Глава 5
Сюэ Янь был там, а Цзюнь Хуайлан не хотел туда идти. Но острые глаза Цзюнь Линхуань заметили Сюэ Юньхуаня. Прежде чем Цзюнь Хуайлан смог заговорить, она потянула его за собой и сказала:
— Гэгэ, смотри! Шестой принц-гэгэ вон там!
Маленькие евнухи рядом с Сюэ Юньхуанем держали в руках множество небесных фонариков самых разных стилей. Цзюнь Линьхуань не могла отвести от них глаз. В этот момент Сюэ Юньхуань нетерпеливо повернул голову и увидел их.
— Хуайлан! — позвал он его, затем бросил нетерпеливый взгляд на второго принца и сказал, — Слуги, принесите все фонари, чтобы госпожа Цзюнь выбрала.
После этого приказа он также выбежал из группы людей в сторону Цзюнь Хуайлана. Несколько сыновей чиновников хотели последовать за ним, но их безжалостно прогнали.
— Не следуйте за мной, этот принц хочет покоя и тишины!
Сюэ Юньхуаню тоже не нравилась эта злая звезда, но он не был заинтересован в конфликте. Наблюдать за скачущим глупым вторым принцем не так интересно, как зажигать фонарь.
Группа маленьких евнухов следовала за Сюэ Юньхуанем, неся Цзюнь Линхуань набор фонарей. Другой евнух предложил киноварь и кисти, чтобы написать надписи на фонарях.
Они были ни близко, ни далеко от толпы и смутно слышали разговоры людей, но их присутствие их не беспокоило. Глаза Цзюнь Линхуань сияли, когда она смотрела на фонари. Она прошлась взад и вперед рядом с кучей и в конце концов выбрала довольно много.
Стоявший сбоку Сюэ Юньхуань рассмеялся.
— Хуань-эр мэймэй, не будь жадной. Ты можешь зажечь только один фонарь в ночь Праздника середины осени, иначе он не сработает.
Цзюнь Линхуань издала сожалеющее “О” и нерешительно заколебалась между двумя фонарями.
Цзюнь Хуайлан улыбнулся, наблюдая за ее выбором, взгляд его был теплым и нежным. Сюэ Юньхуань стоял рядом с ним в редкий момент спокойствия. Через мгновение он положил локоть на плечо Цзюнь Хуайлана и вздохнул:
— Насколько реальна твоя младшая сестра? Она слишком мила.
Выражение лица Цзюнь Хуайлана немедленно изменилось. Он поднял брови и впился взглядом в Сюэ Юньхуаня.
— Что ты имеешь в виду? — спросил он.
Сюэ Юньхуань на мгновение остолбенел, прежде чем понял. Он почти подпрыгнул и громко сказал:
— За кого ты меня принимаешь! Я хвалю твою младшую сестру за то, что она милая, куда идут твои мысли?!
Даже если они были подростками, которые кое-что понимали, Цзюнь Линхуань было всего шесть лет. Она была всего лишь маленьким пельменем. Сюэ Юньхуань никогда не думал, что его приятель будет думать о нем так презрительно.
Цзюнь Хуайлан знал, что ведет себя как параноик*, но все равно предупредил:
[*草木皆兵 на кит. каждое дерево или куст - вражеский солдат (знач. паниковать и относиться ко всем как к врагам.).]
— Тебе лучше не придумывать ничего.
Сюэ Юньхуань был так зол, что чуть не вскочил и не избил его.
— Я закончила выбирать! — Цзюнь Линхуань, наконец, остановила свой выбор на фонаре и показала его двум старшим мальчикам.
В этот момент Цзюнь Хуайлан услышал вдалеке громкий голос второго принца. Слова отчетливо донеслись до его ушей.
— Ты прожил в дикой природе всего несколько лет, думаешь, ты потрясающий? Принц Янь, который вырастил тебя, предал страну и позволил врагу захватить префектуру Янь. Все, что ты знаешь, это то, чему он тебя научил – вести себя жестко и устраивать драки, — за этим последовало несколько насмешек.
Смех был настолько злым и неприятным, что заставил Цзюнь Хуайлана нахмуриться. Он неловко оглянулся, а затем сказал Сюэ Юньхуаню:
— Давай пройдем немного дальше.
Сразу после этого снова раздался голос второго принца.
— Никогда не дезертировал? Что за шутка! Позвольте мне сказать тебе, что принц Янь – предатель нации! — говоря об этом, второй принц громко и живо обратился к окружающим его людям, — Вы знаете, почему принц Янь сотрудничал с врагом? Не потому ли, что у него был роман с той наложницей-демоницей из Туцзюэ! Возможно, в королевской родословной есть бастард, который должен был родиться в префектуре Янь...
Его голос резко оборвался, и его сменила группа удивленных восклицаний сыновей аристократов.
Цзюнь Хуайлан нахмурился, услышав это, и уже собирался заткнуть уши Цзюнь Линхуань, когда громкий шум испугал его. Он поднял глаза и увидел группу сыновей аристократов, разбегающихся во все стороны, и в центре суматохи осталось только два человека.
Сюэ Янь и второй принц, Сюэ Юньсу.
Сюэ Юньсу был на два года старше Сюэ Яня, но они были примерно одного роста. Сюэ Янь обхватил его за шею одной рукой и приподнял, а Сюэ Юньсу болтался, как цыпленок. Его ноги на мгновение зависли в воздухе, прежде чем упереться в ствол ближайшего дерева.
Сюэ Янь сжал его подбородок и, казалось, что-то сказал ему. Второй принц только качал головой, сопротивляясь, и время от времени из его горла вырывался хриплый стон.
Кто-то скоро умрет!
Группа сыновей аристократов была напугана до полусмерти, ни один человек не осмелился сделать шаг вперед. Цзюнь Энцзе был так напуган, что сел на землю и отпрянул назад, а евнух второго принца перекатился и отчаянно пополз ко дворцу Юнлэ.
Цзюнь Хуайлан быстро поднял руку и прикрыл глаза Цзюнь Линхуань.
— ... Драка? — Сюэ Юньхуань был ошеломлен и потерял дар речи.
В темноте ночи бесстрастное выражение лица Сюэ Яня показалась Цзюнь Хуайлану знакомой. Это был взгляд, который он хорошо знал по своей предыдущей жизни.
Застывшие, мрачные янтарные глаза, налитые кровью.
Но безрассудные оскорбления второго принца все еще отдавались эхом в его ушах, так же как всеобщее презрение и страх. Что, если бы Цзюнь Хуайлан был на его месте? По всей вероятности, у него также чесались бы руки свернуть этому человеку шею и заставить его замолчать.
Внезапно раздался еще один крик. Цзюнь Хуайлан увидел, как Сюэ Янь тащит второго принца за шею к краю озера Тайе. Он присел на корточки и погрузил голову принца в ледяную воду. Сюэ Янь оперся локтем о колено и слегка наклонился, небрежным и расслабленным движением. Но другая его рука была подобна тяжелым кандалам. Даже сопротивляясь изо всех сил, второй принц не мог освободиться.
Под дворцовыми фонарями, раскачивающимися на берегу озера, Цзюнь Хуайлан мог ясно видеть его рот.
— Я дам тебе еще один шанс высказаться, — сказал Сюэ Янь.
Возможно, он просто пытался напугать второго принца. Но эта тактика запугивания была слишком грубой. Его убийственная аура повергла в ужас группу высоких и могущественных сыновей аристократии, заставив их замолчать, и выражения их лиц были довольно комичными.
Цзюнь Хуайлан увидел, как рука Сюэ Яня ослабла. Он собирался отпустить второго принца.
В этот момент группа стражей, одетых в тяжелые доспехи и с длинными мечами на поясе, бросилась к озеру. Их было двадцать или тридцать человек во главе с начальником императорской гвардии императора Цинпина. На полпути он крикнул:
— Император постановил! Остановись!
Сюэ Юньхуань рядом с ним снова вздохнул.
— Отец-император использовал так много войск?
Отряд императорской гвардии действовал так, как будто во дворец вторглись, а не как будто они имели дело с дракой между принцами. Они бросились в атаку, готовые убить ассасина, убившего их принца.
Цзюнь Хуайлан понял все с первого взгляда.
Император Цинпин полностью боялся Сюэ Яня. Он никогда не считал Сюэ Яня своим сыном и даже твердо верил, что Сюэ Янь убьет здесь Сюэ Юньсу.
Сюэ Янь поднял голову, выражение его лица оставалось холодным и отстраненным. Безмятежно посмотрев на императорских гвардейцев, Сюэ Янь холодно ухмыльнулся, и рука, которая резко ослабла, столкнула Сюэ Юньсу в озеро Тайе.
Ближайшие сыновья аристократов были так напуганы, что начали плакать.
Только после этого Сюэ Янь поднялся. Он неторопливо привел в порядок свою одежду и встал на берегу озера, хладнокровно наблюдая, как стражники прыгают в воду, чтобы спасти второго принца. Мужчины схватили и крепко связали Сюэ Яня, боясь, что он будет сопротивляться.
От начала до конца Сюэ Янь вообще не прятался.
У Цзюнь Хуайлана немного защипало глаза. Он обнял Цзюнь Линхуань и сказал Сюэ Юньхуаню:
— Пойдем быстрее.
Сюэ Юньхуань несколько раз кивнул. По пути он помог Цзюнь Хуайлану успокоить Цзюнь Линхуань, сказав, что это ничего особенного, просто ссора между двумя молодыми евнухами.
Подойдя ко входу в зал Юнлэ, они увидели, что Сюэ Яня провели внутрь. Император Цинпин был вне себя от ярости, а принцы и сыновья аристократов стояли снаружи и не осмеливались войти.
В зале пострадавший и перепуганный второй принц потерял сознание из-за ледяной озерной воды, и императорский врач отвел его в задний зал для диагностики и лечения. Его биологическая мать, наложница Чжан, так сильно плакала на своем месте, что чуть не упала в обморок.
— Чжэнь не ожидал, что ты попытаешься убить собственного брата! — сердито сказал император Цинпин. — Сюэ Янь, даже птицы и звери так себя не ведут. Есть ли в тебе хоть капля человечности?!
Эти слова были особенно резкими для ушей Цзюнь Хуайлана. Он опустил глаза и молча закрыл уши своей испуганной сестры.
Затем император Цинпин отдал приказ.
— Немедленно оттащите этого непутевого сына и нанесите ему тридцать ударов! Побейте его за пределами зала, Чжэнь лично посчитает!
Императрица прошептала сбоку:
— Ваше Величество...
— Бить его! Если его забьют до смерти, Чжэнь будет относиться к этому так, словно он никогда не был моим сыном!
Из всех присутствующих министров, генералов и наложниц никто не осмеливался издать ни звука. Цзюнь Хуайлан не мог вынести гробовой тишины. Он хотел сказать императору Цинпину, что первым унизил Сюэ Яня второй принц, а Сюэ Янь вообще не покушался на убийство.
Но он был застигнут врасплох тем, что кто-то окликнул его по имени. Император Цинпин огляделся и среди незнакомых лиц сыновей аристократии его взгляд остановился на Цзюнь Хуайлане.
— Хуайлан, иди с ними! Прочти ему "Чан Ди"*, чтобы он помнил, что такое человеческие ценности!
[*棠棣 стихотворение из Классика поэзии, старейшего из существующих сборников китайской поэзии, который, как говорят, был составлен Конфуцием.]
Цзюнь Хуайлан был ошеломлен и поднял глаза на императора Цинпина.
Император намеревался дать этим аристократическим детям пощечину. Это стадо благородных сыновей было в полном порядке, пока два принца дрались, и один принц даже серьезно пострадал! Император Цинпин, естественно, был разгневан. Он просто обязан был позвать кого-нибудь, чтобы послужить предупреждением для толпы аристократов и чиновников. Сын из благородной семьи с высоким престижем, но низким официальным положением был самым подходящим выбором.
— ... Этот подчиняется, — Цзюнь Хуайлан изо всех сил старался сохранить самообладание и молча подтолкнул Цзюнь Линхуань к Сюэ Юньхуаню, поклонившись.
Сюэ Юньхуань понимал и защищал Цзюнь Линхуань рядом с собой.
Цзюнь Хуайлан последовал за двумя императорскими гвардейцами, сопровождавшими Сюэ Яня, сквозь расступающуюся толпу. Они прошли весь путь до передней части дворца, которая была ярко, как днем, освещена дворцовыми фонарями. Орудия наказания были уже разложены. Сюэ Яня поставили на колени, и императорский стражник поднял массивную палку.
Сюэ Янь не поднимал головы, но Цзюнь Хуайлан мог смутно разглядеть его высокий и прямой нос и веер опущенных ресниц.
— Лорд наследник, Его Величество сказал, что вы можете начинать, — добродушно сказал Лин Фу, выходя вслед за ними. Он вздернул подбородок и кивнул охранникам.
— Цветы вишневого дерева – разве они не великолепны*... — неохотно продекламировал Цзюнь Хуайлан. Его чистый голос растворился в ночи.
[*Цзюнь Хуайлан читает “Чан Ди”, стихотворение о силе братства.]
“Бах!”
В воздухе внезапно прозвучал звук тяжелой палки, ударяющей по плоти. Плечи Цзюнь Хуайлана затряслись, и его голос тоже задрожал.
— Из всех людей в мире нет никого, равного братьям...
Напротив, Сюэ Янь едва покачивался. Он твердо стоял на коленях и не двигался. Цзюнь Хуайлан никогда не видел, чтобы кого-то избивали на таком близком расстоянии, не говоря уже о таком необоснованном наказании. Он жалобно посмотрел на Лин Фу, но выражение лица евнуха не изменилось. Он сказал, улыбаясь:
— Лорд наследник, пожалуйста, продолжайте.
— В страшных случаях смерти и похорон именно братья очень сочувствуют...
Звук избиения снова и снова достигал ушей Цзюнь Хуайлана. Он был очень близко; он мог слышать звук разрываемой плоти и видеть, как поднятая палка постепенно окрашивается кровью.
Юноша под тяжелой палкой все это время молчал. Цзюнь Хуайлан лишь изредка слышал стоны, вырывающиеся из стиснутых зубов. Он изо всех сил старался подавить их, но задыхался. Сюэ Янь выдержал избиение, как сорняк, сорванный бурей, цепко цепляясь за землю своими хрупкими корнями.
Запах крови достиг носа Цзюнь Хуайлана, переплетаясь с запахом ароматных лунных пряников с фестиваля середины осени.
— Когда беглецов собирают на высотах и низинах, они становятся братьями, которые будут искать друг друга...
Цзюнь Хуайлан не мог контролировать дрожь своего голоса, и он постепенно ослабевал. Этот стих, используемый в императорском доме, был слишком ироничным. Что этот так называемый кровный брат когда-либо давал Сюэ Яню?
Презрение, унижение, несправедливость и резкая критика без всякой причины.
Рядом с ним Лин Фу слегка рассмеялся.
— Лорд наследник, не нужно бояться. Его Величество справедлив. Даже если избиение безжалостно, он должен винить только себя...
Но Цзюнь Хуайлан не мог понять, в чем был виноват Сюэ Янь. Он видел только необыкновенного молодого человека посреди сияющего дворца, с которым обращались как с монстром, запертым в клетке. Все хотели, чтобы он умер, но он упрямо отказался умирать. Вместо этого, в этих мучениях, он старательно отрастил острые когти и клыки, чтобы защитить себя. И все же люди вокруг него говорили: послушайте, мы были правы, он всегда был монстром.
Эти люди не знали, что этот юноша, которого все попирали, однажды вырвется из своей клетки и станет настоящим монстром, способным уничтожить их. Пострадают даже многие невинные люди.
Сами того не ведая, все эти "невинные люди" наблюдали за происходящим, не пошевелив и пальцем.