Эпилог
Томас лежал на больничной койке, окруженный звуками медленных, размеренных сигналов медицинских приборов. Его лицо, всегда такое живое и полное эмоций, сейчас было спокойным, почти мирным. Густые ресницы бросали едва заметную тень на щеки, а его рука, которой он всегда так крепко держал ее, теперь казалась безжизненной. Но даже в этом состоянии он был таким же дорогим и близким, как тогда, когда называл ее «моя милая незнакомка».
Фелисити сидела рядом, осторожно держа его за руку, словно боялась, что любое движение может разрушить хрупкую связь между ними. Браслет, подаренный Томасом, мягко блестел на ее запястье, успокаивая своей прохладой. Она не снимала его с того дня, как он надел его на ее руку, сказав, что это будет их маленький оберег.
Две недели пролетели как в тумане. После той ужасной ночи, когда детектив Ли застрелил Саймона, все в жизни Фелисити изменилось. Томас, подавая заявление об увольнении из школы, уже знал, что их пути как учителя и ученицы должны разойтись. Но это не имело значения – их любовь началась задолго до того, как они узнали, кто они друг для друга.
В это время Викки, дочь Саймона, была осуждена за участие и пособничество своему отцу в его преступлениях, включая похищение. Ее судили как взрослую, так как совсем недавно ей исполнилось восемнадцать. Этот процесс был тяжелым для всех, кто знал ее, но правосудие требовало справедливости. Фелисити иногда думала о Викки, о том, как предательство и выборы определяют судьбу, и понимала, что ей предстоит долгий путь, чтобы пережить все случившееся.
Когда ее родители вернулись из командировки, Фелисити собрала все свое мужество и рассказала им правду. Ее голос дрожал, но она смотрела прямо в их глаза, зная, что больше не может скрывать то, что так долго было тайной. Их шок был ощутимым, но, увидев, с каким отчаянием и любовью она говорит о Томасе, они приняли ее выбор. Видя, как она каждый день после школы уезжает в больницу, чтобы быть с ним, они решили поддержать ее, несмотря на внутренние сомнения. Для них стало очевидно: любовь их дочери – это не просто увлечение, это то, что определяет ее сердце.
Алексис, сестра Томаса, стала для Фелисити неожиданной опорой. Они часто проводили время вместе, особенно когда Фелисити заезжала к ней, чтобы поиграть с маленькой Наоми. Девочка была похожа на своего дядю – та же обаятельная улыбка, тот же свет в глазах, что и у Томаса. Эти мгновения приносили Фелисити радость, помогая справляться с тяжестью ожидания.
Но даже в самые светлые моменты больничная палата никогда не покидала ее сознания. Она часто ловила себя на мыслях о его голосе. Ее разум снова и снова возвращался к тому, как Томас шепотом называл ее «моя милая незнакомка», словно это было их собственное, сокровенное заклинание. Эти слова звучали в ее памяти как тихая мелодия, приносящая утешение и надежду.
Все в палате казалось застывшим – время, воздух, жизнь. Его грудь медленно поднималась и опускалась под белой простыней, а сердце, усиленно работавшее за двоих, продолжало стучать, хотя врачи и не могли дать никаких гарантий. «Он сильный», – повторяла себе Фелисити, сжимая его руку. «Он обязательно вернется ко мне.»
Слезы часто подступали к глазам, но она не позволяла им течь. Она знала, что Томас не хотел бы видеть ее слабой. Ее любовь к нему была как пламя, которое разгоралось все сильнее с каждым днем. И хотя ей казалось, что ее сердце вот-вот разорвется, она продолжала верить.
Она говорила ему о каждом своем дне, о том, как родители начали понимать ее чувства, о том, как Алексис стала для нее сестрой, которой у нее никогда не было, и о том, как Наоми с улыбкой спрашивала: «Когда дядя Томас проснется?». Фелисити знала, что он слышит ее, чувствует ее присутствие. Она чувствовала, что их связь не разорвана.
Ее глаза снова наполнились слезами, когда она наклонилась, чтобы прошептать ему:
– Пожалуйста, держись. Не оставляй меня в этом мире без тебя. Я жду тебя, Томас. Мы ждем тебя.
Тишина снова воцарилась в комнате, но сердце Фелисити продолжало биться в унисон с его. Надежда не покидала ее, даже если врачи не могли сказать, что будет дальше. Для нее это был не конец. Это был лишь еще один шаг на их пути, на пути, который они обещали пройти вместе...