Глава 2.2
Девочка по имени Аня попала в злую сказку. И вместо заботливого отца появился неприветливый равнодушный дядя. Любящую мать заменила вечно недовольная и хмурая тетка, у которой, казалось, навечно застыло на лице выражение брезгливости. Рядом с ней девочке хотелось стать незаметнее или вообще исчезнуть, раствориться в воздухе. Тетка была не слишком довольна появлением в квартире еще одного ребенка, и была с Аней то излишне строга, наказывая за любую провинность, то вдруг совершенно забывала интересоваться ее жизнью, априори позволяя делать все, что Аня хочет. И первое время привыкшая быть приветливой и разговорчивой девочка не знала, как ей себя вести так, чтобы тетя оставалась довольной. Это потом она уже поняла, что лучше просто не попадаться ей на глаза, заперевшись в своей комнате.
Дядя же не ругал, не кричал и не упрекал ничем - казалось, он вообще не замечает маленькую племянницу, погруженный в постоянные дела. Он вечно пропадал на работе, которая в их семье считала весьма важной - дядя работал в городской администрации, занимая довольно высокую должность. Когда он закрывался в своем кабинете, семье полагалось разговаривать тихо и ходить едва слышно - не мешать главе семейства в работе.
В семье Верховских - такой была их фамилия, которую, слава Богу, не стали навязывать Ане, были и другие странные правила, которых она не могла понять.
Детям полагалось есть отдельно от взрослых.
Никто не обнимался, не дурачился, не говорил друг другу ласковых слов и не награждал веселыми прозвищами.
Пикники, совместные поездки и прогулки не были приняты.
А еще было много "нельзя", странных "нельзя", которые вызывали у Ани удивление.
Нельзя было развешивать на стенах свои рисунки - по словам тетки Анастасии, это портило интерьер, над которым трудился настоящий дизайнер.
Нельзя было приглашать домой других детей - у тетки мигом начинала болеть голова, если в квартире становилось слишком шумно.
Нельзя было заводить домашних животных - исключением являлись лишь бессословные рыбки, за которыми Ане нравилось наблюдать, сидя с ногами на кресле.
А еще Аня обзавелась братом и двумя сестрами - как и хотела когда-то, однако друзьями они не стали.
Брат напоминал дядю. Она почти не видела - он был уже совсем взрослым и учился в столице в престижном университете. Дмитрий приезжал домой лишь на каникулы, вечно занятый и по-студенчески деловой. До Аньки ему не было никакого дела. А вот сестры-близнецы Полина и Кристина, которые были старше Ани на год, крепко ее невзлюбили. Раньше, до того, как Ане пришлось жить в семье дяди, а мама с папой были еще живы, они не сильно-то и общались. Виделись несколько раз в год на праздниках, и вместе никогда не играли. Близняшки вечно держались за руки, ходили буками и исподлобья смотрели что на взрослых, что на детей, изредка перешептываясь. Когда Аня, испуганная и зажатая, но готовая дружить, переехала в квартиру дяди, сестренки встретили ее весьма недружелюбно.
- Это наша квартира, - сказала Полина, обходя Аню вокруг и презрительно глядя.
- Будешь делать все, что скажем, - задрала нос Кристина.
- Хорошо... А в какие вы игры любите играть? В кукол любите?, - спросила дружелюбно Аня, решившая, что обязательно с ними подружиться.
- С тобой - ни в какие, - отвечала Полина и толкнула девочку в плечо.
- Ты нам никто, - добавила ее сестра презрительно и ущипнула ее. - Мама сказала, что ты - приживалка.
Аня попыталась дать сдачи, оттолкнула обидчиц, но те заревели хором и пожаловались прибежавшей на шум матери, что сестрица их обижает. Та тотчас сделала девочке выговор и посетовала, что ее доброта - взять домой постороннего ребенка - еще аукнется.
Анастасия, действительно, невзлюбила племянницу, и в первую неделю пребывания в доме Верховских Аня, которая все-все замечала, слышала однажды, как тетка просит дядю отправить племянницу бабушке.
- Отдай ее своей матери, Гоша, - говорила тетка раздраженно, сидя на кухне. - Пусть воспитывает девчонку. Кто она нам? Знаешь, как я устаю с тремя детьми?
- Я тебе сказал, что она будет жить с нами, - отвечал дядя. - И закрыли тему.
Тогда Аня не понимала, почему дядя не хочет отдавать ее и сделала для себя неправильный, но утешительный вывод, что дядя хоть занятой и неразговорчивый, любит ее.
Все оказалось куда прозаичнее. И вышло почти как в сказке о Золушке.
Тетку она раздражала и та, поняв, что от девчонки не избавиться, со временем стала нагружать Аньку домашней работой, видя, что та уже покончила с уроками, которых никаких особенных проблем смышленой и умеющей логично мыслить девочке не доставляли, и справлялась она с ними на раз. Или же Анастасия заставляла племянницу помогать с уроками и своим дочерям, которые с программой гимназии не справлялись. Полина и Кристина из-за этого еще больше невзлюбили сестру, которая имела смелость ступить на их территорию. Они демонстративно не играли с ней и заставляли не просто помогать с уроками, а выполнять вместо них домашнее задание, и Ане приходилось делать это, потому как иначе близняшки мстили - могли начать драться, а потом сделать вид, что виновата во всем она, могли спрятать или испортить вещи, могли добиться того, чтобы мама наказала Аню - например, запретила смотреть мультики, лишала сладкого или не пускала гулять.
Нельзя сказать, что это время было сущим адом.
Никакого рванья, как у настоящей Золушки, изнуряющего домашнего рабства и физических наказаний, хотя пощечины стали делом обычным. Ане выделяли небольшие деньги на карманные расходы, покупали одежду и все, что нужно было для школы, напоминая при этом, что все это принадлежит не ей, а семье, которая приняла ее из великой милости. Тетка хотела выглядеть в глазах многочисленных приятельниц и соседок скрягой, а потому, то и дело жалуясь на племянницу, старалась содержать ее на уровне. Больше всего на свете Анастасия боялась пересудов, да и дяде было важно выглядеть презентабельно. В то время он поднялся еще выше в должности и впечатление на людей должен был производить должное. То, что дядя воспитывает племянницу, поднимало его в глазах окружающих. А те и не догадывались, каково девочке в семье Верховских, которая занимала в обществе все более и более крепкое положение.
Да, с сестрами постоянно случались конфликты, и они взяли все-таки верх над Аней, чувствуя, что родители на их стороне. И Анастасия постоянно давала понять ей, что она в их семье лишняя. И дядя Георгий совсем не замечал ее, уделяя не больше внимания, чем приходящей домработнице. Но жить было можно - Аня научилась так жить.
Однако и радостным это время назвать было нельзя.
С занятиями по художественной гимнастике пришлось распрощаться. Не из-за денег, естественно, которых, кстати говоря, та требовала немалых, а из-за нежелания тетки ездить с племянницей на другой конец города в школу олимпийского резерва, в которой та и занималась. Уже позднее взрослая Анька поняла, что причина крылась еще и в другом - тетке ничего не стоило нанять того же гувернера, чтобы тот присматривал за девочкой, однако Анастасия не хотела, чтобы племянница была талантливее и успешнее ее собственных детей, которые ни в спорте, ни в учебе не делали никаких успехов. Более того, тетка не захотела отправлять Аню в ту же гимназию, что и своих дочек, а, сославшись на то, что там переполнены классы, отправила ее в обычную общеобразовательную школу, честно говоря, имеющую не слишком хорошую репутацию. Дом, в котором жили Верховские, находился в новом районе, который считался одним из самых престижных, квартиры там были дорогие, а уровень жизни людей, соответственно, высоким. Зато рядом располагался район старый, застроенный угрюмыми типовыми пятиэтажками с крохотными кухнями. Не то, чтобы он был криминальным, но неприятных личностей в нем проживало предостаточно. В классе с Анькой учились как раз-таки ребята из этого района, которые хоть и были, наверное, интересными и по-своему хорошими, отнеслись к молчащей замкнутой в себе новенькой предвзято - посчитали ее "богатенькой" и "зазнавшейся", особенно когда выяснилось, что она знает несколько языков, успешна на физкультуре, а по всем предметам заметно обгоняет одноклассников на радость уставшим от нерадивых учеников учителям.
Из лидера Аня превратилась в незаметную тень самой себя, словно забыв, что умеет быть в центре внимания. И одноклассники воспринимали ее тенью - не травили откровенно, но в компании не брали и относились пренебрежительно, с завистью косились, слыша, как хвалят ее учителя, и со злостью поглядывая на дорогую одежду, которую покупала племяннице Анастасия. За эту самую одежду Аня пару раз получала от одноклассниц, которым казалось, что новенькая выпендривается. В результате Аня стала все больше и больше надевать спортивный костюм, который хоть и был фирменным, но не выделялся так, как наряды, купленные теткой. Та, кстати говоря, искренне не понимала, почему наглая племянница игнорирует ее милость - то есть, хорошие модные вещи, и постоянно кричала, а мужу жаловалась, что "эта несносная дура" специально одевается, как чучело. К тому же Аня, сама того не понимая еще, была довольно красивой, что, естественно, одноклассницы сразу и приметили. И это была еще одна причина, почему они не принимали ее до самого окончания учебы.
В школе из-за тяжелой адаптации после трагедии Аня так и не смогла найти друзей - если не считать такую же серую, как и она, мышку Галю Власову. Только Аня считалась "ботаничкой", а Галя отставала. Они сидели за одной партой и стали вместе ходить; прибились друг ко другу не из-за похожих интересов, как это часто бывает у детей, а просто потому что никто с ними больше не общался. Анька помогала Гале с уроками, а та гуляла вместе с ней. В гости они друг друга не звали. Аньке было нельзя. А Гале не повезло с родителями - оба они любили алкоголь больше дочери и внимание ей уделяли мало. Вести домой единственную свою подружку она просто-напросто стеснялась.
Аня часто вспоминала родителей и те времена, когда была не Золушкой, а маленькой принцессой, купающейся в лучах любви родных. Иногда прошлое казалось сном, и она думала, что вот-вот проснется и попадет в тот день, когда все и произошло. Наверняка она просто уснула перед тренировкой, в раздевалке. А теперь проснется и увидит родителей, обнимет их, скажет, что скучала... Но почти тут же приходило горькое осознание, что происходящее - правда, это единственная ее реальность.
Это было горше всего. Но со временем Аня научилась не плакать при любом воспоминании о маме и папе, научилась многое держать в себе, не просить жалости - той самой, от которой все обычно горделиво отмахиваются, считая что жалость - слабость.
А еще она научилась отвлекать себя от плохих мыслей и абстрагироваться от действительности. Когда Аню совсем что-то допекало - глупые и жестокие одноклассники ли, сестры ли, тетка, она уходила далеко от дома, в свое тайное место, которое ей однажды показала Галя, знающая в этом районе почти каждый клочок земли.
Это был небольшой вытянутый остров, находящийся посредине узкой части реки, делящий город на две части. Добраться до него можно было лишь одним способом - пройти по старому полуразрушенному пешеходному мосту, который когда-то соединял остров и берег с одной стороны, но лет десять назад был закрыт, огражден колючей проволокой, снабжен предостерегающей табличкой и благополучно забыт. Мост, однако, хоть и был довольно опасным, но проходить по его шатающимся плитам можно было, чем Анька и пользовалась.
Попадая на заросший деревьями и кустарниками остров, который был похож на лес посреди воды, Аня высоко забиралась на ветку раскидистого дерева над рекой и сидела до вечера, глядя на то, как неспешно появляются в воде огни города, как плывут облака, отражаясь в текучей глади, как рассекают ее моторные лодки, баржи и даже настоящие теплоходы.
Иногда, находясь под защитой острова, Аня мечтала - а что бы было, если бы мама и папа сейчас находились рядом с ней? Или если бы тетка, дядя и сестры относились к ней иначе - тепло и добро, как и подобает родственникам. Но вскоре поняла, что мечты - хоть и приятное дело, но ужасно бесполезное а еще - вредное Окрыленная мечтами, Анька возвращалась домой, и там реальность с новой силой хлестала ее по щекам, от чего было еще безрадостнее.
И она решила однажды, что лучше не мечтать. А читать. Аня таскала на остров книги, которых было много в дядиной библиотеке, и с головой погружалась в книжные миры. Литература на полках у дяди была качественная: если романы о любви - то классические, если фантастика, то из золотых мировых фондов, если детские сказки и повести - то лучших авторов.
А еще Аня решила, что лучше будет думать - вместо того, чтобы мечтать. Думать, что, как и кому нужно сказать, и как нужно поступить.
Иногда она плакала, но в конце концов, научилась сдерживать слезы и говорила сама себе срывающимся шепотом, сжимая кулаки, что у нее все будет хорошо.
Несмотря ни на кого.
Несмотря ни на что.
Так она говорила себе в десять лет и так продолжала говорить и в семнадцать, с завидным упорством.
Даже когда сестры издевались над ней и смеялись, называя ничтожеством и сироткой, с завистью поглядывая на стройную гибкую фигуру кузины и ее миловидное кукольное личико, обрамленное темно-русыми густыми волосами.
Даже когда человек, считающий себя другом семьи, на новогодних праздниках, оказавшись с ней в одной полутемной комнате и не ожидающий, что хрупкая девушка-куколка способна дать отпор и оттолкнуть взрослого здорового мужчину вдвое себя больше и убежать.
Даже когда это все происходило с молчаливого согласия тетки и дяди, которые обо всем догадывались, но так сильно хотели ублажить высокопоставленного гостя, что даже и не пытались ей помочь, более того, дядя впервые в жизни влепил ей пощечину и молча ушел, а тетка прошипела: "Не могла помочь, курица безмозглая?! От него наше благосостояние зависит, между прочим! Благодаря нам ты в детдоме не оказалась, и никакой благодарности!
Тогда Аня просто убежала из квартиры прямо в новогоднюю ночь и просто ходила по запорошенным снегом улицам, боясь возвращаться домой и боясь собственного зарождающегося гнева. Она ждала только одного - совершеннолетия, чтобы забрать все, что ей принадлежит по праву и уехать. Тогда она еще не знала, что никакого наследства от родителей ей не достанется. Дядя, став опекуном, каким-то образом забрал все их немалые деньги себе и давно пустил в какое-то дело, записанное на имя супруги. Но даже и тогда Аня поклялась самой себе, что выберется из этого. И будет счастлива, несмотря ни на что.
Шесть лет жизни в семье Верховских прошли незаметно, серо, и были похожи на сухую вату, которыми забили канал времени. В это время Аня выучила важный урок: не хочешь неприятностей - будь незаметной. Не выделяйся, сиди тихо и помалкивай. Можно лишь смотреть по сторонам, но будь осторожна - твои яркие зеленые глаза могут понравится далеко не всем.
От мечты стать знаменитой гимнасткой остались жалкие осколки.
Любви - той самой, которую дают близкие люди - не было.
И даже надежды на то, что однажды все изменится, не осталось.
А потом, в выпускном классе, она встретила его...
Человека, который склеил новую мечту из разбитых стекол старой, подарил любовь и вернул надежду.
И ее жизнь вновь изменилась - так круто, как только могла.