Письмо последней любви|18+

Я ни на секунду не усомнилась в его ярости. Его лицо было искажено злобой, а я чувствовала, как от стыда краснеет моё лицо. Но больше всего меня тревожило не то, что он злится, а то, насколько сердито он выглядел. Около минуту я лихорадочно пыталась подобрать нужные слова, но в голову упорно лезли только плохие мысли.

—Я просто..—Начала я, но не успела договорить: меня перебил голос, от которого по телу пробежала дрожь.

—Просто, что Ельцина? Копалась в моих вещах в поисках чего?—Повысео голос Адам.

—Вчера на балконе я нашла на столе смятый листок и..—Я запнулась, чувствуя, как нарастает моё волнение,—из-за избытка своего любопытства решила его развернуть.

—И увидела стихи?—Его голос стал хладнокровным.

Я опустила вгляд к полу. Адам резко шагнул в мою сторону и вырвал этот листок из моей руки. Внизу живота скручивается желудок от чувства вины и неудобства.

—Да,—Признаюсь я,—Это великолепно Адам! Я бы не за что не поверила, что это написал ты. Мне нужно было убедиться...—Слова сами сорвались с моих уст.

—Поэтому ты просила на паре дать тебе мою тетрадь?—Спросил он сдержанно.

Я молча кивнула. Адам легким движением оттолкнул меня за пределы своей комнаты, агрессивно засунул листок в портфель и, захлопнув дверцу шкафа, громко ударил по ней кулаком.

—Мало того, что своих вещей не хватает, так еще и проект совместный делать.

Подаль от меня, в тени глаза Адама казались смутными, как глубокое древо, в которых нельзя разглядеть ни дна, ни течения света и мыслей.

—Я могу отказаться от него,—Говорю я и готовлю извинения перед ним.

—Уж попробуй, хоть какая-то будет польза от тебя. Я ненавижу и проклинаю тот день когда мы увиделись впервые, жалею, что помог тебе вчера, а еще не думай, что я буду работать над «нашим» проектом.

«Не думай, что я буду работать над нашим проектом»

Если мы не сделаем этот чертовый проект, то не видать мне красного диплома, а я подведу всех преподавателей и комиссию, они ведь так на меня надеются.

—Адам так нельзя!—Говорю я и дергаю его за руку,—Ты же знаешь, как он мне нужен. Давай просто попробуем отказаться работать вместе.

—Да, знаю, ты сама виновата. Попрошу не распускать свои руки,—Он обхватывает мою кисть и грубо отдергивает ее от себя.

Я смотрю на него в последний раз и хватаю свою куртку с вешалки. Ухожу из комнаты громко хлопнув дверью. Бегу по ступенькам, достаю телефон и ищу в списке вызовов Василису. Прикладываю к уху и слышу медленные гудки. Стыд накрывал меня постепенно, я чувствовала за собой вину, но строки из его записей не выходили у меня из головы.

Стоит мне начать читать его стихи, то на глазах начинали проявляться слезы, глубокое разочарование и тепло согревало мою душу. Моя любовь к книгам была бесценна, но к стихам соответствующее и отдельное мнение. Никогда бы не подумала, что Адам пишет такое искусство.

«—Привет милая!»—Слышу твердный голос за телефоном.

«Вася, ты мне нужна. Если ты занята, то ничего страшного»

Мне так не хватало разговоров с ней. Не хватало ее внимания, заботы и нашей дружбы.

«—Стеш, ну какие дела когда у моей родственной души проблемы?»

«—Я всегда была такой»—Хихикаю ей в трубку.

«—Подъезжаю к университету?»—Уточняет она.

«—Да, буду ждать у входа. До встречи!»

Выхожу из общежития со вторым пропуском в руках, чтобы пропустить Васю и бегу по мокрым лужам, дождь шёл совсем не долго. Погода была сырой и пасмурной, но чаще всего в такое время я открывала себя Василисе.

Я смотрела на серое небо, чувствуя как что-то цепкое внутри меня обретает покой. Распускаю свои волосы и замечаю Ефима, который радостно махает мне своей ладонью. Улыбаюсь, кажись глупо, но держу свою улыбку. Иду к нему навстречу и мое настроение машинально меняется.

—Куда торопиться наша принцесса?

—К Васе,—Отвечаю я и засовываю свои руки в карман,—А ты?

—С корпуса вышел, устал сидеть на парах,—Он оглядел меня с ног до головы,—Все хорошо? Ты вчера пропала неожиданно, я тебя больше всех искал, а позвонить не смог.

—Ты любитель забыть телефон, а я не пользоваться им.

Мы не сдерживаем смех и смотрим на друг друга застенчиво. Глаза у Ефима добрые и лучистые, он всегда внушал людям радость. Сам он за все время нашего знакомства казался веселым. В синих джинсах и в черной толстовке, на его шее видны маленькие татуировки. Во мне просыпается странное желание, полузабытая глупость отступила от меня.

—Осторожнее будь в такую погоду, да и люди здесь бешеные,—предупредил меня он.

—Хорошо.

—Нам нужно как-нибудь встретиться и погулять Стеша,—Он вдруг задумался,—У тебя такое имя нежное.

Прихожу в замешательство и понимаю, что долгое время не могу оторвать от него взгляд. Он меня смущал, но я точно знала, что он говорит искренне. Такой человек как он заслуживает вечного уважения. Как я и говорила он парень мечты и никакой Адам не стоит с ним рядом.

—Ну я пойду, тогда?

—Да, конечно. Не смею задерживать тебя. Звони не пропадай,—Я собираюсь уходить как тут же Ефим перехватает меня за руку,—Я напишу насчет встречи.

Сосредоточенно киваю ему в знак согласия и разворачиваюсь, чтобы уйти. За его спиной я позволяю себе легкую, счастливую улыбку. Издалека замечаю Васю — она смотрит на меня так, словно я выгляжу нелепо.

Мне безумно хотелось, чтобы он написал мне. Когда-то Ефим привлекал меня,—он был симпатичным, обаятельным, но между нами, как кроме дружбы, больше ничего не возникло. Воздушные дымки окружают меня, ведь меня правда заинтересовало предложение Ефима. Мысли о нем развеиваются как по ветру, когда я вижу перед собой Васильку. Прикладываю к турникету пропуск и подруга тотчас обнимает меня.

Мы не виделись чуть больше месяца, а я за ней скучала как за мужем. Она визжала мне на ухо, а я бурно смеялась.

—Ты как модель,—С оценкой отмечаю я.

—Дорогуша, ты слишком искристо выглядишь.

Длинные волосы Василисы как снег рассыпались по ее спине. На ней элегантно сидел пиджак, симпатичные штаны подтягивающие её достоинство. Карие глаза, в которых виднелся зеленоватый оттенок, тонкие губы скрашивали ее внешность.

Мы беремся за руки и направляемся в наше место, около леса университета находился еще и лагерь. Территория была настолько огромная, что это можно было бы назвать отдельным городом. Мы шли по ковру из сухих, опавших осенних листьев, которые шурша под ногами ввели нас к нашей лавочке. Их было несколько, но эта была—особенной. Расписанная нашими фразами маркером, с окурками затушенных сигарет, разбросанными по деревянной поверхности. Эта лавочка хранила все воспоминания.

—Какую грязь же мы устроили,—Кокетничает Вася.

—За то, это место пропитано самыми прекрасными воспоминаниями.

Она улыбается и чистой ладонью стряхивает с лавочки все сигареты и грязь, после чего присаживается хлопая рукой изображая знак садится рядом.

—Ну рассказывай.

—Что именно?

—Как обстоят дела с твоей книгой и писательством? Нашла себе какого-нибудь красавчика?

—Вась ну какие красавчики?

—Ну например Ефим. Хороший и серьезный парень, мне казалось, что ты ему нравишься?—Усмехнувшись я взглянула на неё.

—Смеешься?

—Ни капли,—Она достает из своей дорогой сумочки две пачки сигарет и подаёт одну мне.

—Винстон,—Избавляю пачку от пленки и достаю оттуда сигарету.

Зажигалка в руках подруги уже у моих губ и мы одновременно и протяжно затягиваемся. Замечательные воспоминания врываются нам в голову. Это место держит много наших секретов, а так же мы не приходим сюда по отдельности. Картинка собирается в один пазл: пикник, алкоголь в наших руках, приятные слова и события.

—У нас появился новый одногруппник,—Упрямо заявляю я.

—Так вот, почему ты такая задумчивая в последнее время. Я помню ты рассказала по телефону, что его подселили к тебе в комнату,—Подруга докурив свою сигарету потушила ее о край лавочки и бросила на опавшие листья,—Адам Вальдес, так ведь?

—Я же тебе не говорила его фамилию.

—Стеш, я знаю этого богатого парня. Жил в Европе, у него есть мать и отец, а так же старший брат. Все его сот сети в фотках с его семьей, но не на одной нету его брата. Зовут Максим.

—Откуда ты всё узнала?—Вопросительно смотрю на нее я.

—А мало ли что? Мне же нужно было узнать о нем подробности, поэтому мне помог с этим папа.

Я делаю глубокий вдох и выдох, пытаюсь собрать свои мысли воедино, как ей преподнести нашу последнюю ссору с Адамом и все наши отношения. Как рассказать, что он буквально ненавидит меня?

—Он очень самобытный, о себе никогда ничего не рассказывает, спит с разными девушками, хотя по словам моих знакомых с переездом ко мне он перестал этим заниматься.

—Влюбился наш рыжеволосый,—Шуточно произносит блондинка.

—Сплюнь, не дай бог!—Если такое произойдет, то я подумаю, что господь надо мной издевается,–Что очень странно, так это то, как он вечно вытягивает меня из каких либо ситуаций, например вчера меня чуть не износиловали.

Вася резко встает с лавочки и поворачивается ко мне, берет за руки и достает свой телефон тщательно искав в списке входящих номер своего отца.

—Не нужно, он просто кретин и больше ко мне не подойдет. Не хочу класть на тебя такую ответственность.

—Я беспокоюсь Стеш, как только вас перевели в этот ужасный корпус у тебя начались препятствия,—Она громко вздохнула и посмотрела на меня с милосердием и сочувствием,—Адам тебе помогает, но он гадкий парень?

—Не пойму его мотивов. Вчера мне случайно в глаза бросился его стих, чтобы убедиться пришлось просить у него тетрадь..

И я все пересказываю как было, как отвратительно поступила с ним, какой кошмар происходит из-за чертового проекта. Как нашла в нём его изумительный талант. Он выносил на листы свой стих и окутывал всё светом. В этих маленьких строчках я обрела свет.

—Тебе он нравится не могу понять?—В голосе Васи любопытство.

—Вась нет,—И в голову сразу же бросаются воспоминания о встрече с Ефимом,—Я сегодня увиделась с Ефимом и он должен мне написать. Понимаешь, он такой отзывчивый, заботливый и относится ко мне никак к другу, понимаешь?

—Но почему-то спасает тебя Вальдес, а не этот,—Она снова садится на лавочку и обнимает меня за плечо одной рукой,—Возможно он симпатичный, но просто душка.

—Ты в своём репертуаре, ты ищешь себе плохого парня,—Я вздыхаю,—Но мне кажется, что в Адаме есть что-то притягательнее чем ненависть, в нём есть свет и талант, а он рушит его и не пытается вывести в мир.

—Но он не ты Стеш,—Признательно отвечает подруга,—Будь уверена от проекта он не откажется, вот увидишь! А вообще, я очень беспокоюсь насчет вчерашней ситуации, вдруг этот Даня по твоим рассказам, снова начнет приставать?

Закашлявшись от страха, я вздрогнула и на секунду задумалась. Я смотрела на подругу и пыталась найти в ней утешение, настолько теплый её взгляд я видела впервые. Я и сама искала ответы, что если Даня не отстанет от меня.

—В любом случае я тебе об этом расскажу.

—Моя бедная,—Василиса притянула меня к себе и погладила как маленького ребенка по голове,—Мне очень жаль, что ты с таким столкнулась.

Мы так сидели около тридцати минут, а может и больше. Ушли мы с этой темы разговора быстро, вспоминать тот тошный день совсем не хотелось.

Вася попросила меня почаще скидывать главы моей новой книги, а еще уговорила пересказать о чем он пишет. Просидели мы так вообщем около двух часов, долго и благодушно пересматривали друг друга галерию в телефоне.

—Ты нашла себе новые знакомства?

—Новая одногруппница оказалась не такой плохой, со своими недостатками, но очень преданно относится ко мне.

—Самое главное, что ты не забываешь про меня.

Время было около восьми вечера, а поэтому с поднятым настроением я шла провожать Василису. У поста охраны, её ждало такси.

—Спасибо..—Я сглотнула накопившийся ком в горле,—Спасибо, что приехала.

—Я буду приезжать ещё чаще, нужно просто разобраться с работой,—Она открывает дверцу в такси кидая на сиденье свою сумку, а после поворачивается ко мне,—Ну иди сюда.

Она моментально притягивает меня к себе крепко обнимая, совсем незаметно всхлипывая от слез. Широко улыбаюсь и двумя большими пальцами смахиваю с её глаз слезы.

Она садится в машину прикладывая ладонь к стеклу, а после машина с визгом срывается с места. Провожаю взглядом Васю, которая едет домой, а сама направляюсь в общежитие от дикого холода. На улице пахло сыростью и деревьями, я оглядываюсь по сторонам со страхом. Я боюсь увидеть Даню, вдруг он опять меня где-то подловит и начнет навязываться.

Прохожу порог общежития и с облегчением вздыхаю. Поднимаюсь на свой этаж и бросаю взгляд полуоткрытую дверь, но стоило мне зайти внутрь как я увидела то, после чего меня затошнило.

Аккуратно и тихо закрываю за собой дверь, которая сразу открывает вид на наши кровати. Адам и Жасмин. Он беспрерывно целовал ее шею приступая к губам, она находилась почти что обнаженой. Они оба испытывали страсть и похоть между собой, но никаких чувств, лишь только влечение. Его ладонь прошлась по её щеке и уху, после чего зарылась грубо в волосы. В этом жесте было столько грязи и похоти, что мне захотелось сейчас-же убраться отсюда.

Продолжаю все так же смотреть и решаюсь до конца пока они меня не заметят. Для чего и зачем, я сама не понимала. Рыжеволосый начинает снимать с блондинки нижнее бельё и приступает к своему делу. Дотронулся до позвоночника, заставляя Жасмин прильнуть ближе. По его взгляду казалось, что он пытался убить в себе горечь, он это делал специально потому что знал, что наслаждение оттянет его боль.

Я случайно по своей же глупости задеваю свою книгу на краю маленького стола и она шумно падает на пол. Адама как и впрочем всегда, эти звуки не помешали, а вот Жасмин преподнялась с места и округлила свои глаза когда обнаружила то, как я наблюдаю за ними.

—Ты всегда будешь врываться когда не нужно, курица?—Раздражително кричит на меня она.

—Как ты меня назвала?—Я прямо в обуви подхожу к ним и тогда Адам обращает внимания мой приход. Он закатывает глаза, а после ухмыляется понимая, что сейчас произойдет,—Ты находишься прямо в моей комнате и на кровати моей подруги, которая здесь училась. Встала,—Громко и твердо приказала я,—Собрала свои трусы и вышла отсюда!

Рука Адама прошлась по её талии сжав сильнее,  затем переместилась к шее и он протянул ее ближе. Во мне бушивала такая ядовитость и желчь, что я была готова вылить на нее всё своё ожесточение.

—Адам, скажи же ей!—Пискляво произнесла Жасмин.

На мгновение наши глаза встретились. В его взгляде не было ни стыда, ни узнаваемости. Только вселенная победа, за которой как мне показалась покорность. В горле пересохло, в висках застучало. Собственная безпомощность душила сильнее, чем запах дешевого алкоголя и пота, витавший в воздухе.

—Ельцина не устраивай цирк.

—Это ты не устраивай цирк и прикройте свои «достоинства»

Вальдес молчит в ответ и девушка нервно встает с кровати начиная собирать свои вещи. Я чувствую как мои щеки краснеют и горят от злости. Блондинка оборачивается на нас прежде чем уйти.

—Ты пожалеешь,—Сказала она.

—Больше здесь не появляйся,—Отвечаю я и направляюсь ее выпроваживать из своей комнаты, закрывая дверь на ключ,—Угрожать ещё вздумала.

—Ты что хочешь от нас Ельцина?

Оборачиваюсь и вижу как он стоит перед мной уже одетый в шорты.

—Ты что тут устраиваешь?—Предъявляю Адаму своё недовольство.

—Тоже самое, что и ты сегодня.

—Пошел к черту,–Кричу я направляюсь на балкон.

Я думала, что он меняется, помогает мне и старается наладить между нами отношения, но нет. Я хотела искренне извиниться перед ним за сегодняшний случай, но к черту всё, он не заслуживает ни прощения, ни хорошего отношения к себе. Он навсегда останется эгоистом, как был и до этого собственно.

Его имя звучит только в моих проклятиях. Бог наверняка думает, что только в молитвах. Я пытаюсь улыбнуться и рассматриваю территорию университета, но всё безуспешно. Даже не хочется заходить обратно в комнату и видеть эти зеленые глаза.