1-ая Глава /Прибытие/
Чуя крепко сжимает руль автомобиля руками, каждый раз подскакивая на очередной кочке просёлочной дороги, при этом тихо матерясь и шикая. И надо же было построить психиатрическую больницу в такой глуши, до которой фиг доедешь, не потеряв хотя бы одного колеса. Хотя, если подумать логически, не строить же их в центре города, где ежедневно гуляют тысячи людей? Слушать крики душевнобольных было бы не самым хорошим дополнением к звукам мимо проезжающего транспорта и городской суеты.
Видимо, Чуя просто не привык к такому «хорошему» качеству дороги, ведь до сегодняшнего дня его журналистская карьера была связана только с городскими происшествиями: избрание нового мэра Йокогамы, открытие продуктового или же книжного магазина. Эти репортажи Накахара снимал с удовольствием и всегда получал интервью первым, тем самым угождая руководству редакции.
Новое весьма опасное дело Чуи было посвящено опытам над людьми в психиатрической больнице. Накахару отговаривали от этого дела: говорили, что это не его специальность, что работа больше подходит Рюноске, работающему в основном на горячих точках, но Чую почему-то заинтересовало это дело, точнее, письмо, посланное неизвестным отправителем три дня назад. Журналистское чутьё подсказывало, что в этой лечебнице скрыт один из самых громких репортажей истории человечества. Ещё Накахаре хотелось выяснить, что творится в стенах Маунт-Мэссив, потому что он помнил, что его давний друг (в прошлом парень), ну как друг, человек, которого Чуя ненавидел всей душой, но никогда не упускал шанс перепихнуться с ним при встрече, Дазай, работал в этом заведении программистом, а потом бесследно пропал. Точнее, перестал писать назойливые сообщения Чуе, а тот был и рад от него избавиться. И уже полгода Накахара не слышал об Осаму ни слуху, ни духу. Может, тот наконец совершил суицид? Хотя, навряд ли, Дазай был слишком живучим для самоубийства.
На улице кромешная тьма, лишь слабый свет недавно зашедшего солнца за горизонт немного освещает путь. Чуя замечает впереди высокое довольно протяжённое здание, которое в таком освещении выглядит загадочно и пугающе, словно старый замок из какого-то ужастика про вампиров. Видимо, это и будет та самая психиатрическая больница.
Что-то тараторящий радиоприёмник начинает работать с помехами, наверное, возле больницы установлены глушилки, чтобы буйные пациенты проходили лечение полностью изолированно от цивилизации. Чуя выключает прибор: в машине становится слишком тихо, лишь брелок, висящий на автомобильном зеркале, слегка ударяется о лобовое стекло.
Спустя несколько минут пути по крутым ухабам Накахара выезжает на ровную асфальтированную дорогу, которую, видимо, проложили к железным воротам лечебницы. Теперь можно будет испытать всю мощь машины и наконец-то проехать на нормальной скорости, а не как черепаха.
Подъезжая к воротам лечебницы, Чуя замечает, что лишь в некоторых окнах горит свет, притом очень тусклый. Неужели в больнице недостаточно средств на новые лампочки, или же это один из компонентов новой методики лечения психических заболеваний? Чуя не знает, но в глубине больше склоняется к первому, более правдоподобному варианту, хотя и он будет весьма сомнительным.
Накахара останавливает машину, вынимает ключ зажигания, ставит транспорт на ручник, ведь ещё не хватало, чтобы по склону автомобиль влетел в железные ворота. Чуя берет синюю папку с письмом и в очередной раз читает его, словно пытаясь выучить текст наизусть.
Мы не знакомы, но я Ваш давний поклонник. Постараюсь сильно не затягивать. Они могут следить.
Я две недели проводил консультации по программному обеспечению в «Психиатрических исследованиях Меркоф» в Маунт-Мэссив. Меня заставили подписать кучу договоров о неразглашении, но сейчас я их грубо нарушаю. Ну и хрен с ним.
Здесь творится что-то ужасное. Я не понимаю. Не верю и в половину увиденного. Местные доктора говорят, что терапия зашла слишком далеко. Говорят, они нашли то, что дожидалось их в недрах горы. Владельцы клиники «Меркоф» зарабатывают на людских страданиях.
Люди должны об этом узнать.
Письмо без подписи, а электронная почта, с которой оно было отправлено, подписана странно: с помощью разных бессвязных символов, словно её создатель беспорядочно барабанил по кнопкам клавиатуры. Никаких зацепок о личности отправителя. Конечно, у Чуи была мысль, что написал письмо Дазай, но Накахара слишком хорошо его знал. Даже если бы Осаму и написал письмо, то оно бы было в другом стиле, более стёбным и шутливым, а не в деловом. Да и вообще, Дазай, почуяв что-то неладное на своей работе, наверняка бы свалил оттуда, что он, конечно, и сделал несколько месяцев назад. А сейчас Осаму где-то отсиживается. Конечно, так думал Чуя.
Но в одном Чуя был точно уверен, что письмо было адресовано именно ему, ведь недаром отправитель выбрал агентство, в котором работал именно Накахара, достаточно известный журналист, да и в Йокогаме было достаточно и других организаций. И эта уверенность ещё больше подогревала интерес Чуи к этому странному загадочному делу.
Парень берёт в руки камеру — неизменного спутника во всех громких и не сильно репортажах, батарейки для неё и записную книжку с ручкой, ведь техника техникой, а старые обжитые методы никто не отменял.
Чуя выходит из машины, сразу же включает камеру, начиная снимать огромное здание лечебницы поближе.
Накахара сразу же замечает странность — на посту охраны никого нет: заходи, кто захочет, выходи тоже. Обычно в таких серьёзных заведениях охраны пруд пруди, а здесь никого совершенно, ни души.
Чуя думает, что такой расклад событий даже ему на руку: не придётся объяснять, что он тут делает, и кто он такой лишним лицам. Нужно только лишь сходить к начальству лечебницы, узнать, что да как, а потом поснимать пациентов для доказательств правдивости письма или опровержения.
Накахара подходит к решётчатой двери входа во двор, та поддаётся и с противным скрипом открывается. Наверное, в лечебнице дефицит не только лампочек, но и масла для смазывания петель.
«Однако, и замков нет», — думает Чуя, входя в огромный внутренний двор. В светящемся окне на третьем этаже парень замечает чью-то тёмную фигуру, которая тут же исчезает, будто её и не было, заставляя думать, что это помутнение сознания. Хотя от чего ему мутнеть? Значит, не показалось.
Чуя медленно идёт к главному ходу, попутно снимая на камеру просторный двор, который, грубо говоря, в не особо хорошем состоянии, а уж точнее, почти в упадке. Неужели руководство совсем не следит за внешним видом лечебницы? Хотя, что уж говорить об этом, ведь Чуя здесь по поводу того, что это же руководство ставит опыты над душевнобольными, к чему говорить о состоянии внутреннего двора.
Главный вход, к удивлению Накахары, оказывается закрыт. Если бы на месте Чуи был бы другой журналист, то тот сразу же развернулся и уехал бы на машине домой, забыв об этом странном письме, приняв его за несмешную шутку. Но Накахара не был таким, если его что-то заинтересовало, то он непременно всё узнает.
Чуя внимательно оглядывает весь двор и замечает в нескольких метрах от себя решётчатую дверь с дырой внизу, в которую с его маленьким ростом и не особо плотным телосложением пролезть не составило бы труда. Но в голове Накахары тут же возникает вопрос, почему это в психбольнице и такие поломанные двери? Мало ли, пациенты захотят сбежать? Здесь и так нет охраны, так ещё и двери поломанные. Чуя непременно узнает все ответы на интересующие вопросы.
Пролезть на корточках в дыру оказалось для рыжего сущим пустяком, и он в очередной раз поблагодарил природу за свой маленький рост, ведь именно он частенько помогал ему в работе. Куда удобнее следить за кем-то во время получения эксклюзивных фото, когда ты маленький и весьма незаметный.
Парень выпрямляется, отряхивает немного запачкавшиеся штаны и видит лестницу к железной двери. Но когда Чуя поднимается по ней, то оказывается, что дверь заперта. Благо, парень увидел открытое окно на четвёртом этаже, к которому можно было подняться по пожарной лестнице и доскам, которые были так кстати уложены. Видимо, это крыло здания ещё достраивается или ремонтируется, ведь недаром возле его стен стоит множество металлических конструкций.
Поднявшись по пожарной лестнице, Чуя оказывается на хрупком мостике из досок, от заветного окна его отделяет метра два-три и весьма непрочно положенная древесина. Накахара делает вдох-выдох и начинает медленно идти по тонкой дорожке, не смотря вниз, ведь до земли метров шесть. Но что не сделаешь ради эксклюзивного репортажа.
Каждый шаг Чуе даётся с трудом, ведь он никогда не занимался балансированием, а уж тем более не работал в цирке канатоходцем. Но когда Накахара делает последний шаг и оказывается на прочном бетоне, то наконец облегчённо выдыхает.
Остаётся только подтянуться к открытому окну, что Чуя делает без трудностей, ведь, несмотря на его рост, телосложение у него было не хрупкое.
Когда Чуя оказывается в комнате, то видит, что по ней словно ураган прошёлся. Несколько книжных шкафов перевёрнуто, обои ободраны, горящая лампочка раскачивается из стороны в сторону, тем самым создавая весьма пугающие тени.
«Что здесь произошло?» — проносится в голове рыжего.
Чуя делает шаг вглубь комнаты, и внезапно мигающая лампочка тухнет. Помещение окутывается кромешной тьмой.
_____________________________1387слов
Продолжение следует..