Тайны не кончаются
Родителей не выбирают.
— Что?! При чëм тут я?! — я резко встала и уставилась на малума.
— Ты моя дочь. Родная дочь.
— Это не может быть правдой!!! — я отползла немного назад.
Малум наколдовал зеркало, чтобы я увидела своё отражение. Я стала бледнее, волосы окрасились в видный чëрный цвет. А мои зелëные глаза светились изумрудным. Именно светиться, подобно высшим и малумам. Одна из печатей скрывала мою суть?
— Нет. Не верю... — прошептала я.
Внезапно Севонтон придавил меня к кровати, и я погрузилась во тьму.
Я открыла глаза. Пыталась разглядеть себя. Но меня там не было. Я нахожусь посреди замка, в незнакомом коридоре. Отовсюду звучит голос Севонтона.
— Те, кого ты называешь своими настоящими родителями, были моими слугами. Однажды, они совершенно случайно встретились в этом коридоре...
По коридору бежит женщина, нагруженная цветами. Я помню её. У неё длинные светлые волосы, излучающие слабый свет, мертвецки бледная кожа и зелёные глаза. Что странно, обычные! Может, линзы? Или линзами были глаза санума?Навстречу ей, мужчина с вазой перед собой. Он высокий, крепкого телосложения, с каштановыми волосами и голубыми глазами. Они не видят друг друга. Врезаются.
— Ой! Простите... — начала извиняться девушка.
— Нет-нет, что вы! Это я виноват. Давайте я вам помогу.
Он подбирает цветы и решает донести их до нужного места. Между ними завязывается разговор.
— Как вас зовут? — спросил молодой тиран.
— Вея. А вас?
— Орислав Феер. Приятно познакомиться.
Вея и Орислав, мои родители уходят.
— Позже у них завязался роман. Вея забеременела. У неё родился сын. Энлиль. Они хотели скрыть его, но мой слух превосходен.
Я оказываюсь в комнате. Маленькой, которую освещает что-то похожее на телефон. Вея качает колыбель. Младенец, хотя нет. Он выглядел как ребëнок двух-трёх лет. Он ещё не умеет говорить, но пытается что-то сказать.
— Тише, тише... — шепчет Вея.
Сзади безшумно открывается дверь. Уже будучи нараспашку, она издаёт протяжный скрип. В проходе стоит Севонтон.
— Я знал, что у тебя ребëнок. Зря вы пытались скрыть. Не думали, что это может плохо кончиться для вас троих?
— Пожалуйста, — Вея упала на колени и сложила руки в молитве. — смилуйтесь, господин. Мы не хотели скрывать. Не знали как ты отреагируешь. Не надо...
- Хорошо. Оставляйте.
— Кажется, моя милость развязала им руки. Через два года Вея забеременела снова. Я хотел преподать твоим родителям урок.
Вея занималась своими делами. Видимо, ранняя беременность, но она о ней знает. Иначе не объяснить её хорошего настроения в положении слуги.
Внезапно рядом появляется Севонтон. Молча, без единого слова, он хватает девушку и заводит её в тëмный угол. Оттуда послышался звук рваной одежды вылетел клочок платья.
— Ты ведь это любишь, Вея?
Вопрос риторический. Она не имела права сопротивляться. Я слышала лишь стоны.
— Вы изнасиловали мою мать?! — я была в ярости.
— Да. Я думал, моё семя уничтожит плод и вскоре у Веи случится выкидыш. Но погибло только семя твоего отца. Признаков беременности не было. Только в последние три дня появился соответствующего размера живот. Совпадение, но тогда было полнолуние. Хати говорил правду, он видел твоё рождение.
Орислав и Вея стоят над колыбелью.
— Ты чуть не умерла. — констатировал молодой тиран и поцеловал свою возлюбленную.
— Она от Севонтона. Она не твоя дочь.
— Я приму её, кем бы она ни была. Буду любить как собственную. Ты не виновата. Что ты могла изменить?
— Ты прав. Как будем звать её?
— Ника. Хорошее имя.
— Энлиль, тебе нравится имя Ника? — спросила Вея.
— Да, мама. — ответил малыш. — Так зовут мою сестру?
— Да... Орислав, ты знаешь, что нужно сделать.
— Это необходимо. Ты нашла ритуал?
— Да. Я смогу.
— Что скроешь?
— Всё. Нужно дать ей право на спокойную жизнь.
— Я узнал об этом и не мог не удивиться. Обычно никто не выживал и женщины после родов умирали. Я хотел изучить тебя. О такой как ты говорится в пророчестве. Но твои родители этого не хотели. Они сбежали и поселились среди людей. Они дружили с твоими приëмными родителями. Но я их нашëл.
Их друзья, то есть родители Дениса, Тимура и Сони, собирались в другой мир. Им угрожал Рун Хабас Нэ, а также была высока вероятность попасть под горячую лапу Страгмара. Орислав и Вея тоже хотели уйти с ними. Они собирали вещи, которых было совсем немного. Тем временем, они почувствовали приближение Севонтона.
— Он скоро будет здесь. Энлиль, Ника, бегите.
Вея вложила в руки маленькой мне талисман, который я ношу до сих пор. Дети побежали прочь. Я видела этот момент в видении. Всего через несколько секунд на молодых тиранов, оставшихся прикрывать побег детей, напал малум в облике вокла и атакует их тëмной энергией.
Ника услышала крик матери и вырвалась из хватки Энлиля.
— Ника, стой! — прокричал он.
Энлиль хотел побежать следом, но споткнулся и ударился головой о камень. Потерял сознание. Маленькая я увидела родителей и пыталась их исцелить. Ко мне подошла моя будущая приëмная мать, Елена...
Я возвращаюсь в реальность. На меня смотрит Севонтон. Он отпускает меня.
— Зайди! — внезапно приказал он.
Дверь открылась. К нам подошёл Энлиль. Он вёл себя кротко, словно каждым лишним движением мог разозлить господина.
— Познакомься, твоя младшая сестра, Ника. — сказал Севонтон, указывая на меня.
— Вы говорили, она умерла, господин! — удивился он.
— Просто пряталась в другом мире. Поговорите. Потом, Ника, переоденься и Энлиль тебя проводит в лабораторию.
— Снова?! — испугалась я и отползла на другой конец широкой кровати.
— В этот раз только посмотреть. Жду вас.
Малум вышел, оставив нас наедине. Энлиль подошёл ко мне и сел поближе. Он был настолько шокирован, что, казалось, его мир рухнул в один момент. Как и мой. Он всю жизнь думал, что вся его семья умерла, а сейчас его пропавшая младшая сестричка нашлась. Я подвинулась к нему.
— Ты бледная. — заметил Энлиль.
— Я наполовину малум. Для них это нормально.
— Как ты жила в другом мире?
— Как обычный человек. Училась в школе, работала. Никому до меня не было дела. Все считали странной и использовали. Все, кроме подруги, которая тоже отсюда. Как жил ты?
— Севонтон подобрал меня и сказал, что в живых из моей семьи никого не осталось. Я обычный слуга, только достаточно приближëнный. Тебе нравится здесь?
— Подозреваю, я для него объект изучения, не более. Не нравится. Я хочу вернуться к моим друзьям.
— Я помогу. — прошептал он.
— Что?
— Я отправил письмо зверятам, предложил помощь.
— Спасибо. Только не попадись! Ты последний родной чел... тиран.
— Хорошо. Я подожду тебя снаружи.
Энлиль вышел. Я заглянула в шкаф. Там были платья и удобные костюмы. Только один момент. Они очень откровенны. По крайней мере для меня. Я выбрала наиболее закрытый чëрный костюм. Обтягивающие брюки, прилегающая к телу футболка с открытой спиной и большим вырезом впереди. Что характерно, у всех платьев и костюмов спина открыта.
Я вышла к моему брату.
— Хорошо выглядишь.
— Наряды там слишком открыты. — заметила я.
— Ты местных девушек из высшего общества не видела. Жëны бизнесменов, бизнесвумен, политики и так далее. Как раз сейчас некоторых увидишь.
— Что?!
— Пойдëм!
Энлиль провёл меня по другому коридору. Не туда, куда меня вëл Инштей. Мы пришли в такой наблюдательный зал, где смотрят за экспирементами. Стояло несколько рядов стульев и одно удобное кресло. Догадываюсь для кого.
Там было около десятка тиранов. Энлиль был прав насчёт девушек. Платья и костюмы чуть прикрывают грудь, линия декольте идëт до живота. Юбки по самое не балуйся, а броки полностью передают рельеф нижней части тела. Ужас.
— Это ещё кто? — возмущëнно спросила одна из дам.
— Ника Аравос. Моя сестра. — представил Энлиль.
— Зачем сюда допускают слуг?!
— Потому что это приказываю я! — ответил вошедший Севонтон.
Все тираны склонили головы. Поднять их они осмелились только после того, как он прошёл и сел в кресло.
— Я вижу, все в сборе. Энлиль?
Мой брат прошёл дальше. Севонтон посмотрел на меня и указал на удобный по сравнению с другими стул в первом ряду рядом с ним. Я села рядом с той самой возмущëнной дамой, стараясь занимать как можно меньше места.
Энлиль надел микрофон, который носят ведущие в другом мире.
— Здравствуйте, пришедшие из космоса божества, дамы и господа. Сегодня мы представляем вам технологии превращения людей в тиранов. Чтобы создавать полезные для нас открытия, несомненно, нужны добровольцы, которые согласятся на участие в экспериментах. Наука требует жертв. Чтобы не жертвовать нашими детьми и внуками, мы решили сделать подопытными людей.
Выступление Энлиля сопровождалось голографическими моделями, фотографиями и видео.
— А если они будут противиться, если получат нашу силу? — спросила моя соседка.
— Не беспокойтесь. Нашей силы они не получат. Все прямоходящие разумные существа очень схожи по строению, будь то человек, тиран, вампир, оборотень, высший. Представляемая технология лишь доводит человеческий организм до максимального сходства с тиранами, чтобы в опытах над ними получать наиболее точные сведения и исключить возможность смерти при испытании на добровольцах тиранах.
— Покажите, как это работает. — похоже на просьбу, но ей не является, потому что это говорит Севонтон.
— Конечно, господин.
Энлиль отошёл в сторону. Стекло впереди, которое до этого было почти матовым, стало прозрачным. Там находилась установка, похожая на капсулу солярия.
— Познакомьтесь, это Марго. Типичный представитель вида человек, самка. Она очень помогает нам и согласилась на этот эксперемент.
Я видела в глазах тиранов презрение к Марго из-за того, что она человек. Я видела разницу. Тираны выше, сильнее, выносливее, умнее, лучше приспосабливаются к окружающей среде, у них лучше развиты органы чувств. Они читают мысли, владеют магией ( все, а не некоторые, как у людей), двигают силой мысли вещи. Они живут до тысячи лет. Это ещё не все пункты, по которым тираны превосходят людей.
Марго легла в капсулу. Инштей закрыл её и начал настройку. Он нажал кнопку и отошёл. Внезапно появился гул и свет.
Как она могла пойти на такое? У неё есть семья. Родители, сестра Вики. Я узнала недавно. Вики. Кто скажет ей в случае чего? Эта девушка же такая чувствительная, такая ранимая.
Процесс завершëн. Капсула открылась. Марго встала. Она стала намного выше, мышцы больше, а уши её обострились. Она сделала шаг и... упала. Забилась в конвульсиях. И вскоре обмякла. Признаков жизни нет. К ней подошёл Инштей. Главный учëный замерил пульс и через несколько минут поднял руку в странном жесте.
— К... к с-сожалению, почти ничего великого не д-даëтся легко и без жертв. Эксперимент неудачен, но в следующий раз наши эксперты исправят ошибки и попробуют снова. Спасибо за внимание. — вначале Энлиль заикался от увиденного, но сумел совладать с собой.
Она мертва! Стала жертвой жестокого эксперимента. Как теперь сказать об этом Вики? Что станет с той, когда она это узнает?
Сзади, среди уходящих тиранов я слышала разные коментарии:
— Ну хотя бы человек умер.
— Ничего страшного.
— Бывает.
— Так и надо! А то размножились, расслабились.
— Верно. Даже если всем гражданам Саргондары раздать рабов людей, их будет десяток тысяч как минимум.
— Пусть гибнут. Зато наши дети живы будут.
Люди! Посмотрите на себя со стороны. Тоже самое в другом мире, это называется расизм, когда человек принижает другого человека и творит с ним чудовищные вещи. Здесь хотя бы другой вид, а там кроме людей нет никого разумного, просто некоторые народы за людей не считали других, чуть не похожих на них. Кто же более жесток? Тираны или люди?
Некоторое время я просто не могла пошевелить своим телом, а сердце, казалось, остановилось. Севонтон положил руку мне на плечо. Я повернулась к нему.
— Так часто бывает. Люди слишком слабы. — равнодушно сказал он.
Я пыталась заметить в его взгляде хотя бы скрытое сострадание. Напрасно. Глаза малумов пусты и безжизненны, а в зрачках я увидела лишь странный красный отблеск, камни вселенной светились чуть раньше обычного.
— Думаете, мне от этого легче.
— Наедине можешь говорить со мной на ты. Ты моя дочь. — внезапно очень тепло сказал он, а красный отблеск пропал.
— А ты чудовище!
Я вышла из наблюдательной и быстро вернулась к себе в комнату. Мои мысли постоянно возвращались к увиденному, словно это, как кислота въелась в память. Стараясь чем-то занять мысли, я читала книги, связанные с мифологией тиранов.
Мне попалась легенда о неком неяфане по имени Маэль. Про то, как он выбирался из своего измерения, оплодотворял тиранок и человеческих женщин, чтобы подпитываться от потомков и открыть портал в Арлэйн. Нет бы чуть поделикатней написать! Интимные подробности и смущение отвлекали меня от произошедшего в лаборатории. А на моë снятие печати кто-нибудь смотрел? Вдруг это тоже превратили в шоу.
Внезапно вошёл Инштей. У меня от этого тирана волосы дыбом, как у него самого.
— Как тебе эксперимент?
— Я знала Марго.
— Печально.
Он подошёл ещё ближе с каким-то оборудованием.
— Что это?
— Господин приказал взять у тебя кровь.
Он поставил на пол сосуд, который, по-видимому нужно наполнить. Это же почти два литра! Затем Инштей достал иглу с трубкой. Он взял спирт и обработал, смочил ещё один спонжик
— Дай свою руку.
В последний раз, когда у меня брали кровь, мне стало плохо. Но брали для анализа. НЕМНОГО. Я вообще выживу если дам ему руку?
Я отсела подальше. Благо кровать позволяла. К несчастью, вошёл Севонтон. В его глазах я снова увидела тот красный отблеск.
— Лучше не сопротивляйся. — посоветовал малум, стальным тоном.
— Нет!
Малум подошёл ближе. Один из камней засветился ярче. Я оказалась на противоположном краю. Камень пространства. Мою правую руку Севонтон вытянул безумному учëному. Тот протëр сгиб спиртом и поставил иглу. Кровь чуть темней человеческого цвета потекла в сосуд. Малум положил эту руку на кровать. Дальше сопротивляться было бесполезно. Севонтон всё равно следил за моим поведением.
Через некоторое время Инштей вытащил иглу и ушёл. У меня в глазах темнело.
— Перестань противиться. Ты моя дочь. Я хочу вернуть тиранам былое величие. Ты можешь помочь.
— У тебя свои цели. Какие?
Он не ответил. Лишь с нежностью погладил меня по голове. И снова нет того отблеска! Едва я успела подумать об этом, этот кровавый свет снова появился, а Севонтон резко отстранился и вышел. Через некоторое время забежал Энлиль.
— Сестрица, как ты?
— Плохо.
— Я связался со зверятами. Я передал им необходимые сведения. Тебя освободят.
— Спасибо. Будь осторожен. Ты последний из моей семьи. Ах!...
— Что? Плохо?
— Ласс. Это тиран. Его похитили вместе со мной.
— Кто это? Парень твой?
— Да.
— Слышал о таком в темнице.
Энлиль прикоснулся ко мне и воспользовался телепортацией. Я еле стояла, но хотела увидеть Ласса.
Темница у тиранов своеобразная. Она не из камней. Это современное строение. Камеры - это маленькие комнаты, похожие на комнаты допроса с одной узкой кроватью. Пол состоит из плитки пастельного синего цвета, как и стены.
Мой брат открыл засов окна одной из камер. Через решëтку я всмотрелась в лицо заключëнного.
— Ласс!
Он открыл глаза и почти сразу пришëл к окну.
— Ника!
Энлиль оставил нас наедине.
— Как ты, Ника? — спросил Ласс.
— Уж точно лучше чем ты.
— Кто с тобой? — поинтересовался любимый.
— Энлиль. Мой родной брат.
— Узнала свою семью?
— Да. Ласс, мой биологический отец - малум. Тот самый Севонтон, который божество.
— Тогда ты не пошла в отца. Мне не важно, кто твои родители. Мне важна сама ты.
— Что с тобой делают? — спросила я, заметив его слабость.
— Не хочу, чтобы ты волновалась. Вижу, тебе своего за эти два дня хватило. Я в порядке.
Ласс коснулся моих пальцев, которые я положила на решëтку.
— Я вытащу тебя, Ласс. Обещаю.
— Я сбегу. Главное, чтобы выбралась ты. Я ведь так хочу быть рядом с тобой.
Я прислонилась к двери ближе. Наши лица были в тридцати сантиметрах друг от друга. Мы бы прямо сейчас поцеловались, если бы не преграда. Правда она не мешала нам выражать чувства друг к другу одним лишь взглядом. Да. " Языком глаз " я пользовалась при общении не только с Мелманом.
Меня сзади мягко обхватил Энлиль.
— Простите, что прерываю. Тебе пора. — проговорил он.
— Я люблю тебя, Ника.
— И я тебя, Ласс.
Я отошла от двери и произошла телепортация. Братец подхватил меня на руки и положил на кровать.
— Отдыхай, сестра... Парень хороший у тебя. Я чувствую.
Я не успела ничего сказать. Сон захватил меня без предупреждения.
