Пауза между нотами

Аэропорт Осло встретил её сухим воздухом, серым небом и сквозняком, который без стука влетел под пальто, разметав идеально уложенные пряди. Мелоди раздражённо заправила волосы за ухо и резко дернула чемодан по дороге к выходу.
На улице её уже ждал водитель. Она это знала, но всё равно держала мобильный в руке, как последний рубеж контроля в этом хаосе.

— Добро пожаловать в Норвегию, сеньорита Ромеро, — проговорил водитель с выученным акцентом, помогая загрузить чемодан.
Мелоди вежливо кивнула. Он даже не спросил, как девушка долетела. И хорошо. Она всё ещё не простила себе вчерашний порыв.

Испания. Барселона. Вчера

— Ты согласилась работать с ним? — Луна, её подруга с розовыми волосами и душой анархистки, смотрела на неё как на инопланетянку.
— В том-то и дело... Я не помню, что именно сказала, — прошептала Мелоди, обхватив кружку с чаем и отходя от головной боли после клуба.
— Ты сказала: «Да-а, пусть этот скандинав покажет мне хаос». Я снимала. Можешь переслушать.
— Чёрт... — Мелоди зажмурилась. — Я только недавно вернулась из Мадрида! Хотела месяц покоя, тишины, ванильных свечей и фортепиано, а не вот это вот... Евровидение!

— Но ведь это Кайл Алессандро! — Луна едва не подпрыгнула. — Ты не видела его выступление четыре года назад? Он сумасшедший. В хорошем смысле.
— Меня это не вдохновляет, — сухо отрезала Мелоди. — Я не люблю хаос. Я создаю порядок.

Норвегия. Осло. Студия.

День только начинался, но репетиционный зал уже был заполнен кактусами эмоций.
Она вошла — и тишина будто сменила тональность. За фортепиано стоял он.

Кайл. В живую он казался...
Слишком настоящий.

Высокий, в тёмном свитере с небрежно закатанными рукавами, с непокорной прядью волос на лбу. Его глаза цвета северного моря сразу зацепили взгляд. А потом он заговорил.

— О, ты та самая испанская ледяная принцесса, да?
Мелоди замерла.

— Я предпочитаю имя. Мелоди. Запомни: не «принцесса», не «испанка», и уж точно не «ледяная».
— Окей, Снежная Королева, — хмыкнул он. — Даже лучше.

Она медленно подошла к роялю. Села. Проверила педали. Сделала глубокий вдох.

— Ты часто сочиняешь песни, не зная, как общаться с людьми?
— Только с теми, кто приходит с ледяным блеском в глазах и осанкой диктатора.
— Лучше быть диктатором ритма, чем анархистом мелодии.

Он усмехнулся.
Хорошо. Игра началась.

— Окей, пробуем куплет. Два, три, — скомандовал он.

Пальцы Мелоди коснулись клавиш. Идеально. Холодно. Точно.
Кайл вступил со своим вокалом.
На второй строчке они распались, как пара, не прошедшая первый танец.

— Ты играешь, как метроном, — раздражённо бросил он.
— А ты поёшь, как будто тебя бьют током. Мы квиты.
— Серьёзно, ты можешь хоть немного... чувств?
— Я не оперирую чувствами. Я оперирую результатом.

Он засмеялся. Искренне.

— Ну конечно. Как я сразу не понял. Девушка, названная Мелоди, на самом деле играет без эмоций.
— А парень, который зовётся Кайл Алессандро, и претендует на «хаос с душой», звучит как неудавшийся эксперимент.

Молчание. Тяжёлое.
Потом он сел рядом. Их колени почти коснулись друг друга.

— Ты умеешь быть дерзкой.
— Я умею защищаться.

Пауза. Кофе. Две чашки. Они пьют в разных углах комнаты.
Кайл скроллит телефон. Мелоди смотрит в окно. Серое небо. Голые деревья.

— Барселона сейчас пахнет апельсинами, — шепчет она себе под нос.
«Как же я скучаю...
Как я могла согласиться?»
Она только закончила академию. Только вернулась. Там — её фортепиано, её балкон, её кофе по утрам и соседи, которые каждое воскресенье устраивают фламенко на крыше.
Здесь — холод, чужие акценты и парень, который разрушает всё, к чему она привыкла.

И всё же...

— Всё нормально? — вдруг спрашивает Кайл, подходя.
— Всё. Просто в голове бардак.
— Привыкай. Это часть процесса.
— Я не из тех, кто живёт в бардаке.
— Вот и посмотрим, Снежная. Кто кого.

Вечером она пишет Луне:

Мелоди: Я его придушу.
Луна: Ты уже прибыла к стадии «ненависть». Отлично. Следующая — «внезапное притяжение».
Мелоди: Не смешно. Он называет меня Снежной королевой.
Луна: Так мило. Как будто влюблён.
Мелоди: Это будет не любовь, а убийство.

И всё же, Мелоди не могла не признать:
Он был живым.
Он раздражал её до костей.
Но он был настоящим. И может быть... слишком настоящим.

Вечер опускался на Осло медленно, как тень старой занавеси. Студия опустела, но Кайл остался в звукозаписи. Мелоди слышала глухие ноты, пока шла по коридору, прижимая к груди блокнот с партитурой.
Каждая его нота звучала как вызов.

Мелоди чувствовала себя странно.

Не как на сцене. Не как на конкурсе, где всё заранее выверено. Здесь было слишком много воздуха. Слишком мало нот.
Она устроилась в своем временном номере, снятым продюсером. Маленькое пространство с видом на крышу соседнего здания. Всё — белое, стерильное. Как операционная. И так же чужое.

Открыв чемодан, Мелоди машинально достала флакон духов.
Те самые. С нотами жасмина и сандала.
Те, что всегда напоминали ей о Барселоне.

Барселона.
Балкон. Вечера на крыше. Кофе.
Смех друзей. Жар, который въедается в стены.
И главное — её рояль.
Мягкий, послушный. Тот, что подстраивается под её ритм, а не диктует свой.

Что я здесь делаю?..

Мелоди вытерла слёзы, которых даже не заметила. Это был не срыв. Это было... разочарование.
В себе. В нём. Во всём этом хаосе.

Она включила телефон.

Melody: Это худшее решение в моей жизни.
Luna: Но ты не ушла.
Melody: Я никогда не отступаю.
Luna: Именно. Поэтому ты и здесь. Сделай это. А потом — хоть сожги всё к чёртовой матери.

Мелоди усмехнулась.
А ведь звучит как план.

— Я думал, ты испаришься, — голос за спиной заставил её вздрогнуть. Она стояла у автоматов с кофе в коридоре студии.

— А я надеялась, что ты потеряешь голос, — не оборачиваясь, отрезала она.
Кайл усмехнулся. В руке у него был энергетик. Конечно. Кофе — это слишком скучно.

— Завтра финальная репетиция перед съёмкой демо. Ты готова?
— А ты научился петь по нотам?
— А ты научилась слышать музыку, а не только цифры?

Она повернулась. Их взгляды встретились. Молчание с подвохом.

— Ты понимаешь, что твой подход разрушает всё, что я строила годами? — сжала кулаки она.
— А ты — что своим контролем душишь любую жизнь.

— Я закончила лучшую музыкальную академию Испании.
— Я выступал на Евровидении. И прошел в финал.
— Я привыкла к чёткости.
— А я — к импровизации.

Они были как лёд и пламя. Ни один не уступал.

— Почему ты выбрал меня? — наконец выдохнула Мелоди.
Он замолчал. Это был первый раз, когда он не ответил сразу.

— Потому что ты не играешь, ты — вырезаешь. Как хирург. И я подумал: а что будет, если такую точность бросить в хаос?

Она замерла.

Это был не сарказм. Не вызов.

Это был комплимент. Настоящий. И в этой правде было страшнее, чем во всех его язвительных шутках.

Позже, в квартире, Мелоди сидела на полу, уставившись в стену. Музыка крутилась в голове. Кайл. Его голос. Его глаза. Этот взгляд — непроницаемый, но почему-то... цепляющий.

Melody: Он сказал, что я хирург.
Luna: Он видит в тебе силу. Значит, ты опасна для него.
Melody: Или наоборот.
Luna: Девочка моя, ты не тряпка. Ты вулкан. Просто ещё не решила, кого сжечь первым.

Мелоди включила голосовые заметки. Она медленно, почти не дыша, сыграла на клавишах ноутбука куплет Кайла. Но добавила своё. Немного тепла. Чуть-чуть воздуха.

Может, я и правда могу иначе.

Но только... чуть-чуть.