Мы не из тех, кто следует правилам

Томас

– Да, я трезв. Моя машина на парковке, – после долгих уговоров моих друзей продолжить вечер, я остался один на темной улице.
Я с самого начала не горел желанием проводить этот вечер с людьми, которых давно не считаю близкими друзьями.
Я взялся за очередную сигарету, зажал зубами фильтр и поджег ее.
Хорошо, когда есть сигареты. Иногда даже лучше, чем друзья. Сигареты не сбивают с толку.
Мимо прошла привлекательная девушка с длинными черными волосами и в коротком обтягивающем платье на бретельках, я провел ее взглядом и засмотрелся на эстетику всего тела, но меня отвлек телефонный звонок.
На экране дисплея высветилась фотография шатенки с очень темными глазами, она прижимала к груди младенца и широко улыбалась.
– Почему ты еще не спишь ? – поинтересовался я выдыхая дым через нос.
– Я хотела дождаться тебя, – ее голос был немного уставшим, но она успешно скрывала это. – Как провел вечер?
– Если бы я остался с тобой и малышкой дома, вечер был бы намного лучше, – я потер согнутым большим пальцем глаз и из-за этого пепел комочками упал на землю. – В следующий раз так и сделаю. Она уже спит?
– Да, один раз проснулась.
– Ничего...– после небольшой паузы я продолжил. – Мне звонил риэлтор, нашли дом рядом с той школой.
– Серьезно? Это хорошая новость. Когда можно будет его увидеть? – Алексис подавила зевок и шум телевизора на заднем фоне стих.
– Уже завтра, – я выкинул окурок, придавил его носком обуви и выпустил из легких последнюю порцию дыма, который спустя несколько секунд рассеялся.
– Томас... Спасибо тебе за все... – ее голос изменился.
– Вы моя семья, я все сделаю ради тебя и Наоми, – я наматывал уже третий круг вокруг своей оси.
– Я люблю тебя.
– И я тебя. Я уже скоро буду дома. Не жди меня, ложись спать.
Я отключился и уже собрался идти на стоянку. Я обратил внимание на ту длинноволосую девушку, что стояла все это время недалеко от меня с подругой под фонарем. Прямо сейчас она уже стояла с каким-то пьяным мужчиной, который нарушал ее личное пространство. До меня доходили какие-то части их разговора:
–... дегенерат... – интересное слово, нужно будет загуглить.
–... по–плохому... – с этим обрывком предложения он положил бутылку недалеко от себя, которую держал все это время и прижал темноволосую к себе, упераясь своим членом в ее бедро.
Недолго думая, я положил свой телефон в задний карман джинс и направился в их сторону, их голоса я уже слышал четче.
–...руки убери... – она пыталась освободиться от его «объятий».
Когда я был на расстоянии вытянутой руки у него за спиной, я со всей силы стопой ударил его под колено, после чего услышал треск и мужчина упал на колени перед девушкой, после – я схватил бутылку, которую он поставил рядом и разбил об его голову: брызги пива и осколки разлетелись вокруг, а мужчина упал в ноги девушке.
– Ты в порядке? Он не... – я не успел закончить предложение... Даже не думаю, что смог бы.
– Нет...
– Возьми, выпей, – я предложил ей свой стакан.
– Я не буду.
– Это вода.
– Он жив? – она не отводила взгляд с лежащего тела.
– Да, – я нащупал его пульс на шее и отстранился. – Он без сознания.
Она приняла стакан воды со льдом, ее руки тряслись, как и вся девушка в целом.
– Спасибо большое, что... заступился за меня, – неожиданно сказала она. Ее темные, синие и большие глаза метались из стороны в сторону. Она не хотела выдавать то, что ей страшно.
– Любой на моем месте сделал бы то же самое, – я не переставал смотреть ей в глаза, я даже немного прищурился, стараясь увидеть что-то еще, стараясь убедиться, что возможно это линзы.
– Нет, не любой, – в ее глазах на секунду появилась грусть, а потом снова страх. – Может скорую вызвать?
– Не надо. У него может быть сотрясение, но он заслужил это, – я сказал правду. – Вот видишь, он уже что-то бормочет себе под нос. Скоро оклемается и пойдет дальше бухать.

Фелисити

Я вышла с душного помещения и посмотрела на время: чуть больше двух ночи. Я прошла несколько метров, стуча каблуками о твердую землю. Несколько человек ушли обратно в здание хлопнув при этом громко дверью, от чего у меня пробежали мурашки и мне стало прохладно. На улице остались только я, и какой-то курящий мужчина в тени поглядывающий на меня.

Громкая музыка, веселый смех, шумные улицы...

Мне это все надоело.

Я хочу тишины.

Покоя.

Я достала из сумки сигареты и зажигалку.
– Я думала, ты бросила, – услышала я голос позади себя и обернулась.
– Я бросила, – сказала я, придерживая уголком губ сигарету. После – я поднесла пламя от зажигалки к сигарете, сделала глубокий вдох теплого дыма и обняла себя за талию одной рукой. – Но как видишь, нам удалось остаться близкими друзьями.
Иззи подошла ко мне очень тихо и сразу отошла в сторону. Она не любила дым от сигарет, да и в принципе курящих людей. Она часто любила компостировать мне мозг о вреде курения, когда я была в Италии.
Сигарета – лучшее болеутоляющее. Вместе с дымом выдыхаешь грусть.
– У тебя что-то случилось? Я имею в виду Италию.
– С чего ты взяла? – задала я вопрос подруге и сделала очередную затяжку.
– Ты изменилась.
– Все люди меняются.
– Они не замыкаются в себе.
– Они взрослеют.
– Это не повод.
– Согласна.
– Если тебе нужно будет поговорить, я всегда рядом.
– Я знаю. Спасибо, – я опустила свой взгляд, а Иззи попятилась назад и ушла обратно в помещение.
Я прикрыла глаза и позволила себе расслабиться. Обдумывая все, что сегодня было сказано, я не заметила, как ко мне кто-то снова подошел со спины.
– Ты что-то еще хочешь сказать, Иззи? – немного устало промямлила я, выпустила дым из легких тонкой струей и обернулась.
– Я, конечно же, не Иззи, но тоже хотел бы поболтать с такой прекрасной девушкой, – ко мне подошел пьяный мужчина лет 35–ти со стеклянной бутылкой алкоголя. – Как тебя зовут, принцесса? – мужчина провел кончиками пальцев от моего плеча, до локтя: его кожа была грубой.
– Мое имя – это совершенно не важная информация, – я взяла своей рукой, в пальцах которой была зажата сигарета, его пальцы и отшвырнула от своего тела.
– Ты такая дерзкая. Как тебе нравится? Грубо? Или наоборот – по лайту?
– По-любому, главное не с тобой, дегенерат.
– Не хочешь по-хорошему? Давай по-плохому, – он поставил бутылку на землю от чего та издала звонкий треск, одной рукой схватил меня за талию, а второй начал поднимать мое платье, скользя, при этом, по моему бедру рукой.
– Руки убери, – прошипела я сквозь зубы. Он прижался ко мне своим телом и я почувствовала его эрекцию. – Я сказала: «Руки убери»
Внезапно его хватка ослабла и он встал передо мной на колени. Я услышала громкий и звонкий треск, мелкие кусочки стекла посыпались в резные стороны и он повалился на пол к моим ногам.
– Ты в порядке? Он не...
– Нет...
– Возьми, выпей.
– Я не буду.
– Это вода.
– Он жив?
– Да. Он без сознания.
В моих руках был стакан воды со льдом и дотлевающая сигарета, которую я через секунду выкинула, а сами руки невольно не переставали предательски дрожать выдавая мою слабость.
– Спасибо большое, что... заступился за меня, – я даже не заметила, что все это время мой взгляд был уставлен на тело, которое валялось у моих ног с порезом на лбу, и я только сейчас перевела взгляд на молодого красивого парня напротив.
– Любой на моем месте сделал бы то же самое.
– Нет, не любой, – я на секунду задумалась.– Может скорую вызвать?
– Не надо. У него может быть сотрясение, но он заслужил это, – голос парня напротив был очень низким и глубоким. – Вот видишь, он уже что-то бормочет себе под нос. Скоро оклемается и пойдет дальше бухать.
Спустя пару секунд, незнакомец решил представиться.
– Меня зовут Томас. Меня ты можешь не бояться, я не причиню тебе вреда, – не знаю почему, но в его словах, в его голосе было что-то, что заставило мне поверить ему. Как бы глупо это не было. – Как тебя зовут?
В голове было много мыслей. Я все еще была в состоянии небольшого шока, но понимала, что трезво мыслить я не могу. И не только из-за того, что только-что произошло, но и из-за того, что я буквально была не трезвой. Все было не так плохо, я выпила всего один коктейль и два шота.
– Фелисити, – еле слышно пробормотала я. И поняла, что скорее всего это было недостаточно громко чтобы парень меня услышал поэтому я повторила. – Фелисити Морган.
– Хочешь обратно в помещение, Фелисити? У тебя там друзья, наверное, переживают. Или можем ... – Томас не успел договорить, я продолжила за него.
– Можем прогуляться? Если, конечно, ты не против, – я сосредоточила взгляд только на Томасе, мне не хотелось возвращаться в шумное помещение, мне надо было пройтись, отойти от всего происходящего. – Друзьям я напишу, что со мной все в порядке.
– Нет, я, конечно, не против. Сам хотел предложить, – нотки сомнения и смущения были в его голосе. Хотя сам парень выглядел так, будто он и не знал, что такое смущение. – Идем, – Томас с улыбкой кивнул головой в сторону открытой парковки.
– Давай я возьму тебе накинуть что-нибудь из моей машины? Тебе холодно я вижу, – Томас заметил, как я съежилась в своем коротеньком платьице. Даже не знаю, холод это был или тревожность.
– Не надо, спасибо, Томас.
– Уверена? Ну смотри, когда замерзнешь, не говори, что я не предлагал, – он аккуратно окинул взглядом всю меня сверху вниз. Мне кажется, он был выше меня, где-то на сантиметров 20. Рядом с мужчиной я чувствовала себя безумно компактной, хотя мой рост был метр семьдесят.
– Ладно, давай возьмем. Спасибо, – немного стеснительно проговорила я.
– Напиши пока своим друзьям, скажи, что мы прогуляемся по центру. Может в кофейню зайдем, – Томас убрал с сигнализации свою машину, открыл заднюю дверь и начал копошиться в вещах. Это был мерседес глянцевого черного цвета. Гелик был такой большой, что запросто поместил бы туда большую компанию, или семью. – Напиши мои номера машины своей подруге. Не хочу, чтобы ты чувствовала себя небезопасно рядом со мной, потому что у меня нет совершенно никаких задних мыслей. Или лучше даже включи свою геолокацию, чтобы они знали где ты находишься. Времена сейчас тяжелые, что очень грустно.
– Мне нравиться твоя машина, – сказала я, в перерывах между печатаньем сообщений для Иззи. Я включила свою геолокацию и отправила ей, сказав, что я в полном порядке и позже напишу, где я буду после прогулки с парнем.
– Спасибо, – Томас улыбнулся, спрятав глаза. Он захлопнул дверцу автомобиля, поставил на сигнализацию и подошел ко мне с толстовкой в руках, – держи, моя милая незнакомка.
Он какое-то время смотрел мне в глаза, и видно было что его голову посещают какие-то мысли.
Я засунула телефон в лифчик, между грудью и надела оверсайз толстовку парня, пропитанную ароматом, который исходил и от Томаса.
– Идем? – Томас сделал вид, что не смутился с моей выходки.
– Пошли, – я почувствовала тепло, ни то от толстовки, ни то от парня, который согревал своим отношением, и воспитанностью.

От автора

Тихие шаги Фелисити звучали эхом на мостовой, когда она и Томас шли вдоль реки Уилламет. Ночной Портленд был почти пуст, лишь редкие прохожие исчезали в тени домов, и воздух был свеж, словно город лишь просыпался. Звуки отдаленных машин и приглушенная музыка из клубов оставляли ощущение, что мир замедлил свой ход, приподняв перед ними завесу на короткую, интимную встречу.
Их прогулка началась спокойно, по освещенной лужайке. Фелисити была немного уставшей, она только утром вернулась из Италии, где провела два месяца с семьей. Время там было другим – спокойным и насыщенным запахами земли, морем и путешествиями по старинным улочкам городов. Все в Италии казалось ей таким живым и ярким, что ей было сложно вернуться в будни. Но вот она снова в Портленде, снова на набережной, со странным чувством, что этот город может стать ей чем-то важным.
– Ты правда только, что вернулась? – его голос нарушил тишину. Он смотрел на нее, пытаясь угадать, что скрывается за ее взглядом.
– Да, с каникул, – ответила она, оглядываясь на реку. – Два месяца в Италии. Это было волшебно... Я даже не могу описать. Время замедляется там. Особенно в Сицилии. Все так по-настоящему, даже в самые жаркие дни, когда солнце стоит в зените, а воздух будто все вокруг плавит. У моей семьи там вилла, и мы бываем там почти каждое лето. Я считаю это место вторым домом. Но основной дома там, где мои близкие и друзья, а это Портленд.
Томас, будто услышав в ее голосе нотки тоски по тем дням, наклонился немного ближе, но не пытался нарушить ее личное пространство.
– Я был в Италии один раз. Много лет назад. Вроде бы на время, а на самом деле... это было больше, чем путешествие. – Он задумался, а потом добавил с легким смехом: – И, хотя я не был на Сицилии, даже в Риме я почувствовал, что люди там не похожи на нас. Все такое живое и... беззаботное. У них есть что-то, чего нам так не хватает.
Она взглянула на него. Он был загадочен и отстранен, словно и сам не знал, что точно хочет сказать. Его глаза были яркими несмотря на то, что они были темно-карими, как городские огни, но в них скрывалась какая-то тень. Она могла бы подумать, что Томас скрывает что-то важное, но в его словах не было очевидных ответов. Вместо этого она почувствовала, что его жизнь была сложной, слишком сложной, чтобы понять ее с первого взгляда. Он был не похож на тех, кого она встречала.
– Я родилась здесь, – сказала Фелисити, немного отпуская свою собственную внутреннюю преграду. – Это мой город. Но после Италии кажется, что мне нужно больше времени, чтобы в нем что-то найти. Иногда мне кажется, что, если бы не агентство недвижимости моих родителей, мы бы приняли решение переехать в Италию навсегда.
Томас кивнул, его взгляд снова скользнул по реке.
– У твоих родителей свое агентство? Как называется? – с интересом задал он вопрос.
– «Морган Эстейт». У нас много филиалов по Портленду, – она гордилась своими родителями, которые в одиночку смогли сделать такой огромный шаг вперед в деле, о котором почти ничего не знали буквально лет 5 назад.
– Я переехал сюда полгода назад, – ответил он, не убирая глаз с воды. – И это было сложным решением. Я не собирался здесь оставаться. Но знаешь, иногда жизнь заставляет выбирать. Вот и я выбрал.
– Ты когда-нибудь жалел о своем решении? – спросила она, не ожидая такого откровения, но интуитивно почувствовав, что может задать этот вопрос.
Томас обернулся, и его лицо было спокойным, но в его взгляде все же промелькнула тень, словно нечто тяжелое беспокойно шевелилось, где-то внутри.
– Иногда. Но это не важно. Я не из тех, кто долго живет с сожалениями. Каждый выбирает свою дорогу. Я просто иду по своей.
Пока они шли, Фелисити позволила себе немного расслабиться. Слухи о том, что Портленд – город туманного утра и тяжелых воспоминаний – были правдой. Но здесь, на набережной, ночью, в компании этого человека, она чувствовала некую свободу, невидимую для других.
Они молчали какое-то время, слушая, как река тихо бурлит внизу, и самое главное, что между ними не чувствовалось ни грамма неловкости. В руках ощущался холодный воздух, а Томас наконец прервал тишину.
–Ты не боишься ночных прогулок по таким местам с незнакомым человеком? – он перевел взгляд на ее руки, которые девушка пыталась согреть, перетирая их между собой. Он аккуратно забрал себе одну из ее рук, и сомкнул ее миниатюрный кулачек в своей руке. У нее моментально пошли мурашки по коже. Она ощутила на сколько сильно его руки были горячими, словно она сунула ладонь в кипяток.
Фелисити покачала головой и усмехнулась.
– Я не боюсь. Здесь не страшно. И ты не страшный...а ты? Ты не боишься гулять ночью с незнакомкой? – она взглянула на него. Он остановился и посмотрел на нее, его лицо стало серьезным, но улыбка не покидала его губ. Он взял ее вторую холодную ладонь, соединил вместе так, что ее руки были в его ладонях и притянул к своим губам, чтобы окутать своим теплым дыханием.
– Я, наверное, тоже не боюсь. Хотя я никогда не уверен, что будет дальше, – его ответ был задумчивым. – Иногда бывает так, что жизнь ведет не туда, куда ты хочешь. Но иногда, как сейчас, ты понимаешь, что все складывается не так уж и плохо.
Томас сделал паузу, и в его глазах мелькнула какая-то мысль, которая ускользнула от нее. Когда он почувствовал, что руки девушки наконец-то согрелись, он опустил их, но решил оставить одну руку переплетая пальцы друг друга. Он продолжил говорить:
– Я рад, что встретил тебя. Может, это странно, но так и есть. Иногда люди появляются в твоей жизни, и ты не понимаешь почему, но потом чувствуешь, что это важный момент.
Фелисити остановилась, ее взгляд пересекся с его, и, хотя они почти не двигались, напряжение в воздухе было ощутимо. Ее сердце билось быстрее, чем обычно, и было что-то в его словах, что делало эту ночь особенной.
– Я тоже рада, что встретила тебя, – сказала она, улыбаясь. – Еще раз спасибо, что спас меня.
Скоро, когда рассвет начинал окрашивать небо в бледно-розовый цвет, они остановились у самого края набережной. Вода перед ними казалась гладкой, как зеркало, отражая нежные лучи первого света. Они все еще держались за руки.
Фелисити взглянула на Томаса, его лицо было сосредоточенным, но в этом взгляде было столько эмоций, что ей казалось, будто все вокруг затихло.
– Мы встретили рассвет вместе, – сказала она шепотом. И, возможно, в ее словах было нечто большее, чем просто констатация.
Томас улыбнулся.
– Да, мы встретили его. И чтобы ни случилось дальше, это будет нашим моментом.
Еще около полу часа они наблюдали за тем, как солнце выкатывается из-за горизонта. Пара незнакомцев стояли на набережной реки, Томас надел на нее капюшон своего худи, чтобы та не простыла, и позволил облокотиться на его плечо, взяв его под руку. Она чувствовала, как действие алкоголя постепенно покидало ее тело и разум, и девушка стала видеть картину все четче и четче. Мысли синеглазой были, где-то очень далеко, она радовалась, что прогулка после клуба с Томасом была именно такой, какой она и хотела. Ее мысли прервал его тихий и низкий голос.
– Милая моя незнакомка, – он смотрел на девушку, на то, как мило она прижалась к его руке и умиротворенно дышит. – Ты не будешь против, если я отвезу тебя домой?
Фелисити перевела взгляд с красочного пейзажа на губы молодого человека, а затем – в его глаза.
– Я не против, – теперь, когда ясность ума вернулась, а солнечный свет окутал Томаса, она смогла рассмотреть его лицо в деталях.
Ей казалось, что ему не было и 25 лет, возможно, он был и младше, но щетина на его лице прибавляла мужчине лишнего возраста, она понимала, что он старше ее минимум лет на 5, но почему-то чувствовала рядом с ним спокойствие и уют. Даже когда его лицо казалось расслабленным, она чувствовала, что он все равно собран и готов к чему угодно что не входило в его планы. Темные волосы растрепал легкий ветер, он выглядел уставшим из-за проведенной ночи, и девушка решила, что все-таки им пора прощаться.
– Поехали, – его рука прикоснулась к ее талии, и они направились в сторону клуба, где на парковке стоял автомобиль мужчины.
Они шли вдоль дорог, где уже начали появляться машины и прохожие, для всех день только начинается, а для нашей пары он заканчивается. Фелисити почувствовала вибрацию от телефона, прочитав несколько встревоженных сообщений от подруги, она быстро напечатала ответ, уверив, что с ней все хорошо и что она уже едет домой, и, когда будет на месте, обязательно напишет ей. Друзья уже как пол часа разъехались по домам, весело проведя ночь.
Томас и Фелисити сидели в машине, медленно петлявшей по просыпающимся улицам. Сквозь открытое окно врывался свежий запах воды и влажной травы, а солнце пробивалось сквозь кроны деревьев, окрашивая их лица мягким золотом. Атмосфера была наполнена легкой тишиной, в которой казалось, можно было услышать биение сердец.

Томас

Солнце поднималось медленно, разгоняя остатки ночного холода, а я вел машину по почти пустым улицам, стараясь не думать о том, что это утро скоро закончится. Внутри поселилось странное ощущение тепла и тревоги одновременно. Словно что-то важное только началось, но я боялся поверить, что мне позволено это почувствовать.
Фелисити сидела рядом, ее профиль был освещен мягким золотым светом. Она выглядела безмятежно, но в ее взгляде таилось что-то большее – смешанное чувство радости и задумчивости. Мне казалось, что она унесла с собой частичку того ночного спокойствия у реки, и теперь я не знал, как его вернуть.
– Не думала, что рассветы могут быть такими волшебными, – тихо сказала она, и ее голос звучал почти шепотом.
Я улыбнулся, смотря вперед на дорогу, но внутри меня будто вспыхнул свет.
– Секрет в правильной компании, – ответил я, стараясь удержать голос ровным.
Я назвал ее «правильной компанией», но в голове звучало другое: «моя милая незнакомка». Ее смех наполнил салон, и я почувствовал, как сердце сжалось от какой-то сладкой боли. Я не мог не думать о том, что все это неправильно. Моя жизнь – это лабиринт из темных углов, в которых не должно быть места свету. Но этот свет ворвался внезапно, и я не мог заставить себя оттолкнуть его.
Мы болтали, как будто знали друг друга целую вечность. О рассвете, о привычках, о мечтах. Каждый ее ответ цеплял за что-то в моей душе, о чем я уже давно забыл. Возможно, она даже не осознавала, как легко разрушала стены, которые я выстроил за столько лет.
Когда мы остановились у ее дома, я почувствовал, как на меня накатывает тяжесть прощания, мы не хотели выходить из машины как можно дольше. Я не хотел, чтобы этот момент заканчивался, но не знал, как его продлить.
– Спасибо за этот день... и утро, – сказала она, повернувшись ко мне с улыбкой.
Я кивнул, но вместо слов почувствовал, как воздух между нами становится густым. Ее глаза встретились с моими, и я уже не мог бороться с собой.
– Фелисити... – мой голос прозвучал чуть хрипло. В этот момент я понял: слова не имеют значения. Я наклонился ближе и, не позволяя себе передумать, решительно поцеловал ее.
Ее губы были мягкими, теплыми, и в этот момент все мои внутренние страхи и сомнения исчезли. Она ответила на поцелуй, и я почувствовал, как напряжение во мне сменяется каким-то новым чувством – слабостью, смешанной с радостью.
Когда я отстранился, на миг остановив взгляд на ее лице, она выглядела удивленной, но не отстранилась.
– Ты дашь мне свой номер телефона? – спросил я, стараясь скрыть, насколько сильно мне нужен ее ответ.
Она рассмеялась, ее смех разрядил остатки напряжения.
– Конечно, дам. Думаешь, я бы просто так провела с тобой всю ночь? – она взяла в руки мой мобильный телефон, который я ей протянул. – Тем более мне же нужно будет отдать тебе твой худи. Так что повод для встречи у нас уже точно есть.
Я чувствовал себя как подросток, впервые получивший шанс на что-то настоящее. Она уже собиралась выходить из авто, но обернулась, ее взгляд задержался на мне чуть дольше, чем я ожидал. И она снова нежно меня поцеловала.
– До скорой встречи, Томас.
Я смотрел, как она скрывается за дверью, и пытался осмыслить, что только-что произошло. Я знал, что в моей жизни не было места для чего-то серьезного. Моя история – это череда ошибок, тайн и углов, в которых не выживает свет. Но она... эта милая незнакомка, она была как рассвет – внезапная, невозможная, но такая реальная.
Сжимая телефон в руке, я понял, что этот рассвет был только началом.

Фелисити

Тихо прикрыв за собой дверь, я постаралась не шуметь, чтобы не разбудить родителей. Кокси выбежала на встречу ко мне, виляя своим хвостом. Она была рада меня видеть. В доме уже начиналась жизнь – я слышала шуршание бумаг и приглушенные голоса мамы и папы, которые обсуждали планы на день. Бросив ключи от дома на диван, я на цыпочках поднялась в свою комнату, чувствуя, как усталость тянет меня в постель. Собака поплелась вслед за мной.
Остатки ночи все еще крутились в голове. Я мысленно возвращалась к клубу, к тому уютному разговору с Томасом и к рассвету на побережье, когда мы сидели вдвоем, наблюдая, как небо постепенно окрашивается в розовые и золотые оттенки. Это утро было особенным, и воспоминания о нем согревали меня, как мягкий плед. Я улыбнулась себе в зеркало, вспомнив его слова: «Моя милая незнакомка». Было что-то в этом обращении, что заставляло мое сердце биться быстрее, и я не могла не думать об этом.
Пока родители готовились к работе, я, приняв быстрый душ, укрылась под одеялом. «Хоть бы немного поспать, а потом все осмыслить». – подумала я, и почти сразу погрузилась в глубокий сон.
Когда я проснулась, солнце уже стояло высоко. В доме было тихо – родители ушли в свое агентство. Я потянулась, чувствуя, что хорошо выспалась, и спустилась на кухню, чтобы приготовить себе завтрак. Заметив на кровати постиранные вещи, я поняла, что мама точно знает, что я была дома.
Я включила музыку, заполняя дом любимыми мелодиями, и задумалась, разбивая яйцо на сковородку. Мысли снова возвращались к Томасу, его серьезным глазам, спокойному голосу и тому неожиданному, решительному поцелую у дома. Он оставил след в моей душе, который не исчезал.
Я пыталась разобраться в своих чувствах. Это не была просто симпатия, а нечто большее – непонятное, почти пугающее. Томас казался мне загадкой, человеком с историей, которую он не спешил раскрывать. Но чем больше я думала об этом, тем сильнее меня это привлекало.
Еще меня беспокоил тот факт, что парень даже не догадывался о том, что я несовершеннолетняя. Понимая тот факт, что эта информация может оттолкнуть парня и поставить крест на том, чего еще даже нет, я приняла решение всячески избегать темы возраста, в надежде, что его убеждение об этом измениться, когда поймет, что я взрослее морально, чем мой возраст в паспорте.
После завтрака я решила провести день с пользой, чтобы не думать о том, что случилось. Я разобрала книги на полке, разобрала вещи из чемоданов, пересмотрела старые фотографии и долго гуляла по парку, стараясь отвлечься. И это помогало. С каждым шагом, с каждым взглядом на проходящих мимо людей, я думала о себе и о своей жизни.
Придя домой, я обнаружила что мои любимые родители были дома, мама приготовила вкусный обед, и мы около часа рассказывали друг другу новости. Папа, как всегда, жаловался на сотрудников, которые разленились пока они с мамой были в отпуске, и как тяжело снова возвращать их к ответственной работе. Я рассказала им как прошел мой вечер, так размыто, как только смогла.

Ближе к вечеру я оказалась в нашей переписке. Томас написал: «Как прошел твой день, моя милая незнакомка?»
Я улыбнулась, держа телефон в руках, и почувствовала, что этот день был лишь началом чего-то большего.
Я написала в ответ: «Неспешный и ленивый, но мысли все время возвращались к утру у реки. А у тебя?»
Он ответил почти сразу: «День прошел лучше, чем ожидал, хотя я не мог перестать думать о тебе. Завтра вечером я хотел бы увидеть тебя снова. Ужин и хорошая беседа – что скажешь?»
Я почувствовала, как сердце заколотилось быстрее. Он хотел снова меня увидеть. Эта мысль наполняла меня радостью, но и легким волнением. Я ответила: «Согласна. Где и во сколько?»
Томас предложил заехать за мной, но я вежливо отказалась, потому что понимала, что родители могут оказаться дома в этот момент и донимать меня вопросами. Мы договорились встретиться у уютного ресторана на набережной в семь вечера. Я положила телефон на кровать и вдохнула полной грудью. Завтра обещало быть особенным.
Ближе к ночи, когда я уже устроилась поудобнее на кровати, телефон снова завибрировал. На экране высветилось имя Иззи.
– Фелисити, ну ты где пропадала? – начала она, едва я взяла трубку.
– Спала. А что? – потянулась я и устроилась поудобнее.
– Мы с Линой весь день обсуждали, что за красавчик тебя увез! – Иззи посмеялась. – И Крис тоже в курсе, но он не на твоей стороне, он подумал, что это было безответственно с твоей стороны. Мы решили встретиться утром в кафе, чтобы услышать все подробности.
Я закатила глаза, но не могла сдержать улыбку. Конечно, друзья не оставят меня в покое.
– Ладно, утром все расскажу. Но предупреждаю, что ничего лишнего не скажу! – с улыбкой ответила я.
– Ага, конечно, – хихикнула Иззи. – Завтра увидимся.
Закончив разговор, я снова вернулась к телефону, перечитывая переписку с Томасом. Он был для меня загадкой, которую я хотела разгадать. Его внимание было одновременно трогательным и притягательным.
Лежа в темноте, я думала о том, как всего за одну ночь все изменилось. Мой мир теперь был наполнен обещаниями новых встреч, нежными словами и неизведанными эмоциями.

Томас

Когда я довез Фелисити до ее дома и оставил ее у двери, я почувствовал, как пустота начинает заполнять меня. Прощание было странным – не потому, что я не хотел уходить, а потому, что чувствовал, как она оставляет свой след в этом мире, где я привык контролировать каждую деталь. Я, будто бы, потерял себя, наблюдая за ее ускользающей фигурой.
Ее образ преследовал меня всю дорогу до моей квартиры. Я возвращался в свою мирную, почти стерильную жизнь – и каждый шаг, каждый поворот на пути домой казались чуждыми. Но в голове все время крутились ее глаза, ее смех, ее прикосновения. Вспоминать об этом было бесполезно. Но я не мог заставить себя забыть.
Моя квартира встречала меня тишиной, которой я боялся, словно она была заготовлена для скрытых мыслей и старых демонов. Просторная, но пуста. Мебель дорогая, сдержанная, но по ней не было ни следов жизни, ни ощущения домашнего уюта. Большие окна с видом на город, белые стены, украшенные абстрактными картинами. Я зашел в кухню, налил себе виски и сел за стол, окидывая взглядом пространство.
На столе валялись бумаги – это были отчеты по бизнесу, контракты, счета за квартплату. Я давно научился не обращать внимания на эти вещи. Я привык, что деньги дают мне все, что мне нужно: статус, безопасность, жизнь без лишних проблем. Все, чего мне не хватает, – это покоя.
Я уже собрался идти в свою комнату, как из соседней комнаты послышался шум. Я не любил шум, особенно в своей квартире, но это была Алексис с Наоми, моя младшая сестра и племянница. Моя сестра... Мы с ней пережили многое.
Алексис всегда была сильной. Даже в самые трудные времена, когда мы росли, она была для меня примером. Но ее жизнь никогда не была легкой. Она встретила Оскара, когда ей было восемнадцать. Он был харизматичным, успешным и казался идеальным. Однако все изменилось, когда он попал в мои сети. Оскар был связан с теми же людьми, что и я, но еще раньше, когда мы были молоды, мы пытались дистанцироваться от этого мира. Он, в свою очередь, оказался слишком втянут в криминальный бизнес, и Алексис пришлось пережить все, что было связано с его падением.
Оскар стал зависимым от наркотиков, пропадал днями, бросил ее с Наоми, когда девочке было всего год. Алексис, несмотря на всю свою гордость, была вынуждена остаться в этом кошмаре, пока не поняла, что ее жизнь не может продолжаться так. Она забрала дочь и ушла. Но и после этого их с Оскаром связь не прекратилась. Он продолжал угрожать ей, поджигать ее машины, а я, будучи поглощен своим собственным прошлым, не мог быть рядом, как бы мне не хотелось ее защитить. Слишком многое было поставлено на кон, и я пытался действовать с холодной рассудительностью, чтобы не навредить ей еще больше.
Но теперь я был решительно настроен – я хотел, чтобы она и Наоми жили в безопасности. Именно поэтому я решил купить им дом, чтобы они ни в чем не нуждались.

***

Новый день начался с обыденных забот. Мы с сестрой встретились с агентом по недвижимости, чтобы подобрать уютный дом для нее и малышки. Наоми осталась в моей квартире с няней. Агент привез нас к одному дому, который сразу понравился нам с Алексис на фото и видео презентации. Совсем не похож на ту роскошь, в которой я жил, но я знал, что именно такие дома – это место, где Алексис с Наоми смогут начать новую жизнь.
Мы зашли в просторный одноэтажный дом с окнами, которые выходили в сторону парка. Высокие потолки, светлая гостиная, уютная кухня, две спальни и главное – тишина. Я знал, что для Алексис, которая пережила столько стресса, важно было найти не просто дом, а место, где они с дочкой смогут начать все с чистого листа. Мы с агентом долго обсуждали детали – от сантехники до плитки в ванной. И вот тогда агент произнес слово, которое заставило меня остановиться.
– Мы сотрудничаем с агентством «Морган Эстейтс», – сказал он. – Очень рекомендую их. Прекрасные профессионалы, быстро все уладят.
Название «Морган» пронзило меня как молния. У меня сразу перед глазами встала Фелисити, ее родители, ее лицо, ее стиль общения, ее уверенность. Я кивнул, чувствуя, как растет странное чувство внутри. Они не знали кто я, и я не знал кто они, но она как-то связана с этим агентством, и я почувствовал, что это знак. Мы с агентом договорились о сделке, и я был уверен, что Алексис скоро будет жить в этом месте.

***

После встречи с агентом, я отправил Алексис домой к Наоми на такси, а сам отправился по делам.
Когда я вернулся домой, сестра сидела в кресле, держа Наоми на коленях. Малышка уже уснула, и я подошел к сестре, склонив голову в сторону, чтобы ее не разбудить.
– Ну как прошел твой вчерашний вечер? – спросила она, и в ее голосе была смесь заботы и усталости.
Я медленно опустился в кресло напротив нее и взял стакан виски. Мои мысли все еще были о Фелисити, и, хотя я хотел рассказать все, что случилось, я не мог. Это было слишком... личное. Слишком неожиданное.
– Нормально, – сказал я, отхлебнув напиток в моей руке. – Просто провел время, встретился с несколькими людьми.
Алексис внимательно меня слушала, но не настаивала. Она всегда уважала мои границы. Но в ее глазах я видел, как она ждала чего-то большего.
– Спасибо тебе за все, Томас, – тихо сказала она, кладя руку на мою. – Я знаю, как тяжело тебе было, когда Оскар ушел. Ты всегда был рядом, даже когда нам было трудно. Ты нам не даешь упасть, ты нас поддерживаешь. Я не знаю, чтобы мы делали без тебя.
Я почувствовал, как у меня сжимается грудь. Слова сестры проникли мне в самое сердце. Она не видела, как я расплачивался за свои ошибки, как отдавал части своей души, чтобы они с Наоми не погибли в этом мире. Я молча сжал ее руку и посмотрел на них обеих – на сестру, которая пережила столько боли, и на Наоми, которая, может быть, никогда не узнает всего, через что они прошли.
– Ты не должна благодарить меня, – сказал я. – Это не твоя вина, что пришлось так жить, это вина нашего отца, что он втянул всю свою семью в это болото. Но я все сделаю для того, чтобы ты и Наоми были в безопасности. Это мой долг.
И, хотя Алексис не сказала больше ни слова, я видел, как ее взгляд смягчается, и мне стало легче.

Фелисити

Я проснулась от яркого света, пробивающегося через тонкие занавески. Время близилось к обеду, и я поняла, что мне срочно нужно менять свой режим и распорядок дня, ведь когда начнется школа, мне будет тяжелее просыпаться рано утром. Голова была ясной, а в душе – ощущение какого-то нового начала. Ночь оставила свой легкий след: нежное тепло на щеках и мысли, которые кружили, словно бабочки в поле. Томас. Воспоминания о нем не отпускали.
Зайдя на кухню, я увидела мамину записку, написанную ее нежным почерком: «Дочка, сегодня мы будем поздно, в холодильнике лазанья, но, если не захочешь, закажи себе что-нибудь». Я на скорую руку приготовила завтрак, отложив кофе в сторону – мне не хотелось искусственно бодрить себя. В голове крутилась мысль: как друзья отреагируют на все, что произошло. Мы договорились встретиться в обед в нашем любимом кафе «Старый порт». Это место всегда было чем-то особенным: крошечные столики, аромат свежей выпечки и виды на оживленные улицы Портленда. Я выгуляла собаку в парке, где всегда это делаю, и направилась к дому, чтобы оставить ее там.
Приехав в кафе на своей темно серой «ауди», я сразу заметила нашу компанию за дальним столиком у окна. Первой меня увидела Лина: она улыбнулась и замахала рукой.
– О, вот и наша героиня! – громко воскликнула она, и я уже знала, что мне не избежать вопросов. Она поцеловала меня в щечку и на моей коже остался небольшой след от ее прозрачной гигиенической помады.
Я села рядом с Иззи и Деном, которая тоже поцеловала меня, напротив Криса, он смотрел на меня с легкой улыбкой. Но в его глазах было что-то... другое.
– Ну, выкладывай! – начала Иззи, подперев рукой подбородок.
– Подождите, – вмешался Арчи, который сидел рядом со своей девушкой и обнимал ее за плечи, – давайте хотя бы дадим ей заказать кофе, прежде чем будем пытать.
Я рассмеялась, благодарно взглянув на него, но знала, что долго уклоняться от их вопросов не получится.
– Ладно, ладно, – сказала я, сделав кивок в сторону девушки средних лет, которая подняла в своей руке кувшинчик с кофе глядя на меня. – Но сначала расскажите, что вы делали, когда я ушла.
– Ты все пропустила, – с усмешкой сказал Дэн, откидываясь на спинку стула. – Во-первых, Арчи решил, что умеет танцевать сальсу.
– Эй! – возмутился Арчи, но тут же расхохотался. – Во-вторых, это был не я, а тот парень, который пытался меня учить.
Лина захлебнулась от смеха:
– А потом этот парень понял, что ты не собирался учиться, и решил, что ты его специально дразнил!
– Так я и дразнил, – беззлобно подмигнул Арчи.
Смех захватил всех, и я невольно расслабилась.
– А потом... – начала Иззи, с трудом сдерживая улыбку, – Крис! Вот кто был настоящим героем вечера.
– Не начинай, – тихо ответил Крис, но его тон был скорее смущенным, чем сердитым.
– Да ладно тебе! Он спас Арчи, когда тот случайно вылил коктейль на того типа у барной стойки. Вместо драки Крис уговорил его выпить с нами, и все закончилось как в романтической комедии.
Крис только пожал плечами, улыбнувшись.
– Я просто хотел избежать лишних проблем.
– И у тебя это получилось, – с искренней благодарностью добавил Арчи.
– Я на самом деле даже не сомневалась в том, что Крис человек, который всех сближает, – я с теплотой посмотрела на парня, и легко притронулась к его руке, которую тот поставил на стол.
Этот обмен шутками и историями помог мне немного расслабиться, но я знала, что вопросы о Томасе никуда не исчезли.
– А теперь твоя очередь, Фелисити, – наконец сказала Лина, устремив на меня внимательный взгляд.
Я замялась, чувствуя, как все глаза устремились на меня.
– Мы познакомились случайно. Он спас меня от пьяного мужика, который лез ко мне, предложил прогуляться с ним, потом мы поговорили, а дальше...
– Стоп, что? – Крис не на шутку возмутился, он был так удивлен и в бешенстве, что немного приподнялся со своего места. – К тебе кто-то приставал?
– Не волнуйся Крис, там был один пьяный мужик, но все закончилось хорошо, герой моего вечера был поблизости и смог «привести его в чувства», – руками я показала кавычки.
– Почему ты не взяла с собой кого-то из нас? Ты же знала, что в таких местах куча ублюдков, – продолжал парень с нескрываемой агрессией к этой ситуации. Вся наша компания уставилась на парня, не скрывая удивление.
– Ты чего так завелся, друг? – голос Дэна заставил отрезвить мысли Криса. – Все же закончилось хорошо, так ведь, Фелисити? – он похлопал рукой по плечу парня, чтобы тот уселся на свое место и успокоился.
– А что было дальше? – нетерпеливо глядела на меня Иззи, удобно усевшись в объятиях своего молодого человека, который пристально и непонимающе кивал Крису.
– А дальше мы вместе встретили рассвет на набережной, – я расплылась в улыбке, вспоминая как мы стояли и обнимались, смотря на восходящее солнце.
– А дальше вы встретили рассвет? – Иззи подалась вперед, ее глаза сияли от любопытства.
– Да, – честно ответила я, чувствуя, как щеки заливает румянец. – Он хороший. Немного загадочный.
– Загадочный? – Лина наклонила голову. – Это звучит интригующе.
Я чувствовала, что Крис напрягся. Его улыбка не исчезла, но взгляд стал холоднее.
– Надеюсь, ты осторожна, Фелисити, – сказал он, его голос прозвучал чуть тверже, чем обычно.
– Конечно, – ответила я, глядя ему прямо в глаза.
Мгновение между нами повисла напряженная тишина, но ее быстро разрушила Иззи:
– Не слушай его, Фелисити! Мы просто счастливы за тебя. Твой спаситель, мне кажется, интересный человек. Ты только главное не торопись, и присмотрись к нему, – Иззи аккуратно продолжила, – Не хочу, чтобы все вышло так, как было в прошлый раз, дорогая.
Я немного не ожидала, что она вспомнит именно это, о чем сказала. Все с осторожностью переглянулись, как бы спрашивая, не запретная ли это тема?
– Спасибо вам за заботу, друзья. Мне искренне приятно, – официантка наконец-то принесла мой кофе, и я с радостью сделала глоток.
Разговор постепенно свернул на другие темы. Мы смеялись, обсуждая, кто из нас хуже всех танцует, а потом строили планы на следующую встречу.
Когда мы расходились, Крис задержался немного позади.
– Фелисити, – окликнул он, когда я уже направлялась к машине.
Я обернулась, и он подошел ближе.
– Ты уверена, что все в порядке?
– Да, Крис, – ответила я, стараясь улыбнуться. – Ты же меня знаешь.
Он только кивнул, но в его глазах читалась тревога.
– Ладно. Просто будь осторожна, – он нежно прижал меня к себе и обнял.
Я кивнула, и он развернулся, чтобы уйти. Его слова эхом отозвались в моей голове, оставляя странное чувство.

***

Открыв шкаф, я начинаю рыться в вещах, в надежде найти хоть что-то приличное. Закрываю и снова открываю дверцы, будто там волшебным образом может появиться платье. Папа частенько проделывает такое с холодильником и уверяет, что однажды так он нашел сэндвич, которого раньше там не было.
В голову лезло так много мыслей, что я едва могла сосредоточиться. Ноги слегка дрожали, но в хорошем смысле – я чувствовала, как в животе порхают бабочки. Это было странное чувство, вроде волнения и счастья, и я никак не могла понять, что с этим делать. Время, казалось, летело, а я все еще не могла решить, что надеть.
Из всех нарядов я выбрала платье до колена с немного пышной юбкой. Оно было простым, и, с другой стороны, очень элегантным. Оно было атласное, и с длинными воздушными рукавами из матового шифона темно бирюзового цвета, с красивым и глубоким вырезом на спине. Хотела, чтобы все было просто, но в то же время, чтобы оставалось ощущение, что я постаралась. А потом снова посмотрела на свой телефон. Еще одно сообщение от Томаса: «Как ты, моя милая незнакомка? Подготовилась к вечеру? Может я все-таки заеду за тобой?»
Я не смогла удержаться от улыбки. Что-то в этих словах заставляло сердце биться быстрее. Я набрала ответ: «Да, уже почти готова! Можешь заехать за мной, но только не подъезжай к моему дому, не хочу разводить сплетни» – и почувствовала, как от волнения немного покраснела. Вот так всегда – даже одно его сообщение могло вызывать бурю эмоций: «Буду через 10 минут».
В этот момент в дверь постучала мама. Я услышала ее легкий стук, прежде чем она вошла в мою комнату. На ней был ее любимый домашний халат, а в руках чашка с чаем. Она вошла, присела на край кровати рядом со спящей Кокси, погладила ее по мордочке, та, лениво зевнула, но продолжила спать. Мама внимательно посмотрела на меня.
– Ну что, как ты там? Готовишься к вечеру? – спросила она с доброй улыбкой.
Я кивнула и продолжила что-то поправлять на себе в зеркале.
– Да, вот, выбрала платье... жутко нервничаю, – я улыбнулась.
Мама рассмеялась, отставив чашку с чаем на тумбочку.
– Мама, а как вы с папой встретились? Я никогда не слышала, как это было.
Мама немного удивилась, но ее глаза сразу стали мягкими, как будто она погрузилась в воспоминания. Она откинулась назад, закусив губу, словно решала, с чего начать.
– О, ну это длинная история, – начала она с легким смехом, но в ее голосе была нотка меланхолии. – Мы с твоим отцом встретились, когда я уже была... ну, взрослой. У меня тогда была маленькая Оливия, и вся жизнь казалась немного хаотичной. Он был такой серьезный, сдержанный. Я вообще не ожидала, что кто-то захочет встречаться с девушкой, у которой уже есть ребенок.
Я чуть приподняла брови. Никогда не думала, что моя мама, когда-то переживала такие вещи.
– А как вы начали встречаться? – я задала вопрос, который давно крутился в голове. – Сложно же было, наверное?
Мама глубоко вздохнула и как-то слегка улыбнулась.
– Было сложно, да. Но он оказался таким терпеливым. Сперва я даже не знала, как поступить. Но он приходил ко мне домой, играл с Оливией, и это заставило меня начать его замечать. Ведь я искала не только мужа для себя, но и отца для своего ребенка, что не маловажно. Ты знаешь, когда человек понимает, что он рядом и не боится всего, что связано с твоей жизнью, ты начинаешь чувствовать, что он твой человек. Это не было сразу, но постепенно я поняла, что он тот, с кем я хочу быть.
Мама замолчала, будто переживала этот момент заново. А я, несмотря на свою юность, чувствовала, что этот разговор был важен для меня. Понимание, что любовь иногда приходит не сразу, что для нее нужно терпение и время, было как откровение.
– Это было так... романтично, – сказала я, немного растерянно. – Я всегда думала, что у вас с папой было все идеально.
Мама взглянула на меня с улыбкой и покачала головой.
– Ты слишком много думаешь о «совершенстве», – сказала она с мягким укором. – Идеальных людей нет. Идеальных отношений – тоже. Главное – найти того, кто будет рядом, несмотря ни на что.
Мне было приятно, что мама так искренне говорила. И хотя она всегда была немного строгой, я чувствовала ее любовь и поддержку. Она всегда была рядом, и я понимала, что, несмотря на все сложности, мы с ней – одно целое.
– Спасибо, мама, – сказала я, улыбнувшись. – Ты всегда знаешь, что сказать.
Она подкинула мне подушку и подтянула меня к себе.
– Ты сильная, моя девочка. Только не забывай, что в жизни нужно жить так, как тебе подсказывает сердце. Если будет трудно, я всегда рядом. И никогда не стоит торопиться или нырять в отношения с головой.
Я почувствовала, как весело, но одновременно спокойно стало на душе. Это напоминание было важно для меня. Все будет хорошо, даже если будет сложно.
На экране моего телефона вновь высветилось сообщение от Томаса: «Ты готова? Я тебя жду». Я с улыбкой прочитала его и снова набрала ответ, но уже чувствовала, что мне нужно идти. Я взглянула на маму.
– Я ухожу. Это... ну, это что-то новое для меня, но я думаю, что все будет хорошо.
Мама с мягкой улыбкой встала и подошла ко мне.
– Ты прекрасна, и ты сделаешь все правильно, – сказала она, и я почувствовала ее поддержку. – Удачи тебе, моя девочка, будь на связи, и отвечай на мои сообщения, иначе мы с отцом будем искать вас по всему городу.
Я кивнула, взяла сумочку и в последний раз посмотрела на свою маму. Мне не хотелось уходить, но я знала, что наступает момент, когда нужно двигаться вперед.
– Спасибо, мама, – сказала я и покинула комнату.
На сердце было тепло. Я шагала по коридору и чувствовала, что, несмотря на всю неопределенность, я готова к новым эмоциям, новым впечатлениям. Впереди был вечер с Томасом, и я не знала, куда он меня приведет, но ощущала, что это будет что-то важное.
– Все будет хорошо, – прошептала я себе под нос, открывая дверь и выходя в свет.

От автора

Подойдя к машине, она почувствовала, как ее сердце вновь учащенно забилось. Это был черный Гелендваген, идеально чистый, блестящий под тусклым светом фонарей и под солнцем, которое катиться за горизонт. Машина выглядела мощно и дорого, ее изысканный внешний вид говорил о том, что ее владелец ценит комфорт и стиль. Когда она подошла ближе, ее встретил улыбающийся искренней улыбкой Томас.
– Привет, моя милая незнакомка, – его голос был теплым и уверенным. Он сказал это так, как будто они были знакомы много лет, а не несколько дней. – Это для тебя.
Томас протянул девушке большой букет ядовито-красных роз в черной обертке. Эти цветы, будто описывали сущность Томаса Мейстнера, его душу и его намеренья по отношению к девушке.
Он нежно обнял девушку, так нежно, будто боялся, что она отвергнет его или что он сможет сделать ей больно своими объятиями. Он отстранился, все еще держа одну руку у нее на талии, второй рукой он поправил распущенные черные волосы девушки ей за ухо, и прижал ее губы к своим губам. Поцелуй был нежным, ей нравилось то чувство, которое она испытывает прямо сейчас, одной рукой она держала тяжелый букет, а второй притянула его за шею ближе к своему лицу, пока он не отлип от припухлых губ спутницы.
Она так надеялась, что он поцелует ее, как в тот вечер... как в тот вечер, когда просыпался город, а они грели друг друга под восходящим солнцем. Она почувствовала то же, что чувствовала тогда. Нет, даже больше.
Мурашки по коже от каждого прикосновения парня, от его голоса и даже от его аромата, который так манил Фелисити.
– Вы позволите вашу руку? – Томас был галантен.
– Конечно. На этот вечер я вся ваша, – уверила его девушка.
Дверь перед ней распахнулась, и Томас вежливо протянул руку, помогая ей сесть.
Она села в салон и сразу почувствовала запах его одеколона – он был свежим, слегка древесным, оставляя за собой ощущение чего-то далекого и манящего. Машина была просторной и уютной, с кожаными сиденьями, а в воздухе чувствовалась тишина и покой. Вдохнув приятный мужской аромат, ее кожу покрыли мурашки. После, ее взгляд упал на заднее сидение авто: там лежала куча аккуратно сложенных бумаг и также аккуратно сложенные покрывала. Туда же она и поставила свой букет роз.
От включенных фар и света фонарей, у проходящего мимо передней части машины Томаса образовалось несколько теней, и каждая из них была уникальна и прекрасна, так как легкий туман обволакивал парня.
– Рада тебя видеть, – сказала она, скользнув взглядом по его лицу, когда мужчина сел на водительское место. – Спасибо, что заехал за мной.
– Всегда пожалуйста, – ответил он с искренней улыбкой и провернул ключи в замке зажигания. – Ты выглядишь потрясающе. Этот цвет тебе действительно идет.
Фелисити почувствовала легкий жар на щеках. Томас был одет в белую рубашку с закатанными рукавами, темные джинсы и черный кожаный ремень. Все в его образе было сдержано и элегантно, но в то же время подчеркивало его уверенность и внутреннюю силу.
– Спасибо, – ответила она тихо, слегка смущенная его словами. Она откинулась на спинку сиденья, но ее мысли были далеко от внешних событий. Весь день она думала только о предстоящем вечере с ним, и вот он наконец наступил.
Пока Томас вел машину по ночному Портленду, они беседовали на разные темы. Она рассказывала о своей любви к литературе, какие в детстве были ее любимыми книги о приключениях. Он слушал ее внимательно, иногда вставляя вопросы, чтобы узнать больше, но не торопил с ответами. А потом, в какой-то момент, разговор перешел на более легкие темы.
– Ты любишь музыку? – спросил он, слегка улыбаясь. – Есть ли у тебя какой-нибудь странный музыкальный вкус?
– Я люблю много разных стилей, – ответила Фелисити с улыбкой. – Но если говорить о странных предпочтениях, то я обожаю старые джазовые композиции. Моя мама всегда слушала их, когда я и старшая сестра были маленькими.
– Джаз, – задумчиво повторил Томас. – Это как та музыка, которая вдыхает жизнь в любую атмосферу, не правда ли?
– Да, точно, – согласилась она, чувствуя, как тепло разливается по ее телу от этих слов. Она была удивлена, как легко и естественно им удается общаться.
– У меня тоже есть сестра. Только младшая. Мы с ней очень близки, – от воспоминаний их детства, у него по коже прошли мурашки.
Когда они приехали в ресторан, Томас привел ее в уютное место под названием «Le Pâtissier», расположенное на набережной реки Уилламетт в центре Портленда. Это был маленький французский ресторан с потрясающим видом на реку, окруженный старинными зданиями и зеленью. Здесь царила особая атмосфера, романтичная и спокойная. Стены украшали картины старинных улиц Парижа, а на каждом столе горели свечи, создавая интимный свет.
Как только они вошли, официант улыбнулся им и проводил к столику у окна, откуда открывался великолепный вид на реку и отражение города в воде. Томас помог ей сесть, и, когда официант ушел, они продолжили разговор.
– У тебя такой необычный вкус в еде, – сказал Томас, когда Фелисити заказала нечто, что он не ожидал.
– Это мое маленькое увлечение, – ответила она, усмехнувшись. – Мне всегда нравилось пробовать новые вкусы. Может, в следующий раз ты попробуешь что-то неожиданное?
– Думаю, ты меня на это уговоришь, – сказал он, и их взгляды снова встретились. Атмосфера ресторана позволяла забыть обо всем, что было раньше.
Однако, все не обошлось без забавного инцидента. Когда они заказывали десерт, Фелисити случайно уронила ложку, и она каталась по полу, пока официант с извинениями не вернул ее на место. Томас, смеясь, заметил:
– Надо же! Ты просто не могла не устроить небольшой спектакль, правда?
Фелисити засмеялась и ответила:
– Да, это кажется моей фирменной чертой.
Вечер продолжался в легком, непринужденном разговоре, и Фелисити начала замечать, что Томас не только интересен, но и очень внимателен к ней. Каждый его жест, каждое слово казались неслучайными.
Когда Томас о чем-то бурно рассказывал или объяснял, он так притягательно жестикулировал руками, что Фелисити иногда забывала его слушать. Его татуировка на правой руке, которая начиналась с запястья и скрывалась где-то за тканью рубашки, была на столько сексуальна, что она начала представлять различные картины у себя в голове, чтобы она хотела сделать с этими рисунками. Иногда Томас видел, как взгляд девушки был устремлен вовсе не на его лицо, а на его руки, и периодически он возвращал ее к их разговору. А она оправдывалась, что просто засмотрелась.
Когда они вышли из ресторана, город выглядел по-настоящему магически, солнце уже давным-давно закатилось за горизонт, и стояла ночь. Ночной Портленд был живым, но не слишком шумным, с мягким светом уличных фонарей, который играл на водной глади реки. Томас и Фелисити решили, что их вечер не должен заканчиваться. Томас, посмотрев на девушку своими проницательными глазами, предложил:
– Прогуляемся? Хочу показать тебе одно место.
Фелисити, слегка улыбнувшись, и согласилась. Они решили направиться в «International Rose Test Garden», который хоть и был закрыт, но его открытые дорожки на окраине парка были доступны для вечерних прогулок.
– Никогда не думала, что розы могут быть такими магическими ночью, – сказала Фелисити, вдохнув легкий аромат цветов, который все еще витал в воздухе.
– Иногда ночью все кажется немного магическим, особенно если рядом – ты, – ответил Томас с легкой усмешкой.
Они шли, переплетая свои пальцы между собой, иногда останавливаясь, чтобы посмотреть на городские огни, открывающиеся с высоты парка. На одной из таких остановок Томас мягко притянул Фелисити к себе.
– Знаешь, есть одна проблема, – шутливо начал он.
– Какая? – ее голос прозвучал почти шепотом.
– Каждый раз, когда я смотрю на тебя, я забываю, что хотел сказать.
Фелисити рассмеялась, но смех быстро затих, когда их взгляды встретились. Томас медленно наклонился, а Фелисити, закрыв глаза, почувствовала, как их губы встретились. Это был нежный, но уверенный поцелуй, который отозвался трепетом где-то глубоко в ее сердце.
Они продолжили гулять, не отпуская друг друга. Где-то по дороге они встретили уличного музыканта, исполняющего джазовые мелодии. Томас остановился, слушая, а потом вдруг повернулся к Фелисити:
– Потанцуем?
Она сначала смутилась, но поддавшись его уверенности, согласилась. Среди малого количества прохожих, мимо спешащих на ночные дела, они танцевали, словно вокруг не было никого.
– Ты просто создаешь идеальные моменты, – сказала Фелисити, когда они остановились.
– Я стараюсь, – шутливо ответил Томас, снова притягивая ее к себе, украдкой целуя в уголок губ, они прижали друг к другу и просто наслаждались моментом еще какое-то время.
Когда они вернулись к машине, уже за полночь, Томас проводил Фелисити до дверцы. Прежде чем она села, он задержал ее руку.
– Спасибо за этот вечер, – сказал он, глядя прямо в ее глаза.
– Это я должна сказать спасибо, – улыбнулась она, прежде чем они вновь слились в поцелуе, наполненном страстью и нежностью.
Этот вечер, наполненный ароматами роз, джазом и шепотом ночи, казался началом чего-то поистине особенного.

Томас медленно подъехал к улице, где жила Фелисити. Она попросила остановить немного дальше, чтобы родители не заметили ее спутника или его машину. Темный Гелендваген мягко остановился у тротуара.
– Думаю, дальше я пойду пешком, – сказала она, включая телефон.
– Уверена, что хочешь лишить меня еще нескольких минут с тобой? – Томас слегка усмехнулся, не торопясь выпускать ее руку.
На экране телефона Фелисити высветилось несколько сообщений от мамы. Она быстро открыла первое: «Дочка, ты скоро? Надеюсь, у тебя все хорошо.»
– Ты в порядке? – спросил Томас, заметив ее слегка обеспокоенное выражение.
– Да, мама переживает, как обычно, – улыбнулась Фелисити, быстро набирая ответ: «Мам, я уже почти дома. Все отлично.»
Когда она снова подняла глаза, Томас внимательно смотрел на нее, словно пытаясь запомнить каждую мелочь.
– Ты такая... настоящая, – вдруг сказал он.
Фелисити рассмеялась:
– Это хорошо или плохо?
– Это... именно то, что мне нравится, – тихо произнес он, чуть наклонившись.
Он открыл дверцу с ее стороны, помогая выйти. Ночь была прохладной, и легкий ветерок всколыхнул ее волосы. Томас, естественно и без тени сомнения, приобнял ее за плечи, ведя к капоту автомобиля, где они остановились.
Она, не сказав не слова, жадно притянула его губы к своим. Этот поцелуй был глубже, дольше. Томас, казалось, вкладывал в него все, что не мог сказать словами. Фелисити чувствовала, как дрожат ее колени, но при этом не хотела отпускать его рук. Она, хоть и была на маленьких каблуках, все равно встала на цыпочки, чтобы дотянуться до его лица.
– Ты делаешь все сложнее, – произнесла она, когда их губы оторвались друг от друга.
– Это взаимно, моя милая незнакомка, – ответил он, с улыбкой отодвигая прядь волос с ее лица.
Когда Фелисити собиралась отойти, Томас вдруг напомнил:
– Подожди. Твои цветы.
Он достал с заднего сиденья букет, который был все так же прекрасен.
– О, Томас... – она искренне улыбнулась, принимая букет.
– Обещай, что поставишь их в воду, – сказал он, подавая розы.
Фелисити рассмеялась:
– Обещаю. Спасибо за этот вечер. Он был... невероятным.
– А это только начало, – тихо ответил Томас, его голос прозвучал как обещание.
Они еще немного постояли, наслаждаясь моментом. Ночь была теплой и тихой, но в воздухе витало что-то большее – предчувствие нового и неизведанного. Когда Фелисити наконец направилась к своему дому, Томас остался стоять у машины, провожая ее взглядом, пока она не скрылась за дверью.

Фелисити

Поднимаясь по лестнице, я старалась двигаться бесшумно, но деревянные ступени предательски скрипели под ногами. Сердце билось быстрее от приятной усталости и воспоминаний о вечерней прогулке с Томасом. Остановившись перед дверью родителей, я тихонько постучала и осторожно заглянула внутрь. В комнате царил полумрак, папа уже крепко спал, а мама смотрела что-то на экране телевизора поглаживая нашего члена семьи, нашу собачку Кокси.
– Ты уже дома? – спросила она шепотом, выключая телевизор. Ее взгляд был одновременно сонным и заботливым.
– Да, – я улыбнулась, чувствуя легкую вину за поздний час.
– Хорошо. Иди в свою комнату, а я что-нибудь быстро приготовлю. И ты расскажешь, как все прошло, – она поднялась с кровати, накинула халат и направилась к кухне. – Вау, какие красивые цветы, Фелисити. У этого парня на тебя серьезные планы, я вижу, – мама сделала глубокий вдох, чтобы почувствовать аромат роз.
– Я пока приму ванну, – прошептала я, уходя в свою комнату. Она мягко провела рукой по моему плечу, будто заверяя, что все хорошо.
Проходя по коридору, я заметила фотографии на стенах. Их я видела сотни раз, но сегодня они почему-то привлекли мое внимание особенно сильно. На одном снимке папа держал на руках маленькую Оливию, а мама стояла рядом с букетом цветов. На другом – мама на качелях с большим животом, а папа и Оливия пытались ее раскачать. Я улыбнулась этому воспоминанию. На следующих снимках была я: маленькая, с широкой улыбкой, на плечах у мамы и с рядом стоящей сестрой. Но в конце всегда была та фотография, которая заставляла меня грустить. Мама беременная, живот расписан надписью «Тут занято», а мы с Оливией по бокам ее обнимаем.
Войдя в свою комнату, я почувствовала легкий запах свежести – мама делала генеральную уборку пока меня не было. Белоснежные простыни, сверкающие полы, аккуратно разложенные вещи на прикроватной тумбочке. Я бережно положила цветы, подаренные Томасом и с улыбкой провела пальцами по их нежным лепесткам, вспоминая момент, когда он их мне вручил.
Взяв пижаму и полотенце, я отправилась в ванную, оставляя за собой тихий шорох одежды. Мое платье – тот самый символ волшебного вечера – медленно сползало на пол. Его запах, наполненный ароматом одеколона Томаса, все еще держался. У зеркала я остановилась.
Мое отражение смотрело на меня с легкой загадкой. Щеки все еще пылали, а губы казались искусанными от нежных поцелуев. Я поправила волосы, убирая их за плечо, и задумчиво изучила свое лицо. Казалось, что-то в нем изменилось – может, легкое сияние, или просто то, что теперь я не чувствовала себя той же девчонкой, которая вышла из дома несколько часов назад.
Когда ванна наполнилась горячей водой, я погрузилась в нее, позволив теплу расслабить мое тело. Глаза сами собой закрылись, а мысли вновь вернулись к Томасу. Его голос, его прикосновения – все казалось почти нереальным, но таким живым. Вода обволакивала кожу, и каждая капля, словно усиливала воспоминания о той страсти, которая возникла, между нами.
Из моих же фантазий, меня выдернул звук мобильника. Это было сообщение от Томаса. Я вытерла мокрые руки полотенцем и быстро напечатала для него ответ. А через секунду, отправила ему селфи, где я лежу с мокрыми волосами, без макияжа, окруженная густой пенной для ванны.
Я лежала, едва шевелясь, позволяя этим эмоциям накрыть меня с головой. В какой-то момент мне даже показалось, что его руки вновь обнимают меня, а его губы скользят по моей шее. Я улыбнулась, удивляясь, как сильно один вечер может изменить все внутри.
В памяти мелькали мгновения, проведенные с ним, ощущения его сильных, но нежных рук на моем теле. Его теплые губы на моей шее. Рука нежно скользит под водой по моей коже, мнет грудь и это приносит мне удовольствие, вторая рука скользит по внутренней стороне бедра и еле ощутимо прикасается к половым губам.

***

– Как прошло свидание? Он тебе понравился?
Я сидела напротив мамы, в пижаме и шелковом халате. Мои влажные после ванны волосы были закутаны в полотенце. Ноги немного устали от прогулки, но в голове все еще вертелись разные мысли.
– Было... весело, – ответила я, садясь за стол и начиная есть свой поздний ужин. – Мы гуляли, ужинали, и просто говорили. Он действительно интересный, мама.
Она придвинула свою чашку и внимательно на меня посмотрела.
– Говорил о себе? – спросила она, делая акцент на последнем слове. – Я так хочу все знать, расскажи мне больше.
Я замешкалась. Конечно, мне хотелось рассказать ей о том, как он держал меня за руку, как его взгляд пробивал меня до самого сердца, но я понимала, что такие подробности не для ночного разговора на кухне. Я могла бы сказать что-то большее, но предпочла остаться загадочной. Мне нравился этот момент. Я не была готова раскрывать все сразу.
– Ну, – я подняла взгляд и улыбнулась, – он в основном спрашивал про интересы, про друзей, я говорила о семье... Просто нормально общались. Он, правда, очень внимательный.
Мама все равно продолжала сверлить меня взглядом, будто ожидая, что я скажу что-то более захватывающее, но я решила не сдаваться. Как бы я ни хотела быть откровенной, мне хотелось сохранить частичку этого вечера только для себя.
– О, как интересно, – мама сделала паузу и снова посмотрела на меня, пытаясь скрыть легкую улыбку. – Ну, хорошо. Я тебе все равно верю. Но ты ведь мне все расскажешь когда-нибудь, правда?
Я кивнула, но не стала вдаваться в подробности. Разговор о парнях – это что-то личное, и я не готова была открывать всю эту историю. Пожав плечами, я встала с места, подхватив тарелку с остатками ужина.
– Я поужинаю в беседке у дома, – сказала я, отходя от стола. – Хочу побыть одна немного. Мне нравится эта тишина.
Мама немного прижала губы, но улыбнулась.
– Обещай мне, что будешь осторожна, – ее голос стал серьезным, и она пристально посмотрела на меня. – Ты же мой любимый цветочек.
Я почувствовала, как внутри теплеет. Мне нравилось, когда она говорила такие слова, она была правой в своем беспокойстве, но я всегда обещала, что буду в порядке.
– Обещаю, – ответила я, и, подойдя к ней, поцеловала в щеку. – Люблю тебя, мама.
Я взяла тарелку и направилась через задний двор к беседке. Погода была теплой, но воздух все же нес запах осенней свежести. Мои босые ноги мягко касались влажной травы, а в голове все еще крутились воспоминания о том вечере.
Когда я добралась до беседки, села на одну из лавочек и поставила тарелку на маленький столик, на мгновение почувствовала спокойствие. Беседка была тем местом, где я проводила свои уединенные моменты, в котором могла просто быть собой. Дубовые стены тихо скрипели в ночи, а в воздухе витал запах дерева и влажной земли.
Звезды, как и луна уже давно появились, ее серебристый свет сливался со следами от недавно пролетевшего самолета, оставившими едва заметную линию на небесах. Я смотрела на это, погружаясь в собственные мысли.
Раньше здесь, в этом самом месте, стояли качели, которые когда-то построил мой папа. Он с любовью говорил, что каждую деталь вырезал сам. Качели с деревянными сиденьями на тонких цепочках были для меня чем-то магическим. Это место было моим личным убежищем. Здесь я проводила дни с подругами, здесь же мой первый поцелуй был с Крисом Аддерли. Мы катались на этих качелях до поздней ночи, смеясь и болтая о мальчиках и школе. Как же тогда мне казалось, что мир передо мной откроется!
Но потом, когда моя семья понесла утрату, качели исчезли, и на их месте появилась эта беседка, с выгравированной надписью «Джонни Морган». Мой братик, которого мы никогда не увидели, но память о нем осталась здесь, в этом саду.
Я сидела в тишине, наслаждаясь покоем, пока взгляд не упал на луну, которая теперь ярко освещала сад. Все было спокойно. Все было как надо.

Томас

Когда я вернулся домой после свидания с Фелисити, ночь уже охватила Портленд, и в квартире было тихо. В коридоре я прошел мимо детской, где, как всегда, спала Наоми. Алексис, как я и ожидал, уже отдыхала, затянутой в уютное одеяло на диване. Видимо, она ждала, что я вернусь, чтобы поговорить о планах на завтра, но не дождалась. Я тихо прошел в свою спальню и закрыл дверь.
Меня переполняли мысли о том, как прошел вечер с Фелисити. Каждый ее взгляд, улыбка, прикосновение – все это оставалось со мной, терзая меня от желания увидеть ее снова. Но мысли о переезде вернули меня к реальности. Завтра, точнее, уже сегодня, мне предстояло целый день провести в подготовке к переезду Алексис и Наоми в новый дом. Я снял одежду, принял душ, и перед тем, как лечь в кровать, достал телефон, чтобы послать сообщение Фелисити.
«Я хочу увидеть тебя завтра, но, к сожалению, не смогу. Мне нужно будет немного времени, чтобы закончить кое-какие дела. Поэтому с удовольствием хочу увидеться с тобой послезавтра, если ты будешь свободна».
В ответ она быстро написала: «Жду с нетерпением! Спасибо за этот вечер, сладких снов!»
Я снова улыбнулся, но понял, что нужно было дать себе отдых перед трудным днем. Но я снова вернулся в переписку с Фелисити: там меня ждал сюрприз. Нежное фото от девушки, которая выглядела как сама невинность. И я почувствовал возбуждение, которое было совсем не кстати. Напечатав ей массу комплиментов, я пошел принять быстрый холодный душ, где смог опустошить себя, как подросток, вспоминая фото самой красивой девушки на свете. Это было не пикантное фото, но этого хватило, чтобы зажечь во мне огонь, который не сможет потушить уже никто.

***

Утро настало слишком рано. Алексис уже была на ногах, делая кофе и проверяя списки вещей, которые нам нужно было забрать в новый дом. Я подошел, принял чашку и, чуть ободренный, сообщил ей, что весь день будет посвящен переезду.
– Наоми останется тут с няней, пока мы все не закончим, – сказал я, просматривая список вещей, которые еще оставались в квартире.
– Хорошо, я позабочусь обо всем. Ты же знаешь, мне нужно быть уверенной, что все будет под контролем, – ответила Алексис с усталой улыбкой. Она явно переживала из-за всех деталей, но это был ее стиль.
Мы начали с того, что собрали все их вещи из спальни и кухни, аккуратно упаковывая их в коробки. Наоми, в свою очередь, оставалась в квартире уже с приглашенной няней. Она была еще слишком маленькой, чтобы путешествовать в такой момент, так что я решил, что она останется здесь до последнего этапа переезда. Я понимал, что нужно было сделать все максимально комфортно и для нее.

Грузчики подъехали к обеду, и мы начали процесс расставления мебели в новом доме. Алексис контролировала каждый шаг, направляя их, проверяя, что все было на своем месте. Я помогал с крупными вещами, а как только часть мебели была на месте, мы с ней переключились на детали: разборка и сборка детской, установка сантехники и прочего.
Это было физически изнурительно. Мы трудились весь день, не останавливаясь ни на минуту. Я не мог не думать о том, как устала Алексис, но я знал, что завтра ее будет ждать новое утро, когда они начнут жить в новом доме. В какой-то момент, когда мы с Алексис наконец-то пришли в спальню, я заметил, как она расслабилась.
– Ты знаешь, что ты не дал мне даже минутки отдохнуть, – сказала она с улыбкой, хотя я видел, как ее глаза слегка потускнели от усталости.
Я не мог не засмеяться и ответил:
– Все ради лучшего результата. Завтра будет легче.
После того, как все было окончательно собрано, и мы с Алексис начали разбирать коробки с мелкими вещами, я снова достал телефон, чтобы написать Фелисити. Мне было важно связаться с ней, напомнить, что я не забыл о ней.
«Ты не представляешь, как хочу оказаться сейчас с тобой. Твое вчерашнее фото...это было нечто»
Она ответила мгновенно: «А ведь это только начало... Завтра, как всегда, будет прекрасно! Я тоже тебя жду.»
Я снова почувствовал себя легким и наполненным энергией, и, несмотря на усталость, думал только о том, что после всех этих трудностей у нас с Фелисити будет момент, чтобы расслабиться и провести время вдвоем.
После финальных шагов по дому, мы с Алексис устроили поздний ужин. Пока я ездил за Наоми, отпуская няню, она приготовила еду, и я был рад, что, несмотря на всю усталость, мы были вместе, и что новый дом наконец-то был готов.

От автора

Спасть до вечера Фелисити любила на ровне с сериалами. Последнее время девушке снились настолько наркоманские сны, что Фелисити начинала чувствовать, как сходит с ума.

Фелисити

Если утро начинается часов так в 12, и любимая сонная мордочка Кокси спит на соседней подушке, то оно и правда доброе. Я слегка приоткрыла глаза и ощутила на коже солнечные лучи, проникающие через занавески. С краю кровати спал мой верный ротвейлер, который, как всегда, занимал почти всю площадь подушки. Но как только я еле коснулась ее уха, собака сразу же открыла глаза, и я почувствовала, как она настороженно посмотрел на меня.
Я встала, накинув тапочки, подошла к окну и раздвинула тяжелые занавески по обе стороны. Солнечные лучи тут же заполнили комнату, заставив меня прищуриться, но я не стала закрывать окно, лишь позволила свежему воздуху впустить в комнату запах свежескошенной травы. Этот запах всегда наполнял меня ощущением легкости и свободы.
Глядя на все это, я вдруг заметила, как в дальнем углу лежала одежда, не первой свежести, которой уже нужно было заняться. Я быстро прибрала ее, пока мама не успела начать мое утро с упреков. Впрочем, я знала, что маме не понравится, если она зайдет и увидит бардак, поэтому я спешила.
Села на кровать, завернувшись в скомканное одеяло, включила ноутбук. Минуту экран был черным, но затем появился мой рабочий стол. Проверив соцсети, я включила музыку. Мама быстро поняла, что я проснулась, и без всяких вопросов прошла на кухню, чтобы приготовить что-то на завтрак.
– Мама, сегодня четверг или пятница? – спросила я, спускаясь по лестнице. Звуки музыки еще долетали из комнаты.
– Сегодня суббота, дорогая. Через два дня первый день школы, не забыла?
– Как такое забыть... – отмахнулась я.
– Чем будешь заниматься сегодня?
Мама сидела на диване, в своей уютной позе, а перед ней на экране телевизора шла старая комедия, которую она смотрела, поглощая новости на планшете.
– Сегодня я свободна, может, вечером схожу на прогулку с девочками, – сказала я, плюхаясь на диван рядом с ней.
– А у тебя какие планы? Папа на работе, а у тебя – выходной, тебе, наверное, заняться не чем?
– Конечно, милая, не считая того, что мне нужно приготовить еду, постирать, прибраться в доме... Нужно даже в твою школу сходить кое-какие документы отнести. Так что отдыхать я точно не буду, – ответила мама с улыбкой.
– Бедненькая моя... Если бы я только могла тебе помочь...
– Ты можешь прибраться в своей комнате и наведи порядок в ванной.
– Там порядок.
– Такое мнение, что в твоей ванной была атомная война. Не спорь со мной, просто иди и приберись! – сказала мама, вытолкнув меня с дивана.
Я протянула руки в ответ, но на этот раз не сопротивлялась. Время шло, и мне предстояло еще много сделать, но мысли о том, что вечер обещал быть спокойным и приятным, уже поднимали мне настроение.

После того как я закончила с уборкой и выполнила все обещания, я решила выгулять собаку в парке. Это было нужно и Кокси, и мне – прогулки всегда помогали очистить мысли. Я надела старую спортивную одежду и выехала на машине в ближайший парк. По пути я задумалась о многом, но ничто не могло затмить воспоминания о вчерашнем вечере. Как прекрасно было с Томасом, как легко и непринужденно мы общались, и как тянуло друг к другу...
В парке я встретила другого собачника. Его золотистый ретривер сразу подружился с Кокси, и мы долго болтали о собаках и жизни в целом. Он был в какой-то степени похож на Томаса – оба с удовольствием рассказывали так интересно и не спешили уходить, задерживаясь в разговоре. Я немного повеселилась, но в голове все равно было еще много мыслей о нем. После прогулки я вернулась домой, приготовилась к встрече с друзьями, которые ждали меня в баре. Мама смотрела кулинарное шоу, и записывала какие-то пометки в свой планшет.
Вечер прошел в непринужденной атмосфере – мы смеялись, болтали о разных событиях и не вспоминали о сложных днях. Я посмеялась, что наконец-то закончились каникулы, и начнется новый этап. Но чем дальше заходил вечер, тем сильнее я ощущала пустоту внутри, как будто что-то не хватало. И в этот момент, когда я сидела за столом и смеялась с друзьями, я почувствовала, как в телефоне появляется новое сообщение: «Ты не представляешь, как хочу оказаться сейчас с тобой. Твое вчерашнее фото...это было нечто»
Я ответила мгновенно: «А ведь это только начало... Завтра, как всегда, будет прекрасно! Я тоже тебя жду.»
Мы разошлись по домам ближе к 11 ночи.

***

Следующее утро началось с сообщения от Томаса: «Доброе утро, моя милая незнакомка, я заеду за тобой сегодня в 8 вечера?»
Мое сердце слегка дрогнуло от его слов. Я улыбнулась, не думая о времени, и быстро напечатала ответ: «Буду ждать тебя».
Я задумалась, отправить ли смайлик сердечка или нет. Впрочем, на мгновение мне показалось, что смайлик был бы слишком откровенным, но все-таки я решила не сдерживать себя и добавила его. Когда пальцы нажали на кнопку отправки, я ощутила, как на губах расползлась широченная улыбка. Это был тот самый момент, когда ожидание становится почти таким же приятным, как и сама встреча. Я невольно оглянулась в то место комнаты, где красовался букет роз, подаренный мужчиной.
Пока я ждала вечера, день продолжал набирать свои обороты. Я встала с кровати, растянулась, чувствуя, как еще сохраняется ощущение уютного сна. В окно светило солнце, но я знала, что погода может измениться – по прогнозу вечером обещали дождь. В последнее время такие детали стали для меня важными, особенно если дождь становился не просто каплями, а целой атмосферой.
Я решила немного привести себя в порядок, сделать утреннюю зарядку, чтобы разогнать остатки сна. Все шло по плану, пока я не вернулась в свою комнату и не заглянула в зеркало. В голове снова прокручивались мысли о Томасе. О том, как хорошо было в прошлый раз, как легко мы общались, как он, кажется, с каждым разом становился ближе и интереснее.
В этот день мне нужно было подготовиться к встрече. Я знала, что и я, и он, наверняка, захотим провести это время не только в компании друг друга, но и... ну, скажем так, более интимно. Я думала, как ему передать это, как сделать так, чтобы все случилось так, как хочется, и в тот момент, когда будет нужно.
После зарядки я решила, что с утра займусь другими делами. Мой день начинался спокойно: подготовила завтрак и сделала нам с мамой кофе. Но мысли о Томасе не покидали меня – я представляла, как все будет вечером, как он приедет, как мы с ним будем разговаривать, смеяться, а потом все плавно перейдет в нечто большее. Может быть, прогулка под дождем, когда он будет держать меня за руку, или тепло его машины после дождя, когда мы заедем куда-нибудь в укромное место...
Мои мысли прервала моя мама, когда неожиданно села рядом, тихо пристально взглянув на меня. Я готовила для нас кофе на кухне.
– Ты знаешь, Фелисити, мне нужно с тобой поговорить, – начала она, в ее голосе была некоторая тревога.
Я взглянула на нее. Нечасто мама начинала такие разговоры, и это всегда означало, что тема была серьезной. Я отложила чашку и вздохнула, готовясь услышать что-то, о чем я, скорее всего, не захочу разговаривать.
– Это про Оливию, да? – не дождавшись ответа, спросила я, зная, что мама именно об этом собирается говорить.
Мама вздохнула, как всегда, когда начинала обсуждать старшую сестру. Оливия всегда была чем-то вроде тени в нашей семье, той, за которой нужно было следить и заботиться. Но в последнее время ее поведение начало выходить из-под контроля.
– Ты заметила, как она себя ведет? – продолжила мама, слегка волнуясь. – Оливия ведь всегда была сильной и уверенной, но за последний год она... Она словно закрылась от нас.
Я вздохнула и повернулась к маме, но мое выражение было нейтральным. Мама не могла не переживать. Оливия была старше меня на три года, но с самого детства я всегда была в центре внимания. И теперь ее поведение становилось все более странным.
– Мама, она всегда была такая, – сказала я, сдерживая раздражение в голосе. – Но, когда мы были в Италии, ты же сама видела, как она себя вела. Я только и слышала, как она жаловалась на университет, на друзей, на нас. Даже по телефону с кем-то разговаривала так, будто не хотела быть там. Ты все-таки замечала, да?
Мама кивнула, но видно было, что она не хотела признавать очевидное.
– Да, я видела. Это была странная поездка, дочка. Но ты не можешь не понять, что ей тяжело. Мы все переживаем из-за того, что она так далеко, и что у нее такие проблемы. Иногда мне кажется, что она не может справиться с тем, что происходит в ее жизни.
Я посмотрела на маму. В голосе ощущалась беспомощность.
– Я понимаю, мам. Но ведь Оливия сама решила уехать в университет так далеко. Она выбрала свой путь, и не сказала нам, что ей тяжело. Почему она не просит помощи? Почему всегда пытается сделать вид, что все в порядке, а потом отдаляется?
Мама чуть поникла.
– Мне кажется, она не хочет показать свою слабость. Она же старше тебя, всегда была «образцом» для тебя. Ты же помнишь, как она старалась держать все под контролем, пока мы были в Италии. И я думала, что все наладится, что она откроется... Но с каждым днем, она была все дальше от нас.
– Я помню, как она устроила скандал, когда мы пошли в ресторан. Из-за того, что ей не понравился выбор еды. Или, когда она сидела весь день в своей комнате, и не выходила даже на пляж, – я выдохнула, вспоминая тот день. – Мы ведь были в Италии, мам! Все вокруг были рады, а она сидела одна и жаловалась.
Мама вздохнула и прикрыла глаза. Я почувствовала, как ее сердце сжалось от этих воспоминаний.
– Ты права, Фелисити. Может быть, это из-за стресса, может быть, она переживает какие-то внутренние проблемы. Она всегда была такой – не привыкла показывать слабости, но в последнее время это все сложнее скрывать.
Я не знала, что сказать. Оливия всегда была для меня неким эталоном. Я смотрела на нее с уважением, до того момента, когда она поступила со мной как последняя сволочь. И теперь, когда она изменилась, не хотелось думать, что все наши разногласия были результатом чего-то глубже, чем просто личные обиды.
– Ты права, мам. Может, я слишком жестко к ней, – я посмотрела на нее с облегчением, в душе немного прощая Оливию, но все еще не зная, как с этим справиться.
– Я просто надеюсь, что все наладится.
Я посмотрела на маму, чувствуя, как беспокойство о сестре давит на нее.

К тому времени, как я принялась за завтрак, после беседы с мамой, прошло несколько часов. Мне оставалось немного времени, чтобы привести себя в порядок перед встречей, и я решила заняться тем, что всегда помогает успокоить мысли: ванная комната. Я приняла расслабляющую ванну, чтобы в теле оставалась легкость, а в голове – только приятные мысли о встрече с Томасом.
Тем временем, погода стала меняться. Ветер усиливался, но дождя не было. Как только я закончила с ванными процедурами и сделала легкий макияж, я чувствовала себя гораздо увереннее. На душе было тепло, и уже предвкушение предстоящего вечера заставляло сердце биться быстрее. Я выбрала одежду, которая мне нравилась – она выглядела достаточно элегантно и при этом удобно. Это была джинсовая юбка прямого кроя до колен, майка на бретельках, под которую я никогда не надевала бюстгальтер, и джинсовка, которая была в комплекте с юбкой.
Затем я решила еще раз проверить свой телефон – и снова увидела сообщение от Томаса: «Я уже подъехал к твоему дому. Жду тебя».
Мое сердце чуть не подпрыгнуло. Я еще раз улыбнулась, схватила свою сумочку и выбежала из комнаты, чтобы обуть кроссовки.

От автора

Он ждал ее, как и в прошлый раз около своего автомобиля, опершись на капот, слегка сутулившись. Мерседес блестел в вечернем свете, а сам Томас выглядел как воплощение спокойной уверенности. Его рука с сигаретой, которую он только что достал, покоилась на бедре, он изредка подносил ее к губам для короткой затяжки. Фелисити двигалась медленно, словно наслаждаясь этим моментом и его видом, пока еще не стемнело. Свет мягко падал на его фигуру, подчеркивая расслабленную позу и одновременно силу его телосложения.
Сегодня он был в более свободной одежде. Он выбрал для свидания черный спортивный костюм с капюшоном, который так шел ему, что было невозможно оторвать глаза. Татуировка на руке скрывалась под длинным рукавом, оставляя лишь загадочный намек на ее существование. Когда он обернулся, чтобы струсить пепел от сигареты, он увидел девушку, которая стояла буквально в двух метрах от него, уже какое-то время, и просто, грубо говоря, не скрывая пялилась на него. Он расплылся в искренней улыбке, его глаза так сильно открылись от красоты Фелисити, что он смог опомниться только через несколько секунд.
– Беги ко мне, моя милая незнакомка, – он распахнул руки, чтобы пустить ее в свои объятия, – какая же ты красивая, не могу поверить своим глазам.
Фелисити не сдержалась и рассмеялась. Она подбежала ближе, и Томас тут же заключил ее в объятия. Он нежно обнимал ее, и обнимал так долго, как только мог. Его руки были теплыми, а запах – смесь мужественного парфюма и легкого табака – окутал ее, вызывая странное, но приятное головокружение. Он резко отстранился, поднял на руки миниатюрную девушку, и усадил ее на капот своей машины.
– Ох, Томас! Что ты делаешь? – от неожиданности девушка вскрикнула, а вскоре начала заливисто смеяться, чего и добивался темноглазый парень.
– Хотел услышать твой смех, Фелисити. Иди ко мне, – с этими словами, он поставил руки на капот по обе стороны от девушки, в одной из его рук, он все еще зажимал сигарету двумя пальцами. Он притянулся к ней своими губами, а она в свою очередь нежно обвила его всеми частями своего тела, руки ее оказались на его лице, где красовалась заметная щетина, а ноги ее обвили его талию.
Этот поцелуй был не похож на те, которые были у них раньше. Фелисити проникла языком в рот Томаса, а тот подхватил ее идею, прижал ее за талию ближе к своему телу, и дал ей сделать с ним все, что она только пожелает. Его аромат сводил с ума эту девушку, вкус его губ, и привкус сигаретного дыма, делали так, что она не могла остановить себя. Она так хотела его, она так сильно хотела быть ближе к нему, что не могла ничего поделать с этим желанием. Когда они вдоволь нацеловались, она отлипла от его губ, и сказала:
– Я не дала тебе докурить, да? – ее голос был таким соблазняющим, что ни один мужчина в мире не смог бы ей противостоять.
– Я думаю, что смогу тебя простить за это, но ты должна будешь раскаяться, – он был так близко к ней, что она не смогла сдержаться и снова поцеловала его, но в этот раз не в губы, а в шею. Его моментально покрыли мурашки, он прикрыл глаза и наслаждался моментом, пока солнце не спеша садилось.
– Угостишь меня сигаретой? – девушка прервала свои поцелуи и уставилась в глаза Томасу.
– Конечно, – он начал постепенно приходить в себя, всунул руку в свою толстовку, и достал пачку сигарет вместе с зажигалкой, – держи.
– Спасибо, – девушка взяла сигарету из пачки с ухмылкой, и, придерживая ее губами, Томас поднес к ней пламя, такое же пламя, которое были между ними в данную секунду. Она сделала тягу, выпустила дым в приоткрытый рот парня, и одарила его нежным поцелуем. Он взял сигарету для себя, обнял за талию, сидевшую на капоте гелика девушку, и закурил. Они смотрели на закат солнца, и думали о том, что их ждет впереди.
Когда они оба уже были в автомобиле, парень повернулся назад, и достал с заднего сидения еще более роскошный букет, чем в прошлый раз. Это были розовые пионы, украшенные зелеными лепестками и крафтовой бумагой. Ей так сильно нравились цветы, которые дарил ей Томас, что она вместо слов благодарности, расцеловала все его лицо, оставив на нем еле-еле заметные следы от матовой темной помады.
Они ехали около двадцати минут, подпевая песням, и даря сотни поцелуев друг другу на каждом красном светофоре.
– А теперь мы едем ...? – ожидая продолжения спросила нетерпеливая девушка.
– В одно местечко, – ответил он, не отводя взгляд от дороги. Он старался качественно припарковаться.
– Как подробно ты мне все рассказал, – она вдохнула свежий запах пионов, и сделала выдох через рот прикрыв при этом глаза.
– Мы уже приехали на самом деле, – они остановились около трейлера с едой быстрого питания. – Оставь цветы на заднем сидении.
Фелисити и Томас лениво вышли из машины.
– Хей, Митч, привет, – Томас пожал руку мужчине за 40, который выглядывал из окошка своего заведения на колесиках. Митч был темноволосым, с кривым до жути носом и тонкими губами. И национальность у него какая-то неопределенная. Возможно индус, а может и нет.
– Томас, – с восторгом сказал Митч и оперся всем телом на скрещенные руки на груди, которые поставил на раму окошка. – Какими судьбами старик? – спросил Митч. Акцент был почти не заметен. – Давай я возьму перерыв, и мы поболтаем, – а вот картавость было невозможно не заметить.
– Нет, Митч, не сегодня. Я с девушкой, – синеглазка выглянула из-за широкой спины Томаса и помахала рукой.
– Добрый вечер, Митч, – ее голос ее же и подводил.
– Прекрасная дама. Как же я вас не заметил. Прошу прощения, – после этих слов она вышла на свет фонаря.
– Митч, можешь сделать две порции того, чего я обычно заказываю, – он не мог отвести глаз от девушки.
– Вас понял. Сию минуту. Все будет в лучшем виде, – Митч подмигнул и удалился.
– Что ты заказал? – поинтересовалась Фелисити и начала с интересом и улыбкой на лице читать меню «заведения».
На вывеске были названия различных блюд на неизвестном ей языке, перевод на английский и объяснение, что это за блюдо.
– Индийские блюда, – непринужденно ответил Томас вглядываясь ей в лицо.
– Ммм, звучит хорошо, – она взглянула на него и переспросила, – Что?
– Ничего. Просто ...
– Что просто? – почти шепотом переспросила девушка.
– Я так хочу тебя поцеловать ...Можно я тебя поцелую?
– А можно меня не спрашивать?
Томас прикоснулся к ее руке, и пара сплелись пальцами, он обнял девушку за осиную талию и притянул к себе. Его дыхание обжигало ее кожу, она приблизилась к его губам и ...
– Заказ готов!

***

За трапезой на деревянных скамейках у трейлера они наслаждались ароматным блюдом под названием «Kathi Roll». Фелисити осторожно развернула фольгу, и теплый аромат специй мгновенно заполнил пространство вокруг. Ролл с курицей тандури выглядел аппетитно: золотистая лепешка с легким глянцем от масла оберегала сочные кусочки мяса, пропитанные специями. Курица была нежной и слегка поджаренной, с дымным ароматом, который идеально сочетался с кисло-сладким мятным чатни и легкой пикантностью лука, порезанного тонкими кольцами.
– Это восхитительно, – выдохнула Фелисити, закрывая глаза, чтобы полностью насладиться вкусом. Томас, наблюдая за ней, лишь улыбнулся, откусив свой кусок.
– Я знал, что тебе понравится. Митч всегда делает все с душой, – сказал он, вытирая уголки рта салфеткой.
– Это не просто еда, это маленькое гастрономическое путешествие в Индию, – добавила она, облизывая пальцы.
Томас хмыкнул:
– Если бы каждое наше путешествие начиналось с такого вкусного ролла, я бы согласился не вылезать из машины.

Томас рассказывал истории из своей жизни, от которых Фелисити не могла сдержать смех. Она чувствовала себя свободной, счастливой, желанной.
– Ну что же, нам пора ехать дальше, – он смял кусок фольги в шарик, и выкинул в рядом стоящую урну.
– Мы куда-то едем? – Фелисити видимо не ожидала этого, и продолжила с полу забитым ртом, выкидывая свой кусок фольги в ту же урну. – Это блюдо, было полноценным свиданием для меня.
Она вызвала заливистый смех парня.
– Хорошего вечера, Митч! – попрощался Томас с поваром, в ответ на что тот помахал нам рукой из своей закусочной.
– Готова? – спросил он, протягивая ей руку.
– Всегда, – ответила она, ловя себя на том, как быстро бьется ее сердце от одного только его взгляда.
Они сели в машину, и Томас завел двигатель. В салоне звучала спокойная мелодия, а за окном город плавно уступал место зелени, когда они въехали на территорию парка, где располагалось кино на открытом воздухе. Рядом с лужайкой уже собирались люди: кто-то разворачивал пледы, другие доставали закуски и напитки. Экран возвышался на поляне, пока технический персонал проверял звук.
– Это что, кино под ночным небом? – спросила с энтузиастом Фелисити, выходя из машины. Легкий вечерний ветерок играл с ее распущенными волосами.
Томас быстро подошел к багажнику и достал плед и подушки.
– Нам надо еще напитки взять. Что будешь? – он кивнул в сторону палатки с продажей попкорна и лимонадов.
– Что-то теплое. Кофе?
– Уже иду. – Томас поцеловал ее в висок, передал ей плед и подушки, кивая в сторону поляны, и отправился к палатке.
Фелисити выбрала место поближе к экрану, расстелила плед и уселась, наслаждаясь атмосферой. Когда Томас вернулся, в его руках был поднос: два стакана с кофе, маленькая коробка с карамельным попкорном и еще одна – с небольшими пирожными.
– Ты решил меня подкупить? – она рассмеялась, принимая кофе.
– Разве это преступление? – он уселся рядом, обнял ее за плечи и подтянул ближе.
Фильм начался, и свет прожекторов осветил их лица. Томас и Фелисити смотрели на экран, но чаще друг на друга, бросая короткие взгляды. Порой он поворачивался, чтобы прошептать ей что-то на ухо, а она смеялась так искренне, что ему хотелось запомнить этот звук навсегда. Время от времени они тянулись друг к другу, их губы соединялись в поцелуе, нежном, но наполненном теплом.
Когда на экране началась самая напряженная сцена, Фелисити почувствовала на своих руках первые капли дождя. Она подняла голову и заметила, как небо над парком стало серо-голубым, а звезды скрылись за облаками.
– Дождь, – прошептала она, трогая его руку.
Томас улыбнулся, смотря на то, как капли скатываются по ее щекам. – Теплый?
Она кивнула, но дрожь в ее голосе выдавала обратное.
– Поехали ко мне. Согреемся, – предложил он, встряхивая волосы, уже слегка мокрые.
Фелисити посмотрела на него и засмеялась, словно ребенок.
– А фильм?
– У нас будет много времени на фильмы, – ответил он, накрывая ее плечи пледом.
Он помог ей собрать вещи, и они побежали к машине под усиливающимся дождем, как и большинство людей на поляне. Томас открыл дверцу для нее, а затем сел за руль, бросив быстрый взгляд на свою спутницу. Она выглядела счастливой, даже слегка мокрая от дождя, и это зрелище заставило его сердце биться быстрее.
– Давай мне плед, – он забрал его у Фелисити и кинул на заднее сидение. Оттуда же он достал свою черную куртку. – Надень, не хочу, чтобы ты простыла.
Машина завелась, оставив за собой звуки дождя и свет экрана, исчезающего вдали.

Фелисити

– Ключи в куртке, –Томас сунул руку в карман куртки, что все еще висела на моих плечах, и достал небольшую связку. Его пальцы на мгновение коснулись моего плеча, и я почувствовала, как по телу пробежал разряд. – Фелисити, снимай ее, она вся промокла.
– Мы еще не зашли в квартиру, а ты меня уже раздеваешь, – сказала я и сняла тяжелую от влаги вещь.
Томас смущенно улыбнулся. Эта улыбка, такая открытая, такая простая, заставила мое сердце пропустить удар. Дверь щелкнула, и мы зашли внутрь.
Мы зашли в огромную квартиру, которую освещали всего несколько источников света. Квартира была в светлых тонах и было видно, что хозяин любит минимализм и порядок. Из-за большого количества зеркал в пол, помещение казалось еще больше.
– Чувствуй себя как дома, – парень закрыл окна и задвинул занавески по обе стороны окна и направился в одну из комнат. – Я сейчас принесу сменную одежду и полотенца, сможешь принять душ.
– Спасибо большое, – я прошлась мимо барной стойки к кухне и уловила запах спиртных напитков. Несколько дюжин различных бокалов висели за основание на железной решетке.
– Любитель выпить крепких напитков? – неожиданно для себя спросила я у Томаса, который рылся в шкафу в поисках чего-то.
– Что? Не совсем. Я обычно не пью ничего крепче вина, – ответил парень с ухмылкой. Взяв какую-то белую вещь и полотенце, Томас направился ко мне. – Ко мне часто заходят гости, друзья, семья. Вот я и угощаю. Держи, – парень протянул белую футболку и мягкое полотенце.
– Спасибо.
– Футболка длинная, поэтому будет все прикрывать.
– Как предусмотрительно, – Томас усмехнулся, а я притронулась к белой ткани.
– Ты бы хотела, что бы я заказал нам что-нибудь на ужин? – парень с нежностью уставился на меня.
– Я не голодная, на самом деле. Ужин у Митча был достаточно плотным.
– Хорошо, но ты если что, не стесняйся. Вдоль коридора, и налево, там ванна. Мокрые вещи можешь поставить в сушилку.
– Хорошо. – но прежде, чем я успела уйти, раздался звонок его телефона, и настроение Томаса изменилось. Он нахмурился, поднял трубку и, бросив короткое: «секунду», направился на террасу и закрыл за собой дверь. Из обрывков фраз, я поняла, что разговор касался очень важной и напряженной темы. Я еще несколько секунд понаблюдала за Томасом: он стоял, облокотившись запястьем на перила, в руке которого была только что зажженная сигарета, частое дыхание, и спокойный тон.
По пути в ванну я заметила единственное фото, которое было в квартире. Фото было обрамлено в аккуратную фоторамку и стояло на небольшом столике. На нем изображена девушка, по виду младше Томаса на несколько лет с новорожденной девочкой.
Девушка нежно прижимала к себе розовый конвертик с дочкой. Я провела пальцем поверх стекла, ожидая, что там будет хоть чуть-чуть пыли, но там ее не оказалось. Было чисто, как и во всей квартире.
Закрыв дверь ванной на замок, я стянула с себя юбку, и сняла джинсовую куртку с майкой. Сняв нижнее белье, я оглянулась: темно-бордовый кафель, приглушенный свет и огромное зеркало, в котором отражалась обнаженная девушка. Я включила горячую воду и намочила и без того влажные волосы.
Мои размышления отвлекает то, что буквально за дверью, находиться парень, от прикосновения которых, я возбуждаюсь за долю секунды и которого я хочу с первой минуты нашего знакомства. Но также отвлекает и то, что Томас может быть женатым человеком, еще и с новорожденной дочкой.
Когда мое тело согрелось и перестало дрожать от холода, я выключила воду и переступила через бортик душевой кабины. Капельки воды с моих волос скатывались по обнаженной спине, оставляя влажные следы.
Я протерла пар с зеркала, а после – провела мягким полотенцем вдоль руки и шеи, вытирая остатки воды. Убрала потекший макияж мылом и надела футболку. Томас был прав, она была чуть выше колен и широка в плечах.
Я вышла с ванной комнаты и почувствовала свежий воздух от сквозняка, гуляющего по квартире.
Томас все так же стоял на террасе, наблюдал за заканчивающимся дождем и докуривал не известно какую по счету сигарету. Звонок сильно изменил его настроение. От того радостного парня, остался только очень серьезный и задумчивый мужчина. Изнеможенный вид, прикрытые глаза и глубокий взгляд.
Когда я открыла дверь на террасу, Томас не сразу обратил на меня внимание, он оглянулся не оборачиваясь, а после – протянул мне свою руку.
– Ты не замерзнешь? – взгляд Томаса упал на мои ноги в носках и короткую футболку. – Иди ко мне.
Томас обнял меня двумя руками перебирая мои влажные волосы и прикоснулся своими губами к моему лбу. Я крепко обняла его за талию прикасаясь ладонями к его спине, чувствуя при этом каждый его вдох и выдох. От него исходил аромат табака и тревоги.
– Что-то случилось? – прервала я тишину.
– Да, – Томас не хотел вдаваться в подробности, и я это понимала.
– Что-то катастрофичное? – я хотела убедиться, что ничего серьезного не произошло. Я, все так же обнимая парня, посмотрела в его глаза.
– Не катастрофичнее, чем обычно, – парень улыбнулся и поцеловал меня в губы. – Но даже любая катастрофа не сможет прервать наш вечер. Идем.
Он, не отпуская мою руку, зашел обратно. Стало явно теплее, и, буквально через минуту, я залилась румянцем.
Он зашел в, как я понимаю, свою спальню, и быстро скинул с себя влажную одежду, переодевшись в ночные футболку и штаны.
Все это выглядело просто, но мой взгляд тут же приковала его правая рука. Это был настоящий шедевр. Татуировки покрывали ее целиком, от запястья до плеча, будто это был рассказ, написанный на коже.
Я не могла оторвать глаз от деталей. На предплечье ярко выделялся компас, окруженный морскими волнами. Он был настолько детализированным, что казалось, будто волны действительно движутся. Чуть выше я увидела изображение птицы в полете – скорее всего, сокола, с грациозными крыльями, раскинутыми навстречу ветру.
На его бицепсе все становилось мрачнее: череп, окруженный роскошными розами. Они были настолько реалистичными, что казались бархатистыми, как настоящие. Эта комбинация – мрак и красота – вызывала странное чувство грусти и восхищения одновременно.
На плече композицию завершали часы. Их стрелки показывали определенное время, которое, видимо, имело особый смысл для Томаса. Вокруг часов были геометрические узоры, связывающие все воедино.
Я едва заметила, что Томас поймал мой взгляд. Он чуть усмехнулся, но без насмешки, скорее с легким удивлением.
– Впервые видишь всю татуировку? – спросил он, чуть согнув руку, чтобы я могла лучше рассмотреть детали.
Я кивнула, не в силах отвести взгляд.
– Она потрясающая, – прошептала я. Мой голос звучал тише, чем я ожидала. – Каждая деталь что-то значит, да?
Томас был рядом, развернув руку так, чтобы я могла разглядеть ее ближе.
– Почти каждая, – сказал он. – Компас напоминает мне о пути, который я выбрал. Сокол – это свобода, стремление к ней. А череп... череп – это напоминание о том, что жизнь быстротечна. – Его голос чуть изменился, стал мягче. – А часы... это память о моменте, который я никогда не хочу забыть.
Мои пальцы невольно скользнули по его запястью, ощущая тепло его кожи.
– Налить тебе чего-нибудь? – Томас подошел к барной стойке и взял бокал для вина.
– Того же, что и тебе. – я запрыгнула на эту же стойку и начала разглядывать как этот молодой человек умело обращается с выпивкой.
Я устроилась на стойке, свесив ноги и наблюдая за Томасом. Его руки двигались уверенно и плавно: он наливал мерными порциями ликеры, добавлял сок, взбалтывал все в шейкере, а потом ловко выливал смесь в высокий бокал. Весь процесс казался почти магическим – он делал это так легко, будто коктейли были неотъемлемой частью его жизни.
Мне нравилось за ним наблюдать. В каждом его движении ощущалась зрелость, опыт и спокойствие, которым я сама не могла похвастаться. Пока он работал над очередным коктейлем, мои мысли начали блуждать.
«Он даже не подозревает...» – подумала я, кусая губу.
Я все еще школьница. Последний год перед выпуском, последний год перед взрослой жизнью. Глядя на Томаса, я не могла не думать о том, что он, с его зрелостью, с его собственным миром, совершенно далек от моих будничных забот – домашних заданий, экзаменов, учительских нравоучений.
Как он отреагирует, если узнает? Захочет ли он продолжать встречаться? Захочет ли вообще разговаривать?
Я не могла решиться сказать ему сейчас. Все казалось таким прекрасным – его руки, его взгляд, запах свежего лимона, который он добавлял в коктейль. Слова о школе могли разрушить этот идеальный момент.
«Скажу позже, – твердо решила я, – не сейчас. Пусть он узнает, когда начнется учеба. У нас еще есть этот вечер».
Томас поставил передо мной бокал, украшенный тонким ломтиком лайма.
– Твой коктейль. Называется «персиковый рассвет». Попробуй, – сказал он с легкой улыбкой, в которой было столько тепла, что я почувствовала, как мои опасения немного отступают.
Я улыбнулась в ответ, взяла бокал и сделала глоток. Вкус был нежным и сладким, с едва уловимой горчинкой, напоминающей, что в жизни не бывает все слишком просто.
В этот момент я поняла, что время, проведенное с Томасом, слишком важно для меня, чтобы разрушать его прямо сейчас.
– Ты работаешь барменом? – с интересом спросила я, наблюдая за руками Томаса.
– Работал. Когда-то давно. С тех пор просто увлекаюсь, – Томас прервался от приготовления и взглянул на меня. Своей холодной от ледяных бутылок рукой, он притронулся к моему обнаженному бедру и рывком потянул меня ближе к себе. Его тело было между моих ног, а его вторая рука обвила мою шею. Язык проник в мой рот, и уже не хотел его покидать. Я вцепилась руками в его волосы, а ногами обвила его талию. Томас медленно отстранился от меня.
– Прости, очень захотелось тебя поцеловать.
– Надеюсь тебе еще не раз захочется, – я отпустила его из своих объятий, и оттянула край футболки ниже.
– Будет сложно устоять, – Томас продолжил смешивать напитки в шейкере. – Подай мне, пожалуйста, мой телефон.
– Держи, – я протянула устройство Томасу.
На блокировке экрана стояли все те же люди, что и на фотографии в коридоре.
Он набрал какой-то номер и зажал сотовый между щекой и плечом.
Пока он делал звонок по работе, я пила приготовленный для меня напиток и размышляла о всей этой ситуации. Его голос был таким низким и соблазнительным, мурашки по телу бегали не переставая. Я взяла в руки свой телефон, и отправила сообщение маме: «Я в порядке, останусь ночевать у Лины, до завтра, спокойной ночи».
Я взглянула в уголок своего мобильного, 12 часов ночи. И сообщение от мамы всплыло сверху экрана. Она прислала смайлик сердечка, и пожелала спокойной ночи.
– Спасибо большое, жду отчет на своей почте, – закончил Томас.
– Прости, это не мое дело, но я должна спросить, – от внезапности вопроса Томас приподнял брови от удивления. – Ты женат?
– Нет, с чего ты взяла? – уже с интересом и сосредоточенностью ответил парень, делая глоток такого же напитка, как и у меня.
– А кто тогда на фотографии? – я кивнула в сторону коридора, где было фото.
– Аааа, ты об этом? – с улыбкой переспросил Томас. – Это моя родная сестра и ее дочь. Помнишь, я тебе говорил о своей сестре?
– Да, я помню, теперь мне полегчало, – я сказала правду.
– Алексис, – сказал Томас, улыбнувшись при упоминании ее имени. – Она и ее дочка жили у меня последние пару месяцев. Им было нелегко, и я предложил им пожить у меня, пока они искали новый дом.
– Это твоя племянница? – переспросила я, вспоминая детское лицо с фотографии в рамке.
– Да, моя племянница, Наоми. Ей всего два, но она маленький вихрь, – он засмеялся, а затем продолжил:
– Вчера я помог им переехать в новый дом, эта была причина, почему я не смог вчера провести с тобой вечер.
Я чуть улыбнулась, но все же не могла скрыть удивления.
– Почему ты раньше не рассказывал мне о них?
Он на секунду опустил взгляд на свой напиток, потом посмотрел мне прямо в глаза.
– Не хотел все усложнять. Мы с тобой только начали узнавать друг друга, а у них была сложная ситуация.
Я кивнула, понимая его позицию.
– А где теперь они живут?
– В доме, который я купил в агентстве «Морган Эстейт», – он перевел взгляд на меня, и игриво улыбнулся.
Я моргнула, чувствуя, как внутри что-то екнуло.
– «Морган Эстейт»? – переспросила я.
Он кивнул.
– Я знаю, это агентство твоей семьи. Поэтому и решил, что сейчас время рассказать, – ответил он спокойно. – Просто не хотел, чтобы это каким-то образом смущало тебя.
Меня переполнили чувства. С одной стороны, приятно, что он проявил такую деликатность, с другой – непривычно слышать, что он знал о моих родителях больше, чем я думала.
– Это... неожиданно, – призналась я. – Но, думаю, ты правильно поступил.
Он улыбнулся, сжав мою ладонь.
– Прости, не нужно было спрашивать о том женат ли ты, – я засмущалась, опустила глаза в свой бокал и сделала глоток.
– Почему же? Хороший вопрос. Я тоже поинтересуюсь. А ты случайно не замужем? – скорее иронично спросил Томас.
– Нет. Не замужем, – я перевела взгляд на парня. Он так же смотрел мне в глаза, и я будто бы слышала его мысли.
– Это легко можно исправить, – его лукавая ухмылка пробуждает во мне разные мысли.
– У тебя есть кандидат на должность моей второй половинки? – я подвинулась ближе к парню и улыбнулась.
– Есть, думаю, что ты ему понравишься, – Томас приблизился ближе ко мне и заправил локон моих волос за ухо.
– Надеюсь у нас это будет взаимно, – я спрыгнула с барной стойки и сразу же почувствовала разницу в росте, между нами. Он очень медленно обвел меня с ног до головы взглядом, а после, прижал меня к стене и поднял обе мои руки над головой, прижимая своим телом мое. Одной рукой он держал мои руки, а ладонью второй руки нежно гладил мое бедро. Футболка поднялась так, что уже ничего не скрывало, Томас страстно целовал мою шею, а я глубоко и прерывисто стонала от наслаждения. Он провел рукой вдоль моей талии и нежно прикоснулся к груди через футболку. Томас отпустил мои руки и я, взяв его за шею проникла своим языком в его рот, мы сплелись в поцелуе, а после, он взял меня на руки, и понес к кровати в своей спальни. Он сел на край кровати со мной на своих коленях. Я сняла с него футболку, положила его на постель и продолжила покрывать поцелуями. Начав с поцелуев в шею, я продолжила спускаться все ниже и ниже, когда я дошла до ремня его джинсов, он резко притянул меня к себе и перевернул так, что теперь он был сверху.

От автора

Она слишком хорошо знает это чувство.

Она чувствует, как ее сердце начинает бешено биться.

Очаровательный незнакомец, ты заставил ее внутренности превратиться в желе.

Фелисити

Мы лежали на его широкой кровати, погруженной в полумрак. Томас наклонился надо мной, его теплые губы касались моих, заставляя сердце учащенно биться. Его руки нежно скользили вдоль моего тела, вызывая одновременно дрожь и тепло. Все это было настолько правильно, настолько... приятно. Но в какой-то момент я почувствовала, как внутри меня поднимается что-то другое, тяжелое и пугающее.
Когда его руки начали опускаться ниже, я внезапно замерла. Это чувство: холодок, пронзивший все тело, – затмило все остальное.
– Томас, – мой голос дрожал, хотя я старалась говорить твердо. – Подожди.
Он сразу остановился и отстранился, его лицо напряглось от беспокойства.
– Ты в порядке? Я сделал тебе больно? – спросил он, внимательно глядя на меня.
Я отвела взгляд, не зная, с чего начать. Это было слишком сложно. Слова казались слишком громоздкими, слишком болезненными, чтобы их произнести.
– Да, просто... Я не могу... – мои глаза наполнились слезами, но я отчаянно пыталась удержаться. – Прости, Томас.
Он сел рядом, его руки больше не касались меня, но его взгляд не отпускал.
– Тебе не за что извиняться. Я что-то не так сделал? – он не был расстроен тем, что я остановила его, он беспокоился за меня, – Ты можешь мне рассказать, если хочешь. Или мы можем просто... посидеть здесь. Мы никуда не торопимся.
Его голос был тихим, заботливым. Он был настолько другим, настолько противоположным тому голосу из прошлого, который я слышала в своих кошмарах.
Я глубоко вздохнула и с трудом начала:
– Два года назад... У меня был парень. Он... Он сделал то, что я не смогла остановить.
Я не могла сказать это слово, оно застряло у меня в горле, но по выражению его лица я поняла, что он понял. Его глаза потемнели от боли и ярости, но не на меня, а на того, кто причинил мне это.
– Изнасиловал? – в ответ я утвердительно кивнула.
– Фелисити...Его ведь наказали? – такой ярости в глазах, я не видела еще ни у одного живого человека на свете. Я помотала головой, нет, его не наказали.
– Почему?
– Недостаточно улик. А если точнее, ему помог его богатый папаша.
– Как ты это пережила?
– Никак. Я прятала это в глубине себя, пыталась забыть, но как только дело касается близости, у меня перед глазами его лицо, его пот, стекающий по телу, его рука на моем рту, его прикосновения к моему телу... – мой гнев по отношению к нему был настолько велик, что мог заполнить все пространство вокруг меня. – Это произошло в его машине. Я доверяла ему. Думала, что он любит меня, что он остановится... но он не остановился. И потом... потом я просто... пыталась забыть. Притворялась, что этого не было, – мой голос задрожал, слезы потекли по щекам, и я не могла их больше сдерживать.
Томас молча слушал, его руки крепко сжались в кулаки, а челюсть напряглась.
– Я думала, что справилась с этим, – продолжила я, пытаясь проглотить ком в горле. – Но сегодня... Когда мы с тобой... Я вдруг снова почувствовала это. Этот страх, беспомощность. Это как будто вернулось.
Он потянулся к моей руке, медленно, как будто боялся спугнуть меня, и осторожно взял ее в свои ладони.
– Фелисити, я... мне так жаль, что это произошло с тобой. Ты не заслуживала этого. Никто не заслуживает. И если ты хочешь, мы можем остановиться. Мы не будем ничего делать, пока ты не будешь готова.
Его слова обрушились на меня мягкой волной. Теплой, обволакивающей, как одеяло.
– Я боюсь, Томас, – прошептала я.
– Я знаю, – он наклонился ближе, его голос был теплым и уверенным. – Но я здесь. И я никогда не причиню тебе боль.
Эти слова стали для меня спасением. Я почувствовала, как лед внутри начал таять. Томас был другим. Он не был тем, кто причинял боль.
– Прости, что так получилось. Я думала, что все уже в прошлом, – пробубнила я в плечо Томаса.
– Фелисити, – голос парня обнял все буквы моего имени так нежно, что я несколько раз умерла в ту секунду, – никогда не проси за такое прощения. Понятно?
– Понятно, – я кивнула, не в силах сказать больше, и он нежно обнял меня, позволяя мне чувствовать его тепло и спокойствие. Мы просто сидели так, его объятия были мягкими, а я впервые за долгое время почувствовала себя в безопасности.

От автора

На момент, когда Фелисити призналась Томасу об изнасиловании, мысли в голове у Томаса превратились в густую кашу. Он не мог понять ее слов, думал, может быть, оговорилась.
Он ждал, пока она скажет еще что-нибудь, по типу: это шутка, я прикалываюсь, я хотела посмотреть на твою реакцию. Но нет. Она опустила свой взгляд куда хочешь, но только не на парня.

Томас

Мы сидели на кровати, ее маленькое тело дрожало в моих объятиях. Я держал ее крепко, но осторожно, боясь сделать хоть одно лишнее движение. Все мои мысли в этот момент вращались вокруг нее, ее хрупкости и силы одновременно. Как мог кто-то причинить боль такому человеку? Злость накатывала волнами, но я знал, что это не то, что ей нужно сейчас. Она нуждалась в безопасности, в поддержке, в том, чтобы кто-то просто был рядом.
Я чувствовал, как она начинает дышать ровнее, как ее голова прижимается к моей груди. Ее волосы пахли шампунем с легким цветочным ароматом, но он едва перекрывал запах дождя, который все еще витал вокруг нас.
Она подняла голову и взглянула на меня, ее глаза были полны благодарности и усталости.
– Уже так поздно, – ее голос был тихим, почти шепотом.
Я взглянул на часы – половина первого.
– Ты же останешься на ночь? – спросил я осторожно, стараясь говорить как можно мягче.
Она слегка улыбнулась, но быстро нахмурилась.
– Я не хочу тебя стеснять.
– Ты меня не стесняешь, – заверил я ее. – Если хочешь, я могу поспать в другой комнате. Ты останешься здесь, в спальне.
Ее лицо слегка напряглось, и она покачала головой.
– Нет, Томас. Я... не хочу быть одна. Останься со мной, пожалуйста.
Эти слова ударили меня сильнее, чем я ожидал. Она доверяла мне, несмотря на все, что ей пришлось пережить. Это было огромной ответственностью, и я не собирался разочаровать ее.
– Хорошо, – сказал я мягко. – Если ты так хочешь.
Я помог ей улечься на кровать, взбив для нее подушки. Она смотрела на меня с таким выражением, словно я делал что-то особенное, хотя это были простейшие вещи.
Когда я выключил свет, комната погрузилась в темноту, оставляя лишь слабое свечение уличных фонарей за окном. Я лег рядом с ней, обняв ее, и почувствовал, как она прижимается ко мне ближе, словно я был ее щитом от всего мира.
Я прижал Фелисити к себе, ощущая ее тонкие пальцы, слегка перебирающие ткань моей футболки. Она молчала, но я чувствовал, как спокойное дыхание свидетельствует о ее расслабленности. Дождь стал нашим фоном. Его ритм убаюкивал, но не давал отвлечься от настоящего.
Мы немного говорили о разном. Ее голос звучал мягко, будто эхо в ночи, и каждое ее слово казалось важным. Я рассказывал ей истории из своего детства, как в первый раз по-настоящему испугался грозы, а она смеялась, проводя пальцем по татуировкам на моей руке. Я рассказывал о рисунках, и она, кажется, с любопытством впитывала каждую деталь, будто изучала карту, ведущую вглубь меня.
Когда молчание снова легло, между нами, я понял, что оно больше не тревожит. Оно связывало нас, будто два человека наконец нашли свое место. Фелисити чуть сдвинулась, ее голова устроилась у меня на груди, и в этот момент мне захотелось, чтобы эта ночь никогда не заканчивалась.
Дождь за окном вдруг усилился, и она вздрогнула, хотя я и знал, что это от неожиданности, а не страха. Я сильнее прижал ее к себе, и она улыбнулась, даже не поднимая головы. Ее тепло было настолько естественным, что казалось: держать ее рядом – это единственное, что я должен делать.
Ее дыхание стало спокойным и ровным, а я все не мог уснуть. Мои мысли метались между ее болью и моей решимостью сделать все, чтобы она чувствовала себя в безопасности. Она была такой хрупкой и одновременно невероятно сильной.
Спустя некоторое время я почувствовал, как ее дыхание становится еще тише – она заснула. Ее лицо было расслабленным, а я подумал, что, возможно, впервые за долгое время она заснула без тревог.
Мое сердце переполнялось чувствами – теплом, защитой, и какой-то болезненной нежностью. Я прижал ее чуть крепче, пообещав себе, что сделаю все, чтобы она больше никогда не чувствовала того, что чувствовала раньше.
Я же еще долго смотрел на ее лицо, едва освещенное слабым светом улицы, пробивающимся сквозь занавески. В этой хрупкой и одновременно сильной девушке было столько света, что мне хотелось оберегать ее. Просто быть рядом.
Я не заметил, как заснул, но с утра проснулся раньше нее. Дождь за окном превратился в легкий моросящий. Первым, что я почувствовал, был ее запах – легкий аромат шампуня и что-то еще, что я не мог описать, но уже знал как ее.
Я тихо поднялся на локоть, чтобы посмотреть на нее. Ее волосы раскинулись по подушке, губы были чуть приоткрыты. Казалось, даже во сне она излучает спокойствие. Не сдержавшись, я наклонился и легко коснулся ее щеки губами. Она пошевелилась, но не открыла глаз.
Я сделал это снова, на этот раз чуть дольше. Ее ресницы затрепетали, и она лениво приоткрыла глаза.
– Томас? – ее голос был хрипловатым и сонным, но в нем звучала удивительная нежность.
– Доброе утро, – прошептал я, улыбаясь.
Мне так сильно захотелось покрыть все ее тело нежными поцелуями, что я не смог сдержать себя в руках. Она выглядела такой расслабленной, такой милой, со следами от подушки на своих щечках, с розовым оттенком теплоты на ее носике. Она лежала на боку, спиной ко мне. Я прижал ее тело к своему, и начал покрывать ее плечо поцелуями, я делал это медленно, боясь сделать ей больно, боясь, что ее кожа, это кожа бабочки, которую я могу повредить. Я отодвинул ее черные волосы, и начал покрывать поцелуями ее шею, и спину. Я чувствовал ее дыхание, уже не такое спокойное, как было минуту назад, когда она еще спала, я чувствовал, как она облокотилась головой на меня, с закрытыми глазами, и не спешила останавливать то, что я задумал. К своим поцелуям, я подключил свою руку, которая нежно блуждала по ее телу, пальцем, я приспустил простынь, которой была укрыта моя девушка: белая футболка задралась почти под самую грудь, оголяя ее кружевные черные трусики и плоский животик. Я наблюдал за ее реакцией, она была спокойной и умиротворенной, она старалась придвинуться ко мне так близко, как только может. Моя ладонь нежно прикоснулась к ее бедру: я начал гладить ее бархатистую кожу.
– Что ты задумал? – она приоткрыла свои синие глазки, чтобы взглянуть на меня. И в этот момент я не мог даже представить себе утро, лучше этого. Я прижался губами к ее шее, а после этого ответил:
– Я могу доставить тебе удовольствие, не занимаясь с тобой любовью, – рискнул я, но сделал это самым приятным голосом. Я ждал ее. Ждал ее реакции, или ее ответа.
Она лишь закусила свою нижнюю губу, уставившись своими сонными глазами на мое лицо. Она притронулась своей теплой рукой к моему лицу. Я почувствовал, как ее сомнения улетучиваются, сменяясь искренней улыбкой. Она заставила поцеловать себя, и я был рад, что она доверилась мне.
– Ох, моя милая незнакомка, – еле слышно прошептал я, впиваясь в ее пухлые губы.
Я повернул ее на спину, и прошептал, чтобы она максимально расслабилась и доверилась мне, и что в любой момент она может остановиться меня, если захочет. Она решительно кивнула, с улыбкой в глазах.
Я продолжил целовать ее тело, я был так близко, как только мог. Я начал с ее шеи, там все еще был ее сонный аромат, и мне хотелось, чтобы она навсегда оставила его в моей постели. Я продолжил спускаться ниже, я не поднимал ее футболку, но хотел прикоснуться губами к ее груди через ткань, что и сделал. Я наблюдал за тем, как она откинула голову назад, и прикрыла глаза от удовольствия. Моя рука оказалась на ее животе, рисуя пальцем всякие узоры: она покрылась мурашками, но ей не было холодно. Я целовал ее кожу вокруг пупка, с каждым поцелуем все ниже и ниже.
– Можно? – я коснулся двумя руками к ее трусикам с двух сторон. Она ничего не сказала, просто кивнула и я нежно начал спускать с нее эту ненужную вещи.
Боже мой какая она идеальная. Я не мог отвести глаз от ее интимных мест, хотя понимал, что смущаю ее. Она была такой гладкой, и такой мягкой на ощупь, что мне хотелось использовать ее как подушку каждую ночь. Я взял ее за коленки, и раздвинул ее ноги, чтобы оказаться между ними. Я продолжил дарить ей свои поцелуи, от меня не ускользнула не одна часть ее тела. Ее бедра, были обцелованные со всех сторон, и только тогда, когда она начала двигать ими в наслаждении, и тихо постанывать, я понял, что она уже точно готова к моим ласкам. Ее вкус был на столько сладким, что, когда я понимал, что рано или поздно это закончиться, я хотел буквально съесть ее. Я лежал на животе, делая приятно этой умопомрачительной девушке, а мои руки гладили ее талию, и ее живот. Я наслаждался этим даже больше, чем сама девушка. Она двигалась так, чтобы показать, где ей приятнее, когда моя рука была у нее на бедре, она схватила ее, будто больше никогда не собиралась отпускать. А второй рукой она вцепилась с простынь, и сжала что есть мощи. Я хотел подарить ей самый незабываемый оргазм, и, с другой стороны, не хотел, чтобы это заканчивалось. Ее стоны были такими возбуждающими, что я почувствовал сильную эрекцию. Когда она замерла с приоткрытым ртом и закрытыми глазами, я поняла, что буквально через пару секунд, ей будет очень приятно. Так и произошло, она сжала мою руку, выкрикнула мое имя и снова откинула свою голову на подушку наслаждаясь моментом. Еще несколько раз я подарил ей поцелуи, и приблизился к ней, чтобы увидеть ее смущенные глаза, которые она начала прятать. Девушка улыбалась так, какой улыбки я еще не видел на ее лице.
– Ты в порядке? – я пытался поймать ее взгляд, чтобы убедиться, что ей понравилось и я не причинил ей дискомфорт.
– Это было потрясающе, Томас, – наконец-то она посмотрела на меня, прижимаясь своим ртом к моему. Я чувствовал то, что она говорила это искренне, и я был рад, что она не остановила меня. – Мне было очень хорошо.
– Если тебе было хорошо, тогда я безумно счастлив. Это все, чего я хотел, – я лег рядом с Фелисити, у которой все еще было сбитое дыхание, и крепко обнял ее, наслаждавшись этим потрясающим утром.
Еще какое-то время мы провели обнимая друг друга, и делясь друг с другом откровенными вещами, но это, к сожалению, подошло к концу.
– Мне нужно идти.
Я с трудом удержался от разочарованного вздоха.
– Правда? Уже? – попытался я, заглядывая в ее глаза.
Она мягко кивнула:
– Да, мне нужно домой. Кокси нужно выгулять.
Я понимал, что она права, но, честно говоря, мне хотелось хотя бы немного продлить это утро.
– Может, еще на пару минут? – улыбнулся я, обнимая ее крепче.
Фелисити засмеялась и нежно убрала мои руки.
– Томас, если мы останемся еще на пару минут, я точно не уйду.
Я не хотел отпускать ее, но, видя ее решимость, решил хотя бы отвезти ее домой.
– Тогда позволь мне подвезти тебя. Только так я смогу проститься с тобой немного позже.
Она согласилась, и мы начали собираться. Я оделся быстро, но Фелисити снова заставила меня ждать, пока она расчесывала волосы и искала свои вещи по квартире.
Когда мы вышли из дома, воздух был свежим, а на тротуарах еще виднелись лужи после ночного дождя. Район, в котором я жил, был тихим и уютным, с узкими улочками, вымощенными кирпичом, и аккуратными домиками с зелеными палисадниками. Здесь царила атмосфера спокойствия.
– Ты живешь в таком милом месте, – сказала она, окинув взглядом окрестности.
– А ты делаешь его еще лучше, – ответил я, наслаждаясь ее улыбкой.
Перед тем, как отправиться к ее дому, мы зашли в небольшую кофейню на углу. Там всегда пахло свежей выпечкой и зерновым кофе. Я заказал нам по латте и круассану.
– Отличный завтрак для дороги, – сказал я, передавая ей кофе.
Мы ели, сидя в машине, наслаждаясь теплом напитков и хрустящей текстурой круассанов. Ее смех, ее искры в глазах, когда она говорила о чем-то незначительном – все это делало утро идеальным.
Когда мы подъехали к ее дому, мне не хотелось, чтобы это заканчивалось. Я вышел вместе с ней, чтобы проводить.
– Спасибо за идеальную ночь, – сказал я, глядя на нее.
– Это было лучшее утро, – ответила она, застенчиво улыбаясь.
Я хотел оставить ей еще что-то приятное на память.
– Кстати, не забудь свои цветы. Они еще у меня в машине, я принесу их.
Она рассмеялась:
– О, Томас, спасибо, что напомнил!
Когда мы наконец попрощались, она сказала:
– К сожалению, эти будни будут сумасшедшими, но давай найдем время, чтобы увидеться.
– Обязательно, – ответил я, нежно касаясь ее руки.
Мы стояли так еще минуту, а потом она скрылась за дверью, оставив меня стоять у дома с чувством, что утро было слишком коротким.

Фелисити

Когда я вошла в дом, меня встретили оба родителя. Отец, сидящий за столом в своей рабочей атмосфере, с кипой бумаг в руках, выглядел немного удивленным, но, заметив букет цветов в моих руках, мгновенно улыбнулся.
– Ты что, букет принесла? – спросил он с легким подозрением, но в глазах его была мягкость, характерная для него, когда он о чем-то беспокоился.
– Да, это от парня, с которым я была на свидании, – сказала я быстро, стараясь скрыть то, что происходило на самом деле, ведь я не была готова рассказывать им о том, что происходило между мной и Томасом. Ночь прошла незаметно, но вместе с ней пронеслись мысли и чувства, которые я не могла объяснить. Букет от Томаса был, как обычно, прекрасен. Но мне не хотелось никому рассказывать о нем подробности, особенно когда еще не было ясности, что будет дальше, между нами.
– Букет красивый, – вмешалась мама, уткнувшись в свои бумажки на столе. – Но ты ведь обещала, что будешь у Лины ночевать, а вернулась с букетом. Все ли в порядке?
– Да, все в порядке, после свидания, я поехала на такси к Лине, – я старалась говорить спокойно, надеясь, что они не заподозрят чего-то странного.
Папа, всегда немного заботливый и чрезмерно внимательный к каждой моей мелочи, поднялся из-за стола и подошел ко мне.
– Ты что-то уставшая, Фелисити, – сказал он с мягкой озабоченностью. – Чем занимались?
– Ничем особенным, – ответила я, скрывая правду. – Просто посмотрели фильм, и обсуждали завтрашний день в школе.
– Завтра ведь первый день в школе, – сказал он, делая шаг в мою сторону. – Ты готова?
Я пыталась улыбнуться, но в этот момент мне хотелось просто спрятаться. Грустные мысли о школе и будущем, которые с каждым днем становились все более реальными, возвращались ко мне. Мои последние годы в школе были чем-то совершенно другим, чем раньше. Я почувствовала, как тяжело мне будет снова погрузиться в учебу, в класс, в эти знакомые, но одновременно такие чуждые мне вещи.
– Готова, конечно, – ответила я, даже не думая. – Но немного волнуюсь.
Отец подошел ближе и осторожно положил руку мне на плечо, его взгляд был полон той самой беспокойной любви, которой он всегда меня окружал.
– Знаешь, я понимаю, что тебе будет тяжело. Ты ведь переживаешь, что все меняется, правда? – его слова были мягкими, как всегда. Он знал меня слишком хорошо. – Ты все равно справишься, Фелисити. Главное – не забывать, что у тебя всегда есть поддержка. И, если нужно, я всегда рядом.
Я смотрела на него, чувствуя одновременно благодарность и тяжесть в груди. Я знала, что он беспокоится обо мне, что его желание уберечь меня от всех неприятностей слишком сильно, но иногда его гиперопека становилась тяжелой ношей.
– Спасибо, пап, – сказала я, стараясь улыбнуться. – Я просто... иногда думаю о том, что мне предстоит. И все-таки... немного страшно.
Папа кивнул, как будто принял мою слабость и готов был поддержать. Он всегда был рядом, и я знала, что он останется со мной, несмотря на все мои переживания. Но в этот момент мне хотелось быть свободной, без этих постоянных ожиданий, которые он ставил передо мной. Хотя я и знала, что он делал это из-за любви, иногда его забота казалась мне чересчур.
– Ты не одна в этом, – сказал он, словно прочитав мои мысли. – Мы с мамой гордимся тобой. И не забывай – ты уже взрослая, но мы всегда рядом. В любой ситуации.
Я снова кивнула, осознавая, что буду продолжать держать свой внутренний мир закрытым для них, чтобы они не переживали за меня слишком сильно. Но в глубине души мне все равно хотелось больше свободы и самостоятельности. Я поднялась в свою комнату.
Я поставила букет в вазу рядом с теми цветами, которые Томас подарил мне в прошлый раз, и стояла, любуясь на этот контраст. Цветы от него не могли быть просто цветами, они стали чем-то важным, чем-то, что символизировало близость, которую я искала, несмотря на внутренний барьер, который все еще держал меня от полной открытости.
Тот разговор, который произошел, между нами, прошлой ночью, не мог оставить меня равнодушной. Я сама не ожидала, что, открывшись Томасу, буду чувствовать себя немного легче. Признание того, что когда-то меня изнасиловал мой бывший парень, все-таки не стерлось в памяти. Но я поняла, что с этим нужно как-то жить и научиться справляться. Томас был рядом, и, несмотря на мою бурю чувств, я почувствовала себя защищенной, хотя и напуганной тем, что откровенность может повлиять на нас двоих.
Я поставила вазу с цветами на подоконник и выгуляла Кокси во дворе, размышляя о том, что будет дальше. Все, что было сказано, не оставляло меня безразличной, но не успела я по-настоящему ощутить облегчение, как возникли новые мысли, которые не давали мне покоя.

День пролетел незаметно, и когда солнце начало опускаться за горизонт, я устроилась на своей кровати с телефоном в руках. Вечер был туманным, и я решила провести время с друзьями, болтая по телефону. Все обсуждали предстоящие изменения в школе, старшие классы и, конечно, свои страхи перед первым днем.
– Ну что, ты готова к этому кошмару, Фелисити? – спросила Иззи, ее голос звучал через телефон с долей недовольства, как всегда, когда речь шла о школе.
– Не совсем, – я ухмыльнулась, лежа на кровати и укрываясь одеялом. – Но придется. А ты готова, Иззи?
– Если ты имеешь в виду угрюмое сидение на уроках и борьбу с тетрадками, то да, готова. Но не к скучным разговорам с учителями о том, как закончить учебный год, – ответила она, с характерной саркастичной интонацией. – Кстати! Вы уже слышали, что у нас будет новый учитель по английскому?
– Да, Иззи, тоже хотела сказать об этом, – Лина что-то жевала, и невнятно продолжила, – сначала это были только слухи в начале августа, но теперь официально подтвердили. Говорят, что он горяч.
– Ого, вот это новости. Значит миссис Карп ушла уже в декрет? – поинтересовалась я и о чем-то задумалась.
– Ну да, как она и планировала. В любом случае, если учитель красавчик, надеюсь он у нас задержится, – парировала Иззи, потому что Дэна с нами не было.
– Вы же не забыли про наш план на вечер? – Крис был занят видеоигрой, и слушал наши разговоры.
– Что за план? – я прищурилась, подозревая, что они снова что-то придумали.
– А ты не забыла, что мы собираемся отпраздновать начало нового учебного года, ну, так... немного... нет, много выпивки и танцев, – сказала Лина, смеясь. Я слышала, как она переговаривается с Крисом. Арчи, ее парень, добавил:
– Слушай, если это будет хоть чуть менее скучно, чем наши прошлые «вечеринки», я буду в восторге.
Мы все смеялись, как обычно, обсуждая наши небольшие радости и переживания перед важными событиями в жизни. Тем временем, я почувствовала, что меня тянет уйти в более личное, тяжелое русло разговора, но решила пока не раскрывать все подробности о вчерашней ночи.
– Лина, если моя мама спросит, где я была прошлой ночью, ты скажешь, что у тебя, ладно? – попросила я, надеясь, что она не задумается. – Просто не хочу, чтобы она снова переживала.
– Без проблем, Фелисити. Я скажу, что ты оставалась у меня, – ответила Лина, а я почувствовала, как легкое облегчение захлестнуло меня. Вроде бы все было в порядке. – А где ты была на самом деле?
Я знала, что она задаст этот вопрос.
– Я осталась у кое-кого, – не успела я закончить свою мысль, я услышала, как подруги уже готовили задать новую партию вопросов, и я перебила их, – Нет, у нас ничего не было. Просто был дождь, и мы продолжили свидание у него дома. Больше рассказывать ничего не буду.
– У вас все серьезно? – голос Криса стал более серьезным, чем ранее. И я слышала, как он поставил игру на паузу.
– Пока не знаю, Крис, но надеюсь, что да, – не знаю, как он отреагировал на мой ответ, ведь я не видела его лица, но больше он не проронил ни слова.
Мы продолжали болтать, но я заметила, что разговоры о Томасе и ночи, проведенной с ним, оставались нераскрытыми темами. Я не готова была обсуждать это с ними. После того как мы закончили разговор, я быстро подготовила все вещи для школы, выгуляла Кокси, и погрузилась в свои мысли, готовясь ко сну.