𝗧𝗛𝗘 𝗙𝗟𝗔𝗥𝗘 𝗖𝗨𝗥𝗘 | Minho

Ночь обвивала пустыню, как мертвенный покров, поглощая все вокруг. Темные тени гор, что только что казались далекими и почти нереальными, теперь подступали к нам все ближе, поглощая пространство. Холод, исходящий от земли, пробирался до костей, словно сам воздух был пропитан льдом. Мы шли весь день, не сделав ни малейшей остановки. Долгое время мои ноги почти не чувствовали боли, но теперь от усталости каждая мышца казалась каменной. Глоток воды, который был на вес золота, оказался лишь пустым желанием. Мы исчерпали все запасы утром, а теперь, когда солнце скрывалось за горизонтом, воспоминания о свежем источнике только сильнее разжигали жажду.

Я лежала на спине, устремив взгляд в темное небо, где звезды, несмотря на свою ослепительную красоту, оставляли меня равнодушной. Небо было безжизненным, далеким, как сама пустыня. Оно не могло утешить, не могло дать спасения. С каждым вдохом мой желудок болезненно сжимался от голода, а жажда с каждым моментом становилась все более мучительной. Я пыталась сосредоточиться на звездах, пытаясь забыться, но голова пульсировала, как неумолимый барабан.

Странный звон в ушах затмевал даже слабое дыхание моих друзей, будто что-то невидимое преследовало нас в ночи. Этот звук, этот пульс был знакомым - я испытывала это и раньше. Но сегодня все было по-другому, в этот раз казалось, что что-то может случиться прямо сейчас.

Мгновение растянулось, и я почувствовала, как на мгновение в горло поступает жидкость. Я резко перевернулась на бок, пытаясь не допустить паники. Мое дыхание становилось все тяжелее, а глаза невольно наполнились страхом. Я попыталась сосредоточиться, но внезапно почувствовала, как по губам потекло что-то мокрое. Это было теплое, вязкое. Я опустила руку на лицо, и пальцы тут же почувствовали липкую влагу. Кровь. Моя кровь.

Темнота скрывала детали, но лунный свет, который еле пробивался через плотную темь, рисовал на песке слабые пятна - темные и тревожные. Я зажала нос рукой, пытаясь остановить поток крови, но он не прекращался. Дыхание начинало перехватывать. Мозг словно выходил из строя, и я не могла думать нормально. И это не первый раз.

Сердце пропустило удар, и я на мгновение замерла, обдумывая, что делать дальше. Это не было чем-то новым. Эти состояния - давление, головные боли, кровотечения, иллюзии - я переживала их и раньше, совсем недавно. В душе в ПОРОКе. Но сейчас, когда силы покидали, а этот непрерывный шум в ушах лишь усиливался, мне казалось, что все происходит впервые, как будто я теряю контроль.

Я вытерла нос бинтом на руке, старым, грязным, который уже давно потерял свою белизну. Он только размазывал кровь по коже, не давая никакого облегчения. Подняв голову, я приняла попытку остановить поток, закинув ее назад, но этого было недостаточно. Пульс бился в висках, и я чувствовала, как каждое сердцебиение отдается в груди. Я закрыла глаза и глубоко вздохнула, стараясь привести себя в порядок.

Тогда я повернула голову вправо, где среди гор, тянущихся на горизонте, заметила слабые огоньки. Они мерцали, как звезды, и, несмотря на свою малую величину, в этом безжизненном месте они казались чудом. Первым, что я подумала, было, что это галлюцинация.

Чудовищная иллюзия, вызванная обезвоживанием и усталостью. Я попыталась отвлечься, закрыть глаза и игнорировать их, но огоньки не исчезали. Они стояли на месте, не мерцая, а ровно светя, несмотря на всю бездну темноты вокруг.

Чувство беспокойства стало утихать, а на смену ему пришла надежда. Руки непроизвольно сжались в кулаки, а грудь наполнилась каким-то странным, почти забытым ощущением. Надежда. Пожалуй, последнее, что оставалось в этой бездне.

Я с усилием приподнялась на колени, с трудом поддерживая себя руками, упершись в землю. Ноги подгибались от слабости, и я почувствовала, как мои силы иссякали. Но, несмотря на все это, я не могла позволить себе остаться. Я должна была идти. Что если это спасение? Что если там, за этими огоньками, есть все, что мы так долго искали - люди? Мы так долго шли, выживая из последних сил, и я не могла поверить, что всёЮе это может быть тщетным. Может быть, это просто судьба, которая сжалилась и дала нам последний шанс.

Силы покидали меня, но я не могла остановиться. Я взглянула на огоньки снова, они были ближе. И если они были настоящими, то я не имела права пропустить этот шанс.

-Ребят.. - мой голос прозвучал хрипло, почти теряясь в тишине ночи. Я сглотнула, пытаясь хоть немного увлажнить пересохшее горло, но это не помогло. - Подъем, сони! - крикнула я чуть громче, но голос все еще дрожал.

В темноте раздалось легкое шевеление - потрескивание песка под телами, сонные, но настороженные голоса. Мы все проснулись, как будто что-то внутри нас вздрогнуло, заставив подняться, но в наших глазах все еще сохранялся след усталости и сомнения. Они начали медленно вставать, каждый из нас словно размышлял, что происходит. Никакие слова не требовались, мы все ощущали, что что-то важное вот-вот произойдет. В этом моменте каждый шаг был осознанным, медленным.

Все, кроме Ньюта, чей взгляд сразу оказался на мне. Он замер, видя кровь, размазанную по моим губам и подбородку. Его глаза мгновенно наполнились тревогой, которая теперь была почти физической, ощутимой.

Ньют: Что случилось? Ты в порядке? - его голос был полон беспокойства, он шагнул ко мне, но я, чувствуя его тревогу, покачала головой. Мне не хотелось, чтобы кто-то паниковал из-за меня.

-Нет, я в порядке, но.. - я глубоко вздохнула, стараясь подавить нарастающее волнение, которое тянуло меня за собой, как водоворот. - Я что-то вижу..

Это было так странно, настолько необычно, что я едва могла поверить в то, что говорю. Вскочив на колени, я резко повернулась, указывая в сторону гор, где среди темных силуэтов каменных гигантов мерцали слабые огоньки. Они были такими маленькими и далеко находились, но в этом мире пустоты и тьмы каждый свет был бесценен.

Томас, казалось, замер, пытаясь осмыслить сказанное, и его взгляд уставился в ту же точку. Мы все замерли, будто в ожидании, а потом его лицо озарилось тем, что мы давно не видели - надеждой, как свет, прорвавшийся через облака. Это было настоящее чудо, которое мы все ждали.

Томас: Это огни.. - произнес он с удивлением и радостью, словно не веря в происходящее. Он едва мог скрыть ту тронутую улыбку, которая расползлась по его лицу. - Мы были правы..мы не шли сюда просто так.

В груди как-то неестественно запульсировало тепло, словно весна ворвалась в зиму. Я не сразу осознала, что улыбаюсь, не сразу поняла, что вся моя внутренняя пустота, как обрывок паруса, наполнилась свежим воздухом надежды. Сердце забилось быстрее, наполняя меня радостью, такой редкой и желанной в последние дни. Мы действительно сделали это. Мы дошли.

Тереза: Мы нашли их.. - прошептала она, почти не веря собственным словам.

Не может быть, но там, в горах, были люди. И это не было миражом, не иллюзией, созданной нашими изможденными сознаниями. Это было настоящее. Мы шли за этим светом, за этой мечтой, и, кажется, мы нашли то, что искали. Фрайпан выдохнул с облегчением, его плечи наконец расслабились, словно он позволил себе почувствовать, что спасение не только возможно, но и близко. Минхо, тут же обнял меня за плечо, и его губы растянулись в довольной улыбке, как у кого-то, кто только что испытал долгожданное облегчение.

Фрай: Тогда чего мы ждем? - его голос был тихим, но полным решимости. Он перевел взгляд на остальных.

Эти слова стали сигналом. Мы поднялись, не обращая внимания на усталость, не думая о боли, не задумываясь о том, что все это было уже на грани. Наша последняя сила была вложена в этот шаг, в это движение вперед. Мы пошли, несмотря на все, несмотря на голод, на тьму, на опасность. Мы шли туда, где мерцали огоньки, туда, где возможно, был свет в конце этого бесконечного туннеля. Мы не могли позволить себе остановиться, и теперь, когда свет огоньков становился все ярче, было ясно одно - мы не просто выжили. Мы нашли шанс.

Тут же раздался громкий треск. Гроза. Мы все тут же обернулись на этот звук. Тишина перед бурей была всегда самой страшной. Она висела над нами, как натянутая струна, готовая лопнуть с единственным звуком, который мог бы разорвать нас всех.

Небо, только что ясное и мирное, теперь затягивалось плотными, черными облаками, как будто кто-то растянул по нему кромешную тень, и весь мир утратил свою яркость. Тьма медленно, но неумолимо охватывала горизонт, поглощая последние звезды и превращая пустыню в огромную, зловещую пустоту. И в этот момент я заметила, как Томас, резко ускорив шаг, рванул вперед.

Томас: Ладно, идемте, скорее! - сказал он, но его голос, даже несмотря на уверенность, дрожал.

Он знал, что каждый шаг, каждая секунда может стать последней, если не дойти вовремя. Его плечи напряглись, и рюкзак оказался на его спине с невероятной легкостью, будто бы он сражался с теми самыми бурями, что надвигаются.

Мы шли, ускоряя шаг, но каждый новый шаг отозвался гулкой болью в теле, а усталость сковывала мышцы, не позволяя двигаться быстрее. Легкие обжигало от нехватки воздуха, а в желудке сидела тяжесть - пустота, которая не исчезала, несмотря на всю свою ненасытность. Мы не говорили ни слова, но все понимали: если эта буря нас настигнет, шансов выжить почти не будет. Ветер начал усиливаться, поднимая песок, который словно желтые острие камней впивался в кожу. И вдруг, в этот момент, тьму разорвала первая молния.

Ее яркая вспышка осветила пустыню, и мир вокруг нас на мгновение стал невыносимо белым, обжигающим. Оглушительный раскат грома последовал сразу же, как будто сам воздух разломился, и я почувствовала, как его вибрации проникают прямо в кости. Это был момент, когда сердце сжалось от страха, когда внутри меня что-то оборвалось и затрепетало от невыносимой боли, и я в этот момент будто почувствовала, как весь мир оказался на грани уничтожения. Гроза была ближе, чем мы могли предположить, и молнии били все чаще, вспыхивая среди ночи с безжалостной частотой. Воздух стал плотным и электрическим, а волосы на теле приподнимались, как если бы сама Земля готовилась разорваться, предупреждая нас о том, что страшное уже не за горами.

Еще одна молния, яркая, как синий огонь, вырвалась из тумана, и на мгновение весь мир осветился до такой яркости, что я не могла понять, что происходит. В этом свете я увидела очертания базы, тускло мерцавшие вдалеке, будто не веря, что мы все еще находимся на пути к спасению. База была так близко, и в тот момент она казалась единственным местом, где можно было найти хоть какой-то уют, хоть немного защиты. Сколько шагов осталось? Меньше десятка? Я пыталась считать, но в голове был только один отчаянный крик: "мы почти внутри"

Мы бежали. Ноги горели от боли, кровь стучала в висках, сердце отчаянно билось, но не было времени на паузы. Ветер в лицо, песок в глаза, рот, наполняющийся пылью - все, что я чувствовала, казалось ничем не важным. Важно было только не остановиться. С каждым шагом я ощущала, как тело словно отказывается двигаться дальше, как оно просит только одного - покоя. Но покоя не было, и, несмотря на усталость, мы шли, ведь смерть шла за нами с каждым ударом грома. В следующее мгновение мне показалось, что молния взорвет пространство вокруг нас, что она уже рядом.

Молния ударила совсем близко. Я ощутила, как жар от разряда пронизывает воздух, и тут же инстинктивно пригнулась, почти не осознавая, что делаю. В следующую секунду земля под ногами содрогнулась, а гром стал таким оглушительным, что я едва не потеряла равновесие. Все вокруг нас засверкало, и я почувствовала, как у меня в животе что-то сжалось, как если бы я была частью этого разряда. Мы бежали, теряя опору, но еще одна вспышка огня разорвала воздух перед нами. Разряда было много, и все они шли в сторону нас. Казалось, молнии просто охотятся за нами, как если бы мы стали их жертвами. И я не могла не думать: кто из нас будет следующим?

Мы почти пришли. База уже была в шаге, и впереди я увидела ее очертания. Все, что нужно было - обогнуть ржавое железо, остов машины, и там, в метре от нас, мы будем в безопасности. Но как только я, не думая, обогнула старый хлам, молния пронзила пространство позади меня. Я почувствовала, как воздух взорвался вокруг меня, и меня отбросило жаром в сторону. Мое тело сотрясал сильнейший толчок, и я с трудом удержалась на ногах, но в этот момент..я увидела Минхо.

Он стоял. Но почему-то не двигался. В его глазах была напряженность, словно он что-то почувствовал раньше нас, словно знал, что опасность уже близко. Мы с ним обменялись взглядами, и он, несмотря на все, не шагал дальше, словно что-то ожидал. Он ждал меня. Но я не успела этого понять, как молния нацелилась прямо на него.

Я стояла, как в оцепенении, и мой мир как будто остановился. Я почувствовала, как время замедлилось. Молния, яркая, бесконечно быстрая, пошла прямо в его сторону, и я не успела ни кричать, ни двигаться. Это было..слишком поздно. Свет вспыхнул. Разряд ударил точно в него. И с этим ударом его тело рухнуло на землю. В этот момент я почувствовала, как мир рушится.

Я не могла даже кричать. Мои ноги, казалось, отказались идти. Сил не было. Я была просто зрителем. Мы все, как в замедленной съемке, кинулись к нему. Он был холодным. Странно холодным, как пустой сосуд, где больше не осталось жизни. Мое сердце билось с бешеной скоростью, пытаясь удержать его в этом мире, а пальцы сжали его руку,

Молния снова ударила в небо, разрывая его на части. Освещая все вокруг ярким белым светом, она отбрасывала на землю зловещие тени, пугающие своей бесконечной яростью. Но этот момент длился всего секунду, и в ту же самую секунду все вновь поглотила тьма, оставив только свист ветра и тревожное потрескивание земли.

Минхо лежал передо мной, его тело безжизненно покоилось в песке. Это было невозможно. Это не могло быть реальностью. Мой взгляд застыл на его лице, на его закрытых глазах. Он был так близко, но в тоже время так далек, что казалось, все, что я могу сделать - это стать частью этого ужаса.

Я не могла понять, что произошло. Не могла понять, почему все обрушилось на нас так жестоко. Молния не щадила никого. Она забрала его, и теперь..что теперь? Я стояла на коленях, обхватив его за руку, мои пальцы дрожали, не в силах удержать его тело. Он был холодным, слишком холодным. Его лицо было бледным, губы чуть приоткрыты, но не было ни единого признака жизни. Он был мертв? Мое сердце сжалось, и я почувствовала, как оно замерло. Эта тишина, которая окутала нас, была абсолютно безжалостной.

-Минхо, пожалуйста! - шептала я, сжимая его руку, но голос предательски подводил меня, не позволяя произнести больше слов.

Я боялась, что если я заговорю, это будет последняя капля, которая утопит меня в бездне. Боялась, что если я произнесу его имя вслух, это окончательно разрушит то, что осталось.

Где-то позади, в далеке, я слышала голос Ньюта, который кричал его имя. Я не понимала, что он говорил, не слышала ничего, кроме собственного дыхания, которое становилось все прерывистее. В груди невыносимо сдавливало, и я почти физически ощущала, как боль терзает меня изнутри. Я чувствовала, что меня разрывает. Это было невозможно - как могло случиться такое? Мы все знали, что гроза может быть смертельной, но никто не думал, что она изберет его. Минхо не должен был быть этим человеком.

В голове мелькали образы - как он всегда был рядом, как его спокойствие и решимость были тем, что давало нам силы двигаться дальше. Он всегда был лидером, всегда держал нас в кулаке. И теперь он был здесь, передо мной, мертвый, бездыханный, и я не знала, как с этим справиться. Я не знала, как дальше существовать в этом мире, который забрал его.

Томас подбежал к нам, его лицо искажала паника, но его голос был не слышен, ведь у меня все еще был шум от молнии в ушах. Я не могла воспринимать что-то внешнее, не могла слышать, что он говорит. Все, что я чувствовала, - это холод, который проникал в меня с каждой секундой, с каждым моментом, что я проводила рядом с ним.

Я прижала его к себе, почувствовав его ледяную кожу, и в этот момент мне пришла мысль: он не может быть мертв. Это не может быть конец. Минхо был силой, он был тем, кто никогда не сдавался. Почему-то мне казалось, что если я не буду прекращать держать его за руку, если я не перестану верить, что все еще возможно, то он как-то вернется. Я сжала его руку сильнее, почти до боли.

Но они вырвали его из моих рук, которые продолжали бессильно висеть, как в тумане. Я не могла понять, что происходит - это все было каким-то кошмаром, который не хотел отпускать меня. Мои руки не двигались, не отзывались на мои команды, как и вся остальная часть тела. Томас и Ньют подняли его, словно это не было болезненно - они словно все еще верили, что он может ожить. Они не оставляли его здесь. Не могли оставить. Они понесли его, и я, как в замедленной съемке, следила за ними глазами, но двигаться не могла.

Мой мозг пытался восстановить связь с реальностью, но как только я сделала попытку подняться, голова закружилась. Тревожный гул в ушах нарастал, и когда я поднесла руку к лицу, почувствовала, как кровь вновь капает с носа на губу. Странное, мерзкое чувство. Я попыталась шагнуть, но тут же чуть не упала, и кто-то подхватил меня, не давая мне удариться о землю.

Ньют: Почему ты не сказала, что тебе плохо?! - его голос прорвался сквозь шум молний, но я едва могла его разобрать.

Он держал меня, не позволяя упасть. Было больно, но я сжала зубы, пытаясь не позволить себе впасть в отчаяние. Он помог мне двигаться, поддерживая, хотя я могла бы упасть в любую секунду. Фрай и Тереза уже бегали вперед, открывая дверь, ведущую внутрь убежища. Парни первым бросились туда, а затем и мы с Ньютом - с каждым шагом мне было все тяжелее, и каждый миг чувствовала, как ноги предают меня. Я не могла подумать, как нужно двигаться, чтобы выжить. Я лишь чувствовала, как моп тело слабеет и теряет всякую надежду. Не могу умереть. Я должна была быть сильной. Хотя бы ради них.

Когда дверь закрылась за нами, осталась только тьма, поглотившая нас. Мы стояли в абсолютной темноте, и я почувствовала, как паника снова затопляет меня. Томас был первым, кто прорвался сквозь этот мрак:

Томас: У кого есть свет?! - его голос звучал с каким-то отчаянием, словно искал свет, чтобы хоть немного отогнать эту тьму.

Тереза не замедлилась и сразу достала фонарик, яркая световая полоска освещала помещение и пронзила темноту. Это был спасительный луч, но он был недостаточен. Как только свет упал на Минхо, я увидела его тело в полном объеме - его бледное лицо, синеющее от холода, глаза, которые больше не были живыми. Все это было так жутко реально, что я не могла заставить себя в это поверить. Минхо был здесь. Но он был уже не тот, кто был пару секунд назад. Я ощутила, как ком встал у меня в горле, и вдруг тьма поглотила меня целиком. Я отошла от Ньюта, пытаясь оправиться от шока, и едва не упала рядом с ним, теряя силы.

Я посмотрела на тело Минхо, и комок боли снова сжался в груди. С каждой секундой мне казалось, что все мои попытки не имеют смысла, что я уже слишком поздно. Томас не терял времени и с трудом расстегивал кофту Минхо, оставляя его в одной футболке. Я тряслась, но, несмотря на всю боль, пыталась восстановить хоть какой-то контроль над собой. Мои руки треморили, когда я попыталась привести его в чувства, бив его по щекам, пытаясь хоть как-то вернуть его.

-Минхо, черт! - мой голос сорвался, он трясся от страха, от паники, от боли, которую я не могла сдержать.

Ньют: Минхо, очнись, давай, давай! - его голос был хриплым, еле слышным от усталости, но он не сдавался. Мы не могли сдаться. Мы не могли оставить его.

-Минхо, твою мать, вставай! - я не контролировала силу, когда снова ударила его по щеке.

Руки дрожали, но мне не хватало сил остановиться. Это было больше чем попытка вернуть его. Это было попыткой удержаться в реальности, где Минхо все еще был с нами, где он не был уже призраком, не был мертвым.

Тот хриплый, дрожащий стон, который вырвался из его горла, был как спасительный глоток воздуха. Мы все одновременно выдохнули, будто с нас сбросили невидимую, но такую тяжелую ношу. В воздухе повисло чувство легкости, которое шло вразрез с тем, что мы пережили. Мое сердце все еще колотилось, но теперь оно било в такт с облегчением. Я сжала его лицо в своих ладонях, не в силах сдержать себя. Это было как инстинктивное желание быть с ним, почувствовать, что он здесь, что он живой.

Томас: Слава богу..ты живой? - голос Томаса был тяжелым, полным страха и испуга, как у того, кто только что пережил смертельный момент.

Он не знал, что сказать, но облегчение, с которым он произнес эти слова, было настолько явным, что я почти почувствовала, как его плечи расслабляются. Он тоже пережил это, как и мы все, и теперь его голос звучал почти как молитва. Минхо, несмотря на свою усталость, потянулся. Его руки замедленно поднялись, он осмотрел их, сживая пальцы, и я увидела, как его глаза чуть щурятся, пытаясь осмыслить происходящее. Он был жив, и это было важнее всего.

Минхо: Чо случилось то? – его голос был глухим, неосознанным, он не мог еще понять, как все это произошло.

Он с удивлением смотрел на нас, как на группу людей, которые паникуют по поводу совершенно обычной ситуации.

Томас: В тебя молния попала, вообще-то, - с легкой улыбкой сказал Томас, но в его голосе все еще звучала тревога.

Он хотел разрядить атмосферу, но беспокойство и страх прорывались сквозь его шутку. Мы все были потрясены этим происшествием, но его слова были как попытка вернуть хоть какую-то нормальность в наш мир. Минхо перевел взгляд на нас, еще не совсем понимая. Он морщил лоб, будто пытаясь вытащить из памяти воспоминания об этом моменте.

Минхо: Ааа.. - его голос снова стал хриплым, и я почувствовала, как его шутка снова пытается нарушить тяжелую атмосферу. - А я думал, это Ада меня так ударила, что вы запереживали. - он выдохнул, слабо усмехаясь, и его голова снова коснулась земли, как будто все, что было, не могло помешать ему вернуться в состояние спокойствия.

Я не могла не усмехнуться, даже несмотря на все пережитое. В этот момент мир стал чуть более понятным, и я почувствовала, как напряжение спадало. Минхо был жив, и это было все, что действительно имело значение. Несмотря на то, что мы все пережили, этот момент был лучом света в нашем темном мире.

-Придурок.. - прошептала я, но это было не осуждение.

Это был просто легкий смех, который выходил из меня сам собой. Я наклонилась над ним, опуская голову ниже, и почувствовала, как его дыхание все еще шершавое, прерывистое, но живое. Я не могла устоять и прижалась губами к его лбу. Короткие, быстрые поцелуи, которые был как благодарность за его жизнь. Я поцеловала его щеку, почувствовав холод, но не останавливаясь. Я поцеловала его нос, словно пытаясь выразить свою благодарность за каждый его вдох. За то, что он выжил, за то, что он был рядом. Это было как извинение и одновременно выражение счастья, которое я едва могла сдержать. Много маленьких поцелуев пронселись по его лицу.

Минхо, заметив мои действия, снова усмехнулся, но его улыбка была слабой, почти не заметной.

Минхо: Ну все, все.. - он слабо пошутил, его голос был немного потрескавшимся, но в нем все равно звучала его привычная ирония. - Ты меня сейчас еще и оближешь. - он попытался отмахнуться, но в его глазах уже не было прежней уверенности.

Он был истощен, его тело нуждалось в отдыхе, в покое. Но эта его шутка, эта легкость в голосе - все еще была частью его, несмотря на все, что он пережил. Я не могла не рассмеяться, но смех сразу затих, как только я поняла, что это была последняя, единственная возможность почувствовать, что все в порядке. Минхо был здесь, жив, а это было важнее всего.

Темнота вокруг казалась плотной, удушающей, как будто сама ночь сжимала нас в своих холодных объятиях. Воздух здесь был тяжелым, затхлым, с неприятным запахом гнили, который становился все сильнее с каждым вдохом. Тереза морщилась, втягивая воздух носом, словно пыталась определить источник зловония, и внезапно нахмурилась.

Тереза: Ребят..чем это тут так воняет? - тихо, но отчетливо спросила она, делая осторожный шаг вперед.

Я тут же обернулась к ней, прищурив глаза. До этого момента она словно держалась в стороне, не участвуя в общей суете, и вместо того, чтобы волноваться за Минхо, ее вдруг заинтересовал запах? Разве это так важно сейчас, когда он только очнулся после удара молнией? Но Ньют, похоже, решил проигнорировать ее слова, сфокусировавшись на Минхо.

Ньют: Ладно, чувак, можешь встать? - мягко спросил он, протягивая другу руку.

Минхо, который все еще лежал на земле, прикрыв глаза, медленно выдохнул. Его пальцы слабо сжались, а затем он, кривясь от напряжения, приподнялся на локтях. В его глазах все еще мелькал отголосок боли, но он, как обычно, предпочитал скрывать это за язвительной ухмылкой.

Минхо: Конечно, меня ведь каждый день молнией бьет, - с сарказмом пробормотал он, но все же ухватился за предложенные руки и с их помощью поднялся.

Я невольно задержала дыхание, наблюдая за ним. Он шатался, будто ноги еще не до конца подчинялись ему, но в целом выглядел целым и невредимым.

Томас: Ты в порядке? Цел? - Томас смотрел на него с явным беспокойством, его голос дрожал. Минхо закатил глаза, тяжело выдохнув, и лениво отмахнулся.

Минхо: Господи, Томас, ты что, опекун тревожный? Тебе бы магний попить..Странно, что витаминовый коктейль в ПОРОКе на тебя не подействовал, - он усмехнулся, хлопнув Томаса по плечу.

Несмотря на напряженную ситуацию, я почувствовала, как уголки моих губ дрогнули в слабой улыбке. Минхо даже после удара молнией умудрялся язвить, будто ничего не случилось. Но в этот момент я заметила, что Тереза продолжает стоять в стороне, напряженно всматриваясь во что-то впереди. Она даже не обратила внимания на Минхо, будто что-то более важное привлекло ее внимание. Я нахмурилась.

-Что? - тихо спросила я, подходя ближе.

Тереза не сразу ответила, лишь неуверенно повела плечами, снова втягивая носом воздух.

Тереза: Я не знаю..Но здесь что-то есть.

По моей спине пробежал неприятный холодок. Я включила фонарик и осторожно подняла его перед собой, освещая путь. Луч света прорезал тьму, высветив ржавые металлические конструкции, груды старого мусора. И движение.

В следующее мгновение оно рванулось вперед. Я вскрикнула и резко отшатнулась назад, когда из темноты на нас бросилось нечто уродливое, человеческое, но в то же время совершенно чуждое.

Шиз.

Гнилое, искаженное существо дернулось в нашу сторону, его обтянутые серой кожей руки вытянулись вперед, когтистые пальцы судорожно сжимались, пытаясь ухватить воздух. Черные провалы его глаз безумно сверкали в свете фонаря, а из рта текла густая, темная слюна. Оно издало хриплый, жалобный звук - не рычание, не вой, а нечто, напоминающее плач.

Меня пронзила дикая, парализующая паника. Первая мысль: бежать. Если они здесь, если они так близко - значит, мы опять в ловушке.

Но прежде чем я успела что-либо сделать, крепкие руки резко схватили меня и оттащили назад.

Ньют: Тихо, тихо.. - прошептал Ньют, крепче прижимая меня к себе.

Минхо, который уже полностью пришел в себя, встал рядом, как будто намеренно вставляя меня между ними, защищая. Я судорожно вздохнула и подняла фонарик повыше.

Шиз был привязан. Толстая ржавая цепь плотно обвивала его шею, удерживая возле старой железной конструкции. Он тянулся вперед, отчаянно пытаясь дотянуться до нас, но цепь с лязгом сдерживала его.

Но самое страшное было не это. Он хрипел. Его искаженное лицо то кривилось в зверином оскале, то сжималось в выражении мольбы. Губы беззвучно шевелились, будто он пытался добраться до нас и сожрать. И ведь Уинстон мог стать..этим. Как и Бэн и Галли..

От этого зрелища у меня внутри все похолодело. Минхо первым нарушил молчание, его голос был хриплым:

Минхо: Ты как?

Я сглотнула, не в силах отвести глаз от шиза.

-Не думаю, что смогу забыть это.. -  пробормотала я, чувствуя, как по спине пробежал ледяной холод.

Томас выкрикнул мое имя, его голос дрожал от тревоги.

Томас: Ада, осторожно!

Я почувствовала, как страх сжимает мой позвоночник ледяными пальцами. Рефлекторно сделав шаг вперед, я едва не оступилась, пытаясь избежать столкновения с существом, извивающимся у моих ног. Его тело дергалось в конвульсиях, будто каждая мышца жила отдельной жизнью, а губы были разорваны в кровавой ухмылке. Я уже собиралась поднять фонарь выше, когда внезапно резкий свет Томаса высветил еще одно тело, корчащееся в тенях.

Мой желудок сжался в тугой узел. Он тоже был привязан. Затем третий, четвертый, и с каждым новым движением наших фонарей их становилось все больше. Они словно вылезали из самой темноты, как насекомые, привлеченные светом.

Цепи лязгали, когда они тянулись к нам, их кости хрустели под неестественными движениями, а гнилые пальцы судорожно сжимались в воздухе, не в силах дотянуться до нас. Некоторые уже почти сорвали свои оковы, железные звенья скрежетали, едва удерживая их на месте. Их хрипы становились все громче, сливаясь в один мучительный хор агонии.

Грудь сдавило паникой. Они повсюду. Я резко вдохнула, пытаясь сообразить, куда нам бежать. Если они все привязаны, значит, кто-то их здесь оставил. Но кто? И, что важнее, зачем? Возможно, не все из них были скованы цепями. Возможно, где-то во тьме уже ползли те, кто был свободен.

Как вдруг позади нас распахнулась дверь. Громкий металлический скрип заставил меня резко обернуться, а сердце на миг замерло. Свет, лившийся снаружи, вырезал в проеме силуэт. Он был тонкий, женский. Я моргнула, силясь поверить глазам.

Это была девушка.

Несколько секунд я просто смотрела на нее, не в силах осознать, реальна ли она. Волосы были короткие, а во взгляде не было и тени страха. Она стояла расслабленно, будто только что зашла в кафе, а не в комнату, полную изломанных, корчащихся тварей.

?: Приветики. - ее голос прозвучал слишком просто для того ужаса, что нас окружал.

А затем она пошла вперед. Прямо сквозь них. Шизы тут же ожили, их движения стали резче, яростнее. Они тянулись к ней, их рты судорожно открывались, будто они уже предвкушали ее вкус. Но никто из них не смог ее достать.

Я судорожно выдохнула, не в силах поверить своим глазам. Она двигалась спокойно, не оглядываясь, словно привыкла к их присутствию. Как будто они были ничем, всего лишь фоном для ее повседневной жизни. Когда она приблизилась, я смогла разглядеть ее лицо. Ее губы тронула легкая усмешка, а взгляд, хоть и дружелюбный, казался изучающим.

?: Ну и видок.. - протянула она, скользнув взглядом по нашим потрепанным фигурам.

Я не сразу нашла, что сказать. Внутри меня боролись два чувства: облегчение и тревога.

?: Ладно, идите за мной. - она развернулась, направляясь обратно к двери, даже не проверяя, пойдем ли мы.

Она просто предполагала, что мы послушаемся. Но никто не двинулся с места. Она, конечно, заметила это. Снова повернувшись, девушка прищурилась, и на ее лице появилась насмешливая улыбка.

?: Если только вы не хотите остаться здесь с ними.

Я почувствовала, как ледяные мурашки пробежали по моей коже. За нашей спиной они продолжали корчиться, их тела неестественно выгибались, суставы хрустели, а ржавые цепи натягивались с пугающим треском. Их глаза - черные, пустые, голодные - были устремлены на нас, и каждое их движение вопило об одном: они ждали, они выжидали момент. Я перевела взгляд на девушку. А затем сделала шаг вперед.

Конечно, я не могла ей доверять. Каждая клетка моего тела кричала о том, что в этом месте небезопасно, что нельзя просто так следовать за незнакомцем, особенно за тем, кто так спокойно разгуливает среди шизов. Ее спокойствие пугало - неестественная легкость, с которой она двигалась мимо существ, которые пару минут назад пытались нас растерзать, вызывала во мне тревогу. Но что нам оставалось? Мы не могли остаться здесь. Эти цепи могли порваться в любую секунду, и тогда нас просто разорвут на части. И даже если впереди ждала ловушка, двигаться вперед казалось лучшим вариантом, чем стоять и ждать неизбежного. К тому же, кто сказал, что за нами уже никто не наблюдает?

Она повела нас вперед, и стоило нам переступить порог двери, как мир вокруг резко изменился. Оранжевый свет ламп окутал нас мягким сиянием, заставив глаза немного заболеть от непривычного тепла после долгого пребывания в темноте. Здесь не было сырости и гнили, что висели в воздухе снаружи, но помещение все равно было далеко от уюта. Запахи старого металла, горелого масла и давно несвежей еды смешивались в тяжелый, удушливый коктейль.

Было тепло, даже слишком. Я провела ладонью по рукаву, ощущая, как ткань прилипает к руке, и попыталась немного отстраниться от этого неприятного ощущения. Но мой разум не мог отключиться от главного вопроса: куда она нас ведет? Томас первым нарушил молчание, его голос звучал осторожно, но с ноткой скрытого напряжения.

Томас: Как вы их ловите? - спросил он, переводя взгляд на девушку, словно надеясь выудить из нее хоть какую-то правду.

Она не сразу ответила. Вначале лишь коротко усмехнулась, не сбавляя шага. Было заметно, что ее забавляет сам этот вопрос, что в нем она видит что-то наивное, даже глупое.

?: Ловим их? Ты что, думаешь, мы идиоты? - в ее голосе послышалась усмешка, и она немного повернула голову, чтобы взглянуть на Томаса, но продолжала идти вперед. - Мы их не ловим. Мы просто принимаем меры предосторожности, когда люди начинают превращаться.

Эти слова заставили меня напрячься. "Когда люди начинают превращаться.." Значит, они живут с этим? Они видят это каждый день? Для них это не что-то ужасное, а просто часть их реальности? Тереза, явно испытывая такое же отвращение, как и я, резко остановилась и сложила руки на груди.

Тереза: Подожди. Эти чудовища - твои друзья? - в ее голосе звучала смесь шока и презрения. - И ты просто приковываешь их цепями, вместо того чтобы избавиться от них?

Девушка, похоже, даже не обиделась. Она развела руками, словно это был самый очевидный ответ в мире.

?: Не хуже, чем отпустить их, чтобы завести Лина.

Фрайпан, который до этого просто шел молча, нахмурился и недовольно посмотрел на нее.

Фрай: Что такое, черт возьми, "завести Лина"?

Она остановилась и оглядела нас, словно наконец осознала, что мы не понимаем элементарных вещей.

?: Вы, ребята, не местные, да? - ее взгляд был внимательным, оценивающим.

Я не была уверена, нравился ли ей этот факт или, наоборот, настораживал. Не дождавшись ответа, она развернулась и толкнула дверь, пропуская нас в огромное помещение.

Первое, что бросилось в глаза, - количество людей. Мысль о том, что здесь может быть так много живых людей, показалась мне странной, почти нереальной. После всего, что мы видели снаружи, после того, как казалось, что весь мир превратился в руины и смерть, увидеть так много лиц в одном месте было необычно.

Но это не было похоже на уютное убежище. Это место больше напоминало заброшенную военную базу, давно утратившую свою былую значимость. Свет фонарей был тусклым, стены покрыты потертостями, а воздух пах пылью, потом и едой. Вдоль стен располагались старые лестницы, ведущие на второй уровень, где можно было заметить еще больше людей. Кто-то сидел за самодельными столами, разговаривая, кто-то ел, кто-то просто смотрел в одну точку, словно пытаясь забыться в своих мыслях. В этом месте было что-то неправильное - оно было живым, но не безопасным.

?: Не отставайте. Хорхе уже ждет вас.

Мы двинулись вперед, стараясь не терять темп, но едва успели приблизиться к лестнице, как из темноты вышел мужчина. Его массивная фигура казалась еще более угрожающей в тусклом свете. Он двигался лениво, с тяжелой поступью, будто знал, что никто не посмеет ему перечить. Запах алкоголя ударил в нос, смешиваясь с пылью и потом, а на грязной футболке темнели пятна - то ли от еды, то ли от чего-то похуже. Щетина покрывала его грубое лицо, а в глазах мелькал пренебрежительный интерес, словно он привык разглядывать людей, решая, стоит ли им бояться его.

Он остановился прямо передо мной, и мне показалось, что воздух стал тяжелее. Я подняла голову, встречаясь с его взглядом. Его глаза сузились, возможно от того насколько я смелая, чтобы посмотреть на него.

?: Так что, теперь мы принимаем новичков просто так? - голос был низкий, сиплый, словно он слишком часто повышал его или пил что-то разъедающее горло. - Я не опущу ее без познаний правил.

Слова прозвучали с явным намеком, и внутри меня вспыхнуло что-то горячее. Гнев. Брезгливость. Желание врезать ему по лицу так, чтобы он никогда больше не смог произнести ничего подобного. Пальцы сами собой сжались в кулаки, ногти впились в ладони, но прежде чем я успела что-то сказать, вперед шагнул Минхо.

Нет, не просто шагнул. Он встал передо мной, закрывая меня собой, его плечи напряглись, а во всем облике появилась угрожающая твердость. Мужчина был крупнее, но в этот момент он выглядел слабее, потому что в глазах Минхо сверкнуло нечто по-настоящему опасное.

Я знала этот взгляд. Это был взгляд человека, который уже делал выбор. Который не собирался отступать. Который был готов убить, если потребуется.

Между ними повисло гнетущее молчание, и я почти физически ощущала напряжение в воздухе. Мужчина чуть подался вперед, словно проверяя, дрогнет ли Минхо, но тот не шелохнулся. Ни единого мига, ни малейшего признака страха. Барлоу прищурился, и в этот момент в тишину ворвался голос девушки.

?: Отвали, Барлоу. - девушка позади нас шагнула ближе, ее голос был резким, бескомпромиссным. - Я их первая увидела. Они мои.

Барлоу дернул уголком губ, глядя на нее, словно прикидывал, стоит ли спорить. Я видела, как в его глазах что-то мелькнуло - недовольство, сомнение, раздражение. Я почти слышала, как он взвешивает свои шансы, оценивает риск. А затем - с тяжелым выдохом - он отступил. Он бросил на меня последний взгляд, полный плохо скрытой злобы, а потом развернулся и скрылся в темноте.

Я не двигалась, пока его шаги не затихли. Только тогда осознала, что все это время задерживала дыхание. Напряжение отпустило меня медленно, неохотно, но внутри осталось что-то тревожное.

-Спасибо, - сказала я тихо, ощущая, как его рука обвивает мою талию.

Я чувствовала тепло его ладони сквозь ткань одежды - обжигающее, живое, настоящее. Оно словно прокладывало тропинку сквозь ледяной страх, пробирающийся под кожу. Его пальцы медленно сжались, будто желая убедиться, что я здесь, рядом, что меня никто не отнимет. Он не говорил ни слова, но его хватка говорила за него: "Ты в безопасности. Пока я рядом - никто не посмеет тронуть тебя."

Мы продолжили двигаться, наши шаги терялись в глухом эхо темных коридоров. Его ладонь на моей талии оставалась там же, ни на мгновение не ослабляя хватку. Иногда он слегка подталкивал меня вперед - осторожно, но настойчиво, держа нас в движении, будто боялся, что если мы остановимся, те мужчины тут же начнут приставать.

Минхо: Иди, огонек, не волнуйся.

В его голосе не было привычной легкости. Вместо этого - скрытая тревога, скрытая забота. Я пошла вперед, ощущая, как он остается позади, словно заслоняя меня от невидимой угрозы. Его шаги звучали громче обычного, намеренно, словно он хотел, чтобы каждый в этом месте знал - я не одна. Лестница под нами жалобно скрипела, воздух становился гуще, тяжелее, пропитанным сыростью и тревогой.

Томас: Что за Хорхе? - его голос был сдержан, но внутри явно звучало напряжение.

Мы все чувствовали, что опасность близко. Слишком близко. Каждый шаг, каждое движение отдавалось в воздухе предчувствием беды. Девушка, которая вела нас, усмехнулась, повернув голову. В ее глазах светилась искорка скрытого удовольствия.

?: Увидишь, - лениво бросила она. - Давно никто не выходил из Жаровни. Вы удивили его..и меня.

Мои пальцы рефлекторно сжались в кулаки. Что-то в ее словах было не так. Казалось, она знала больше, чем говорила. Я почувствовала взгляды. Они скользили по мне, тяжелые, липкие, мерзкие. Люди вдоль стен наблюдали за нами, как за чем-то.. чуждым. Они улыбались - криво, неприятно. Рука Минхо снова сжала мою талию, сильнее, словно предупреждая: "Я здесь. Я не позволю им сделать что-то."

Ньют: Больше ни у кого нет плохого предчувствия? - его голос был приглушенным, почти шепотом, но напряжение в нем резануло слух.

Томас: Посмотрим, что он нам скажет. - он был спокоен, но я заметила, как его глаза внимательно следили за каждым движением.

Он выглядел уверенным, но мне казалось, что под этой маской таилась напряженность - слишком много раз нам приходилось доверять сомнительным людям, слишком часто обещания о помощи оборачивались предательством.

Мы поднимались все выше. Лестница под ногами скрипела, воздух становился холоднее, а стены с каждым шагом казались все более сырыми. На третьем этаже, куда мы наконец добрались, пахло затхлостью и камнем, а сквозняк пробирал до костей. Это место было неуютным. Оно будто впитало в себя всю безысходность мира, оставляя лишь следы прежних хозяев - рваные бумаги на столах, покрытые пылью диваны и бесполезные предметы, которые, казалось, никто даже не пытался убрать.

Я огляделась. Оранжевые лампы, тускло освещавшие комнату, отбрасывали длинные тени, делая ее еще мрачнее. Здесь все выглядело как заброшенный штаб - место, где люди не задерживаются надолго, где никто не заботится о порядке, потому что каждый день может стать последним. Где-то сзади послышался негромкий смешок, и я почувствовала, как у меня по спине пробежал холодок.

?: Хорхе, они здесь. - девушка произнесла это с легкостью, как будто представляла нас как гостей.

Она провела нас вперед, к мужчине, стоявшему в центре комнаты. Он отличался от остальных. Чистая одежда, ухоженное лицо, уверенная осанка. В нем не было той небрежности, что царила среди остальных людей здесь. Этот человек выглядел аккуратным, даже привлекательным, но именно это делало его еще опаснее. В нем чувствовался расчет, и мне сразу стало ясно, что он не из тех, кто действует без плана. Хорхе чуть заметно вдохнул, прежде чем заговорить.

Хорхе: Проклятье.. - он произнес это негромко, но достаточно четко, чтобы мы все услышали.

Его рука потянулась к рации, и он что-то тихо пробормотал в нее, прежде чем снова обратить на нас свой взгляд.

Хорхе: Знаете, то чувство, когда весь мир против вас? - в его голосе не было ни злости, ни сарказма.

Скорее, это была проверка - он смотрел, как мы на это отреагируем, оценивая, насколько мы напуганы, насколько глупы или, наоборот, умны. Мы переглянулись. Что он хочет этим сказать? Этот вопрос повис в воздухе, как незримая угроза. Может, он проверял нас? Может, хотел увидеть, как мы поведем себя в ответ? Я поймала на себе взгляд Минхо. Его челюсть была сжата, но глаза говорили за него. Не верь ему. Ни одному его слову.

Хорхе: Три вопроса. - он говорил четко, будто эти вопросы уже давно вертелись у него на языке. - Откуда вы? Куда вы идете? Какая мне выгода?

Он медленно подошел к столу и взял стакан с темной жидкостью. Его движения были спокойными, размеренными, словно он никуда не торопился. Мне вдруг стало не по себе. Люди, которые не спешат, когда перед ними пленники, - самые опасные. Я почувствовала, как пересохло в горле, и невольно проследила за тем, как он поднес стакан к губам. Отчаянная жажда заставила меня сглотнуть, но я быстро отвела взгляд, не позволяя себе проявить слабость. Его глаза внимательно следили за нами. Он смотрел не просто так - он наблюдал. Анализировал.

Хорхе: Не надо отвечать хором. - сарказм скользнул в его голосе, когда мы продолжали молчать.

Томас: Мы идем в горы. Ищем Правую Руку.

Гулкий смех прокатился по комнате. Звучал он неприятно, хрипло, с нотками насмешки и злорадства. Я не могла понять, что именно им показалось таким забавным - наша цель или наша наивность.

Хорхе: Вы ищете призрака. он усмехнулся, поставив пустой стакан обратно на стол. -

-Не может быть призраком, ПОРОК бы не переживал тогда так сильно. - сказала я с надеждой, что он поверит.

Хорхе: Ну да конечно. - в его голосе был сарказм и недоверие, словно ему плевать.

-Они так сказали. - повторил все еще пытаясь довести свое мнение ему в бошку.

Хорхе: Не сомневаюсь. Вопрос номер два..откуда вы?

Я напряглась и закатила глаза. Это был тот самый момент, когда один неверный ответ мог стать смертельным. Рядом со мной Минхо не шелохнулся, но я видела, как он напрягся. И когда Хорхе сделал шаг вперед, приближаясь к нам, Минхо наконец заговорил.

Минхо: Не ваше дело. - его голос был резким, даже жестким. Он не собирался подыгрывать этому человеку.

Хорхе хмыкнул, будто соглашаясь. Он словно ожидал подобного ответа. А потом все произошло слишком быстро. Чьи-то грубые руки схватили меня за запястья, и прежде чем я успела что-либо сделать, меня рывком бросили вниз. Колени ударились о жесткий пол, а запястья сжали так сильно, что кожа будто вспыхнула болью. Я услышала глухие удары рядом - нас повалили всех. Томас зашипел сквозь зубы, Ньют выругался, но никто не пытался вырваться - нас окружили, и любое резкое движение могло лишь усугубить ситуацию.

Хорхе: Эй, с девочками осторожнее, будьте вежливы. - его тон был серьезным, но в нем не было искреннего беспокойства. Это был приказ, не забота.

Те, кто держал меня, фыркнули, но чуть ослабили хватку. Я стиснула зубы, заставляя себя не показывать боль. Но когда я подняла взгляд, то увидела кое-что еще. Минхо. Его глаза полыхали яростью. Его грудь вздымалась от тяжелого дыхания, а кулаки сжались так крепко, что костяшки побелели.