Часть 21: Вечер превращается в пизд*ц.
Дом пах вином, чесноком, жареными котлетами и женским смехом. Вика, Саша и Алина устроили на кухне не просто ужин — а кулинарный трэш-рейв. Вино лилось в бокалы, не успев остыть, а из динамиков доносился альбом «Кар-Мэн» в какой-то непонятной рок-обработке, найденной в старом плеере.
— Клянусь, если бы в меде преподавали готовку, я бы всех своих пациентов кормила — чтобы им не пришлось доживать до диагноза, — вскинула сковородку Вика, раскидывая овощи.
— Я ж тебе говорила, хирург из тебя так себе, а вот кухарка — сносная, — со смешком поддела её Саша, наливая очередной бокал Алине.
— Может, хватит меня поить? — с прищуром спросила Алина, прислоняясь к шкафчику. — Вы же знаете, что я пьяная как Джек Воробей, только хуже.
— Тем и живём, — ответили в унисон подруги.
И когда атмосфера окончательно разболталась, Саша вдруг, вроде между делом, кинула:
— Слушай, а давай Родиона с Юрой позовём?
— Ага, а потом и митинг устроим. У меня хрущёвка, между прочим. — с фальшивым пафосом заявила Алина, но через пару секунд махнула рукой: — Ладно. Пусть приходят. Только Родион пусть не забудет свой хвалёный коньяк, я на трезвую голову его не вынесу.
— А Петю? — прищурилась Саша, приподнимая бровь.
— А чё Петю? Я бы его тоже позвала если бы номер был, — с притворным безразличием бросила Алина, попивая вино. — Ну, знаешь... чтобы атмосферу портил.
— Бля, а вот это уже серьёзно, — фыркнула Саша и, набрав Юру, сказала с хитрой улыбкой:
— Юр, бери Родиона и... ага, и Петю захвати. Не спрашивай, просто тащи.
Алина только кивнула себе под нос.
Ну да. Они же братья. Чего я парилась-то?
Минут через сорок в дверь позвонили. Алина с Викой в это время танцевали в прихожей, изображая Майкла Джексона на ускоренной перемотке. Саша пошла открывать, и в дом влетели трое: Родион с мешком семечек, Юра с бутылкой коньяка, и Петя — в чёрной рубашке, с выражением на лице «меня обманом заманили на корпоратив».
— Чё, бабы, устроили бордель и не позвали мужиков? — хмыкнул Родион, глядя на весь этот винный бардак.
— Это не бордель, это наша терапия, — с серьёзным видом ответила Вика и кивнула на винегрет, который она до сих пор мешала в кастрюле.
— Если это терапия, то я срочно болен, — прокомментировал Юра, ставя коньяк на стол.
Петя оглядел кухню. Саша приветственно кивнула ему. Алина сделала вид, что не заметила, но в животе как-то сразу тянуло — будто воздух стал тяжелее. Он сел на подоконник, раскурил сигарету и наблюдал.
На кухне стало тесно, жарко и весело. Кто-то что-то жевал, кто-то танцевал, кто-то спорил, кто кого бил в детстве — Саша или Алина, и почему именно тапком.
Родион завёл байку:
— Короче, один раз мы с Алиной в школе решили прогулять уроки и спрятались в сарае за школой. Сидим, молчим. И вдруг слышим, что кто-то идёт...
— А это, блядь, был сторож. С топором. — перебила его Алина, покатившись со смеху.
— А она в панике начинает кричать: «Пусти, я беременна!» — выдохнул Родион и упал на стол.
Петя хмыкнул.
— Серьёзно? Ты орёшь, что беременна, чтобы избежать наказания?
— А что, не работает? — с усмешкой спросила Алина, лениво откидываясь на спинку дивана.
Часов через два все были в хорошем весёленьком угаре. Музыка играла то «Мираж», то «Агату Кристи», то просто какие-то кассеты с радиорынка. Шутки стали бессмысленнее, но от этого только смешнее.
Алина встала, чтобы взять сыр, споткнулась о Юрину ногу и... со всей дури саданула Родиона по голове салфетницей.
— Ты что, мать, опять в кураж пошла? — завопил Родион, смеясь.
— Просто импульсивная реакция. Как собака Павлова, только Алина со шваброй, — поддел её Петя, не сдержав смешка.
— Ты сейчас накаркаешь себе на кипятильник в ухо, — бросила Алина, но в голосе не было злости. Он привыкал к ней. Она тем временем к нему.
— Ты чё, вообще спать собираешься? — спросила Саша, заглядывая в бокал Алины.
— А я уже сплю. Только глазами двигаю. Это фокус такой, — сказала Алина и попыталась налить вино не мимо бокала. Попала. На стол.
Петя молча подошёл и отобрал у неё бутылку.
— Всё, боец, с тебя хватит.
— Я тебе что, слабак? — с вызовом спросила она, покачнувшись.
— Нет. Ты — бедствие. Национального масштаба, — спокойно ответил Петя, но уголки его губ непроизвольно дёрнулись вверх.
Она улыбнулась.
— А ты не такой уж и страшный, как строишь из себя.
Он посмотрел на неё чуть пристальнее.
— А ты не такая простая, как прикидываешься, — тихо сказал он, почти не в шутку.
Продолжение следует...