САКУРА

Казалось, всё так, как должно быть, и разница в возрасте уже не имела значения. Сакура чувствовала тепло — то, которого ей так не хватало всё это время. Она сама тянулась к губам Вакасы, чтобы раствориться в этой нужной ласке. Их губы едва коснулись друг друга, когда вдруг шум открывающейся двери в зал прервал момент. Девушка резко отпрянула, словно ошарашенная, и метнулась в другой конец ринга.

— Что? Что здесь происходит? — спросила Хана, стоя в проёме двери, нервно сжимая спортивную сумку на плече. Её глаза бегали между ними, полные недоумения и гнева.

Имауши приподнял бровь, прижимая кисть к носу, медленно поднимаясь с пола. Он слегка шатаясь шёл по мату, вылезая из ринга, его лицо оставалось спокойным и чуть насмешливым.

— Ничего особенного. Учил новую официантку защищаться от пьяного быдла, — безэмоционально ответил он. — С тобой было так же, разве ты этого не помнишь?

Вакаса обошёл Хану и подошел к бару, плеснув себе стакан алкоголь. Он сделал глоток и взглянул на девушку с лёгкой ухмылкой.

— Всё под контролем, Хана.

Хана нахмурилась, её взгляд оставался настороженным. Она сжала кулаки, пытаясь скрыть свои чувства, но в глазах читалась ярость и обида. Девушка наблюдала за Вакасой, который спокойно пил свой алкоголь, и внутри у неё всё кипело от ревности. Она замечала, то, как Вакаса смотрит на Сакуру. Мимолётные взгляды, короткие прикосновения, защита девушки от посетителей клуба — всё это не могло остаться незамеченным. И сейчас, когда он так легко и непринужденно общался с ней, ревность охватила её полностью. Сердце билось сильнее, а голос чуть дрожал, когда она наконец произнесла:

— Вака… ты ведь знаешь, что я всегда была рядом. Почему ты позволяешь себе так легко забывать о нас? — голос Ханы прозвучал чуть тише, но в нём слышалась искра боли.

Имауши поднял взгляд и встретился с её глазами. В его взгляде было что-то холодное и одновременно вызывающее. Он сделал паузу, словно размышляя, а потом мягко ответил:

— Хана, я не обещал тебе ничего особенного. Не стоит превращать всё в драму.

Девушка почувствовала, как внутри всё сжалось от этих слов. Её ревность становилась сильнее — она не могла скрывать этого больше. В глубине души она понимала: между этими двоими что-то происходит. Вакаса, одетый в маску безразличия, спокойно взглянул на Хану, его глаза были холодными и отстранёнными. Он сделал лёгкий жест рукой в сторону двери.

— Иди. Готовься к работе, — его голос был ровным и спокойным, без намека на эмоции.

Хана почувствовала, как внутри всё сжалось от его слов и взгляда. Она медленно кивнула, пытаясь скрыть свои чувства, и повернулась к выходу.

— Ладно… — прошептала она, чуть дрожа. — Я пойду.

Когда дверь за ней закрылась, Вакаса повернулся к Сакуре и мягко сказал:

— Иди домой и отдохни.

Сакура неловко посмотрела на него и кивнула:

— Хорошо, Господин, — склонила она голову. — но как же работа?

— Сегодня, ты не работаешь. Хана справиться. Иди, — опустил взгляд мужчина на стакан. — До завтра, принцесса.

Игава встала, отряхивая колени и направилась к выходу, чувствуя тепло внутри от его слов и уверенность в том, что завтра снова увидит его.

Когда зал стал пуст, Вакаса остался один, и в его груди зашевелились странные эмоции. Он наблюдал за дверью, через которую исчезли Хана и Сакура, и чувствовал внутри что-то незнакомое — смесь легкой тревоги, нежности и неожиданной слабости. Он не мог понять, как эта девушка так просто вскружила ему голову. Что это? Почему его сердце бьется быстрее при мысли о ней? Почему в его взгляде появляется тень заботы, хотя он всегда старался держать все под контролем? Вакаса медленно опустил взгляд и вздохнул. Он понимал лишь одно — что-то в ней зацепило его за самое сердце. И он не мог избавиться от этого ощущения. Внутри него зародилась новая, непонятная ему раньше страсть — желание быть рядом, защищать и заботиться о ней. Что это? Он сам не знал ответа. Но одно было ясно: эта девушка уже навсегда запала ему в душу.

Сакура вылетела из бойцовского клуба словно пуля, сердце колотилось в груди, а в голове царил хаос. Чувство страха и неловкости охватило её полностью. Она бежала так быстро, как могла, не обращая внимания на окружающих, едва не спотыкаясь на каждом шагу. Дыхание было прерывистым, ноги подкашивались, но она не останавливалась. В голове крутились мысли — о том, что произошло внутри бойцовского клуба, о взгляде Вакасы и его словах. Всё казалось таким запутанным и непонятным. Она чувствовала себя уязвимой и растерянной.

До электрички оставалось всего несколько минут. Сакура метнулась к платформе, едва успев запрыгнуть в вагон, когда двери уже начали закрываться. Она прислонилась к стене, пытаясь перевести дыхание и унять дрожь в теле. Внутри всё еще бушевали эмоции — страх, смятение и какая-то странная надежда. Она закрыла глаза на мгновение и тихо вздохнула. Её ждала дорога домой — туда, где она могла бы немного передохнуть и разобраться со всем этим безумным днём.

На утро Сакура спокойно спала в своём футоне, окруженная мягким светом солнечных лучей, проникающих через занавески. Её лицо было умиротворенным, а дыхание — ровным и тихим. В комнате царила тишина, лишь изредка нарушаемая тихими посапываниями Аямэ, что свернувшись калачиком на футоне рядом с сестрой мирно спала. Её щеки были румяными, а глаза — закрыты крепким сном. Аямэ выглядела такой беззащитной и милой, словно ангелочек, охраняющий свою старшую сестру во сне. Девочка часто приходила ночью к Сакуре, возможно от того, что самой нехватало любви и ласки родителей. Игава чуть пошевелилась, почувствовав тепло и мягкость рядом. Она открыла глаза и улыбнулась, увидев свою сестру. Мягко протянув руку, она аккуратно погладила Аямэ по голове и тихо прошептала:

— Доброе утро, Аямэ.

Девочка проснулась чуть позже, улыбнулась и прижалась к сестре ещё крепче, ощущая её нежность и заботу. В этот момент царила спокойная гармония — несмотря ни на что. Сегодня в доме витал аромат свежеприготовленной японской еды — бабушка мастерски готовила завтрак, и в воздухе ощущался невероятный вкусный запах риса, мисо-супа и жареной рыбы. Всё было наполнено уютом и теплом домашнего очага.

Сакура сидела в постели, задумавшись о вчерашней ситуации с Вакасой. Воспоминания о его словах, и том, как он едва не поцеловал её, не давали покоя. Она чувствовала внутри смешанные чувства — и нежность, и тревогу. Конечно, ей нравился этот мужчина, его холодная внешность и таинственность, но разница в возрасте всё же пугала. Она не могла полностью избавиться от ощущения, что всё это — опасная игра.

Внезапно доносился голос бабушки изнизу дома:

— Сакура-чан, спускайся на завтрак! Еда уже готова!

Девушка вздохнула, немного взбодрилась и, аккуратно встала с футона, чтобы не разбудить Аямэ снова провалившиеся в сон. Сакура поправила пижаму, и направилась к лестнице, чтобы присоединиться к бабушке за столом. Внутри всё ещё звучали мысли о вчерашнем дне, но она понимала: сегодня — новый день, и нужно собраться с силами. Когда Игава спустилась на кухню, бабушка тепло улыбнулась, и спросила, накладывая еду по тарелкам:

— Доброе утро. Как дела на работе?

— Всё впорядке, оба-сама.

Сакура не могла, и не хотела рассказывать бабушке то, что происходит в её жизни. Ведь, она предупреждала, что знаки внимания Вакасы неоднозначны.

Время шло, и в комнате вдруг раздался тихий звук — телефон на втором этаже дома издал сообщение. Сакура остановилась на мгновение, прислушиваясь, а потом решила проверить. Отложив приборы, девушка взглянула на бабушку и улыбнулась.

— Спасибо, всё было вкусно, оба-сама. Я к себе.

Женщина слегка сузила глаза, с подозрением провожая Сакуру до лестницы, где позже скрылась.

Игава подошла к телефону и увидела сообщение от неизвестного номера:

«Порт Йокогамы. 6 причал. в 13:00. Нужно поговорить.»

Обеспокоенная, она нахмурилась. Кто это мог быть? Почему именно сейчас? Но после короткого раздумья она решила — пойдет. В конце концов, ей было интересно узнать, что за человек стоит за этим сообщением.

Время приближалось к полудню. Сакура быстро надела легкое платье, ощущая легкий ветерок, и направилась к остановке, чтобы сесть на автобус до порта Йокогамы. Бабушке, девушка сказала, что встретится с подругой, чтобы та, не переживала. В пути её мысли всё еще крутились вокруг сообщения и предстоящей встречи.

Когда она подошла к причалу, то заметила — не слишком много людей собрано здесь, лишь несколько прохожих и отдыхающих. Но среди них её взгляд сразу же остановился на одном человеке. Он сидел на берегу моря, спокойно куря сигарету и смотря вдаль на тёплое солнце, которое отражалось в воде. Сакура узнала его мгновенно — это был Вакаса. Он выглядел умиротворенно, словно весь этот мир был для него одним большим спокойным океаном. Его лицо было расслабленным, а глаза — устремлены в горизонт.

Она остановилась лишь на секунду, наблюдая за ним. Внутри у неё возникло странное ощущение — смесь тревоги и любопытства. Почему он здесь? И что он хочет сказать ей сейчас?

— Здравствуйте, Господин, — тихо произнесла Сакура, приблизившись к Вакасе, стараясь не нарушить его спокойствие.

Вакаса взглянул на неё. Его глаза были спокойными и немного задумчивыми. Он зажал сигарету между губами, затем похлопал рядом с собой по земле с зазывом — молча приглашая её присесть.

Сакура прижала платье и аккуратно опустилась рядом. Она наблюдала за морем: по его поверхности медленно плыли лайнеры, оставляя за собой длинные белые следы. В воздухе витала тишина, которая казалась особенно насыщенной и значимой — никто не хотел её нарушать. Между ними царила тихая пауза, наполненная только звуками прибоя и мягким шелестом ветра. В этот момент казалось, что слова лишние — всё важное уже сказано в взгляде и молчании.

— Я хотел поговорить с тобой насчёт вчерашнего, — тихо произнёс Вакаса, его голос был спокойным, но в нём чувствовалась какая-то тяжесть.

Сакура задышала чаще, сердце будто вот-вот выпрыгнет из груди. Она слушала его, стараясь сдержать тревогу.

— Я переборщил с алкоголем и позволил себе лишнего… — его взгляд стал мягче, и в глазах девушки угасла надежда.

Неужели он просто поддался минутной слабости?

Но Вакаса продолжил, его голос звучал искренне:

— Всё, что я делал, было честным. И ещё, я понял одно — я не готов, чтобы ты работала у меня в клубе, Сакура-чан.

Он докупил до фильтра сигарету и бросил окурок перед собой — закурив новую. Откинув голову назад, Имауши тяжело выдохнул дым. В его взгляде читалась какая-то грусть и сожаление.

— Господин… — прошептала девушка, её голос дрожал. — Мне нужна эта работа, нужны деньги…

Вакаса перебил её жестким движением — прижав указательный палец к её губам. Его глаза были полны противоречивых чувств.

— Я дам тебе их взамен на то, чтобы ты была рядом со мной. Мне… не знаю как объяснить это правильно, — он сделал паузу и тихо добавил: — Мне с тобой хорошо.

Молчание снова окутало их обоих. В этот момент казалось, что слова уже не важны — важна только эта тишина между ними и то, что они чувствовали друг к другу. Сакура слушала его слова, чувствуя, как внутри всё сжимается от смешанных чувств — страха, надежды и неясной боли. Она смотрела на Вакасу, его лицо было спокойным, но в глазах читалась внутренняя борьба.

— Я не хочу быть для вас просто кем-то, кто нужен ради денег, — тихо сказала она, её голос дрожал. — Я хочу понять, что происходит… что вы чувствуете.

Имауши медленно опустил руку и посмотрел на неё. В его взгляде мелькнула тень сожаления и нежности.

— Я тоже не знаю точно, что это… — признался он. — Но я знаю одно: с тобой рядом мне хорошо. И я не хочу терять это.

Сакура вздохнула и опустила глаза. Внутри у неё бушевали эмоции: страх потерять его или наоборот — бояться того, что из этого всего может получится.

— Мне нужно время подумать, — тихо произнесла она. — Но сейчас я понимаю одно: я не могу просто уйти и оставить всё так, как есть.

Вакаса кивнул и аккуратно снял сигарету из рта. Он посмотрел на море и снова на девушку.

— Хорошо. Возьми время. Но знай — я буду ждать тебя. И если ты решишь остаться рядом со мной… я обещаю — ты ни в чём не будешь нуждаться.

Молчание снова окутало их обоих. Ветер мягко колыхал волосы Сакуры, а солнце медленно клонилось к закату, окрашивая море в золотистые оттенки.

В этот момент всё изменится — её решение определит не только будущее, но и саму судьбу. И в этот миг Игава поняла: перемены уже начались.