17 глава. Новый год - новые боли
Вот и постучался в окна долгожданный праздник. Все готовились встречать Новый год, в поместьях была предпраздничная суета. И дом Барских не был исключением — с каждого уголка, с каждой ёлочной игрушки, отовсюду веяло предвкушением торжества. Только вот у Авигеи не было и тени улыбки, глаза не сверкали, кожа была бледнее прежнего — самочувствие оставляло желать лучшего. Головные боли вновь терзали девушку, а сны... не дают покоя.
— Ави, как ты? — брат волновался. Он мог по десять раз на дню спросить, как она себя чувствует, только ответ всегда был один:
— Нормально — сухо отозвалась та, сидя на кресле и смотря в окно. — Письма приходили?
— Да, вот — старший передал ей три конверта. Авигея с нетерпением выхватила их, но её руки тут же судорожно опустились, когда она не нашла нужного. Все три были от Ри.
— Ответь ей, она волнуется — присев на корточки, проговорил Дарий. Барская посмотрела на него: её глаза были пустыми, они не излучали даже привычного холода. Лишь пустота и полопавшиеся капилляры.
Брат тяжело выдохнул и ушёл за стол. Взяв в руку перо, он начал писать:
«Привет, жёлтый карлик.
Ты не держи обиду на Ави. Мигрени и сны её замучили. Она всё время сидит на кресле у окна. Не спит, наверное, уже дня три. Она чего-то ждёт, только я не понимаю чего. Но ты не волнуйся — я растормошу её.
Как поживаешь в своём замке? Не устала ли ваша светлость на балах плясать? Или кавалеры не дают скучать? Хотя, я не думаю, что какой-то кавалер может рассмешить тебя так, как я.
Отправляй больше записок.
Топтыгин.»
Дарий обернулся к сестре — серая оболочка. Даже травы перестали ей помогать, но что с ней творится, он понять не мог. Марфа лишь говорила: «Это пройдёт».
— Дар, помоги мне! — прокричала женщина с первого этажа.
— Иду! — последний раз посмотрев на брюнетку, Барский вышел из комнаты.
Авигея нервно крутила в руках кольцо. Ей было плевать на боли и сны. Её волновал Барти. Парень ни разу не написал ей, он вообще ни с кем не выходил на связь. И всё бы ничего — но в одну из ночей девушке приснилось, что Крауч, находясь по всей видимости в библиотеке, просил у неё прощения. Тут она и поняла: не всё так просто. Младшая написала ему больше двадцати писем — а в ответ ни весточки.
***
Гринграсс лежала на кровати и держала письмо, которое, казалось, зачитала до дыр.
«Ригель,
Я не знаю, как начать, честно. Просто хочу сказать — мне очень жаль. Жаль за то, что я вёл себя как полный урод. Ты для меня — не просто друг, а что-то большее, кто-то очень важный, и я ценю нашу дружбу больше, чем могу выразить словами.
Прости меня, Светлячок.
Ты — сильная и невероятная девушка, и я всегда был восхищён твоей честностью и искренностью.
Спасибо за твои слова — они действительно заставили меня задуматься. Я хочу надеяться, что мы сможем оставить всё в прошлом и начать заново. Мне важно знать, что есть шанс всё исправить.
Твой предатель.»
Блондинка гипнотизировала пергамент, не понимая, как реагировать. Она так мечтала об этом признании: чтобы Сириус всё понял, признал, что он не прав, чтобы он просил прощения. Но... может быть, сейчас ей это уже не нужно? В любом случае у девушки в душе поселилось... облегчение? Осколок прошлых лет, который столько времени её терзал, наконец-то воссоединился в полное зеркало? Может быть. Самое главное — что сейчас Ригель не вздрагивает каждый раз, когда слышит имя Сириус; её голова перестала быть забитой вечным образом смольных волос и «родных» серых глаз. Она не жаждет его теплоты и внимания к своей персоне — её душа спокойна. По крайней мере, так кажется Гринграсс на данный момент.
Блондинка, умиротворённо написав ответ, смотрела на отдельную стопку своих любимых писем, которые не оставляли от умиротворённости и следа — заслоняя её чем-то похожим на пожар. Пока что Ригель не хотела ничего понимать и в чём-то разбираться. Она знала лишь одно — ей нравится гореть.
— Звезда моя, ну и чего ты валяешься? — зайдя в комнату проговорила бабушка. — Уже придумала в чём будешь вечером?
— Конечно, бабуль — блондинка
улыбнулась ей и начала перекладывать письмо с кровати на тумбочку, но случайно задела стопку пергаментов.
— Ну что за криворучка? — в шутку проговорила Цефейра, помогая внучке собрать все письма. Но любопытство взяло верх: женщина присела на кровать и кратко прочла одно из них.
— Бабуль! — изумилась Ригель и забрала лист из её рук.
— Ну а что? Мне интересно с кем моя внучка общается. Что за топтыгин? — ухмыляясь спросила черноволосая женщина.
— Друг из Хогвартса — кратко отозвалась она. Но под настойчивым взглядом старшей Гринграсс блондинка завела одну прядь за ухо и продолжила:
— К нам из Колдостворца перевелись — Барские. Двойняшки Ави и Дар. Хорошие ребята. Топтыгин потому что его анимагическая форма — медведь.
— И почему же он зовёт тебя жёлтым карликом?
— Он сказал, что до звезды мне далеко, поэтому пока что я жёлтый карлик — смущённо пояснила блондинка.
— Тебе? Далеко? Что-то твой парнишка совсем обнаглел! — взмахивая руками промолвила Цефейра.
— Он не мой, мы друзья — возразила девушка.
— Конечно-конечно! Ты же для всех друзей над подарком неделю думаешь.
Гринграсс закатила глаза. Подарки она действительно для всех выбрала: Реджи — серебряный перстень с гравировкой: «To the bright star»; Эвану — дизайнерский костюм; Басти — ящик огневиски; Барти — некоторые книги из запретной секции её библиотеки и портсигар; Ави — сложно доступные травы; Сириусу — кожаный браслет.
А вот над подарком Дарию девушка долго ломала голову и остановилась на серебряном тонком медальоне с гравировкой: «Toptygin von Gelben Zwerg». (Топтыгину от Жёлтого Карлика). И всё равно осталась недовольна этим.
***
На столе лежали два самых важных письма, которые грели душу и напоминали, что Блэк всё сделал правильно:
«Сириус,
Я долго думала, стоит ли отвечать тебе после всего, что произошло. Но в конце концов сердце подсказывает мне, что прощение — это важный шаг, и я решила его сделать.
Ты был для меня не просто другом, а кем-то особенным. Знай, что твои слова и вправду задевали меня, но несмотря на это я прощаю тебя за всё.
Время лечит раны, и я не хочу держать зла. Надеюсь, ты тоже понимаешь это и не будешь больше огорчать себя или меня. Пусть наши пути вновь пересекутся в мире и дружбе. Я верю, что впереди у нас много хорошего.
Ригель.»
«Я долго думал о том, что ты написал, и должен признать — я оценил твою искренность и то, что ты не боишься признаться в своих ошибках. Я готов выслушать тебя в живую.
Твой брат, Регулус.»
Блэк наконец-то выдохнул: он прощён, он смог исправить свои ошибки. Это ли не счастье?
— Мне уже не терпится узнать, что Бурый нам такого приготовил — говорил Джеймс.
Дарий. Ещё один человек, с которым у Сириуса были проблемы. Но с ним он решил поговорить вживую. Парень понимал, что у Барского есть причины злиться, только вот истинную причину он не знал. Вдруг ему нравится Ригель? Что тогда? Блэк всегда относился к Гринграсс, как к сестре, но чувство ревности его не покидало.
***
В родовом поместье Блэк постепенно собирались все званные гости. Регулус стоял у дверей вместе с отцом и матерью, встречая всех.
— Памела, Ричард, приветствую вас в нашем доме — улыбчиво проговорила Вальбурга.
— Вальбурга, мы только рады присутствовать здесь — проговорил старший Розье.
— Здравствуйте, миссис и мистер Блэк — склонив голову, промолвила Пандора, а затем Эван.
Так и встречали всех гостей. Пока старшие находились в гостиной, обсуждая все светские новости, детям разрешили побыть одним. И все решили расположиться у Реджи в комнате.
— А где Барти? Краучи же прибыли в полном составе — присаживаясь на край кровати, спросила Ри.
— Вообще, пришёл только мистер Крауч — отозвался Блэк.
— Блять! Не дай Мерлин этот старик опять издевался над Барти — вспыхнул Рабастан.
— А с чего бы ему? Он же лучший в Хогвартсе — не понимающе спрашивала Дора.
— Ну теперь и Ави у нас лучшая, возможно из-за этого — предположил Эван.
Гринграсс ужаснулась: в её голове сложился пазл:
— Я от Ави уже неделю писем не получаю. Дар говорит, что ей с каждым днём всё хуже. Не мог же мистер Крауч запретить им общаться? Так ведь? — ребята переглянулись.
— Барти бы не пошёл на поводу отца, он умный у нас — заверила Пандора.
— Если только... его не... — Регулус резко замолчал.
— Сука...— протянули вслух Розье и Лестрейндж.
Все очень переживали за друга. Они были готовы к тому, что парень после каникул будет замкнутым, но раз Ави не по себе — значит дела чересчур плохи.
В комнату бесцеремонно зашёл Рудольфус.
— Вы чего все такие поникшие, ребятишки? Я еле отвязался от них, сказал, что пойду вас проведаю.
— Руди! Ты не слышал? Мистер Крауч что-то говорил про семью? — спохватилась Гринграсс.
— Вальбурга спрашивала у него: почему он без сына и жены. Он что-то промямлил: мол жена приболела, и Барти с ней остался, а потом быстро переключился на министерство. Кстати, Пандора. Про тебя там спрашивали, так что лучше по быстрей спустись вниз — блондинка резко встала и вышла из комнаты.
— Старик мог пульнуть круцио? — задумался Басти.
— Я очень надеюсь, что он не настолько отбитый — промолвила Ри.
— А что случилось-то? — вновь поинтересовался старший Лестрейндж.
— Барти не отвечает на письма и Ави тоже. Мы думаем: что мистер Крауч опять давит на Барти из-за того, что теперь он делит место лучшего с Ави — пояснил Блэк.
— Вполне вероятно. Мне его морда никогда не нравилась — пробурчал Рудольфус. — Барти достойный наследник своего отца, не понимаю почему Старший так взъелся на него. — с негодованием продолжил Лестрейндж старший
Дверь в комнату вновь открылась и внутрь зашли сёстры:
— Я-то думаю: где мой муженёк пропадает! — усмехнувшись проговорила Беллатриса, подходя к Рудольфусу.— Идём. Твой отец хочет поговорить с тобой.
— Конечно, любимая — от его слов младший закатил глаза, а после того как они вышли — спародировал:
— Любимая! — Басти наткнулся на взгляд Нарциссы и тут же стушевался.— Извините, миссис Малфой!
— Всё хорошо. Вам тоже всем пора: ужин скоро начнётся. — все выдохнули. Праздничного настроения не было: все мысли были забиты состоянием друзей.
***
В доме Поттеров звучал звонкий смех. Все семьи сидели за столом, уже какой раз они встречают Новый год вместе.
Юфимия и Флимонт с радостью принимали у себя Люпинов и Петтигрю: раз уж их сыновья дружат, то почему бы и родителям не общаться.
— Мам, всё было о-очень вкусно, можно мы в комнату пойдём? — спросил Джеймс.
— Конечно, идите, — промолвила женщина.
Парни с радостью встали из-за стола и помчались в комнату Сохатого. Там их ждал сюрприз: на столе ожидал голубь, держащий в клюве конверт.
— А ну-ка — Джеймс забрал письмо и раскрыл его.
— Что там? — спросил Римус.
Кудрявый начал читать:
«Итак, мародёры, у меня уже наступил Новый год. Не люблю все эти сопли и пожелания, поэтому кратко: чтоб хуй стоял и деньги были. — Парни рассмеялись. — Но перейдём к самому важному. Я рассказываю вам про свой подарок. Громко не кричать, но восхвалять себя разрешаю. Я придумал и уже сделал карту, которая будет показывать всех находящихся в Хогвартсе. Сейчас вы возможно ничего не поймёте, но когда мы будем в школе, и я продемонстрирую вам все прелести этой карты, вы ахуеете от моей гениальности. С Новым годом, парни.
Бурый.»
— Ничего себе! — первым отозвался Сириус. — Это же ебать какая вещь!
— Что-то я всё равно не понял, — буркнул Питер.
— Карта будет показывать местоположение всех, кто находится в Хогвартсе, — объяснил Люпин.
— Ну Бурый, ну красавчик! — рассмеялся Поттер.
— Как думаете, француженка помогала ему? — спросил бродяга. На что все хором ответили: да.
***
— Мам, как ты себя чувствуешь? — присев на край кровати, спросил Барти.
— Всё хорошо, сынок. Просто обычная
простуда. Ты бы лучше сейчас праздновал, а не со мной сидел.
Крауч нахмурился. Что же ему там делать? Отец бы и ни на шаг не отошёл, контролировал бы каждое слово. Лучше уж здесь быть.
— Но раз его нет... — сказала Элис. — Скажи мне пожалуйста, что опять происходит?
— Всё хорошо, мам,— парень даже выдавил из себя что-то похожее на улыбку. Женщина тяжело вздохнула, явно понимая, что сын недоговаривает.
— Открой вон тот ящик, — она указала на самый верх шкафа.
Барти поднялся с кровати и выполнил поручение матери. В его руки приземлилась внушительная стопка писем.
— Я так понимаю, что они твои. Не знаю, что случилось, но буквально каждый день твой отец складывал туда конверты, забирая их у голубя.
Парень тяжело выдохнул, догадываясь от кого они могут быть.
— Забери их,— поручила Элис.
— Он узнает,— тихо промолвил русый.
— Не бойся, — мягко улыбнувшись, проговорила мама.— Я уже придумала что скажу.— Крауч перенял её улыбку, и, поцеловав её в щёку, вышел из комнаты.
Только когда он зашёл в свою комнату, парень мог наконец открыть их и прочитать. С каждым новым письмом его сердце сжималось всё сильнее: они были от Ави.
Крауч старший помимо того что забирал письма,— запретил и писать их в ответ, забрав сов и наказав домовикам следить за сыном. И каждый раз, когда отец, проникая в голову парня, видел образы девушки,— наказывал его. Барти не знал что ему делать. Ему было плохо от осознания того сколько боли он причинил девушке. Скупая слеза скатилась по его щеке. Он всё объяснит. Обязательно. Как только окажется в школе, он всё исправит.
***
— Бабуль, ну сделай ты что-нибудь! — взмолился парень за столом. — Она даже Новый год пропустила! Ты видела в каком она состоянии? — Не переставал он говорить.— Неужели ты ничего не сделаешь?
Женщина спокойно продолжала убирать тарелки со стола.
— Тебе совсем плевать?! — Дарий резко встал из-за стола и стукнул по нему кулаком,— от чего оставшаяся посуда полетела на пол, разбиваясь на мелкие осколки.
— Сядь! — прокричала Марфа.— Я тебе уже говорила: это нужно просто прожить!
— Ты же всегда всё знаешь! Тогда почему ты всегда бездействуешь?! Из-за тебя погибли родители! Всё из-за тебя! Но Ави я тебе не дам загубить! — кричал Дарий.
Все тарелки из рук Марии полетели на пол. Глаза её предательски защипали.
Почему она бездействует? Почему не помогает? Потому что уже пыталась.
Когда Марфа вышла замуж,— она уже знала, что её любимый погибнет.
Александр был до безумия храбрым человеком — всегда всех защищал и судьбу свою связал с военной сферой,— тем самым подписав себе смертный приговор.
Молодая Маша думала, что сможет его спасти от неминуемой гибели,— и ведь спасала сначала. Каждый раз, когда он уезжал на специальные операции и учения, на которых его ждала смерть — девушка бежала вслед за ним, оберегая от пуль и мин. Все считали Александра бессмертным.
Это продолжалось до тех пор, пока мужчина не уехал в другой город, далеко от Золотой Долины,— а Мария не смогла поехать с ним — была беременна, и срок был большим.— Тогда и свершилось то, что должно было: Сашенька погиб. Девушка чётко видела это во сне. Александр умер сразу после рождения сына, так ни разу его и не увидев.
Судьбу нельзя обмануть — вот что поняла молодая и озорная Маша, — тогда она и стала Марфой: молчаливой и чёрствой.
Воспоминания нахлынули новой волной, так же как и слёзы.— Дар нервно дышал, осознавая, что именно он сказал и в чём обвинил своего родного человека.
— Я пыталась, Дарий. Я пыталась спасти вашего дедушку, но судьбу нельзя обмануть. Что уже предначертано — того не изменить. Я лишь виновата в том, что вижу это.
Парень впервые увидел свою бабушку в таком состоянии: разбитые тарелки буквально олицетворяли её состояние.
Он резко подошёл к женщине и крепко обнял её, шепча:
— Прости, прости меня.
***
Наступила глубокая ночь, но брюнетка продолжала сидеть в кресле. Она была словно статуя: ни один мускул не дрожал, веки не моргали. В комнату тихо вошли:
— Ави, ложись спать,— тихо проговорила Марфа.
— Я не могу,— едва шевеля губами ответила она. Брюнетка уже давно потеряла ощущение себя. Она давно потеряла нить сознания.
Женщина подошла к ней и словно куклу подняла с этого злополучного кресла, помогая дойти до кровати:
— Надо спать, милая,— молвила Мороз
— Я боюсь,— прошептала Авигея
— Я буду рядом,— проговорила Марфа, гладя внучку по голове. — Запомни важное: несмотря ни на что, не совершай непоправимого. Всё пройдёт, — бабушка положила вторую руку на голову девушки, и из ладони просочился свет, полностью обволакивавший голову: — засыпай...
И Барская закрыла глаза.
Женщина так и просидела всю оставшуюся ночь у кровати внучки, сложив руки у неё на лбу. — Она отдала много сил, чтобы Ави смогла поспать спокойно. Без снов и мигрени.
Она сидела и тихо плакала, вспоминая все смерти, о которых она заранее знала, но ничего поделать не могла... Сидела и плакала, что такая же участь настигла и её бедную нежную девочку. Но Мороз всегда забирала её боль себе. Забирала многие сны когда могла. Она делала всё, чтобы та не вкушала все прелести этого «дара».
Так прошёл Новый год.
Тгк/тт: ensoleil.l
Как думаете сможет ли Барти
все исправить?
🫶