Глава І
1731 год
Владения Российской Империи,
Санкт-Петербург
Смеркалось. Всё небо Петергофа заволокло тёмной нежной пеленой сумерек. Казалось бы, вот-вот, и ночная тьма разом объемлет всю российскую столицу. Но не в этот раз, не сегодня. Воздух здесь был как всегда влажный, пропитан жаром уже расстворившегося в закате солнца.
О неопрятные берега плескались воды реки-Невы. Холодное дуновение от тёмно-синих волн трепетало шёлковые кисти красного колпака на маленькой фигурке, которая шла вдоль набережной. Конечно, для просторов российской Императрицы Казахское Ханство был словно маленький птенец, хотя он и был старше самой Самодержицы. И сейчас этот птенец, наперевес с раненым крылом, плетётся по мокрой слякоти, чтобы просить помощи у пресвятой двухглавой орлицы.
— Қандай сұмдық...(1) — пыхтел Хан, хлюпая сапогами по вязкой грязи, — Олар бұл батпақты астанамен атай ма?..(2)
Казахстану и без того было сейчас непросто — узбеки и монголы буквально впивались ему в шею. Он был уверен в своём величии, но, кажется, у судьбы другие планы на его счёт, ведь иначе бы он сейчас не выглядел настолько жалким, пытаясь на последнем издыхании прибегнуть к покровительству России.
Выбравшись, наконец, из слякоти, Хан встал на мощёную камнем дорогу. За ним резво выскочил снежный барс, который всё это время шёл по пятам за хозяином.
— Олар бүгін қараңғылық болмауы керек дейді...(3) — задумался мужчина, — Ақ түндер...(4)
И вправду, время уже велело зажигаться звёздам, а небо будто и не собиралось наливаться ночной смолой. Знаменитые белые ночи, Хан о них раньше лишь слышал. Болото-болотом, но, видно, действительно в этом месте был особенный шарм, достойный столицы Империи. Казахстан осмотрел просторную Дворцовую улицу.
— Міне ол.(5)
Да, это определённо был он — Зимний Дворец. Именно там сейчас находилась Императрица, которую и ищет Хан. Найти Дворец было совершенно не трудно, а всё благодаря так называемой "небесной линии Петербурга". Когда был построен Зимний Дворец, то Государыня отдала строгий приказ строить дома по установленному стандарту так, чтобы они были не выше самого Дворца. Поэтому возвышающийся над остальными зданиями Петербурга Зимний Дворец сразу бросался в глаза из-за своей высоты, пышности и красоты.
Хан непременно направился в сторону Дворца.
— Әдемі...(6) — шептал казах, — Бұл мүлдем басқа деңгей.(7)
Несомненно, он был поражён. Роскошное великолепие этого места заставляло его душу трепетать, испытывать странное чувство то ли страха перед этим величием, то ли безграничного восхищения. Процесс того, о чём Казахское Ханство даже и подумать сейчас не мог, уже начался.
С открытым ртом и распахнутыми глазами, Хан даже и не заметил, как подошёл к вратам Дворца. Около песчаных врат стояла стража, облачённая в изумрудного цвета мундиры.
— Назовитесь, сударь. — холодно сказал один из стражников и внезапно будто вывел казаха из пленительного транса.
— А... Я... — растерялся правитель, пытаясь быстро собрать у себя в мутном сознании все русские слова, которые он знал, — Казахское Ханство... меня звать.
— С какой целью Вы пришли? — столь же отстранённо продолжал страж.
— У меня срочное дело к Императрице.
— Государыня не планировала на это время никаких встреч. У нас нет цели запугать Вас, но Вам лучше не стоит даже пытаться нас обмануть. Ради Вашего же блага.
— Ну что Вы! — взмахнул руками Казахстан, — Ни в коем случае! Дело правда... очень важное и, как правитель, я клянусь, что оно не потерпит отлагательств! — предводитель казахского народа закашлялся кровью, зажимая зияющую под боком рану, которая всё же выделялась из малиновых одежд Хана.
— Что ж... — выдохнул страж, отдав приказ доложить Императрице о позднем госте, — Проходите.
Казахстан ступал по алому ковру, оглядывая всё вокруг. Он был здесь впервые, и даже не думал, что вообще сможет принять решение объявиться здесь. Воистину абсолютно другой уровень, абсолютно другой мир. Огромные белоснежные коридоры, колонны-великаны, возведённые в стиле барокко, напоминали всё же классические храмы богов. Будто Хан вошёл во святыню, и направляется прямиком на небеса, к Богине. Он как-то слышал о том, что предки России были тесно связаны с эллинами. Но, несомненно, тут было всё, чтобы отличить российскую культуру от эллинской. Блистающее на отсвете свечей с каждой громадной люстры золото доминировало в этом торжестве архитектурного ума. Золото, золото, золото... Оно словно ослепляло казаха, вошедшего во Дворец, перед его глазами снова встала та невзрачная пелена, которая заполонила его взор еще при подходе ко вратам. Эта роскошь пустила свои корни в разум Казахского Ханства, и начала растекаться по всему его телу, словно яд. О нет, это был вовсе не смертельный яд, скорее сладкие грёзы, которые расслабляли тело и затуманивали разум ничего не подозревающей до последнего жертвы, которая слабым, но верным шагом слепо шла прямо к пасти хищницы.
Казахстан оказался в наполненной светом свечей комнате. Красными бархатными шторами были прикрыты окна с позолоченными рамами, и лишь с открытого болкона дул слабый ветерок, незримо вздымая бархат свободных штор. Напротив стояло большое императорское ложе с атласными наволочками на подушках. Однако в постели никто не лежал. За постелью виднелись статные книжные полки с золотым классическим орнаментом. Всё же что-то в этом барокко напоминало французское рококо, от лёгкости и роскоши которого, наверняка, России было очень трудно оторваться. А рядом с книжными полками стояли стол и стул с золотыми ножками. На столе лежали какие-то бумаги вперемешку с книгами с толстыми переплётами. Несмотря на это, всё на столе было прибрано. Рядом со стопкой бумаг стояла позолоченная чернильница, в которой не было видно пера. На мягкой алой обивке стула сидела сама Российская Империя, которая и держала в руках отсутствующее в чернильнице перо. Несмотря на позднее время она занималась документацией — если она хотела стать великой, то тут нужен был серьёзный подход, и она не могла сомкнуть глаз, пока не удостоверится, что сможет со спокойной душой и полностью выполненным планом на день отдаться в манящие тёплым сном объятия ночи.
Хан не успел сказать и слова, как Императрица, будто почуяв его присутствие, резко, но вовсе не дико повернула голову в его сторону.
— Ах, Казахстан, это Вы... — поприветствовала Россия гостя, сразу начиная разливать свой величавый и сладкий, словно мёд, голос.
— Д-да... — неуверенно откликнулся казах.
— Мне сказали, что дело у Вас ко мне какое-то, причём важное.
Самодержица поместила перо обратно в чернильницу и полностью развернулсь к Казахстану. Её голос не звучал раздражённо, скорее наоборот, звучал обеспокоенно, даже сопереживающе. По крайней мере, так казалось, или сама Императрица хотела, чтобы так казалось. Её огромный силуэт возвышался над Ханом. Конечно, такая девушка, ещё довольно молодая, которой всего век отроду, не могла не вызывать уважение и восхищение перед её величием — не то, чтобы не каждая женщина, а вовсе не каждый человек мог воплотить такое могущество, такие, казалось, необъятные территории в столь юном возрасте. Она была молодой, красивой и властной, а оттого и крайне уважаемой во всём мире. Разве мог блеск её славы не привлечь даже самого маленького мотылька? Хотя Казахстан был отнюдь не из самых ничтожных.
— Ох, как неприлично с моей стороны, — вдруг воскликнула Россия, — Позвольте.
Над Ханом зашелестели тяжёлые ткани юбок пышного платья Империи. Вдруг с высоты к нему потянулись гигантские, но в то же время тонкие руки в жемчужных браслетах, которые ловко подхватили вождя казахов с его зверушкой.
— Э-Эй, что Вы... — воскликнул Хан.
— Не беспокойтесь. Просто вести разговор с другой страной, смотря на неё сверху вниз — признак дурного тона, не так ли?
Российская Империя аккуратно опустила гостя на стол, рядом с государственной документацией, которую ей сейчас пришлось отложить на какое-то время. А Казахстан тем временем наконец мог полностью и отчётливо видеть лицо Империи, потому что снизу у него не было такой возможности — обзор закрывали пышные юбки и и столь же пышные груди монархини. Юбки Казахстан уже не мог видеть, но вот на грудь России ему открылся новый обзор — она плотно лежала в чашечках корсета, образуя изящное декольте, вместе с её белоснежными плечами, усыпанными жемчугом и драгоценностями. Конечно, он был старше Империи, но разве он, как и кто-либо ещё, мог отрицать эту неотразимую красоту, которая и без того была будто напоказ, будто сама умоляла наслаждаться ею?
— Так что же случилось? — спросила Самодержица.
Её голубой глаз сверкал сквозь тёплые тона комнаты. Она смотрела пристально, она и вправду была заинтересована. Но чем же? Империя будто пронзала взглядом Хана насквозь, пытаясь рассмотреть его изнутри, изучить его тело до мельчайших подробностей.
— А почему Вы сразу подумали, что что-то случилось?.. — поинтересовался в ответ Казахстан.
Это насторожило его. Неужели Россия всё-таки была готова к тому, что он придёт, несмотря на то, что сказала стража? Он не мог понять, чего она на самом деле хочет, даже не пытался, ведь он пришёл к ней совсем с другой целью, и все усилия он бросил на осуществление своего плана.
— Сталось, Вы ждали меня, так ведь? — усмехнулся Ханство.
— Что же... Вы правы — не стану спорить, — выдохнув, сказала Императрица, не отводя взгляда с гостя, смотря ему прямо в глаза.
— Вы не подумайте... Мы не дикие животные, но банальные знаки Вашей заинтересованности моей персоной не могли остаться мною незамеченными, — усмехнулся казах.
— Ах, — улыбнулась в ответ монархиня, — Вы про мои крепости... Надеюсь, они не очень Вас смущают?
— Ну, — немногозначительно протянул Хан, — Конечно, чужие крепости на родной территории не могут не смущать...
— Ах, Вы ранены?! — резко воскликнула Россия, прервав своего собеседника, переводя тему, и умело направляя разговор в выгодное русло.
— Что? Ах, это...
Казахстан поднял руки и аккуратно приподнял багряный бархат чапана. На минуту он сам начал вглядываться в рану, будто впервые её увидел, и тут же вспомнил, зачем он проделал этот долгий путь. Это Империи было только на руку.
— Кто же Вас так, Господи? — закачала головой Императрица, прикрывая рот рукой, полной сверкающих своими бриллиантами колец.
— Монголы да узбеки, кто ж ещё... — рассерженно ответил Хан, отводя глаза и поправляя свой колпак.
Россия замолчала, будто выжидая чего-то. Ханство решил прервать неловкую паузу первым, так как он всё-таки пришёл сюда первый, и ему стоит бы уже говорить по делу.
— В общем... Есть у меня к Вам просьба, — Казахстан снял колпак и склонил голову перед Империей.
— Говорите, не томите... — увлечённо говорила Государыня, сверкая глазами.
— Российская Империя, — громко обратился Хан, обращая особое внимание на последующие слова, — Позвольте мне попросить Вашей милости на помощь мне, Казахскому Ханству, сохранить целыми казахские земли, да молю я о Вашей защите, дабы дать отпор ханствам узбекским и монгольским. За это дарую Вам волю свою, да обещаю Вам повиноваться — только направьте меня на путь истинный!
Возможно, не склонив бы Казахстан свою голову, он бы увидел, как Императрица расплылась в лукавом оскале. Всё шло её плану — не по его.
— Я согласна, — не стала медлить с ответом Россия, еле скрывая свою радость.
— Правда? — подняв голову и тёмные глаза спросил Хан.
— Несомненно. Я уверена, наше сотрудничество пойдёт на пользу и мне, и Вам, — утвердительно подытожила Самодержица и, вновь взяв на ладонь Казахстан, она понесла его к страже, которая уже ждала гостя у дверей комнаты правительницы, чтобы проводить гостя обратно.
— А, у-уже пора? — растерянно спросил Ханство.
Россия, взглянув на часы, огорчённо кивнула своему новому вассалу.
— Подождите, — чуть замешкался казах, когда Императрица уже собиралась опустить Хана на землю, — Это Вам.
Казахстан улыбнулся и указал рукой на снежного барса.
— Ах, — засмеялась монархиня, — Так вот зачем Вы с этой кошкой пришли, а я-то всё думала, отчего за Вами эта несчастная зверушка таскается.
— Только Вы её возьмите... А то она ко мне привязалась — сейчас со мной и уйдёт — усмехнулся Хан.
— Хорошо-хорошо, — хохотала Императрица, приказав страже держать барса, пока его прежний хозяин не покинет здание.
— Я завтра же отдаю приказ о высылке российских войск с Урала на территорию Казахстана, но долго Вам ждать не придётся — небольшое подкрепление придёт к Вам уже завтра, с тех самых крепостей близ ваших земель, — сказала Россия, провожая гостя.
Как только врата Зимнего Дворца закрылись за спиною воодушевлённого Казахского Ханства, стража, державшая снежного барса рядом с Самодержицей, заулыбалась. Они, как порядочные граждане, были рады новым союзникам, новой дружбе. Тем более, когда союзник оказался так мил, что отметил своё уважение столь же милым, как и он сам, подарком.
— И куда кота девать, Ваше Святейшество? — задорно спросил один из стражников, — Организовать ему комнатку-с?
Однако от имперской доброжелательности не осталось и следа. Сев обратно на стул, Россия могла позволить себе расслабиться, и выпустить на волю те чувства, которые она держала в себе, пока перед ней стоял сияющий от невинной и искренней надежды лик Казахстана. Императрица залилась злорадным смехом.
— Какая глупость, Господи! Боже мой, какая наивность! — девушка покраснела, закрыв одной рукой лицо, а второй держась за живот, тяжко вдыхая ртом воздух, так как от смеха ей было трудно дышать.
Империя была удивлена тем, что её, казалось, шаткий и глупый план смог так просто осуществиться. Конечно, она верила в силу своего влияния, хотя и немного недооценивала этот план, но она явно переоценила Казахское Ханство.
— Нелепый вы народ, кочевники, наивный до безобразия! — выдохнула Россия, откинув пышную косу за плечи.
— Так что же... — залепетал стражник, успевший уже приласкать снежную кошку.
Монархиня встала, поправив повязку на глазу. Взор её глаза с угрожающе полуопущенным веком метнулся в сторону говорящего.
— А разве не ясно, что?
Голос правительницы внезапно изменился, тон стал гораздо ниже и холоднее, а само звучание её голоса стало совсем утробным, отражалось не только в её чреве и груди, но и по всей комнате.
— Забейте эту кошку. Шкуру — на мех, а тушка чтобы была зажаренной на столе в обеденном зале — поднимайте поваров, сейчас же.
— Но, Государыня, не поймите меня неправильно, но Вы же сами запретили есть кошачье мясо...
— Вздор! Сегодня и сейчас — особенный случай. Это не простая прихоть — это принцип. Это приказ! — утверждала Императрица, — Или же на месте этой кошки на моём столе откажетесь вы все... — раздражённо процедила монархиня сквозь зубы и сжатые от злости челюсти.
— Будет сделано-с... — почти шёпотом сказал стражник, распахнув от страха глаза, и тут же удалился с остальной стражей выполнять императорский приказ.
Россия подошла к зеркалу, с упоением вглядываясь в своё же отражение. Она знала, что очередной её капкан с лязгом железных челюстей захлопнулся, поймав очередную страну в эту ловушку, откуда уже не выбраться. По крайней мере живым. Самодержица была довольна собой. Она ухмыльнулась сама себе.
— Всё же не зря этот идиот ассоциирует самого себя с этой несчастной кошкой.
Ремарки:
(1) — Какой ужас...
(2) — И это болото они называют столицей?..
(3) — Говорят, сегодня не должно стемнеть...
(4) — Белые ночи...
(5) — Вот и он.
(6) — Красиво...
(7) — Это совершенно другой уровень.
Хэд на то, что у России нет ни ста рублей, ни ста друзей, но зато есть семеро кошек дома.
Россия: Бабуля! Как ты могла?..
Российская Империя: Пфф...
