Глава 19
Воландеморт, прижимая к себе тяжелое, теплое тело партнера, застыл неподвижно. Ужас и разрастающаяся в душе пустота сковали не хуже Ступефая, не давая пошевелиться. Вырвавшаяся на свободу магия гуляла по поляне, пригибая траву и срывая ветки и листву с деревьев.
Несколько минут маг просто стоял, не в силах осознать случившееся. Чувства, тоже словно замершие, взорвались ослепляющей болью. Мужчина медленно опустился на землю, по-прежнему крепко держа своего альфу. Аккуратно положил его лохматую голову себе на колени и отвел волосы со лба, открывая шрам. Который, обычно красный и чуть воспаленный, бледнел и истончался прямо на глазах... Что?!!!
Лорд, не мешкая, потянулся к шее Поттера, ища пульс, и вновь замер, чувствуя под пальцами слабое, прерывистое, но вполне ощущаемое биение. Омега чувствовал, что его собственное сердце, до этого словно тоже замершее, оживает и подстраивается под этот ритм, начиная биться в унисон с сердцем своего альфы.
Шорох в кустах отвлек и привел в чувство. Маг немедленно бросил в ту сторону Оглушающее, следом еще одно, и, судя по глухому стуку упавшего тела, в кого-то попал. Кажется, у них был свидетель. Впрочем, так даже лучше. Мозг, до это тоже скованный ужасом, заработал на полную силу. Новый план созрел мгновенно.
Воландеморт трансфигурировал из ближайшего камешка подушку и осторожно переложил туда голову пребывающего без сознания Гарри. Накладывать на него Энервейт или еще какие-либо чары он опасался — мало ли какой у них будет эффект после Авады. Потом подошел к неподвижно лежащему Дамблдору. Директор был мертв. Лорд бросил несколько заклинаний, чтобы убедиться, проверил для верности пульс, который предсказуемо отсутствовал, и хмыкнул — судя по всему, у старика просто не выдержало сердце. Впрочем, за те долгие секунды, когда маг думал, что Поттер был мертв, он тоже чуть было не отправился следом.
Оставив Альбуса, Воландеморт направился к кустам и обнаружил там оглушенное тело какого-то ученика в гриффиндорской мантии. Накинул на него для верности чары глубокого сна и вернулся к Гарри. Аккуратно подхватил его на руки и аппарировал в особняк Реддлов. И почти сразу наткнулся на приходящего в себя после Обливиэйта Болейна. Пока колдомедик изумленно моргал, все еще не до конца воспринимая происходящее вокруг, Темный Лорд, абсолютно не чувствующий сил и желания что-либо ему объяснять, трансфигурировал из своего трона кровать, осторожно опустил туда Поттера, и произнес, направив палочку на Упивающегося:
— Империо! — взгляд у того еще больше расфокусировался. — Проведи обследование и окажи всю необходимую медицинскую помощь этому магу, — Лорд указал на Поттера. — Немедленно!
Колдомедик кивнул и направился к пациенту. А Воландеморт, понаблюдав немного за накладывающим чары мужчиной, аппарировал в Малфой-мэнор. Там, в подвалах, давно рос и зрел гомункул, который, как планировалось изначально, должен был изображать Темного Лорда в Последней битве. Он создавался на крови Воландеморта и молоке Нагайны, и его не отличили бы от оригинала, возродившегося тогда на кладбище, даже невыразимцы. Гомункул был практически готов, оставалось лишь оживить его.
Лорд подошел к широкой плите, на которой, укрытый чарами, лежал его двойник, разрезал лежащим тут же ножом руку, и начал читать длинное заклинание, пока его кровь впитывалась в грудь гомункула. Тот пошевелился и вздохнул. Воландеморт залечил порез, и отошел, мысленно велев двойнику встать и пройтись. Тот послушался. Его движения сначала были немного неуверенными, но становились все более четкими. По сути, это была кукла, подчиняющаяся всем приказам создателя, способная творить магию, говорить, дышать, но не обладающая даже зачатками разума. Зато базовые навыки, вроде умения ходить, говорить и понимать, какие действия требует хозяин, имелись.
Темный Лорд удовлетворенно кивнул, разглядывая свое творение, относящееся к высшей некромантии. Он вложил в двойника много сил и магии, чтобы тот не вызвал подозрений во время Последней битвы. Теперь этого не требовалось, но так будет даже правдоподобнее. Он щелкнул пальцами и велел появившемуся домовику:
— Принеси для него одежду и обувь, — тот поклонился и через минуту доставил требуемое.
Велев гомункулу одеться, маг снял с себя мантию, добавив к остальным вещам. Потом покрутил в руках свою палочку, погладил гладкое дерево, и отдал и ее тоже. Было неимоверно жалко расставаться с верной спутницей, столько лет служившей ему, но другого выхода не было. Уж больно известной она была. Сам Воландеморт, находясь в роли Валериана Мракса, уже давно пользовался другой — из самшита и сердечной жилы дракона — купленной во Франции и совершенно официально на него зарегистрированной. Ее-то он и достал сейчас из небольшого пространственного кармана, прикрепленного к браслету на руке. Со стороны, кстати, казалось, что прямо из воздуха. Очень эффектный трюк, когда нужно произвести впечатление на врагов или подчиненных
. Воландеморт взял двойника за плечо и аппарировал к Хогвардсу. На поляне ничего не изменилось. Маг подошел к кустам, склонился к лежащему там незнакомому гриффиндорцу и осторожно проник в его сознание. Оказалось, мальчишка (Колин Криви, как тут же услужливо подсказал его мозг), был на Уходе за Магическими Существами, когда заметил бегущего к Запретному Лесу Гарри. Движимый любопытством, а также желанием сделать несколько фотографий, шестикурсник решил проследить за своим кумиром. Ему потребовалось время, чтобы сбежать из-под пристального ока профессора Граббли-Дерг, и к поляне он подоспел в самый разгар битвы. Заметив лежащего на земле Поттера, Колин решил помочь ему, сняв сковывающие того чары. После нескольких неудачных попыток ему это удалось. Ну, а потом... Воландеморт, стиснув до боли зубы, со стороны наблюдал, как его партнер встает на пути зеленого луча, словно заново переживая тот момент и умирая вместе с ним.
Лорд вздохнул, встряхнулся, подавил желание запытать Криви до смерти самыми страшными проклятиями и принялся менять этому идиоту память. Он полностью убрал из его воспоминаний Поттера, заменив идущим к Запретному Лесу директором. Воспоминания о дуэли он не трогал, лишь изъял оттуда образ Гарри. А вот с последней сценой следовало поработать. Наверняка сознание единственного свидетеля будут тщательно исследовать невыразимцы. Маг расположил своего двойника точно так, как стоял он сам ранее, отошел к телу Дамблдора и пробормотал в сторону Криви снимающее сонные чары заклинание, взмахом палочки вздергивая того на ноги. Тот открыл глаза, сразу уставившись на гомункула, и Лорд твердо произнес:
— Авада Кедавра! — удовлетворенно наблюдая, как зеленый луч врезается точно в грудь двойника, и тот бесшумно оседает наземь, начиная рассыпаться пылью.
Дав Криви досмотреть эту сцену до конца, Воландеморт вновь усыпил его, и проник ему в голову, выстраивая все воспоминания в цельную картину и убирая следы своего вмешательства. Удовлетворенно выдохнул, еще раз просмотрев получившееся, взмахнул палочкой, уничтожив пленку в фотоаппарате, висевшем на тощей груди, снял чары и аппарировал, пока гриффиндорец не пришел в себя.
***
Оказавшись в особняке Реддлов, Воландеморт сразу направился к лежащему на кровати Поттеру. Вокруг него мерцала, переливаясь всеми оттенками радуги, полупрозрачная сфера. Болейн застыл рядом, безучастно глядя на пациента.
— Что с ним? — не теряя времени, поинтересовался Лорд
— Магическая кома. И сильное истощение, собственно, к ней и приведшее. Было еще несколько синяков и ушибов, я все вылечил. Что с ним произошло?
Темный Лорд представил, как пытается объяснить колдомедику, хоть и находящемуся под Империо, но профессиональных навыков не утратившего, что в Поттера снова попала Авада Кедавра, а выжил он во второй раз, судя по всему, благодаря носимому с младенчества крестражу, и решил вопрос проигнорировать
. — Как его можно привести в себя?
— Никак. Нужно ждать, пока магия восстановится. Если сможет, конечно. Постороннее вмешательство только ухудшит ситуацию.
Я установил сферу Парацельса, которая отслеживает состояние больного.
-Но ему требуется уход, специальное кормление и, если есть истинный партнер, магическая подпитка от него. Это единственная магия, которую он примет.
— Подробнее! Как именно ухаживать, кормить, подпитывать? — Я принес специальную брошюру, в которой все подробно расписано. Больница выдает ее родственникам, желающим ухаживать за больным в домашних условиях.
— Ты возвращался в Сент-Мунго? — Лорд удивленно вскинулся. Что, если кто-то заметил необычное поведение Болейна?
- Да, за сферой Парацельса. Она состоит из двух кристаллов — один находится на груди пациента, создавая, собственно, сферу, а другой у лечащего колдомедика или дежурной медсестры, и фиксирует все изменения в состоянии больного. Вот, — мужчина протянул небольшой кристалл, непрерывно пульсирующий и переливающийся. — При необходимости он нагревается и подает звуковой сигнал.
Воландеморт забрал камень и спросил:
— Тебя кто-нибудь видел?
- Нет, я аппарировал в свой кабинет, все необходимое было там.
— Хорошо. Еще что-то мне нужно знать?
— Необходим осмотр врача раз в пять дней. При любых изменениях в состоянии пациента колдомедика следует вызывать немедленно, — монотонно, словно цитируя учебник, ответил Болейн. — Больного можно перемещать только порталом, аппарация крайне нежелательна.
— Прекрасно. Отправляйся на работу, веди себя как обычно, чтобы никто ничего не заподозрил. Никому не рассказывай, даже не думай о том, что происходило с тобой за последние шесть часов. Я вызову тебя, когда понадобишься.
Упивающийся кивнул и с громким хлопком аппарировал. Воландеморт подошел к кровати, осторожно пройдя сквозь сферу, которая никак на это не отреагировала. Взмахом палочки создал портал в Малфой-Мэнор из снятого с Поттера шарфа, лежащего на подушке. Потом осторожно, стараясь не задеть лежащий у того на груди кристалл, подхватил Гарри на руки и активировал портал.
Оказавшись в собственной спальне, он аккуратно опустил по прежнему неподвижное тело партнера на постель, прислушался к еле слышному дыханию и уселся в кресло, доставая больничную брошюру. Прочитав ее от корки до корки, что не заняло много времени — там было от силы с десяток листов крупным шрифтом — и не нашел в подробно расписанных инструкциях ничего сложного. С уходом вполне мог справиться домовой эльф, зелье для кормления было простым и быстрым в приготовлении, напоминая скорее питательный коктейль, дополненный некоторыми магическими компонентами для лучшего усваивания. Это зелье — Алиментатио — в готовом виде напоминало густое желе, его следовало наносить на живот пациента раз в три дня. С магической подпиткой и того легче — следовало произнести модифицированное заклинание Связующих магию уз, касаясь обнаженной кожи, проще всего — держась за руки. Чем дольше контакт, тем лучше. Воландеморт решил начать этой же ночью. Хотелось немедленно, тем более усталость этого сумасшедшего дня навалилась с удвоенной силой, но не было времени. Следовало немедленно ввести Упивающихся из Ближнего круга в курс дел и сообщить об изменениях в планах. Остальным нужно было убрать Метки, благо это можно было сделать дистанционно. Потом проконтролировать ситуацию в Хогвардсе, потом отследить публикации в газетах, потом... Лорд подавил мученический стон. Вызвал домового эльфа и выдал все необходимые инструкции. Еще раз посмотрел на неподвижного партнера. Вновь вернулись мысли о беременности, но теперь они были какими-то вялыми, почти не вызывая эмоций. Даже мысль, что если Гарри не придет в себя в ближайшие дни, то избавиться от ребенка не получится, не волновала. Главное, чтобы Поттер вообще очнулся. Лорд, конечно, знал, что альфа или омега, потеряв истинную пару, умирают вслед за ней, просто не желая жить дальше. Но к себе такую ситуацию никогда не примеривал. Но на те неимоверно долгие секунды, когда он был уверен, что Гарри мертв, ему хотелось лишь одного — отомстить, а потом просто лечь рядом и умереть. И он отчетливо осознавал, что, скорее всего, так и было бы. Тем более, что теперь его последний крестраж уничтожен. Тут Воландеморт снова вспомнил, как Поттер закрыл его собой, но на этот раз к пережитому ужасу примешивалось что-то еще. Теплое, благодарное чувство, не имеющее ничего общего с партнерскими узами, заполнило грудь. Гарри без раздумий жертвовал собой, защищая его. Лорд слабо улыбнулся, потом надел принесенную домовиком мантию, положил в карман кристалл связи со Сферой и аппарировал в Министерство. Ситуацию требовалось отслеживать и контролировать лично.
***
Воландеморт скинул мантию прямо на пол и тяжело опустился в кресло. Прошло уже три недели со дня дуэли. Поттер в себя так и не пришел. Теперь с планами по прерыванию беременности можно было распрощаться. Болейн, регулярно навещающий Гарри, обследовал Лорда и подтвердил, что защитный кокон вокруг ребенка полностью сформирован. Воландеморт воспринял эту новость с удивительным спокойствием. Поразмыслив и поняв, что изменить ситуацию невозможно, он решил искать в ней плюсы. Основным было то, что в случае смерти истинного партнера омеги зачастую оставались жить только ради детей. А, несмотря ни на что, умирать Темный Лорд не желал. Не для этого он приложил столько усилий, чтобы стать бессмертным, не побоявшись даже расколоть собственную душу. Если Поттер не очнется, а такая вероятность была, умирать вслед за ним не хотелось. Возможно, Лорд смог бы продержаться некоторое время на чистом упрямстве, но что такое несколько месяцев, да пусть даже пара лет, по сравнению с целой жизнью? А вспоминая свои чувства, когда он думал, что его альфа мертв, он четко понимал, что даже столько не продержится. Ребенок мог придать жизни необходимый смысл, угомоня омежьи инстинкты. Маг задумчиво провел рукой по животу, который, кстати, пока практически никак не обозначился. Стихийные выбросы после формирования защитной оболочки вокруг плода прекратились, самочувствие рядом с партнером, пусть и бессознательным, пришло в норму, первый шок от осознания себя беременным прошел, и сейчас физически он ощущал себя просто прекрасно, здоровым и полным сил. Поэтому решил на время постараться забыть о своем интересном положении, так как ему хватало переживаний о Поттере, состояние которого за прошедшее время не изменилось. Беспокоиться еще и о беременности не хватало ни сил, ни нервов, ни времени. Так что эта проблема была решительно задвинута «на потом». Все, так сказать, рабочие дела шли великолепно.
Все, так сказать, рабочие дела шли великолепно. Интервью с единственным свидетелем «Великой Дуэли», как уже окрестили это событие журналисты, занимало первые полосы всех газет. Колина Криви допросили авроры, невыразимцы, лично Министр, просмотрели и изучили его воспоминания вдоль и поперек, но никаких несоответствий не обнаружили. Невыразимцы изучили оставшийся от гомункула пепел и тисовую палочку и подтвердили, что это, несомненно, принадлежало Темному Лорду. К тому же, авроры по своим источникам выяснили, что Метки у Упивающихся Смертью исчезли. Сложив все сведения вместе, в Министерстве дружно пришли к выводу, что Воландеморт наконец-то окончательно повержен, в чем поспешили уверить общественность. Дамблдора посмертно наградили еще одним Орденом Мерлина и устроили пышные проводы на кладбище в Годриковой Впадине, где он завещал себя похоронить. А потом все дружно задались вопросом: «А где же, собственно, Гарри Поттер?» Тут выяснилось, что Мальчика-Который-Выжил никто не видел уже несколько дней, но во всеобщей суматохе не придавали этому значения. Друзья лишь разводили руками, а Сириус пожал плечами и продемонстрировал письмо, где рукой Гарри было написано, что у его партнера возникли проблемы, требующие немедленного решения и просьба не пытаться искать, так как их, скорее всего, вообще не будет на территории Великобритании. Письмо это Воландеморт составил лично на основе забракованных черновиков предыдущего, которые он сохранил, лишь немного поменяв текст.
Газеты попытались было разразиться гневными речами в адрес лже-Героя, но быстренько заткнулись, придавленные авторитетом Министра и деньгами Малфоя, а потом начали печатать статьи совсем другого плана. В них опубликовалась часть пророчества и были высказаны мысли, что Гарри его исполнил еще в детстве, подарив Англии семнадцать спокойных лет и дав Дамблдору время набраться сил и покончить с Темным Лордом окончательно одним решающим ударом. Также все начали гадать, кто же этот загадочный партнер Поттера. Выдвигались самые фантастические гипотезы и всевозможные домыслы. Но никаких новых сведений на этот счет не поступало, и потихоньку ажиотаж начал спадать. В общем, Поттер был объявлен героем, директор дважды героем, а потом журналисты начали переключаться на другие темы. В сегодняшней газете, к примеру, о Победе упоминалось в небольшой статье ближе к концу, зато разворот был занят новостью о строительстве начальной школы-интерната для магглорожденных в Хогсмите.
Воландеморт, не позволяющий себе в эти дни ни секунды отдыха — днем он разгребал кучу дел, а ночью делился магией со своим альфой — на несколько минут расслаблено растекся в кресле, а потом усилием воли поднялся и направился в лабораторию. Нужно было варить очередную порцию питательного зелья для Поттера. По пути в лабораторию накатила сонливость, но маг упрямо продолжил путь. Поставив котел с основой разогреваться на сильном огне, он приготовил и разложил необходимые ингредиенты. Относительно редким и опасным из них был всего один — слюна Китайского Огненного Шара. Она была крайне взрывоопасна, и обращаться с ней следовало с предельной осторожностью. Лорд аккуратно открыл флакончик и собрался отмерить необходимое количество капель, когда заметил, что его рука дрожит. Вздохнув, он решил все же выпить Бодрящего зелья. Поставил флакон на стол и повернулся к полкам, но споткнулся о ножку стула. Взмахнул руками в попытке удержать равновесие и краем рукава задел флакон. Тот упал, покатился по столешнице и полетел прямиком в горевший под котлом огонь. Прогремел взрыв, и Воландеморт, едва успевший поставить слабенький беспалочковый щит, был снесен к стене волной пронесшегося по лаборатории огня.
***
Гарри блуждал в тумане. Он не знал, что это за место и сколько уже здесь находился. Иногда под ногами чувствовался асфальт, иногда трава или песок, но чаще всего какая-то абсолютно неопознаваемая поверхность. Голода или усталости он не чувствовал. Палочка была с ним, но магия здесь, похоже, не действовала. Порой туман немного расступался, открывая незнакомую местность, каждый раз разную — горы вдалеке, большое озеро, степь, густой лес, болото. Но потом все пропадало. Иногда рядом слышались невнятные голоса, мелькали силуэты людей или иных существ, но приблизиться к ним не получалось. Пару раз попадались двери, стоящие прямо посреди пустоты, но они были крепко заперты.
Но неожиданно окружающее пространство изменилось. Теперь Гарри находился в огромном пустом зале, в стенах которого были сотни закрытых дверей, а вокруг его тела пульсировала и горела толстая фиолетовая нить, буквально толкая к одной из дверей.
Парень медленно пошел туда.
Нужная дверь ничем не отличалась от десятков соседних. И была заперта. Но когда Гарри с силой налег на нее, неожиданно поддалась. Поттер усилил давление. Дверь распахнулась неожиданно, и он, не удержав равновесия, полетел в темноту за ней. Чтобы очнуться, судорожно хватая ртом воздух, на кровати, окруженный переливающейся сферой. Во всем теле ощущалась слабость, а нить связи с омегой продолжала пульсировать. Связи? Воспоминания, до этого не то чтобы отсутствующие, а какие-то тусклые и казавшиеся неважными, обрушились огромной волной, и Гарри подскочил с кровати, роняя лежавший на груди кристалл, отчего сфера погасла. Не обратив на это внимания, он схватил лежащую на тумбочке палочку и как был, в одних штанах и босиком, рванул к выходу. Его партнеру угрожала опасность...
К дверям лаборатории, куда привела его связь, он подходил намного медленнее — вновь навалилась слабость. По пути стало понятно, что он в Малфой-Мэноре, но как он сюда попал, сколько времени прошло и что вообще происходит в мире — эти вопросы крутились в голове, но их затмевало беспокойство за своего омегу. Он отчетливо помнил ужас, который пережил, увидев летящую в того Аваду. Стать на пути, закрывая и защищая, отдавая за него свою жизнь, было самым естественным поступком в мире. Но, судя по всему, ему снова удалось невозможное — пережить смертельное заклинание во второй раз.
Внутри лаборатории словно прошелся огненный вихрь. Возле одной из закопченных, местами обугленных стен, неподвижно лежал Воландеморт. Видимых повреждений, не считая обгоревшей по краям мантии, на нем не было. Гарри осторожно подошел к нему по еще горячему полу и присел рядом, укладывая голову партнера себе на колени. На затылке у того обнаружилась большая шишка, покрытая запекшейся кровью. Поттер сосредоточился, взмахнул палочкой и четко произнес:
— Эпискеи! — кровь исчезла, а небольшая рана затянулась. — Эннервейт!
Воландеморт открыл глаза, медленно выдохнул, неверяще глядя на своего альфу, и дернулся вперед, прижимаясь к нему всем телом, крепко обхватывая руками и впиваясь в губы отчаянным поцелуем. А Гарри, отбросив все вопросы и сомнения, просто наслаждался лаской, крепко обнимая в ответ и не собираясь отпускать. Никогда!