько томов в этой библиотеке окажутся ценными для них... - Гарри замолчал, оглядев такую уютную, пропитанную Темной магией, комнату с легкой улыбкой.
Гермиона огляделась и вздрогнула, слегка нахмурившись.
- Думаю, близнецы были в библиотеке. Хотя я и не видела их здесь.
- Полагаю, они действовали осторожно. Уверен, Молли ни на шаг бы сюда не подпустила, если бы узнала, что кто-то из ее детей берет здесь книги, - Гарри усмехнулся.
Гермиона сердито посмотрела на него и кивнула в знак согласия.
- Уверена, ты правильно понял, - она помолчала и после минутного колебания снова заговорила. – Так почему ты не испытываешь отвращения ко всем этим темномагическим вещам? Я действительно ожидала, что ты будешь категорически против...
Гарри пожал плечами.
- Полагаю, мои исследования Темных связей и Темной магии по-настоящему начались после того, как я начал развивать свои способности парселмага прошлой осенью. Я точно знал, что не пойду по пути людей, владеющих серпентаго, и не стану Темным магом, но... ну, в конце концов, я должен был понять и признать то, что парселмагия является одной из форм Темной магии, потому что это кровная черта, полученная от того, кто является потомком нагов – расы Темных существ, чья магия является по своей сути Темной. Но просто потому, что Темный – не значит плохой. Это действительно заставило меня открыть глаза на то, что Тьма не равна злу, как и Свет не равен добру. Я хочу сказать, посмотри на чертового Дамблдора. Он Светлый Лорд, но это вовсе не значит, что он самый нравственный человек на планете. Ты знаешь, что он сделал со мной. Свет и Тьма – это не добро и зло.
Гермиона выслушала его, медленно кивнув головой, прежде чем одарить его слабой и немного грустной улыбкой.
- Ничего по-настоящему не бывает таким простым, как кажется, когда ты ребенок, - печально сказала она. – Как не бывает только лишь черным и только лишь белым.
Гарри согласно кивнул и мягко улыбнулся ей.
Следующий час Гарри и Гермиона проговорили о своих изменившихся взглядах на Темную магию; родственных связях и заблуждениях, которые распространяют темномагические семьи, и о том, почему они это делают. Гермиона не могла понять, как старые, могущественные темные семьи могут страдать от предрассудков, когда они настолько сильны, но Гарри объяснял, что их «мощные устои» действительно были старым заблуждением, особенно в Британии. Он утверждал, что власть принадлежала массам, нейтральным по своей сути, которые находились в плену своих страхов. Те, кто хотел высоких постов в стране, и кому удалось заполучить лакомые места, уцепились за этот страх масс и раздули его. Они использовали это чувство, чтобы подготовить благодатную почву для собственных эгоистических желаний и вертеть политической ситуацией в стране, как вздумается.
В то время как Волдеморт боролся за власть, в основном методом террористических революционных актов, нанося удары по установленному порядку, другие получили сильную поддержку в виде официальной власти, манипулируя общественностью, охотно поддерживая в людях чувство страха.
Тем, кто у власти, нужно было на кого-то показывать пальцем. Кого-то винить во всех народных бедах, и жертвой в этом случае были Темные маги, и точно так же многие Темные маги указали пальцем на магглов как на источник всех своих проблем.
Гермиона поведала, что Виктор и его семья утверждали примерно то же самое, и что в этом действительно есть смысл, несмотря на ужас ситуации.
Они как раз собирались закончить разговор, когда Джинни, обыскавшаяся их, заглянула в библиотеку и позвала обратно в гостиную. Они спустились вниз по лестнице и обнаружили в комнате только Рона. Близнецы, судя по всему, убежали в свою комнату, чтобы провести еще несколько тайных экспериментов, а Рон начал раздражаться, потому что вокруг не было никого, кто служил бы в качестве буфера. Таким образом, Джинни отправилась искать Гарри и Гермиону, чтобы спастись от гнева брата.
Вчетвером они сыграли пару партий в подрывного дурака, а затем Гарри встал с дивана, потянулся и проворчал, что необходимо размять ноги. Он еще раз медленно обошел комнату и остановился перед большим семейным гобеленом, висящим на стене.
Джинни и Гермиона присоединились к нему, потом неохотно подтянулся и Рон.
- Древо Блэков? – спросила Джинни, глядя на гобелен с любопытством.
- Гарри, ты говорил, твоя бабушка была Блэк? – спросила Гермиона.
- Верно, - сказал Гарри, указывая рукой на имя «Дорея Блэк (Поттер); 1920-1977», соединенное с именем Чарлуса Поттера, от которых тонкая линия вела к надписи «единственный сын».
- Из-за того, что она была из рода Блэк и, выйдя замуж, вошла в другой род, имя ее сына не вышито здесь, - объяснил Гарри Гермионе, которая смотрела на гобелен с некоторым замешательством. – Если ты посмотришь сюда, - сказал Гарри, указывая на линии, ведущие от Сигнуса Блэка и Друэллы (Розье) к именам трех дочерей – Беллатрикс, Нарциссы и выжженного места, где должно было быть еще одно имя, - ты заметишь, что на гобелене перечислены имена женщин и их мужей, но не их детей.
Гермиона вдруг ахнула.
- Люциус Малфой?
Гарри усмехнулся.
- Ах да, разве я не упомянул? Этим летом я обнаружил, что связан с Малфоем, - Гарри притворно застонал. – Да, Нарцисса Блэк замужем за Люциусом Малфоем, и у них один сын. Если ты проследишь семейное древо в обратном направлении, то увидишь, что отцом Нарциссы является Сигнус Блэк, его отцом был Поллукс Блэк, а сестрой Поллукса – Дорея Блэк, сына которой звали Джеймс Поттер.
- Черт возьми! – воскликнул Рон. – Ты связан с Малфоем!
Гарри рассмеялся.
- Да, мы с ним двоюродные братья. Но если ты посмотришь внимательнее, то увидишь, что с другими у меня гораздо больше связей, хотя родство с ними и отдаленнее... черт, посмотри-ка сюда... - Гарри подошел к одной из дальних ветвей и указал на имя Лукреции Блэк, которая вышла замуж за Игнатуса Прюэтта. – Прюэтт – разве это не девичья фамилия вашей мамы? – спросил Гарри обоих рыжих.
Глаза Рона расширились.
– Мерлинова борода! Мамина тетя Лукреция была Блэк?
- Лукреция Блэк была сестрой Ориона Блэка, а Орион был отцом Сириуса, - сказал Гарри, чем еще больше шокировал Уизли.
- Это что же, получается, мы с тобой тоже двоюродные братья? – спросил Рон, потрясенно глядя на Гарри.
- Ну, нет... не совсем. Я имею в виду, ты сказал, что она тетя вашей мамы?
- Э-э-э... да. Игнатус был маминым дядей.
- Тогда вы на самом деле не происходите от нее. Вы юридически связаны через брак, но не через кровь. В тебе нет ни капли крови Блэков, в то время как во мне есть. Таким образом, по закону мы отдаленно связаны через семейный брак, но не по крови.
- Ох... я понял, - пробормотал Рон, по-прежнему выглядя озадаченным.
- Кроме того, даже если бы вы были связаны с ней по крови, она была дочерью Ориона Блэка, который происходил не из той ветви Блэков, с которой связан я. Орион был мужем Вальбурги Блэк, и у них родились Сириус и Регулус. Я теснее связан с той ветвью семьи, из которой вышла Вальбурга. А вы – пусть только юридически – с той, откуда Орион. Видишь? – сказал Гарри, показывая все это на гобелене.
- Подождите, - вдруг сказала Гермиона с пробуждающимся пониманием, и потерла лоб. – Орион Блэк женился на Вальбурге Блэк? Но они были кузенами!
- Если ты посмотришь поближе, они были не единственными Блэками, сделавшими это, - сказал Гарри с усмешкой, указывая на два других случая на древе, когда Блэки женились на Блэках. Казалось, Гермиону это не особенно убедило.
- Гарри, - начала Джинни, - как ты узнал все это? Твои слова звучат так, как будто ты уже знал о своем родстве с Малфоем, прежде чем упомянул об этом.
- За лето я провел кучу генеалогических исследований. Главным образом, я изучал линию матери, но пока был у Ника, то написал в Лондонское отделение Магического Генеалогического Общества и попросил копию родословной Поттеров, и когда увидел, что моя бабушка была Блэк, то снова написал им и попросил копию родословной Блэков, чтобы узнать, действительно ли я связан с Сириусом кровно.
- Ты сказал, что изучал линию своей матери? – спросила Гермиона.
Гарри повернулся к ней с горящими глазами.
- Да. И обнаружил, что ее прабабушка с материнской стороны, от которой отреклась семья чистокровных волшебников, была сквибом, и в конечном счете всю жизнь жила, как маггла.
Джинни задохнулась от волнения, Рон выглядел потрясенным, а Гермиона изумленно уставилась на Гарри.
- Но... я думал, твоя мама была магглорожденной, - растерянно сказал Рон.
- После изучения литературы и исследований, которыми я занимался этим летом, я не думаю, что действительно существуют истинные магглорожденные. Любой так называемый магглорожденный на самом деле просто первый ребенок с магическими способностями за несколько поколений сквибов, - объяснил Гарри. – Необходимо, чтобы в роду были маги. Волшебные способности не могут просто возникнуть из ниоткуда. В обычных людях нет никакой магии. В них должна быть часть волшебной крови, которая и делает их магами; предки, даже сотни поколений назад, которые были волшебными существами. Ведьмы и колдуны появились потому, что у люди имели детей от магических существ, таких, как дриады, нимфы, инкубы, суккубы, сидхе, гарпии, вейлы и наги. Когда-то давно древние предки моей матери соединились с нагами. Отсюда и мои способности парселмага. А вовсе не от Волдеморта, который якобы «поделился» со мной своей силой, как пытался уверить меня Дамблдор. Я биологически унаследовал эту особенность от маминых предков-магов.
Гермиона ахнула.
- Ты действительно так думаешь, Гарри? Но ведь твоя мама не была змееустом?
- Нет, но я думаю, что ее магия была слишком слаба, чтобы дать ей доступ к кровным чертам нагов. Она обладала стандартной нейтральной магией. Оставшейся магии в ее крови хватало только, чтобы сделать ее довольно приличной ведьмой, после нескольких поколений браков с магглами, не говоря уже о том, чтобы задействовать ее магическую наследственность. Но поскольку мой отец был чистокровным с примесью крови самых разных магических существ в родословной, этого было достаточно, чтобы обеспечить мне достаточно силы для того, чтоб мои способности проявились. Вот моя теория.
- Но как ты можешь быть уверен, что твоя мама происходила из семьи, в которой текла кровь нагов? – спросила Гермиона.
- Я смотрел родословную. Семья моего предка была из змееустов. Последний из них умер примерно пятьдесят лет назад, так что их род прервался.
- Интересно, тебя бы могли официально признать их наследником? - задумчиво протянула Гермиона.
Гарри пожал плечами.
- Сомневаюсь. Я думаю, они отреклись и лишили наследства мою прапрабабку, потому что на тот момент были уверены, что она является сквибом. Вряд ли у них было что-то, что я мог бы унаследовать. Семья вымерла, не осталось ни гроша, и все фамильные сокровища исчезли с их смертью. Не то чтобы я действительно заботился об этом. Это просто знание, откуда я родом, понимаешь?
В глазах Гермиона светились заинтересованность и благоговение, и она задумчиво засмотрелась на генеалогическое древо на стене.
- Ты должна посмотреть и на своих предков тоже, Гермиона, - сказал Гарри с мягкой, ободряющей улыбкой.
Она взглянула на него и кивнула.
- Я тоже так думаю... Просто не знаю, с чего начать.
- Ну, как я говорил в прошлом году, за определенную плату гоблины могут выполнить наследственный анализ по крови, но это только скажет тебе, что ты происходишь от кого-то, кто имеет у них хранилище. Это не сработало бы в моем случае, так как у семьи, от которой я происхожу, не было денег в Гринготтсе. Я слышал о ритуале, который используется для создания генеалогических древ, как это, - сказал Гарри, махнув рукой в сторону блэковского гобелена, - так что он самообновляющийся. При условии того, что заклинание было верным, на древе автоматически будут воссоздаваться прошедшие поколения. Я полностью не уверен, что для этого необходимо, но мы можем поискать информацию. Держу пари, что в какой-нибудь книге из библиотеки Блэков подробно описывается, как это делается.
- Ох, Гарри! Это будет фантастика!

***

Оставшаяся часть дня была спокойной. Ужин прошел довольно неловко, и разговор между Сириусом и миссис Уизли казался явно натянутым. После этого Гарри последовал за Роном в их теперь общую комнату, и Гарри извлек из кармана уменьшенный багаж, увеличил его до нормальных размеров, а затем толкнул к одной из двух одинаковых кроватей, на которой ему предстояло провести следующие две ночи. Он поморщился при мысли об этом и вздохнул.
Рон решил вернуться в гостиную в надежде обыграть близнецов в плюй-камни, и Гарри сказал, что, скорее всего, присоединится к ним минут через двадцать, потому что хочет немного отдохнуть и разобрать багаж.
Как только Рон ушел и Гарри убедился, что рыжий зашел в гостиную, он вытащил свою кипарисовую палочку из багажа, бросил заглушающее на ботинки, сунул палочку во внутренний карман и вышел из комнаты, поднялся вверх по лестнице и бесшумно направился по коридору в комнату Регулуса. Он специально принял дополнительные меры, чтобы быть как можно тише, так как комната Регулуса была напротив спальни Сириуса, где в данный момент находились Сириус и Люпин. Гарри услышал приглушенный звук их разговора через закрытую дверь.
Он проскользнул в спальню Регулуса и беззвучно закрыл за собой дверь. Конечно, весь дом был по-прежнему насыщен Темной магией, но пока миссис Уизли избавляла все остальные помещения от драгоценных артефактов и реликвий, в комнате Регулуса явно до сих пор находились многочисленные темномагические объекты.
Гарри повернулся и принялся изучать комнату. Слизеринские цвета – изумруд и серебро – были повсюду на драпировке кровати, стен и окон. Черный герб семьи с девизом «Чистота крови навек» висел над кроватью. А под гербом располагалась коллекция пожелтевших газетных вырезок, скрепленных вместе, образовывающих коллаж из новостей про различные атаки Пожирателей, а также слухов и домыслов о Волдеморте.
Справа у стены стоял письменный стол, на котором были раскиданы бумаги, книги, старые перья, и все покрыто толстым слоем пыли. Далее располагался высокий, по грудь, комод, набитый старыми реликвиями. Именно оттуда Гарри почувствовал самый мощный из Темных объектов. Он сделал несколько шагов и остановился. Его охватило замешательство. Было что-то... знакомое. Гарри не был уверен, как облечь чувства в слова, но в присутствии этой магии он чувствовал себя как дома. Что было абсолютно нелепо.
Он подошел к комоду, и его рука замерла на мгновение, прежде чем он потянулся ко второму сверху ящику. Гарри открыл его и убедился, что ящик заполнен Темными сокровищами. Одежда, которая, возможно, когда-то хранилась здесь, была убрана, чтобы освободить место для них.
Он осмотрел предметы, сваленные в ящике. Великолепное ожерелье из опалов, стеклянное глазное яблоко, пара зло глядящих резных деревянных масок, какой-то инструмент со ржавыми шипами, несколько древних на вид колец, серьги, разбитое зеркало и...
Гарри с хрипом вдохнул, когда его глаза остановились на источнике столь знакомой магии, исходящей из комода. Это был серебряный медальон на тонкой длинной цепочке. Он был богато инкрустирован драгоценностями, со знаком S на передней крышке, напоминающим змею. Гарри почувствовал, как пульсировала магия в медальоне, похожая на ритмичное биение сердца.
Сердце Тома...
Гарри просунул руку в ящик и слегка задрожал, почти касаясь предмета, который Том когда-то описал ему. Почему он здесь? Разве он не должен быть в охраняемой пещере в окружении армии инферни?
Наконец Гарри схватился за изящную цепочку и вытащил медальон из ящика. Он опустил предмет в другую ладонь и вдруг с шумом выдохнул – он даже не понял, что не дышал все это время.
Медальон был холодным на ощупь, однако он чувствовался почти теплым в руке. Как когда настолько холодно, что почти горячо. Гарри мог бы поклясться, что ощущает ритмичное биение в ладони. Вихрь силы частички души Тома, который был заточен внутри крошечного серебряного медальона, был приятным и успокаивающим. Гарри быстро надел реликвию и спрятал медальон под одеждой, и теперь он висел рядом с маскировочным кольцом, которое также все еще располагалось на цепочке на шее.
Медальон был холодным при прикосновении к груди, но холод быстро сменился ощущением жжения и тепла. Гарри почувствовал, как пульсация медальона синхронизируется с его собственным сердцебиением. Он ощутил, как магия души Тома, что была глубоко внутри него, приветствует кусок, который был в медальоне. Но, возможно, он просто вообразил это.
Гарри снова посмотрел на ящик, но все интересное, что в нем оставалось, померкло по сравнению с тем, что он только что обнаружил, так что он закрыл комод и быстро выскользнул из комнаты, чтобы вернуться в их с Роном спальню на втором этаже. Комната по-прежнему была пуста, и Гарри поскорее запер дверь. Он обнаружил себя стоящим посередине спальни, почти оцепенев от шока. Ему понадобилось время, чтобы стряхнуть с себя это ощущение. Он сел на кровать, закрыл глаза, выровнял дыхание и позвал Тома через их связь.

***

Волдеморт сидел во главе длинного стола в зале Риддл-мэнора. Люциус Малфой, Джайлс Вэнити, Монтгомери Кинг, Клайв Сэлвинн и Августус Руквуд сидели вокруг и слушали еженедельный отчет Люциуса. Это были те Пожиратели Смерти, которые занимали высокие посты в Министерстве Магии, и Волдеморт вызывал их, по крайней мере, раз в неделю – отчитываться о работе и новой информации, которая имела отношение к делам Лорда. Они также предоставляли письменные отчеты, но Темный Лорд по-прежнему предпочитал эти личные встречи, поскольку они всегда давали ему реальные впечатления о том, что было описано в отчетах.
Несмотря на важность обсуждаемого, Лорд обнаружил, что отвлекается и слушает без интереса. Это чувство было назойливым и раздражающим. Что раздражало больше всего, так это то, что он знал причину такого состояния.
Ему не хватало Гарри.
Это было так абсурдно. Совершенно нелепо. Не прошло и дня, а он скучал по мальчику. А что будет, если тот не вернется через несколько дней? И он оставил поместье так надолго, чтобы выполнять поучения и встречаться с людьми, работать для заключения союзов... Волдеморт почти фыркнул от отчаяния, но Темный Лорд не станет впадать в ярость на глазах последователей без видимой причины. Если он начнет раздражаться в то время, когда выступает Люциус, скорее всего, это будет неправильно истолковано, и Малфой подумает, что в чем-то провинился перед ним. В действительности, он почти не обращал внимания на Люциуса. Его мысли постоянно возвращались к импровизированной исповеди перед Гарри незадолго до его ухода.
Волдеморт все еще не знал, что заставило его сделать такое. Он понимал, что влюбился в мальчика. Он не станет отрицать это, и он знал, что и Гарри это известно. Это было негласное понимание.
Гарри говорил это несколько раз. Чаще всего во время секса. Он даже повторял это время от времени. Особенно Лорду нравилось, когда Гарри проговаривал это на парселтанге, с придыханием...
Он перестал думать об этом, чтобы восстановить контроль над собой. И слегка улыбнулся. Черт возьми, что его последователи подумают о нем, если он позволит эмоциям отражаться на лице в то время, когда он собирается здесь, с ними?
Тень скользнула по его лицу, прежде чем оно вновь стало бесстрастной маской. Гарри производил какое-то странное действие на него. Ну, почти. Это было невероятно. И все же у него не было желания что-либо изменить. Он просто должен контролировать себя. Гарри вернется через пару дней, и с помощью Маховика времени сможет быть здесь каждый день, и все пойдет своим чередом.
Темному Лорду только удалось переключить внимание на Пожирателей, как он почувствовал знакомое вторжение в свой разум.
- Том?
Он моргнул, но лицо по-прежнему было непроницаемым.
- Да, Гарри? Я на встрече. Что-то важное?
- Важное? Да. Однозначно, - ответил Гарри, и было что-то в его тоне, из-за чего в груди Лорда вскипало беспокойство, смешанное с интересом.
Он поднял руку, обрывая Люциуса на полуслове и заставляя остальных Пожирателей смотреть на него растерянно и нерешительно.
- Подожди немного, Люциус. Есть дела, требующие моего внимания, - сказал Волдеморт, не обращая ни на кого внимания.
- В чем дело, Гарри?
- Ты говорил, что медальон Слизерина является одним из твоих хоркруксов, верно?
- Да...
- А ты уверен, что он в некой подгорной пещере под защитой?
- Да, уверен. Гарри, почему...
- А можешь ли ты назвать причину, по которой медальон находится в доме Блэков?
- Гарри, о чем ты говоришь?
- Он здесь, Том. Вернее, на данный момент висит у меня на шее.
- Ты, должно быть, ошибся...
- Не ошибся. Это действительно хоркрукс. Часть твоей души все еще внутри медальона, и она позвала меня к себе. Прямо сейчас я чувствую это внутри медальона.
Волдеморт почувствовал волну смешанных эмоций, бурлящую в нем. Смятение и неверие были самыми сильными из них, но примешивались также гнев и даже немного страха. Как, как стало возможно, что медальон был найден, не говоря уже о том, что там, где не должен был находиться?
И...
- Орден Феникса... Дамблдор... ты не думаешь, что...
- Я понятия не имею. Но у меня сложилось впечатление, будто никто не знал, что эта вещь была здесь. Гермиона сказала мне, миссис Уизли привлекла всех к уборке дома, и они просто выбрасывали каждый обнаруженный Темный артефакт. Гермиона с домовым эльфом спасли некоторые предметы и спрятали их в комнате Регулуса, потому что эльф никому не позволял туда войти, чтобы заняться уборкой. Похоже, медальон бы просто выбросили в мусорное ведро, если бы Гермиона его не сохранила.
- Комната Регулуса?- спросил Волдеморт и помолчал. – Домовиком Регулуса был тот, на ком я проверял защиту, наложенную на медальон, - вдруг произнес он.
- Того эльфа звали Кричер?
- Честно говоря, не знаю, как звали эту маленькую тварь. Я оставил его там с инферни – умирать.
- А что если он не остался там и не умер?
- Он не смог бы сбежать.
- Возможно, он просто аппарировал?
- В пещеру или из пещеры невозможно аппарировать. Там установлена защита...
- Да, но домовики легко могут обойти действие защиты, предназначенной для волшебников, - отметил Гарри.
Темный Лорд почувствовал, как застыл на месте, и ему пришлось проглотить недостойный стон, который готов был вырваться из его горла.
- Мерлин, я такой дурак!
- Это можно было упустить из виду.
- Нет, было глупо выпускать это из виду! Никто не знает, как долго медальон был без защиты вне пещеры... и находится в доме Блэков... в доме, который Дамблдор решил использовать в качестве своей штаб-квартиры! Цирцея, каковы шансы...
- Каковы были шансы, что я просто случайно наткнусь на это? Просто чертовски повезло, если ты спросишь меня, - сказал Гарри.
Волдеморт мысленно усмехнулся, но это носило оттенок очевидного раздражения.
- Клянусь, любовь моя, твоя кровь состоит из Феликса Фелициса, - он остановился и тихо вздохнул. – Спасибо, что нашел его.
- Господин? – нерешительный и слегка обеспокоенный голос Люциуса заставил Волдеморта кинуть на того острый взгляд и поднять палец, показывая ему подождать.
- Мне нужно возвращаться к встрече, любовь моя.
- Конечно. Я принесу медальон через два дня, когда вернусь, а до тех пор буду держать его в безопасном месте.
- Я знаю.
Волдеморт почувствовал, как сознание Гарри покинуло его разум, и еще раз неглубоко вздохнул. Он хмуро посмотрел вниз, на стол, и мгновение в его сознании обрабатывалась информация, которую он только что получил. И кто знает, сколько лет... и если Регулус был замешан, то должно быть, по крайней мере, пятнадцать лет, поскольку человек исчез... исчез без каких бы то ни было объяснений. Возможно, он стал жертвой защиты пещеры? Эльф мог скрыться, но Регулус не смог бы бежать с медальоном... В любом случае, медальона по меньшей мере пятнадцать лет как нет в тайнике, а он, Волдеморт, находился в полном неведении касательно этого факта.
Он подумал, что не стоило так верить в защищенность других мест, где спрятаны хоркруксы. Возможно ли, что они были обнаружены или защита пробита? Дневник, который он оставил Люциусу – он сделал паузу и посмотрел на мужчину, который мгновенно побледнел и съежился под ледяным взглядом своего господина, - дневник был уничтожен. Он оставил медальон в пещере, и если бы не странная, неестественная удача Гарри, тот мог бы быть потерян. Выброшен на свалку какой-нибудь тупой предательницей крови или еще хуже – обнаружен Дамблдором и уничтожен.
Кольцо... кольцо было спрятано в лачуге Гонтов в Литтл-Хэнглтоне. Это было...
Он замер. Дамблдор знал о Литтл-Хэнглтоне и Риддлах. Мог ли он также знать о Гонтах? Если бы он провел расследование и обнаружил кольцо?
Ему нужно проверить хоркруксы. Ему нужно знать, что они все еще в целости и сохранности. Можно было бы сказать Гарри проверить диадему, когда тот вернется в Хогвартс, и как только он будет в состоянии вытащить своих последователей из Азкабана, он велит Белле проверить чашу. Правда, нет никаких предпосылок думать, что чаши нет на месте, так как гоблины лояльны по отношению к клиенту, а не Министерству. Они никогда не передадут содержимое хранилища в Министерство, даже если владелец сейфа был заключен в Азкабан.
Тем не менее, ему необходимо знать.
С завтрашнего дня он начнет проверять хоркруксы.