ИСПОВЕДЬ | Олег Шепс

Виолетте удаётся ненадолго погрузиться в забытье сна. Ни шёпотов, ни видений — только пустота, редкая передышка для измотанного тела. За эти два часа она почти успевает восстановить крохи сил, пока её коллеги проходят испытание. Почти — потому что покой здесь временное удовольствие.

Неожиданно сквозь сон она чувствует, как кто-то садится рядом, рука хватает за плечо, трясёт с настойчивостью, не терпящей отказа. Её тяжёлые веки поднимаются, и перед глазами возникает лицо Артёма Краснова.

— Просыпайся, принцесса. Или тебе нужен поцелуй, как в сказке? — его голос прозвучал сладко-ядовито.

Она резко приподнимается, глаза тут же наливаются злостью.

— Отвали, упырь. Или тебе реально заняться нечем, кроме как будить меня ради того, чтобы рассказать свой несмешной каламбур?

Артём фыркнул, уселся рядом, намеренно занимая слишком много места.

— А где моя торжественная встреча, а? Где букет цветов? Где обнажённая преданность? — он развёл руками, изображая театральное разочарование.

— Вот возьми свою правую руку и ею себя и встреть, — Виолетта резко дёрнула куртку, закутываясь плотнее из-за вечернего холода, который чувствуется даже в микроавтобусе. Взгляд скользит к окну — там, во дворе, Олег почти закончил испытание. Её взгляд также цепляется за выросшую толпу. Сейчас она стала больше, чем когда она засыпала.

«Хорошо, что меня это не коснулось», — мелькает мысль.

Артём получает сообщение по рации и говорит Виолетте:

— Пошли. Время консилиума.

На удивление, в этот раз вампир обходится без язвительных комментариев и стёба. Похоже, он сосредоточен на работе, которую планировал выполнить на консилиуме. Но дадут ли ему шанс?

Олег Шепс уже ждал их внутри дома. Он выглядит недовольным чем-то: брови нахмурены, а руки скрещены на груди.

Когда тройка собралась вместе, они начали переглядываться друг с другом, будто ожидая, кто первый поделится мыслями. Но неожиданно в доме воцарилась тишина.

Тогда со вздохом Виолетта начала первая, не вынося напряжения в воздухе.

— Не знаю, почувствовали ли вы, но здесь две энергетики: одна прошлой хозяйки, а вторая — остаткам духа, которого держат обиды, — брата нынешней хозяйки.

Пока Виола говорила, Олег не отводил от неё глаз, впитывая всю информацию. И когда она закончила, он с облегчением вздохнул. Значит, не только ему почувствовались разные энергии в этом доме, запутанные, но похожие, разгадать которые Олегу было непросто. Во время испытания его накрывало то видениями прошлого, то всё это смешивалось с настоящим.

— Я рад, что ты смогла это заметить, Виолетта, — говорит медиум, и, на удивление девушки, в нём нет издёвки, — Я тоже почувствовал разные энергетики.

— Я вообще-то тоже понял, — вампир хмурится, привлекая к себе внимание, — Но надеюсь, вы заметили, что в общей атмосфере дома есть вина прошлой хозяйки.

Олег и Виолетта переглянулись. Они смогли сдержать смешки, но медиум закрыл рот рукой на всякий случай.

Вампир действительно додумался до этого?

— Артём, ты случайно чеснок не ел перед испытанием? А то мне кажется, у тебя помутнение рассудка.

Краснов хмурится и скрещивает руки на груди, сверля девушку взглядом.

— И скажи мне на милость, принцесса, с чего ты взяла, что у меня было помутнение рассудка?

— Потому что я и Олег почувствовали, что энергетика бабушки ни при чём. Она ушла на тот свет с миром и спокойствием. Да, возможно, ты почувствовал её боль и одиночество. Я тоже их чувствовала. Но даже при этом её душа упокоена и успокоена.

Шепс лишь с ухмылкой наблюдает, как младшая Череватая разносит словами вампира из-за того, что тот плохо считал ауру и атмосферу в доме. Недостаточно глубоко, чтобы понять истинную причину беспокойства семьи.

— Виолетта, ты в курсе, что твои слова ещё больше поддаются сомнению? То есть бабушка, которая умерла два года назад, не виновата? А брат, умерший больше десяти лет назад, виноват?

Вампир не унимался. Из-за того, что он не почувствовал то, что почувствовали Виолетта и Олег, он свято верил в какой-то свой смысл и причины причастности прошлой хозяйки в подавленном состоянии семьи.

— У тебя, кроме «виновата бабка», в голове ничего нет! — Виола не смогла сдержать эмоции. — Ты вообще хоть раз проверял, что у тебя в черепе вместо мозгов? И если ты не веришь в мою теорию, то спроси Олега. Но это окажется бессмысленным, потому что наши мнения сошлись.

— О-о-о, принцесса решила поумничать? — он скрещивает руки, и его взгляд становится ледяным. — Мне кажется, что Олег сейчас просто нашёл выгоду в том, чтобы объединиться с тобой и начать валить меня. Что такое, Виолетта, хочешь проверить свои молочные клыки на прочность? Могу сказать сразу — поломаешь.

— Ах ты жалкий, комплексный упырь! — Виолетта всплеснула руками и ткнула Артёма в грудь. — Я тебе сейчас твои жалкие вампирские клыки вырву и засуну тебе в одно место!

Олег закатил глаза, но ухмылка не сходила с лица.

— Артём, может, признаешь, что твоя теория... недостаточно правдива?

— Признаю, когда эта выскочка докажет, что не несёт пургу! — Артём рявкнул, глаза сверкали.

— Вы двое... — Олег нахмурился и хотел отчитать их за поведение перед камерами и людьми.

— Заткнись, Шепс! — гаркнули они хором.

Олегу бессмысленно было влезать в ссору, в которой ни контрактерше, ни вампиру не требовалось мнение третьей стороны. О камерах они уже не вспоминали. У обоих были свои принципы, и каждый стремился отстоять свою точку зрения.

Консилиум, как всегда, пошёл по одному сценарию — в ад.

Олег лишь с тяжёлым вздохом повернул голову и делал вид, будто деревянные стены дома очень интересные. Конечно, медиум не первый раз видит, как кто-то ругается на консилиуме и выясняет отношения. Но эти двое вместе представляли собой гремучую смесь, которую сама судьба, казалось, смешала в пробирке, злорадно ожидая взрыва.

Лебедевы, окончательно подавленные накалённой атмосферой консилиума, принимают решение. Их выбор падает на Олега Шепса — медиум казался им наиболее убедительным, его спокойная уверенность действовала как бальзам на измученные нервы. В отличие от Виолетты и Артёма, которые всё ещё обмениваются друг с другом пылающими взглядами неодобрения.

Но Виолетта на самом деле не удивлена их выбору. Она знала, что выполнила свою работу безупречно, но это было лишь её первое испытание, и выход в свет на публику. Надежда была лишь на справедливое оценивание её способностей во время испытания.

Съёмочная группа и остальные участники выходят во двор, следуя за Шепсом. Ему предстоит провести ритуал — навсегда отсечь мёртвых от живых, восстановить границы, размытые вмешательством того самого брата, чья обида десятилетиями отравляла этот дом.

Олег приводит их на небольшую поляну, примыкающую к кладбищу. Земля здесь кажется слишком мягкой, словно пропитанной чем-то чужим. Камеры жадно ловят каждый кадр, операторы торопятся, будто боятся упустить что-то важное.

Виолетта стоит в стороне, рядом с Артёмом, вне зоны съёмки. Её взгляд равнодушен, почти скучающий, но в глубине глаз — тень усталости. Вампир же выглядит раздражённым, будто его в очередной раз заставили участвовать в чём-то бессмысленном.

Когда Олег подготовил всё для ритуала, он подходит к Виолетте.

— Виолетт, не хочешь мне помочь?

Девушка медленно поднимает на него глаза, не скрывая удивления.

— И как чернокнижница может помочь медиуму? — её голос звучит сухо, с налётом скепсиса.

Она была уверена — Шепс справится и один. Зачем ему её помощь?

«Он хочет посмотреть на нас», — в голове Череватой раздаётся женский хихикающий голос.

«Значит, тогда в машине он действительно почувствовал присутствие вас двоих, Азертис...»

Женский голос не отвечает, но Виолетте не нужен ответ, чтобы понять. Всё и так ясно — младший Шепс хочет лично убедиться, что она действительно контрактерша.

— Уверен, что мы поставим вдвоём лучшую защиту, чем я бы сделал это в одиночку, — говорит Олег, и его объяснение звучит настолько банально, что Виолетта едва сдерживает усмешку.

«Хочешь шоу, малыш Шепс? Хорошо, я покажу».

— Давай попробуем. Посмотрим, что получится.

Она достаёт из сумки старую книгу в потрёпанном переплёте и несколько чёрных свечей. Они садятся друг напротив друга, и начинается ритуал — слова на разных языках, жесты, едва уловимые изменения в воздухе.

Виолетта закрывает глаза и шепчет на латыни:

— Samiaza...

«Плата?» — мужской голос сразу же отзывается в её сознании на призыв.

«Как обычно...»

«Принято».

Не успевает она договорить, как по телу разливается волна чужой энергии — тёмной, живой, почти осязаемой. Она знает: это лишь временная подпитка, и вся она уйдёт на ритуал. И тогда она продолжает зачитывать трактат с новой силой.

Олег чувствует, как неожиданно вокруг них появилась чужая энергетика и присутствие. Но никого рядом не было. Это было похоже, будто эта энергия в один момент окутывает всё тело Виолетты, и цвет её ауры темнеет, приобретая мутные оттенки. Вокруг них понижается температура, из их ртов выходят небольшие клубки пара, которые можно было бы сравнить с лёгким, едва заметным дымом. Но Олег знает, что это не так. Знает, потому что чувствует, как по его телу бегут мурашки от этой резкой перемены. Медиум всегда был чувствителен к изменениям в окружающей среде. И сейчас эти изменения были слишком сильными, чтобы не заметить всего этого. Особенно то самое присутствие, когда он пытался «прочитать» Виолетту тогда в машине.

Его сомнения по поводу её силы медленно испаряются, как вода. Она действительно, как и её брат, связала себя контрактом. Но если Влад связал себя лишь одним контрактом, то почему было такое ощущение, что у Виолетты их не один?

Закончив ритуал и съёмку, все собираются в обратный путь. Камеры уже выключены, а экстрасенсы в последний раз общаются с семьёй. Но Виолетта остаётся в стороне. Она садится в машину, чувствуя сильную усталость. Сегодняшний день высосал из неё все силы настолько, что хотелось с ног валиться. Она ковыляет до микроавтобуса, игнорируя посторонние взгляды.

Артём и Олег переглядываются друг с другом. Не только Олег почувствовал изменения в младшей Череватой во время ритуала, но и Артём. И им обоим хотелось вывести экстрасеншу на разговор.