Часть 7: Кто врёт красиво - тот живёт.
Ночь продолжала кипеть.
Где-то звучал смех, где-то играла музыка, а где-то уже начинали резать глаза дешёвые духи, впитавшиеся в бархат.
Алина выдохнула, поправила топ и осмотрелась — ситуация постепенно входила в колею. Девочки работали без проколов, официанты бегали чётко, и даже бармен, которого Саша чуть не задушила час назад, теперь вытирал стойку с лицом монаха.
Она подошла к подсобке, где стояла Саша, закуривая и опираясь спиной на стену. Волосы растрёпаны, на лице блеск усталости и довольства.
— Я, сука, сейчас отвалюсь прямо здесь, — протянула Саша и шумно выдохнула дым.
— Саша, если ты откинешься — кто будет держать бордель? — усмехнулась Алина, снимая каблук и потирая ногу.
— Петя, наверное, — хмыкнула Саша. — У него хватка. Уже тут себе всё подмял. На тебя смотрит, как на кусок земли, где он хочет построить завод.
— Спасибо, образ конечно сочный, — с иронией ответила Алина и прикурила сигарету. — А ты сама-то поняла, какой пиздец я только что вывезла?
— Я всё видела. Рыжая девочка, бандит, твои круги по залу — ты была как ФСБ на каблуках. — Саша захохотала, облокотившись на стену.
Алина невольно усмехнулась. Усталость, нервное напряжение и абсурд ночи смешались в их смехе, как в дешевом коктейле: горько, но бодрит.
— Знаешь, чего я боюсь? — серьёзно добавила Алина. — Что теперь Петя мне не поверит ни в чём. Даже в том, что я ему зубы сломаю, если он скажет ещё раз "милая".
— Так и ты не верь ему, — Саша выдохнула в потолок. — Это же Петя. Он опасен. Но тебе это даже идёт.
Они обменялись взглядами, короткими, усталыми, но тёплыми.
Каждая из них понимала, что это был только первый раунд.
И кто выживет до финала — покажет время.
Алина выпрямилась, сбила пепел и сказала:
— Ладно, пойдём. Смена ещё не закончена, а я всё ещё жива.
Она снова оказалась в зале.
Петя всё ещё сидел на своём диване, но теперь был один.
Никаких охранников, никакой глупой братвы рядом — только стакан виски, дым и его тяжёлый, задумчивый взгляд, устремлённый в пол.
Он будто выискивал какое то решение, которое ещё не родилось.
Заметив Алину, он чуть кивнул и жестом подозвал.
Она подошла молча.
— Выйди со мной, — тихо произнёс Петя, не глядя на неё. Голос был ровный, почти холодный. — Надо поговорить.
Она коротко кивнула и пошла за ним.
Улица встретила их ночной тишиной и запахом машинного масла, перемешанного с куревом.
Петя закурил. Алина — тоже. Они стояли рядом, но между ними — было больше, чем расстояние.
— Холодно тебе? — спросил Петя, глядя на пустую дорогу.
— После всего этого?.. — Алина чуть усмехнулась, сбрасывая пепел. — Мне только если в прорубь сейчас — может взбодрюсь.
Петя ничего не ответил. Затянулся, посмотрел в сторону переулка.
И через пару секунд — из тени вышли четверо амбалов.
Молча.
На плечах — обмякшее тело.
Волочат за руки и под мышки.
Рубашка разорвана, нос сломан, под ногтями грязь.
Алина сразу узнала его — тот самый ублюдок, который притащил малолетку в клуб.
Парня поставили на колени перед Петей.
Он мотал головой, пытался что-то вякнуть, но от лица остались только багровые пятна.
Петя кивнул.
И только потом — спокойно, без крика — повернулся к Алине:
— А теперь расскажи, почему ты мне спиздела.
Алина выдохнула, не отводя взгляда. Она знала, что сейчас всё зависит от того, как именно она скажет. Не что — а как.
— Потому что я не идиотка, — спокойно начала она. — Если бы я показала тебе её — ты бы выстрелил прямо там, перед всеми. Началась бы резня. Люди бы запомнили это не как твою силу, а как твой срыв. Это не "уважение", это паника. А ты только стал главным. И если бы всё пошло криво — тебя бы через неделю вынесли в мусорном пакете. Я сдержала этот момент. Ради "Лебедя". Ради тебя. Ради всех.
Петя молчал. Он затянулся, не спеша, взглядом прожигая её насквозь.
— Я не люблю, когда мне врут, — произнёс он, глядя ей в лицо. — Даже во благо. Даже красиво. Даже если ты спасла мне спину.
Алина не дрогнула.
— Я тоже не люблю врать. Но я умею выбирать, где ложь — это трусость, а где — хладнокровие. И сегодня я выбрала хладнокровие.
Петя подошёл ближе, вплотную.
В его глазах уже не было холода — только ярость, сдерживаемая усилием.
— Ты сама решаешь, что мне нужно знать, а что нет?
— Я решаю, что лучше для твоего положения, когда ты ещё не можешь позволить себе ошибок, — ответила она спокойно, но твёрдо.
Петя резко повернулся к парню на коленях.
Подал знак.
Охрана отступила.
Он достал пистолет.
— Смотри внимательно, — тихо сказал он. — Я не прощаю глупость. И не прощаю вранья, даже если оно красивое.
Выстрел.
Мгновение — и парень рухнул лицом в асфальт.
Тело его дёрнулось, как у куклы, перерезанной по нитке.
Петя убрал пистолет в кобуру. Подошёл к Алине вплотную.
— Иди работай. Мы с тобой ещё не закончили.
Он развернулся и ушёл в сторону клуба, не оборачиваясь.
Алина осталась одна.
Сигарета дотлела в пальцах, пепел сыпался на каблук.
В воздухе висел запах пороха.
И осознание, что враньё может спасти — но только один раз.
Продолжение следует...