History 11
Из темноты меня вывели голоса моих друзей и близких. Я слышала голос мамы, что просит открыть глаза, тяжёлые вздохи отца. Голос Чимина постоянно просил прощения, а Чонгук рассказывал мне обо всём: нашем детстве, каких-то неловких выходках. Слушая всё это, я просто не могла и дальше скрываться и убегать, пытаясь отсрочить своё пробуждение. Веки резко отяжелели, в нос врезался уже знакомый мне запах таблеток. Открыла глаза, пытаясь восстановить зрение, которое как назло расплывалось и было нечётким. Через пару минут, когда глаза привыкли к яркому свету и вещи вокруг меня стали приобретать свою форму из каких-то непонятных пятен, я поняла, что лежу в той же палате, что и ранее. От созерцания идеально белого потолка отвлёк звук открывающейся двери. Я повернула голову: стало любопытно, кто ко мне пришёл. В проёме показалась медсестра, и, фыркнув, я отвернулась обратно. Заметив, что я шевелилась, девушка застыла. Аккуратно подойдя ко мне, убедилась, что я лежу с открытыми глазами, потрогала лоб и сказала:
— Я сейчас позову вашего доктора, отдыхайте.
После ухода медсестры я устало прикрыла глаза и погрузилась в лёгкую дремоту. Не знаю, сколько времени прошло, но в какой-то момент звук открывающейся двери заставил вновь разлепить глаза. На этот раз ко мне пришёл доктор, и, кстати, тот же. Подойдя ко мне, помог привстать и поправил подушку. Достав из переднего кармана ручку, начал обычную процедуру. Честно отвечала на все вопросы, кивала или мотала головой.
— Ну что же, назначу вам рентген, нужно проверить внутренние повреждения, и по результатам посмотрим, если всё будет хорошо, выпишу рецепты и можно будет выписывать, — покрутив ручку в руках и сделав последнюю пометку, проговорил доктор.
— Доктор, скажите, вы уже сообщили моим родным, что я пришла в себя?
— Да, это сделала ещё медсестра.
Закончив осмотр, мужчина покинул меня, а я решила пройтись по палате. Вылезти из-под одеяла оказалось труднее, чем я думала. Слабость по всему телу и дрожащие руки просто отказывались мне подчиняться. С горем пополам, но я всё-таки спустила свои ноги с постели и ахнула от изумления и шока. Штаны задрались, и на этих местах я увидела гематомы, и, резко позабыв всё на свете, с потрясением начала закатывать штаны всё выше и выше. Мои ноги были почти все в синяках и царапинах, вокруг щиколоток красовался красный след от верёвки. С досадой выдохнула и посмотрела на свои руки. Взгляд остановился на рукавах от просторной рубахи, спустив у правой руки ниже, горько вздохнула. Ну конечно! На руках так же был след от верёвки, локти все изодраны.
С ужасом поняла, что лицо скорей всего тоже пострадало. В нетерпении слезла с кровати и, немного пошатываясь от слабости, направилась в маленькую ванную в углу. Щёлкнув включатель на стене, глазами нашла небольшое зеркало и взглянула в отражение. На меня смотрела девушка с небольшим жёлтым синяком под правым глазом и разбитой губой. Дрожащими руками дотронулась до губы и тут же шикнула от боли. На лбу была огромная шишка, скорей всего это от моей удачной попытки сбежать. Хорошо же я его лбом-то приложила! На лице сразу появилась язвительная улыбка, от которой мне тут же стало больно. Потрогав голову, на затылке нашла ещё одну шишку, скорей всего от падения со стула. Вздохнув, отвернулась от зеркала и, выключив свет, вышла из ванны.
Невыносимо захотелось на улицу, на свежий воздух, подальше... Ни секунды не думая, собралась с мыслями и вышла из своей палаты. Повсюду ходили медсёстры и больные со своими родными. Мой взгляд привлёк красивый сад за большим чистым окном в центре холла на втором этаже. Увидев мимо проходящую медсестру, я её окликнула:
— Подскажите, пожалуйста, как мне попасть в сад? — подойдя к остановившейся девушке, задала вопрос.
— Вам нужно спуститься на первый этаж и выйти через центральный вход, пройти немного вбок по дорожке, и вы попадёте в сад, — тут же добродушно подсказала медсестра.
Поблагодарив собеседницу, я тут же направилась на прогулку. Спустившись в лифте на первый этаж, вышла из центральных дверей. Посмотрев по сторонам, заметила сбоку аккуратную дорожку вдоль здания и пошла по ней, минуя припаркованные машины. Не спеша прогуливаясь по парку, вдыхая свежий воздух, я думала. Мне было ужасно жаль нерождённого ребёнка, возможно, это была сестрёнка? А может, маленький брат? Но уже было ни к чему задавать эти вопросы, ничего уже не изменить. Глубоко вздохнув, я уселась на белую лавочку возле небольшого фонтанчика и посмотрела на деревья, чья крона под порывом ветра шелестела и двигалась в разные стороны, будто приветствуя меня.
И в этот момент я чётко осознала, что страшное прошлое больше не пугает меня. Я лицом к лицу встретилась со своим ужасным кошмаром и смогла смело посмотреть ему в глаза и даже одержать победу. Эта история и этот страх подошли к своему концу, логическому завершению. И в эту же секунду возле моей шеи наконец ослаб узел, что заставлял меня бояться...
— Джису! — окрик знакомых голосов заставил меня улыбнуться и не глядя понять, кто это. Наконец-то пришли, пора поговорить...
***
Из-за угла выбежали парни. И эта минута расстояния между нами дала время мне их рассмотреть. Чимин со взлохмаченной светлой шевелюрой, чёрным свитером, что придавал ему мужественности и обычными чёрными джинсами наперевес с тёмной джинсовкой выглядел просто потрясно, а его улыбка, завершающая образ, я уверена, сводила немало девушек с ума. Чонгук, шедший рядом, ничуть не уступал другу, мешковатая чёрная толстовка и рваные джинсы придавали столько дерзости, но взгляд его сразу отрезвлял любую. В его глазах можно было увидеть столько серьёзности и рациональности, что с его образом никак не сходилось. Поэтому он ставил многих в тупик при общении с ним. Такие разные, но такие родные для меня...
— Мы тебя везде ищем, Джису, холодно же, зачем ты выш... — едва начал говорить Чимин, но тут же запнулся и замолчал.
Я переводила взгляд то на одного, то на другого, не понимая, почему они уставились на меня. Кулаки Чимина опасно сжались до такой степени, что костяшки рук побелели. В глазах Чонгука плескалось столько ярости и бешенства, что пришлось непроизвольно отступить на шаг. Будто резко опомнившись, они взяли свои эмоции под контроль. С хмурым выражением лица Чонгук подошёл ко мне и, не дав ничего понять, взял меня за руку и задрал рукав. Увидев всё ещё красный след от верёвки, он застыл. На Чимине лица не было.
— Да хватит вам! Перестаньте, главное, что сейчас всё хорошо, а это, — кинула взгляд на садины, — заживёт!
— Пойду принесу тебе что-нибудь накинуть потеплее, а пока надень это, — и, набросив мне свою джинсовку на плечи, ушёл темнее тучи.
Не успела даже ничего сказать, как парень скрылся за углом, лишь его джинсовка осталась греть плечи. Проводив парня изумлённым взглядом, я повернулась к Чону и спросила:
— Что это с ним?
— Понимаешь, Джису... — голос друга стал совсем усталым, а глаза были настолько подавлены, когда он посмотрел на меня, что я захотела разреветься на месте. — Он винит себя в том, что с тобой произошло, ведь если бы не его появление, ты бы не вспомнила...
После этих слов я поняла, в чём дело. Какая я глупая! Ему всё это время было тяжело, а я беспокоилась только о себе и своих переживаниях. Мои друзья страдают, причём оба, ведь Чонгук тоже потерял лучшего друга и ничего не мог с этим сделать, он был между двух огней. Приняв твёрдое решение поговорить с ними, я взяла парня за руку и легонько дёрнула в сторону лавки. Сев рядом друг с другом, не выпуская его руку из своих, я всё-таки сказала то, на что не решалась.
— Чонгук, сейчас я скажу то, на что не решалась никогда, поэтому послушай меня, — вздохнув, я набрала побольше воздуха и послала куда подальше весь свой страх. — Я люблю тебя... точнее, я любила тебя всё это время. — Увидев, что глаза парня округлились и он хочет что-то сказать, продолжила, не дав ему этой возможности. — Ты не представляешь, на сколько больно было видеть тебя с другими девушками, а когда этой девушкой стала Хва Ён, я была в бешенстве! Но знаешь, всему свойственно заканчиваться, и моим чувствам тоже. Всё изменилось, я изменилась, и поэтому я прошу: давай останемся друзьями. Просто мне хотелось, чтобы ты знал, что я когда-то любила тебя...
— Джису, прости... — это было всё, что сказал мне Чонгук.
***
Прошёл день с нашего разговора и визита моих друзей. Родители завалили меня подарками на случай выздоровления и сегодня вечером я должна была уехать домой. В дверь постучали, и моё сердце замерло, хоть бы...
— Молодая госпожа вы спите? — знакомый добродушный голос донёсся за дверью.
Добежав до порога, резко раскрыла двери и чуть не запищала от счастья. Возле меня стоял мой водитель: чёрный костюм, седина и белая бинтовая повязка, перевязывающая голову. На глаза навернулись слёзы и в порыве счастья я обняла человека, который занимал в моём сердце и жизни не последнее место. А когда его тёплые уже морщинистые руки стали похлопывать меня спине, успокаивая, я не выдержала и разрыдалась.
— С вами всё в порядке? Я так переживала.
— Да, всё хорошо, меня всего лишь хорошенько стукнули по голове, это вам досталось! Вы не смотрите, я хоть и старый, но крепкий.
Спустя какое-то время, когда я успокоилась, мне вручили сверток одежды, из-за которого я чуть опять не разревелась, но, взяв себя в руки, всё-таки оделась. Несмотря на то, что у меня уже была сменка из дома, я всё-таки надела купленные вещи. Простые тёмно-синие джинсы, чёрная тёплая водолазка и чёрные кроссовки. Сделала высокий хвост, на лицо надела больничную синюю маску и тёмные очки. С лица всё ещё не сошёл синяк и губа за день не прошла, а журналистов, как меня предупредил водитель, там очень много. Весь вход больницы был оккупирован. Собрав сумку, вышла из палаты и наткнулась на верзил в чёрных костюмах. По подсчётам их было восемь, все крупного телосложения и с преданным выражением лица. Видимо, папа лично отбирал. Из общей массы вышел один и представился.
— С сегодняшнего дня мы ваша личная охрана. Я начальник охраны, меня зовут Гун Мин Хо.
— Хорошо, как зовут меня вы знаете, поэтому пойдёмте, домой хочется невыносимо.
Ну ничего другого я и не ожидала, после последних событий было глупо думать, что папа не приставит своих псов. Но я даже рада, пока я полностью не отошла, мне нужна защита. Спустившись вниз, едва мы вышли, телохранители обступили меня в кольцо, не давая вспышкам фотокамер и журналистам зайти слишком далеко. Пройдя толпу, меня усадили в машину, и только за тонированными окнами автомобиля я смогла спокойно вздохнуть и снять с себя маску. Через несколько минут машина тронулась, и я смогла взглянуть, что у нас пополнение. На переднем сиденье, помимо моего водителя, сидел начальник охраны. Вопросительно изогнула бровь, на что Гун Мин Хо тут же ответил:
— Теперь я всегда буду ездить с вами, остальные за нами, — кивнув, что вопросов больше нет, откинула голову назад и задремала.
Как только мы прибыли домой, меня отправили отдыхать, мама сказала, что сегодня вечером хочет пригласить моих друзей на барбекю. Убедила меня тем, что будет весело на открытом воздухе и я смогу расслабиться. Немного подумав, я свернула в сторону кабинета отца, намереваясь поговорить. Дубовая дверь встретила меня своим молчанием. Собравшись с мыслями, тихонько постучала и переступила порог. Обратной дороги нет, Джису! Папа сидел за своим столом и что-то напряжённо читал. Еле заметные морщины на лбу, появившиеся из-за постоянного хмурого выражения, пробившаяся седина, которой раньше не было...
— Пап, я хочу с тобой поговорить, уделишь мне пару минут? — нарушила тишину своим голосом.
— О, дорогая, конечно, присаживайся, не стой возле дверей, — когда он поднял на меня взгляд, хмурое выражение лица разгладилось, отложив в сторону бумаги, он встал из-за стола и жестом показал на кожаный диван неподалёку от стола.
Сев рядом с отцом, я взяла его за руки и спросила:
— Скажи, мама знает, что у Ми Ён был ребёнок от тебя? — поняв, про что будет разговор, отец немного сгорбился и, наклонив голову, вздохнул, спустя минуту он всё-таки заговорил, уплывая в прошлое:
— Ох, Джису, моя Джису, я был таким глупцом в юности, совсем мальчишка! Не понимал, что мои действия могут отразиться на вас и что в итоге, — дотронувшись до моей щеки и тут же убрав её поверх моей руки, продолжил. — Ты пострадала два раза, и всё могло закончиться намного хуже. В тот день, когда Ми Ён сказала, что беременна, я не должен был отказываться от ребёнка, но я просто испугался, что твоя мама не простит меня и уйдёт, в итоге другой мой ребёнок мёртв, а ты была на грани. Я ужасен, прости меня. Твоя мама знает, она узнала о беременности Ми Ён, когда ты родилась. Долгое время она не разговаривала со мной, и я жил отдельно, навещая тебя, но примерно через год, когда тебе исполнился один годик, она позвала меня. В тот день я был самым счастливым на земле, наконец я мог быть рядом с вами двумя...
Рассказывая всё это, отец горбился всё сильнее и сильнее, будто призраки прошлого налегли на его плечи. Я видела, что все слова давались ему с трудом, поэтому, просто обнявшись, мы долго молчали. Ни до этого, ни сейчас я не судила и не держала на него зла. Просто хотела знать правду из его уст, а не моего похитителя.
— Последний вопрос, пап. Как вы меня нашли?
— Самое главное — это кулон, — улыбнулся отец. — Я вместил туда отслеживающее устройство, а после подключил все свои силы на поиски.
После разговора с отцом я была в шоке. На шее так и висел кулон, что помог мне спастись. Он грел мне душу и успокаивал, снимать его я категорически отказалась, когда отец предложил, ссылаясь на то, что в любой опасной ситуации меня можно найти. На лице появилась улыбка. Почему? Вот и я не знала...