Новенькая

Когда двери лифта распахнулись, я, чуть улыбнувшись и согнув руку в пригласительном жесте, пропустил Нику вперёд. Увидев её ухмылку и то, как она закатила глаза, моя улыбка стала шире. Я вошёл следом и стал, прислонившись спиной к стене. Ника нажала кнопку своего этажа и лифт поехал вверх.

Я вытащил телефон из кармана. Пару минут назад пришло какое-то уведомление. Разблокировав устройство, я увидел входящее сообщение из нашего со Стасом и Таней группового чата. Девушка что-то прислала.

"Интересно, чего она там уже написала?, - подумал я. - Вроде только попрощались. Или уже соскучилась?

Сначала я хотел убрать мобильник в карман. Дома потом гляну, что там такого важного. Но всё-таки любопытство пересилило и я, нажав на уведомление, открыл наш чат. Оказывается, Таня скинула ту фотографию, которую она сделала перед тем, как мы пошли по домам. Я нажал на фото и провёл двумя пальцами по экрану, увеличивая его.

А правда, миленькое фото вышло. Вот Стас целует Таню в висок. Парень получился в профиль, девушка счастливо улыбается. Рядом с Татьяной сидит Вероника и немного... Не знаю, то ли смущённо, то ли удивлённо улыбается, смотря в объектив своими голубыми глазами. Ну и, конечно, я. Вклинился лицом между Таней и Никой. Мой подбородок почти лежит на плече Тихоновой. До сих пор помню, как её волосы щекотали мне щёку. Сижу на корточках (на фото не видно) позади, обняв всех троих. В кадр отчётливо попали мои руки, лежащие на плечах Стаса, Тани и Вероники...

"Классное фото вышло, Тань. Я, как обычно, лучше всех вышел", - напечатал я. Вторая часть фразы была уже в какой-то степени моей рядовой шуткой. Так что я не опасался, что кто-то воспримет эти слова близко к сердцу и обидится.

Но внезапно лифт вздрогнул, будто кто-то дёрнул его трос. Он замер через секунду. Замигала лампочка.

"Да ё моё, - подумал я. - По его поломкам хоть календарь составляй".

Да, лифт у нас ломался достаточно часто. И это очень сильно раздражало. Правда, пока мне везло не застревать в нём. Ну, до этого момента везло. Видимо, кто-то решил, что когда-нибудь и мне стоит застрять. Для баланса, так сказать. Что ж...

- Мы... Мы... Застряли, - произнесла Ника несколько испуганным голосом.
- Голубоглазка, какая ты проницательная, - усмехнулся я. - А если ещё скажешь, что в лифте, я тебе похлопаю.

Честно говоря, я ожидал, что Вероника что-то мне ответит. Всё-таки промолчать было явно не в её характере. Но нет, не в этот раз. Она молчала, никак не отреагировав на мой выпад в её сторону.

Через пару секунд свет, мигнув ещё раз, погас окончательно, погружая кабинку лифта в кромешную темноту. Я только собирался двинуться к кнопке вызова диспетчера, как услышал тяжёлое дыхание своей одноклассницы. Оно было таким хаотичным, будто здесь внезапно пропал весь кислород. Я включил телефон и посветил на неё.

Вероника смотрела на меня, но... Было ощущение, что сквозь меня... Её красивые голубые глаза сейчас были искажены ужасом. Руки девушки дрожали, словно листья на ветру. Она пыталась сделать вдох, будто разучилась дышать.
- Нет... Нет..., - зашептала она и я увидел, как у неё трясутся губы.

- Твою..., - прошептал я и, скинув с себя чехол для гитары, бросил его на пол и положил на него телефон экраном вниз, предварительно включив на нём фонарик. Не очень яркий свет немного развеял темноту.

- Мы застряли в лифте, - сказал я, когда нашёл кнопку вызова диспетчера. - Улица Победы, дом 98, первый подъезд, предположительно между третьим и четвёртым этажом.
Мне ответили, что через полчаса должны приехать ремонтники.

"Мать вашу, чинить надо руками, а не как обычно", - мелькнула мысль. Но развивать её я не стал. Была проблема посерьёзнее. Ника...

Похоже, она боится темноты. Но, к сожалению, фонарик не улучшил её состояния. Похоже, тут была паническая атака. Блин... Так... Я сам медленно сделал глубокий вдох и выдох. Главное самому оставаться спокойным. Если я ещё здесь запаникую, то легче никому не будет.

Быстро взяв себя в руки, я сделал один шаг навстречу к Веронике.
- Ника, - заговорил я осторожным и мягким голосом, чтобы привлечь её внимание. Взгляд девушки метался из стороны в сторону, не в силах за что-либо зацепиться. Но, услышав мой голос, девушка всё-таки смогла задержать взгляд где-то в районе моей груди.
- Ника, я... Я помогу тебе. Но тебе придётся внимательно меня слушать.
Вероника, я видел, изо всех сил старалась сдержать взгляд на рисунке моей футболки. Она слегка кивнула.
- Хорошо, - сказал я. - Ника, пожалуйста посмотри на меня.

В слабом свете фонарика телефона я видел, что Веронике было крайне тяжело поднять взгляд своих голубых глаз на сантиметров сорок выше, чтобы посмотреть на моё лицо.
- Ника, всё будет хорошо, - говорил я ласково. - Просто посмотри на меня.
Она очень медленно, словно против воли, подняла на меня взгляд. Мне показалось, что в её глазах блеснули бусинки слёз.
- Вот... Хорошо, умница, - сказал я. - Теперь выдохни пожалуйста и сделай глубокий вдох.
Она посмотрела на меня и чуть качнула головой, будто хотела сказать: "Не могу". Я осторожно протянул руку вперёд и аккуратно взял ладонь Ники в свою. Я очень боялся, что это её ещё больше напугает. Но, к счастью, нет.
- Чшш, я с тобой, - сказал я, чуть подняв наши руки. - Я помогу тебе. Давай вместе. Смотри и повторяй.

Я медленно сделал шумный выдох и следом так же медленно вдохнул. Следом ещё несколько раз.
- Давай вместе, со мной, - говорил я, ласково держа ладонь девушки. - Вдох и выдох, вдох и выдох.
Через несколько секунд Вероника выдохнула. А затем неторопливо, как я, сделала глубокий вдох.
- Умница, - говорил я. - Вот так, вместе со мной.
Мы продолжали дышать в унисон, как мне показалось, минут пять. Нике стало немного лучше. Во всяком случае безумного паникующего взгляда больше не было. Но всё равно я видел в её глазах остатки того испуга. Они были там, словно угли после догоревшего костра, когда кажется, что уже всё позади, что огонь погас... Но стоит лишь бросить ещё одно полено, как пламя вновь взметнётся. И я не хотел давать этому костру вновь загореться.

Я сделал ещё шаг навстречу Нике и, всё так же держа её за руку, сказал:
- Заранее прошу прощения за то, что сейчас сделаю, но я правда хочу тебе помочь.
После этих слов я сократил дистанцию между нами и обнял Веронику, прижав её к себе. Моя левая рука легла на талию девушки, а правая, выпустив ладонь Ники, опустилась на шелковистые волосы девушки. Поглаживая Нику по голове, я негромко приговаривал:
- Всё хорошо... Я с тобой...

Уткнувшись носом в её приятно пахнущие каким-то парфюмом каштановые волосы, я неторопливо поглаживал их. Я никогда особо не разбирался в запахах женских духов. Для меня просто они делились на две категории: те, которые приятно пахнут и те, которые неприятно. Как говорится, коротко и ясно. И по этой моей системе разделения духи Вероники определённо были в первой категории. Очень приятно, я бы сказал. Но... Впервые в жизни я захотел угадать этот запах...

Но долго думать об этом я не мог. Я всё ещё ощущал дрожь в руках Вероники, которыми она неуверенно обхватила меня, чувствовал её учащённое сердцебиение.
- Дыши со мной, - шептал я, шевеля дыханием её волосы. - Вместе со мной... Вдох и выдох...
Ника, слушая мой голос, продолжала чередовать вдохи и выдохи.
- Умница, - шёпотом говорил я. - Вот так...

Моя рука осторожно убрала прядь волос Ники за ушко и замерла. Большой палец задержался на тёплой щеке девушки у самого уха, указательный и средний пальцы запутались в её густых и так сладко пахнущих волосах. Безымянный и мизинец осторожно опустились на горячую шею Вероники. Я замер в таком положении, почему-то не решаясь убрать руку, чтобы продолжить гладить её по голове. Лишь продолжал шептать:
- Всё хорошо... Дыши... Со мной...

Через несколько секунд Вероника чуть повернула голову. Я почему-то испугался, что это была такая "просьба" убрать руку. Но нет... Она лишь немного повернулась, чтобы прижаться к моей груди. А я... Я просто позволил ей это... Большой палец моей руки осторожно мазнул по щеке Ники. Я опустил своё лицо, легонько уткнувшись подбородком в волосы девушки.
- Никуль... Всё хорошо... Я с тобой... Я никуда не уйду..., - продолжал шептать я.

Я не знаю сколько времени мы стояли, обнявшись, в этом тёмном лифте, освещаемом лишь фонариком моего телефона. Левая рука всё так же продолжала обнимать талию Вероники, а ладонь правой, которая наполовину была укрыта волосами, так и лежала на щеке и шее.

Я чувствовал, что руки девушки, которыми она неуверенно обняла меня, перестали дрожать. Сердце больше не билось так, словно хотело покинуть грудную клетку. Только дыхание оставалось немного учащённым. Но, тем не менее, дышала девушка уверенно. Кажется, это уже было не из-за панической атаки...

Мы услышали какую-то возню по ту сторону дверей. Ника подняла на меня немного испуганные глаза. Я чуть улыбнулся и сказал:
- Не волнуйся, пришёл мастер. Скоро выйдем отсюда.
Она неуверенно кивнула и снова прижалась ко мне.

Да, я был прав. Через минут пять двери лифта распахнулись. По глазам ударил свет лампочки на лестничной площадке. Я чуть прищурился. В кабину заглянуло лицо мастера.
- Ну, чего застыли? Потом наобнимаетесь. Вылазьте давайте.
- Сию секунду, хозяин лифта, - ответил я, ухмыляясь. Но, повернувшись к Нике, я сказал уже без ухмылки. - Пойдём. Ты сможешь идти?
- Да чего вы резину тянете? Давайте шустрее.
- Замолчи, - бросил ему я. - Никуль, ты сможешь сама идти?, - повторил я ласково.
Она неуверенно кивнула. Я взял её за руку и поднял чехол с гитарой и телефон.

Держа Веронику за руку, я первым вышел из лифта. Девушка всё ещё была бледная.
- Пойдём, я провожу тебя домой, - сказал я.
- Идите уже, - поторопил ремонтник.
Я вздохнул со злостью. Очень хотелось сказать ему пару ласковых. Может, даже на языке рукоприкладства. Когда уже научатся нормально делать свою работу, а не через одно место? Я был довольно зол, ведь из-за этого мудака у Вероники случилась эта паническая атака. Если бы с лифтом всё было в порядке, то ничего бы не было. Ника уже была бы дома.
Я, держа девушку за руку, пошёл наверх, к её квартире. Клянусь, если бы не Ника, я бы поговорил с этим лифтёром. Но я не мог оставить её сейчас...

Руки девушки всё ещё подрагивали, когда она пыталась открыть ключом дверь своей квартиры. Я, мягко забрав ключи, сам открыл дверь. Ника вошла, а я зашёл следом, включив свет.

Передо мной оказалась довольно просторная и красивая прихожая. Слева стояла трёхъярусная полка для обуви голубого цвета, с ней соседствовал большой шкаф-купе светло-коричневого оттенка. На его дверях висели зеркала. Пол был покрыт паркетом цвета "каштан". Стены были в обоях светло-жёлтого цвета с каким-то интересным узором. Потолок был натяжной.

Справа была кухня. Её убранства я не разглядел, ведь там был выключен свет. Чуть дальше была дверь, которая, похоже, вела в гостиную. В дальнем конце коридора были две двери, которые, кажется, были ванной и уборной. Слева и справа от них были комнаты.

- Артём..., - произнесла Вероника, когда сняла с себя обувь.
- Да?
- Спасибо тебе большое.
Она повернулась ко мне и посмотрела своими голубыми глазами. В иной бы ситуации я, наверное, что-то сострил бы. Но точно не сейчас. Время неподходящее.
- Не за что, - ответил я.

Повисла неловкая пауза. Никто из нас не знал что сказать, чтобы заполнить тишину. Я хотел расспросить Нику о том, что это было. Чего она так испугалась там, в лифте? Но... Вряд-ли она сейчас захочет это обсуждать. И так еле успокоилась. Незачем так скоро просить снова это переживать.
Ника, возможно, хотела что-то ещё сказать в знак благодарности. Но что? И так вроде спасибо сказала. Что к этому можно добавить?

Я решил первым нарушить тишину:
- Ну... Я пойду, пожалуй.
Я уже повернулся к девушке спиной, как услышал её голос:
- Артём, подожди.
Я обернулся.
- Артём, я..., - замялась она. - Можно тебя попросить?
- Конечно, - кивнул я. - Что такое?
- Можешь... Можешь, пожалуйста, ещё немного задержаться?, - она сказала это так быстро, будто боялась, что не хватит смелости.
Я посмотрел в её глаза, в которых всё ещё была тень страха, и понял, что не смогу её оставить. Мало ли что...
- Останусь, - согласился я.

Ника привела меня в свою комнату. Всё тот же паркетный пол. Но светло-голубые, как чистое небо, обои с каким-то белым узором мне, если честно, понравились. В одном углу стояла кровать, застеленная одеялом бежевого цвета. На кровати в окружении трёх подушек сидел белый плюшевый медвежонок. Я улыбнулся. Миленько.
В другом углу стоял шкаф-купе. По размерам он уступал тому, что был в коридоре. Рядом со шкафом стоял письменный стол. На нём лежали несколько тетрадей, ноутбук, сплошь усеянный наклейками, и органайзер с письменными принадлежностями. На полке рядом стояли учебники.
Слева от входа в комнату стоял небольшой туалетный столик. Так, кажется, называется столик, у девушек, где стоит всякая косметика?

На стенах висели несколько плакатов-постеров сериала "Люцифер". На одном был главный герой с большими белыми крыльями, на втором - он же стоит позади детектива Хлои Декер, прикрыв ей один глаз рукой и что-то шепча на ухо, на третьем - герой лежит, положив голову детективу на колени. Я невольно улыбнулся, вспоминая убранство своей комнаты.

Вероника включила небольшой ночник, стоявший на прикроватной тумбочке, и попросила меня выключить свет. Я щёлкнул выключателем. В комнате остался лишь приятный светло-бежевый цвет этого ночника. Ника легла на кровать. Будь ситуация несколько иной, я бы пошутил про то, что первый раз девушка приглашает меня к себе в спальню. Но ситуация была не та. Да и шутить мне не хотелось.

- Артём, ты прости меня, - заговорила Ника.
- За что?, - удивился я, опустившись на край кровати.
- Ну... Что попросила тебя остаться... Я просто... Я боюсь... Что не засну одна... После всего... Мама сегодня в ночь работает...
- Эй, всё нормально, - я чуть улыбнулся. - Я ведь сам согласился.
Вероника тоже слегка улыбнулась.
- Всё в порядке, я побуду с тобой, пока не уснёшь, - пообещал я.
- Спасибо тебе, - прошептала она.

Мы около часа разговаривали. Я старался говорить на темы, далёкие от всей этой прогулки. Лишний раз напоминать Нике о случившемся я не хотел. Но вскоре её глаза стали слипаться. Обняв своего плюшевого медведя, которого она звала Топтыжкой, Вероника заснула. Я осторожно поднялся и намеревался идти домой, но почувствовал руку девушки на своей:
- Пожалуйста, не уходи, - сонно произнесла она.

Я снова опустился на кровать. Девушка не отпустила мою руку, а лишь улыбнулась и успокоилась. Я аккуратно вытащил свой телефон из кармана. К сожалению, такого счастья, как работающая в ночь мама, у меня не было. Поэтому придётся что-то выдумать.
Я быстро написал Стасу, что если позвонит моя мать, то я ночую у него. Следом позвонил маме и негромким голосом сказал, что останусь у друга, пообещав, что завтра, как штык, утром буду дома и в школу не опоздаю. Мама, немного поворчав на меня, согласилась, предупредив, чтобы я вёл себя нормально в гостях. Пообещав быть паинькой, я положил трубку.

- Ты не уходишь?, - спросила Ника. Всё-таки не бесшумно же я говорил по телефону.
- Нет, - ответил я.
- Спасибо, - улыбнулась она.
- Спи, - сказал я. - Я не уйду.
- Спокойной ночи, Артём, - пожелала мне девушка.
- Спокойной ночи... Ника, - ответил я.

Глаза уже слипались, хотелось спать. Я посмотрел на часы. Второй час ночи. Судя по размеренному дыханию Ники, она давно спит. А я всё ещё продолжал сидеть. Сначала она не отпускала мою руку. Потом, уже заснув, она перевернулась на другой бок. А я... Как-то не решался лечь рядом. Но, блин... Всё-таки желание поспать по-человечески пересилило. Осторожно, чтобы не разбудить девушку, я опустил голову на подушку и прикрыл глаза...