Письмо последней любви|18+

Через неделю я уехала с университета к себе домой. Похоже, для себя я устроила выходные, а остальное оставила за приделами своих мыслей. Дорога домой всегда казалась глотком свежего воздуха. Выхожу из такси и осматриваю огромное высокое здание—там меня ждала маленькая коммуналка. Ноги сами несли меня к знакомой двери, в голове крутились обрывки воспоминаний: крики, забота, мамино заплаканное лицо.

Повернув ключ я замерла, прислушиваясь к тишине. Это настораживало ещё больше. Обычно если отец был пьян, его было слышно издалека. Осторожно приоткрыв дверь я заглянула в коридор, где заметила свою маму. Она слабо улыбалась, но терпимо ожидала моих шагов, которые будут направляться к ней в объятия.

Я закрываю за собой входную дверь и мама сразу же обхватывает меня за тело прижимая к себе.

—Доченька,—Она слезно смотрит на меня,—Сколько я тебя не видела. Моя дорогая.

Ее объятия — моя мечта. В них я нахожу утешение, когда мир кажется слишком надоедливым. Этот бесценный дар от матери я буду хранить в своём сердце всегда. Папа аккуратно вышел из-за угла кухни и посмотрел на меня. Отстранившись от матери я медленно шагнула к нему на встречу.

—Привет пап,—Тихо произнесла я.

Я бросилась к нему, обняв очень крепко, вдыхая знакомый запах табака и чего-то горького, что всегда ассоциациировавшегося у меня с ним. Он похлопал меня по спине, как будто отвык от таких проявлений чувств.

—Привет,—Сдержанно сказал он,—Как учеба первым делом спрошу.

—Одни пятерки,—Улыбаюсь я.

—Не верю, что ты дома,—Усмехнулся он.

—Дома. Да. Я снова дома,—Тихо подтверждаю я.

Мы прошли в наш маленький зал присвев за обширный стол, родители о многом меня распрашивали и очень огорчились, когда узнали, что я останусь всего на одну ночь.

Я старалась не вспоминать о прошлом, но оно настойчиво стучалось в дверь воспоминаний, возрощая образ отца и его улыбку. Алкоголь отнял у меня не только отца, но и подростковое детство, оставив взамен пустоту и страх за будущее.

Я поклялась сама себе, что не повторю ошибок своего отца. Я могу позволить себе взять выпивку, но никогда не видела в этом никакой зависимости. Я мечтала о другом будущем нашей семьи, о доме наполненым смехом, добротой, где запах и вкус малины будет приносить только радость. И я надеялась до последнего, что эта мечта сбудится, а папа станет снова прежним.

—Ты так редко к нам заходишь,—Грустно произнесла мама,—Тут так пусто.

—Раньше ты одаривала радостью каждую деталь, где бы мы ни были,—Продолжил отец,—Все произошло совсем не так, как я хотел.

—А как ты хотел, папа?—С каплей гнева сорвалось с моих уст.

—Жить счастливо, в нашем доме, а не в этой грязи,—Устало фыркнул он,—Сейчас ты, конечно, скажешь, что во всём виноват я. Ты можешь винить меня сколько угодно — я это заслужил.

—Перестань,—Попросила его мама.

—Я тебя просила не раз...—Я глубоко вздохнула, стараясь сохранить голос ровным,—Просила бросить эти бутылки с отравой, что крадут у человека лицо, просила отказаться от этой водки,—Я тут же осеклась. Мне совсем не хотелось, чтобы наша встреча заканчивалась таким разговором.

—Знаю, знаю,—Отец махнул рукой, отварачиваясь,—Думала, я не пытался? Каждый день пытался, а ты в один момент ушла..

Я поджала губы после услышанных слов в мой адрес.

—Я ушла потому что..—Я запнулась, пытаясь подобрать нужные слова,—Потому что не могла больше смотреть на то, как ты себя убиваешь. Ты буквально уничтожаешь маму.

Я заметила как мама снова тихо заплакала. Отец молчал уставившись на меня. В комнате повисла тишина, такая гнетущая, которую нарушали всхлипы матери.

—Я понимаю, что тебе тяжело,—Спокойно сказала я, обращаясь к отцу,—И мне тяжело. Но я не могу жить в этом. Я хочу жить по-другому. Хочу построить счастлиую жизнь. Хочу, чтобы ты наконец перестал себя разрушать.

Я встала и подошла ближе к родителям.

—Я буду приезжать чаще,—Пообщала я.

Я повернулась к отцу. Он всё так же сидел неподвижно, его взгляд был устремлен в ободранную стену. Протянув руку, я коснулась его плеча.

—Попробуй ради себя,—Он поднял на меня свои глаза полны души и отчаяния. В них я увидела отрожения борьбы и стыда.

Я глубоко понимала, что мгновенно мои слова ничего не изменят, но я надеялась снова, что папа будет бороться до последнего. Я оставила их наедене, чтобы дать время обдумать весь наш разговор.

Я зашла в свою маленькую комнату, в которой было минимум места. Это казалась темница и удушающая атмосфера, царившая внутри меня. Старые стены, которые давили на меня своей серостью. Единственное окно, узкое и маленькое, в которое попадали тучи внутрь комнаты с приходом конца осени.

Каждый предмет в этой комнате нес за собой тоску, книги молчаливо стояли на полке, которую изобрел мой папа. Страницы моих тетрадей исписанные чернилами бессонных ночей, хранили мои тайны и чувства. Я посмотрела на чистое зеркало и оглядела себя: черные, широкие штаны, на мне была одета блузка темного цвета. Я взяла расческу со своего стола и прошлась ею по своим русым волосам, которые нуждаются в стрижке.

Мой телефон громко зазвонил—это была Лина. В данный момент я безумно обрадовалась: как хорошо, что мне не придется оставаться наедине со своими мыслями.

«—Привет Ельцина!»—Озарил приятный голос в трубке.

«—У вас с Вальдесом что, на двоих привычка называть меня по фамилии?»—Капризно отвечаю я.

«—Как дела?»

«—Да как обычно, вела долгий разговор с родителями,—Вздыхаю я,—Тоскую от воспоминаний»

В трубке повисла котороткая пауза, а затем раздался тихий смех

«—Очень жду твоего приезда, Стеш»

«—Завтра уже буду в общежитии. Приходи в гости,—Окликаюсь я с приглашением»

Через пару минут нашего разговара я слышу, как меня зовут родители

—Стеша, иди ужинать,—Раздалось из соседней комнаты, голос мамы звучал заботливо и настойчиво.

«—Ладно Алин, я пошла»

«—Пока подруга»

Входя на кухню я заметила обильно накрытый стол. Розовая скатерть, слегка помятая обнимала поверхность стола. В центре, горкой, лежала, отваренная картошка. Рядом с картошкой расположились румяные котлеты, приготовленные мамой собственноручно.

—Приятного аппетита,—Пожелал нам папа.

Я кивнула в знак благодарности и начала накладывать себе еду в тарелку.

—Как дела в колледже?—Поинтересовалась мама.

—Наши группы совместили с утверждением последнего учебного года, много новеньких.

—А как поживает Василиса?—Спрашивает мама.

—Работает. Недавно приезжала ко мне.

—Как поешь, можешь выйти на улицу погулять, а мы с папой займемся делами,—Мама громко вздохнула,—Постель я тебе постелю чистую, а матрас там новый. Я на зарплату купила тебе.

Я слезно посмотрела на свою мать и встав из-за стола подошла к ней крепко обняв. Она держалась из-за всех сил, работала на нескольких работах, водила отца в больницу. Я до сих пор вижу её потухший взгляд, но ее улыбка говорит об обратном.

Через полчаса я уже спускалась по подъездной лестнице надевая на себя теплую куртку. Первым делом прихожу на площадку, на которой я играла в куклы со своими друзьями и копила газеты. Вскоре газеты сменились учебниками, а трепет листьев—гулом большого города. Я медленно прошлась по площадке, касаясь руками старых знакомых предметов. В голове крутились обрывки фраз, смех и детские обиды. Каждая трещина на асфальте рассказывала свои истории. Истории моего детства.

Подняв голову, я посмотрела на окна нашей квартиры. Свет горел только в одной комнате. Наверное, мама читает книгу для папы, чтобы тот засыпал днем и только ночью смог проснуться выпить воды. Так она пыталась защитить его от алкоголя.

Я выхожу с площадки на тратуар и краем глаза замечаю знакомую машину, но не придаю этому никакого значения. Поворачиваю за угол квартирного дома —и вздрагиваю от неожиданного касания на моём плече. Я оборачиваюсь и вижу перед собой Адама. На нем—простые синие джинсы, его тело скрывала обычная толстовка, он стоял без куртки, словно он в ней и не нуждался.

—Привет,—Говорю ему.

—Привет Ельцина,—Добродушно приветствует меня Адам. Это ставит меня в лёгкий ступор.

—Преследовал меня?

—Не совсем,—Вальдес засунул руки в карман и шмыгнул носом,—Я заходил к куратору, просил поменять нам пару для проекта.

—Она решила этот вопрос?—Во мне затаилась надежда, что может нам не придется работать вместе, ведь это невозможно.

—Она сказала, что это не обсуждается, но не имеет право нас заставлять,—Рыжеволосый огляделся по сторонам,—Только, без нашего общего проекта—отличного диплома нам не видать.

Во мнё всё сжалось. На меня накатила волна гнева и ярости. Я уверена, конечно, этот эгосит откажется и испортит мне всё будущее. Знала, что из-за него у меня начнутся настоящие проблемы. Я не сдержалась и ударила его кулаком в грудь. Адам вздрогнул от моих действий, но остался на месте. Я ударила его ещё раз, только сильнее, а поэтому и сбавляла свою агрессивность.

—Все из-за тебя,—Громко выкрикнула я и толкнула снова,—Боже мой, что теперь будет.

Я замахнулась снова, чтобы влепить ему пощечину, но Вальдес резко перехватил мою кисть руки сжав, настолько крепко, что я почувствовала боль.

—Отпусти, больно!—Я дернулась, пытаясь освободиться, но всё было тщетно.

—Ельцина угомонись. Ведешь себя как ненормальная,—В его голосе чувствовалось раздражение.

Он вздохнул и тут же отпустил мою руку. На коже остались следы от его пальцев.

—Я сказала куратору, что согласен на проект, мы сделаем его. Вместе.

Я застыла, уставившись на него. Ярость постепенно отступала, уступая место радости. Зачем я устраивала этот цирк? Только хуже сделала.

—Прости,—Виновато произнесла я, отпуская взгляд.

—За что? За то, что размахивалась своими маленькими руками, или за то, что считаешь меня виноватым во всех своих бедах?—Уточняет он, слегка нахмурив свои густые брови.

Я злилась не потому, что он хотел сменить партнера по проекту, а просто из-за диплома. Или нет? Может он правда преследует меня, как мне показалось в начале.

—Это повлияет на моё будущее, Вальдес,—Сказала ему я,—Надеюсь, у нас всё получится и мы закончим этот учебный год без проблем и больше никогда друг друга не встретим,—Моё дыхание прервалось, а голос дрогнул. Он смотрел на меня так надежно, будто искал во мне какую-то помощь,—Никогда.

—Когда возращаешься в университет?

—Завтра,—Коротко ответила я и развернулась, чтобы уйти,—Я напишу тебе, во сколько буду собрана. Встретимся в ближайшей кофейне.

—Я заеду за тобой,—Последнее, что сказал мне Адам напоследок. Когда я обернулась, то больше его не видела. Он так быстро исчез, словно его и не было.

Его слова эхом отдавались в моей голове. Почему он так настойчив? Неужели ему так важно отвезти меня, а как на это отреагирует Жасмин когда узнает. Я не понимала, что происходит, но чувство тревоги нарастает с каждой минутой. Возращение в университете казалось теперь не просто формальностью, а чем-то, что может изменить мою жизнь.

Домой я вернулась поздно вечером когда папа уже спал, а мама сыпала меня вопросами. Мы немного посидели, обсуждая, как помочь отцу справиться с его зависимостью и с этими мыслями я ушла в свою комнату.

Лежа в кровати, уткнувшись в телефон, я получила сообщение от Ефима. На его сообщение я решила не отвечать, не знаю, что пыталось натворить моё сердце. После встречи с Адамом, я чувствую себя заложницей и никому недоступной. Я словно ждала, что он вернется и появится, может даже через окно.

Но знала, что это невозможно.