Пролог
📍США, Финикс
ЭМИЛИЯ КАРУЗО, 12
— Ну и как твои занятия? — спросил у меня папа, сидя за рулем машины.
— Ты спрашиваешь это каждый раз. — я поправила чехол гитары, которая стояла между моих ног.
— Твои преподаватели говорят, что у тебя прирождённый талант. — папа улыбнулся, следя за дорогой. Это было так, музыка была моим всем, я любила петь, играть на гитаре и фортепиано. Мне нравилось ходить в музыкальную школу, в которую меня отдал отец еще в семь лет. Если бы не он, то я бы не смогла достичь таких успехов, которых достигла уже сейчас. Папа был моей главной поддержкой и опорой, я действительно была благодарна ему за все, что он для меня делал.
— Они преувеличивают. — я посмотрела в окно, немного засмущавшись.
— Это не так, Эми, я знаю, что ты невероятно талантлива, и твоя мама тоже это знает. — папа хмыкнул. — Тебе достался ее талант.
— Но мама хочет, чтобы я занималась только учебой. — напомнила я ему, и снова посмотрела на него. Наши взгляды пересеклись. Я была похожа на отца, ведь мне достались его голубые глаза. А вот Адель, моя старшая сестра, пошла в нашу мать, будучи обладательницей карих глаз.
— Потому что твои оценки заметно ухудшились. — я закатила глаза. Я была далеко не глупой, но если выбирать между домашним заданием, и игрой на гитаре, то я, конечно, выберу второе. К тому же, я ненавидела ходить в школу, и на то у меня были свои причины.
— Но мне не нравится школа! — воскликнула я. — Там одни девочки из мафиозных семей, которые только и думают, как удачно выйти замуж! А нам всего лишь по двенадцать лет! — и отец слегка напрягся, снова начав следить за дорогой.
— Не слушай их. — лишь это ответил он. — Но учеба важна, Эми.
— Да-да-да, конечно. — я тяжело вздохнула, положив свой подбородок на гитару.
— Сделай это ради своей мамы.
— Пап, но я хочу быть певицей. — призналась ему я.
— Эми, дорогая, ты же знаешь, в какой семье ты родилась. Я позволяю тебе ходить в музыкальную школу, что и так довольно опасно для тебя, ведь ты — дочь младшего босса Финикса. — напомнил он мне то, что я и так хорошо знала.
— Я не выбирала, в какой семье мне родится. — и папа бросил на меня строгий взгляд. — И тем более, я всего лишь твоя младшая дочь. — я натянуто улыбнулась ему.
— Ты знаешь, что Адель не в порядке. — его лицо стало непроницаемым, мы уже подъезжали к нашему дому.
— Она в порядке, если пьет те таблетки, что прописал ей доктор.
— Они уже не помогают ей. — я напрягалась. Да, это было так. Я помню... тот случай в школе.
— Может ей стоит лечь в клинику? — спросила я у папы на свой страх и риск.
— Мы уже говорили об этом! — недовольно воскликнул он. — И я больше не желаю возвращаться к этой теме. — мы заехали на территорию нашего особняка. Сад, за которым следила мама, выглядел просто великолепно весной. Столько разных цветов, кустарников и деревьев, прекрасное зрелище.
Папа остановился возле входа, чтобы я вылезла из машины вместе со своей гитарой, которая была больше, чем я.
— Я пока поставлю машину в гараж. — сказал отец, я кивнула головой и пошла в дом. Зайдя в наш роскошный, светлый холл, который пестрил вазами с различными цветами, я поставила гитару возле комода, и крикнула:
— Мы вернулись! — но в ответ последовала лишь тишина. — Мама, ты дома? — снова никакого ответа. — Адель? — они должны были быть дома, Адель вообще сейчас практически не выходила из особняка после того, как напала на свою подругу в школе. Ее перевели на домашнее обучение. Тяжело вздохнув, я начала подниматься на второй этаж, как вдруг, услышала взволнованный голос мамы, доносящийся из их спальни с отцом.
— Адель, милая, все будет хорошо. — бормотала она, но я слышала, как ее голос подрагивал. — Отдай мне его. — и я добежала до ее комнаты, распахнув дверь.
Адель стояла ко мне спиной, и держала острый кинжал в своей руке, который был направлен прямо на нашу маму.
— Уйди, Эмилия! Сейчас же! — крикнула мама, мои глаза округлились, а сама я замерла на месте, не зная, что делать. По моему телу пробежались мурашки, я впервые видела свою шестнадцатилетнюю сестру в таком состоянии. Она резко развернулась, ее глаза были стеклянными, очередной приступ...
— Они всегда любили тебя больше, чем меня. — пробормотала она, как робот. И резко кинулась в мою сторону, я не успела никак отреагировать, потому что не ожидала, что моя сестра бросится на меня с кинжалом. Но успела мама... она молниеносно оказалась передо мной, закрыв меня своим телом.
Я начала тяжело дышать, мои руки дрожали, когда я увидела, что кинжал вошел прямо в живот мамы. Она начала падать на пол, прижимая свою руку к животу, которая уже покрылась кровью.
— Нет! — крикнула я, и бросилась к маме, упав рядом с ней на колени. — Мама! Нет! Мамочка!
Мама тяжело дышала, смотря мне прямо в глаза, все ее платье было в крови, мои руки тоже окрасились ею. Я дрожала, пытаясь контролировать свое тяжелое дыхание.
— Все будет хорошо, Эми. — прошептала она, прежде чем из ее рта хлынула кровь.
— Нет, мамочка! — закричала я на весь дом.
— Я не... — и кинжал выпал из рук Адель, ее сознание начало проясняться.
— Не оставляй меня, мама! Умоляю тебя! — слезы уже хлынули из моих глаз, я продолжала держать ее за руки, смотря, как жизнь покидает тело человека, которого я любила всей своей душой.
— Уйди, Эмилия. — крикнул отец за моей спиной.
Дальше все было, как в тумане. Помню, как забилась в углу спальни родителей, и дико рыдала, прижав к себе колени, которые окрасились маминой кровью. Помню, как отец тряс маму за плечи, не веря, что она умерла. Я никогда не видела его таким разбитым, как в тот день.
Это был последний раз, когда я видела красивые карие глаза своей матери, последний раз, когда я видела ее живой.
Но самым ужасным было то, что убила ее моя собственная сестра.
Кажется, что моя светлая душа умерла в тот день... вместе с ней, с моей мамочкой.
Кто-то схватил меня за талию, и пытался вынести из спальни родителей, я цеплялась за все, что могла, чтобы остаться с мамой, моя рука скользнула по клавишам открытого фортепиано, на котором так сильно любила играть мама.
Ее кровь, которая все еще была на моих пальцах, осталась и на клавишах.
Я больше не пела, не играла, я ненавидела музыку. И я не знала, как жить дальше.