Узы брака

Большая семья завтракала за длинным столом. Женщины пили чай, оживлённо обсуждая свежие сплетни, мужчины молча ели. Аят сидел на краю, глядя в панорамное окно белоснежной виллы. Там, вдали, волны постепенно успокаивались, накатывая на золотистый берег. Белые яхты качались на воде, а пальмы легко колыхались под летним ветром. Аят медленно ел, задумчиво наблюдая за этой картиной.
— Аят, ты слышишь нас?
Женщина в лёгком белом платье с длинными золотыми серьгами и браслетом коснулась его плеча. Прямые чёрные волосы рассыпались по ткани.
— М? — парень вздрогнул.
— Папа хочет кое-что объявить.
Мужчина, сидевший во главе стола, был уже седым, но лицо и осанка сохраняли прежнюю гордость.
— Но сначала стоит сказать, что твоя третья сестра родила нам первого наследника, — спокойно произнесла женщина в голубом платье с массивным кольцом на пальце. Её сдержанная гордость выдавала супругу главы семьи.
— Было бы замечательно слетать к ним, — улыбнулся Аят.
— Да, но возникли сложности, — ответил мужчина.
Все смолкли, ожидая продолжения.
— Мне уже за пятьдесят, и с каждым годом становится всё труднее удерживать бизнес и внутренние дела. Есть риск потерять огромную часть компании.
Женщины, увидев, что он замолчал, заговорили шёпотом.
— Но ведь есть способы обойти проблему! Почему вы не посоветовались со мной? Я тоже имею долю в бизнесе и неплохо в нём разбираюсь! — мужчина рядом со своей женой вскочил с места.
— Явуз, сядь. Я ещё не закончил, — глава кашлянул, и тот послушно сел. В комнате вновь воцарилась тишина.
— Я консультировался с адвокатами. Контракт, подписанный первым главой семьи, не позволяет мне предпринимать лишние шаги в делах.
— Мы можем его разорвать?
— Теоретически да, но тогда пострадаем ещё сильнее. Этот документ служит для нас защитной подушкой.
— Но выход всё же есть? — взволнованно спросила женщина. Аят тихо слушал.
— Да. Контракт запрещает привлекать спонсоров и помощников вне семьи. Все родственники уже распределены по бизнесу. Остаётся только Аят.
Все взгляды устремились на парня. Он растерянно посмотрел на дедушку.
— Нам нужен сильный альфа, чей бизнес сможет поддерживать и наш, когда меня не станет.
— Но почему я!? У моих братьев и сестёр тоже есть партнёры, и у них свои дела!
— Ты прав, Аят. Но их предприятия основаны на нашем. А нужен отдельный крупный бизнес, чтобы объединить с нашим.
— Но они женились после двадцати трёх, а братья вообще ближе к тридцати! А мне всего двадцать! — Аят едва сдерживал гнев.
— Он прав. Закон запрещает выдавать омег замуж раньше двадцати трёх. Он ещё ребёнок, — вмешалась мать.
— Всё учтено. Официальной регистрации пока не будет, лишь контракт. В двадцать три всё оформим, — холодно ответил старик.
— Дедушка... я не хочу... — глаза Аята наполнились слезами.
— Это уже слишком! Использовать ребёнка как инструмент! — резко сказал мужчина.
— У вас два варианта: либо мы теряем бизнес и тонем в долгах, либо выдаём омегу раньше срока. Аят хороший мальчик, с ним ничего не случится, — голос старика звучал жёстко.
— Дедушка, прошу! Должен быть другой выход! Почему именно я!? — Аят не выдержал, расплакался и убежал в свою комнату.
За столом повисла тяжёлая тишина.
— Мы могли бы найти другой путь. Это жестоко, — кто-то прошептал.
— В каком веке мы живём...
— Все его братья и сёстры счастливы, а он...
— Тихо! — оборвал их глава. — Я не настолько жесток, чтобы лишать его выбора. Через два дня будет вечеринка. Там будут подходящие альфы, и он сможет выбрать. Мы договоримся с их семьями.
— Ему всего двадцать. По меркам омеги он ребёнок! Что он сможет?
— Кто против — уходите. Тогда через неделю нас накроет долг, если нарушим контракт! — голос старика прозвучал с угрозой. — Никто не хочет? Вот так строится бизнес — на молчании. С Аятом ничего не случится, альфа позаботится о нём. А теперь идите, успокойте его. Пусть поймёт, что выхода нет.
Все снова ели молча. Лишь мать Аята поднялась и пошла к сыну.
— Аят... — она села рядом.
— Я не верю! Почему именно я!? Я не готов! Не хочу! — он плакал.
— Сыночек... — она обняла его. — Никто этого не желает. Но дедушка болен, врачи говорят, что он может не дожить и года. У нас нет взрослых наследников. Ты спасёшь семью, если согласишься. Пойми...
Она гладила его по голове.
— Мне всё равно! Я не хочу!
— На вечеринке будут три альфы. Ты сможешь выбрать, кто тебе по душе.
— Я не так это представлял! — Аят продолжал рыдать.
— Я понимаю. Я тоже не думала, что всё обернётся так. Но мы должны. Я верю, что альфа окажется достойным мужем.
Весь день Аят не выходил из комнаты. Он отказался от еды, не открывал дверь, только тихо плакал.
Ночью он подошёл к окну.
—«Это конец. Меня используют ради выгоды. Сёстры счастливы, они сами выбрали любовь, а я... один такой...»
Он вышел на балкон. Тёплый ветер пах морем.
—«Не лучше ли умереть? Пусть всё рухнет из-за моего отказа. Мне всё равно...»
Он посмотрел вниз. Четвёртый этаж, перила дрожали в его руках, слёзы катились по щекам.
—«Даже умереть не могу! Я трус! Ничего не могу защитить!»
Ночь прошла в кошмарах о свадьбе. Утром в дверь постучали.
— Аят, пора завтракать, — вошёл мужчина.
— Не хочу.
— Нет смысла сопротивляться. Всё решено.
— И вам нормально продавать собственного сына!? Вы все продажные! — Аят вскочил.
— Замолчи!
— Замолчите вы все! — он захлопнул дверь и снова заплакал.
— Этот ребёнок ничего не понимает! Знаешь, сколько поколений строили эту жизнь ради него!? — голос за дверью затих.
— Какая мне разница, если жертва — это я... — прошептал Аят.
Прошёл ещё один день. На ужине за столом снова подняли тему.
— Аят всё ещё сопротивляется? — спросила пожилая женщина.
— Да. Он всё воспринимает в штыки, — ответил мужчина.
— Омеги всегда слишком чувствительные. Но однажды он поймёт и будет гордиться, что мой муж выбрал именно его, — с холодной уверенностью произнесла она.
На третий день утром мать снова вошла к сыну.
— Аят, сегодня вечеринка. Через два часа ждём тебя у машины. — Она коснулась его головы.
— А если я сбегу? Меня отпустят?
Она тяжело вздохнула.
— К сожалению, нет. Дедушке всё равно, хочешь ты или нет. Он силой посадит тебя в машину.
— Никто меня не защитит...
— Я всегда буду рядом, — прошептала она, но больше ничего не добавила.
— Как скажете, — тихо ответил Аят.
Через два часа он стоял возле «Мерседеса».
— Аят, ты выглядишь ужасно. Надо было тебя кормить насильно, — заметила бабушка.
— Насилия уже и так достаточно, — резко отозвался он.
Колонна из трёх машин выехала к особняку.
Через час они подъехали. Огромный фонтан, роскошный фасад. Водители помогали женщинам выйти.
— Каждый раз особняк всё больше, — заметил мужчина.
— Мне кажется, он тратит слишком много на ужины, чем на семью, — усмехнулся старик.
Они смеялись, а Аят шёл позади, опустив голову.
— Иди рядом, — старик схватил его за руку.
— Я не сбегу. Не бойтесь, — зло ответил парень.
— Лучше улыбайся и не позорь нас, — с улыбкой сказал дед.
Они вошли в зал. Шум тысяч гостей, смех, шампанское, игры, сигары, коньяк. Оглушительный гул висел в воздухе.
—«В этот раз он постарался. Здесь все влиятельные люди. Каждый ищет партнёра или договор. Я бы сюда ещё не попал, если бы не эта ситуация...»
Они остановились.
— Дедушка Люцерн! Как рады вас видеть! — трое мужчин обступили старика.
— Мне повезло прийти, здоровье уже не то, — засмеялся тот.
— Но вы всё такой же сильный альфа. Немного седины только украшает вас, — подхватили мужчины.
— А кто это с вами? — взгляды устремились на Аята.
— Это мой внук. Двенадцатый, — ответил Люцерн.
— А, Аят... помним тебя ещё малышом. Сколько тебе?
— Двадцать, — тихо сказал он. Рука дедушки сжала его запястье. Аят изобразил улыбку.
— Совсем ещё маленький. Омега?
— Омега. И пора задуматься о его партнёре, — спокойно сказал старик.
— Хорошо. Можно ещё и воспитать под себя, — засмеялись мужчины.
—«Меня оценивают как товар. Омерзительно. Эти альфы отвратительны. И я должен выбрать между ними?..»
Они поднялись на второй этаж и устроились в углу. Слуги принесли напитки.
— И какие условия, чтобы забрать себе омегу? — мужчины разглядывали Аята. Он вжался в диван, пытаясь спрятать слёзы.
— Вы знаете, какая у нас империя, — спокойно сказал Люцерн.
— Никто из нас не может похвастаться таким масштабом, — закивали они, закуривая сигары.
— Мне нужен тот, кто возьмёт на себя основную часть бизнеса и объединит её со своей.
— Даже не знаю... только безумец согласится. Это непосильный груз, — заметил один.
— У меня есть фирма: гостинично-ресторанный бизнес. Могу объединить.
— Я не уверен, что удержу всё, — задумался другой.
— Давайте работать втроём, — предложил третий.
—«Они что, родственники?..» — удивился Аят.
— Думаю, пусть Аят сам выберет, кто ему ближе. Тот и получит основную часть, остальные помогут, — решили мужчины.
— Аят, кого выберешь?
— Я... я... — он опустил глаза. —«Я не могу! Почему я здесь? Почему меня продают как товар? Никто не защитит меня!»
Аят сжал губы, готовый разрыдаться, как вдруг в зале послышались шаги. Все обернулись к проходу.