Узы брака

— Парни, кажется, было нехорошо не дождаться меня.

Высокий, крупного телосложения мужчина властно засмеялся. Его походка была уверенной, чёрные волосы сливались с тёмным цветом глаз. Когда он улыбался, на его губах появлялись острые белые клыки.

Аят, увидев альфу, от страха вжался в угол дивана. Он тяжело и глубоко дышал, не отводя взгляда от его глаз. Ему казалось, что перед ним не человек, а дьявол в чистом обличье. От ужаса он не чувствовал пальцев на руках. Дедушка, казалось, даже не замечал подобного, не удостоив омегу ни единым взглядом.

— Прости, Талат. Тут вот сделка намечается.

— Ух ты! Я даже успел на неё попасть. Мне тоже интересно.

Он снова засмеялся своим грубым низким голосом и сел рядом.

— Рад видеть такого человека у себя на ужине. Если бы я знал, что мистер Люцерн будет у меня, я бы выделил вам отдельную гостиную в доме.

Они обменялись рукопожатием.

— И я рад тебя видеть, Талат. Можешь поблагодарить тех учителей, что вырастили из тебя такого харизматичного и уверенного альфу.
— Ха-ха, благодарю. М-м? А что это за маленькое создание?

Талат посмотрел на Аята. Тот, казалось, мог вот-вот потерять сознание. От этого мужчины исходила настолько устрашающая аура, будто его самого медленно и мучительно убивали и поедали изнутри.

— Аят, поприветствуй. Это хозяин особняка и сегодняшней вечерней трапезы.
— Ха-ха, не назову себя хозяином, но пока я доверенное лицо настоящего господина этого каменного замка.

Снова эти белые клыки, что так ужасали Аята. Мужчина протянул руку.
— Аят...
Старик дёрнул его.
— Н-не могу, дедушка... только не ему... нет... — Аят нервно и тихо отвечал. Люцерн насильно притянул его руку, но Аят со всей силы выдернул её из хватки.
— Аят! Прости ему. Он ещё молод, да и омега.
Люцерн яростно посмотрел на парня, тот вжался в диван.
— Омега? Тогда это я прошу прощения. Этот вид людей часто меня недолюбливает, — он засмеялся. — Я не хотел тебя напугать, Аят.

Он легко улыбнулся парню. Талат взял новую сигару и закурил.

— Ну, если мы уже познакомились, могу ли я узнать, что же за договор здесь хотят подписать. Мне жутко интересно.
Он отпил коньяк.
— Дедушка Люцерн на этот раз очень щедр с нами. Отдаёт омегу и всю часть основного бизнеса, которым он владеет. Решаем, кто же сможет управлять настолько большим делом.

— Вот оно как... — Талат задумался, глядя на Аята. Тот не отводил взгляда от альфы, будто жертва, что наблюдает за охотником, ожидая нападения.

— Так совпало, что мне уже тридцать один, и отец готов передать мне бизнес, если я женюсь.
— Как отец, Талат? — спросил Люцерн.
— Этот альфа готов уже открывать пятый игорный дом в Лос-Анджелесе.
Люцерн засмеялся.
— Он всегда был таким.
— Неугомонный старик. Так вот. Он мне передаст три игорных дома, думаю, если соединить ваш ресторан с моим казино и добавить отель, получился бы неплохой симбиоз, да и внести немного новинок было бы хорошо. Как вам идея?
Люцерн трижды затянулся сигаретой, глубоко размышляя.

Аят коснулся его руки.

— Дедушка, прошу. Любой из троих, но не этот... Прошу, дедушка, я согласен на любое предложение, только не этот альфа. Если у вас есть хоть капля любви ко мне, пожалейте меня. Прошу....умоляю...

Люцерн посмотрел на внука. Из его глаз падали крупные капли слёз, он дрожал, был бледным. Казалось, его голова была совсем пуста, только одна мысль: «Не этот человек».

Люцерн повернулся к Талату.

— Хорошо. Думаю, ты раскрутишь наш бизнес в лучшую сторону.
— Можете на меня надеяться.
Они крепко пожали друг другу руки.
— Вот же повезло альфе. — Трое засмеялись.
— Как жаль. Омега и правда хорошенький. Ради такого можно было бы и поднапрячься.
Талат усмехнулся.
— Да, омега и правда хорош.

Аят был на грани истерики. Он резко вскочил и побежал к выходу. Добежав до сада, он упал. Его тошнило, и он вырвал. Ноги не слушались, парень, опираясь рукой на деревья, дошёл до скамейки и сел. Он заплакал.

—«Этот человек убьёт меня! Он дьявол, у него нет ничего человеческого! Это страшный человек, неужели этого никто не видит?! Меня отдали зверю!» — Аят зарыдал сильнее.

Он не знал, сколько прошло времени, но, немного успокоившись, увидел, что люди понемногу начали расходиться, и потому пошёл к своей машине. Там уже стояла семья, разговаривая и прощаясь с друзьями. Аят молча, не обращая ни на кого внимания, сел в машину. Он закрыл глаза, пытаясь не видеть и не слышать людей, что его предали. Они приехали домой уже поздно ночью. Аят молча пошёл к себе в комнату.

— Аят! — Мама взяла его за плечо. — Аят, отец мне рассказал... ты выбрал Талата?!
Она обеспокоенно посмотрела на него. На женщине было красное длинное платье и крупные золотые серьги с бриллиантами.

— Да. — Аят холодно ответил и, отмахнувшись, пошёл к себе.

Утро

Все сели за стол. Аят, опоздав, тоже присоединился к ним. Он, не дожидаясь всех, начал завтракать.

— Можем поздравить Аята. Вчера мы выбрали для него альфу. Это будет Талат, — весело ответил старик, поднимая бокал. Все радостно поддержали, кроме Аята. Тот тихо ел, не обращая внимания.
— Завтра к нам должен приехать Талат, и мы обсудим с ним все детали свадьбы и контракта.
— Сам Талат?
— Его отец передал ему управление всеми домами в Турции. Сам же он в Нью-Йорке. Он доверяет сыну, поэтому в его присутствии здесь нет смысла.
— Не ожидала, что это будет он. Этот человек... — Она задумалась. — ...О нём мало что известно, только общая информация.
— Этот альфа достаточно умён. Я помню его подростком. Поэтому не волнуюсь ни о чём.
— Аят, ты как? — спросила бабушка. Все посмотрели на парня, который опустил голову. На тарелку падали капли слёз.
— ...Со мной всё хорошо... — Он тихо всхлипывал.
— Аят, это очень надёжный альфа. Он будет заботиться о тебе. Этот мужчина выбрал тебя. Можно сказать, выкупил, и с ним ты будешь жить лучшей жизнью. Даже лучше, чем сейчас.

— ...Да...

— Ты выиграл этот золотой билет, внучек. Ты построишь с ним новую семью, и ваши дети будут управлять этим бизнесом впереди всех других.

— Да, бабушка... — Аят тихо отвечал, вытирая слёзы.

— Сделаем лучшую свадьбу. Чтобы вся Турция гремела ещё месяцы потом.

Все весело подняли бокалы.

Аят, доев, вышел из дома на пляж.

—«Всё произошло слишком быстро. Этот альфа... что он будет делать со мной, когда я окажусь в его доме с ним наедине? Даже страшно подумать. Возможно, через три года я смогу освободиться. Ведь мы неофициально сыграем свадьбу только ради контракта. Значит, через три года я смогу быть свободен. Нужно продержаться только три года. Если он меня не съест за это время».

Ноги были мокрые от воды. Волны тихо шумели, только чайки иногда пролетали около него.

На следующий день

Рано утром Аят увидел в окне чёрную машину, которая остановилась около их виллы.

—«Думаю, мне незачем там сидеть. Я всё равно ничего не решаю. Не хочу видеть перед собой это самоуверенное животное». Аят снова лёг в кровать и укрылся одеялом.

Тем временем в зале.

Вся семья сидела за столом. Люцерн провёл гостя к столу. Все встали и поприветствовали Талата.
— Рад, что попал на завтрак. — Альфа улыбнулся, и слуга подал миску с едой.
— Мы рады, что именно вы станете частью нашей семьи.
— Что именно вас сподвигло отобрать шанс других альф на контракт и Аята? — Женщина улыбнулась, интересуясь.
— Ха-ха, это спросите у Аята. Такой прекрасный омега. Тихий и хрупкий. Я не мог упустить шанс и отдать этот цветок тем трём слабым альфам. Они были бы слишком несерьёзны к нему. Подобные им думают только о себе. Аят не должен завянуть между этими тремя бездельниками.

Талат говорил уверенно, подбирая нужную интонацию, и от этого слова звучали ещё выразительнее. Женщина скромно улыбнулась.

— И правда, наш сын очень тихий. Мы воспитывали его строго. Всё-таки он был последним ребёнком, родившимся в этом доме. На нём лежит большая ответственность.
— Можете не волноваться. Он будет жить лучше всех.
Женщины скромно кивнули.
— Я бы хотел оговорить контракт, — старик вмешался, останавливая поток женских вопросов.
— Ах да. Конечно. Я беру всю ответственность на себя. Мы соединим ваш и мой бизнес в один большой. Это будет что-то вроде огромного игорного комплекса с рестораном на двух этажах, отелями на трёх, а остальное — казино. Таких комплексов будет по два в каждом городе. Как вам? Если вы не против.
— Неплохо... — Люцерн покачал головой в знак одобрения. В его глазах читалось уважение к этому альфе за такой масштабный проект и смелость. Казалось, он видел будущее на пять поколений вперёд.
— Отец передал вам инженерные планы, как это будет выглядеть. Думаю, подобное окупится с большим процентом за лет пять.
— Это очень короткий срок.
— Я беру цифры из своего опыта. Казино быстро окупаются.
— Хорошо. Возможно, и у тебя есть какие-то пожелания? — Люцерн спросил, допивая кофе.
— Да, есть некоторые пункты, которых я бы хотел, чтобы Аят придерживался, — спокойно сказал он.
— Да, конечно. — Женщины пили чай, не вмешиваясь в разговор мужчин.
— Аят не сможет покинуть дом без моего разрешения, так же, как самостоятельно выходить в свет или на ужины. Всё, что будет делать Аят или желать, он должен ставить меня в известность.

Все на секунду замерли.

— Простите, но зачем такая строгость? Аят хорошо воспитан, он светский человек и знает, что и как говорить на людях, — ответила мать омеги.
— Прошу прощения, если напугал подобным. Пока будет идти стройка и перепланировка всего, боюсь, что не смогу должным образом заботиться о нём. Поэтому хочу знать обо всех его вопросах и потребностях. Чтобы он не скрывал этого от меня.
— Ох, вот оно как. Кажется, вы будете очень заботливым мужем для него.
— Рад это слышать, — он улыбнулся. — Но где же мой Аят? Кажется, я его сегодня не дождусь. С ним всё хорошо?
— Да, простите. Может, он чем-то занят. — Женщина быстро встала и пошла к комнате омеги. Она зашла к нему. Тот спал.
— Аят! Талат тебя ждёт! Ты должен выйти к нему!
— Вы и без меня справитесь. Кажется, все уже давно забыли обо мне и о том, что я не хотел всего этого.
— Аят, прошу... Ты сейчас говоришь за всю семью. Ты подводишь меня и папу. Что мы воспитали такого сына? — Мама поцеловала его в голову.
— Он меня пугает, мама! Ты видела, какие у него клыки?!
— У твоего отца они тоже были. Поэтому я влюбилась в него. Он был сильнее всех тех, кто влюблялся в меня.
— Нет! Он животное! В его глазах — жестокость ко всему миру.
— Прошу, Аят. Иначе нам всем конец. Этот человек слишком влиятелен, мы не должны с ним так плохо обращаться. У нас могут быть большие проблемы, сыночек. Как мама, я тебя прошу всем сердцем. Не подведи всю нашу семью.
Она ещё раз его поцеловала и вышла из комнаты. Вернувшись за стол, она села.
— Через пару минут он подойдёт.
— Ради такого омеги я готов ждать и вечность.
Все улыбнулись и продолжили завтрак. Трое мужчин ещё что-то обсуждали между собой, а женщины говорили о свадьбе.

Через десять минут Аят молча спустился к ним и сел за стол. Напротив Талата. Его снова пробило в дрожь, когда альфа посмотрел на него и улыбнулся.

— Аят, поешь что-нибудь.

— Нет аппетита, — он злобно ответил, смотря прямо в глаза альфе.

— Аят, ты был вчера великолепен. Но я совсем ничего не знаю о тебе. Только то, что ты двенадцатый ребёнок, — Талат с интересом сказал, отпивая кофе.
— Странно, что вы ещё ничего не узнали со всем вашим влиянием.
— Ну, я хотел узнать напрямую от тебя. Как-никак мы скоро будем женаты.
— Ничего интересного во мне нет, — коротко ответил он.
— Прости его. Он нервничает.
— Ничего, Люцерн, я и сам нервничаю. Это ведь не очередная бизнес-сделка. Мне доверяют живого человека, — он засмеялся. Аят дёрнулся от смеха и последних слов.
— Тогда в какую дату вам удобнее всего провести свадьбу? — Талат спросил.
— Это и организация, и проведение. Три месяца — это минимум.
— Не волнуйтесь. Я смогу всё это сделать и за неделю.

Все были удивлены.

— Простите, если тороплю. Можно и за месяц, и за два, если желаете.
— Нет-нет. Это будет хорошо. Я бы хотел уделить больше внимания филиалам.
— Как вам удобнее. Теперь, простите, но мне пора. Рад был завтракать со своей новой семьёй и рад вас всех принять в свою семью.
Все встали из-за стола, пожимая ему руки. Только Аят отошёл в сторону.
— Аят, и с тобой я был рад познакомиться. Кажется, из нас выйдет хорошая семья.

Аят молчал, не отвечая.

Проводив гостей, все продолжили заниматься своими делами. Аят вышел в сад за домом.

— «У меня есть ещё неделя... затишья перед войной».

Аят тяжело выдохнул. Так прошёл день тихо и спокойно, будто ничего и не произошло. Аят молча гулял по улицам, наблюдая за людьми, и только под вечер вернулся домой.