Глава 16 - «Призраки, которых мы создали»
Свет.
Резкий. Белый. Он разрезал темноту, в которой Алессия парила, как пух во сне.
Она пыталась открыть глаза, но веки будто налились свинцом. Руки не двигались. В голове — гул. В груди — пустота.
Сон?
Мелькания. Обрывки. Сначала мама — та, из детства. Смеётся. Рядом — дом, у которого пахнет хлебом и жасмином. Потом — огонь. Крики. Вспышки. Мужчина в маске.
Папа, беги!
Нет. Это уже не сон. Это прошлое, вшитое в сознание, как заноза.
Её губы шевелятся, и только один звук выходит наружу:
— Ма...
— Fiore?
Она слышит его. Сначала как эхо. Потом — ближе. Тёплый, дрожащий. Лоренцо.
Она открывает глаза. Медленно. Сквозь мутную пелену света и слёз.
— Ты здесь, — еле выдыхает она.
Он сидит рядом. Не в костюме. В простом чёрном свитшоте, с растрёпанными волосами и с лицом, в котором больше боли, чем когда-либо.
— Ты не умерла, — он говорит глухо. — Fiore, ты... ты не умерла.
Она моргает, и снова всё плывёт. Образы накладываются друг на друга: Лоренцо — взрослый. Лоренцо — тот, кто... был там. На том вечере. Тогда, когда всё началось.
— Я... не смогла, — её губы едва двигаются. — Там... было похоже, будто человек просто хотел встать... я... испугалась.
Он склоняется ближе.
— Тебе не за что винить себя. Ты спасла меня, даже не осознавая.
Она слабо качает головой. Кажется, что даже это движение отдаётся болью по всему телу.
— Я не ради тебя была там, Лоренцо.
И тут — стена. Он чувствует, как между ними вырастает холод. Не физический. Глубже.
— Я понимаю, — он говорит спокойно. — Всё, что хочешь сказать — скажи. Но не сейчас. Сейчас просто... живи.
— Зачем ты здесь? — она хрипит.
Он не отвечает сразу. Его глаза ищут её взгляд, но она смотрит в потолок.
— Потому что, если бы ты не проснулась... я бы больше не смог дышать.
Её губы дрожат. Не от эмоций — от слабости.
— Это не любовь, Лоренцо. Это вина.
Молчание.
Он берёт её ладонь, но она почти сразу отдёргивает руку.
— Не трогай меня.
Его глаза замирают. Но он не спорит. Не навязывается.
— Хорошо.
Он поднимается. Наклоняется, чтобы убрать её волосы с лица, но даже не касается.
— Я буду за дверью, — он шепчет. — Всегда.
⸻
Оставшись одна, Алессия зажмуривает глаза. Но сны не уходят. Они возвращаются — с теми же тенями.
Мальчик. Чёрные глаза. Прячется за дверью и смотрит, как она плачет над телами.
И в его взгляде — пустота.
И вдруг — щелчок.
Лоренцо. Он. Там. Был.
Не открытие — напоминание. Слишком живое. Слишком настоящее.
Она всегда знала, кто он.
Но только сейчас всё сложилось в цельную картину — он тогда был совсем ребёнком. И всё равно нажал курок. Или смотрел, как это делает кто-то по его приказу. Он был частью той ночи.
И теперь — сидел рядом с ней, держал её руку.
Мужчина, ставший чудовищем.
Её чудовищем.
Сердце начинает колотиться. Машина пищит. Она открывает глаза и смотрит в потолок.
Нет. Она не прощала. Никогда.