10.ЛОЖНАЯ БЛИЗОСТЬ И НАСТОЯЩИЕ ТЕНИ
После того вечера у Дилана и "кофе у Валеры" что-то щелкнуло. Не в романтическом ключе (пока?) – скорее, в признании друг друга как сложных, но равных. Мы начали общаться. Сначала осторожно, как саперы на минном поле, потом все смелее. Но абсолютно тайно.
•Канал связи: Новый чат в мессенджере. Без имени. Просто "Айсберг" и "Стерва". Ирония была вашим щитом. Обсуждали все: от тупых преподавателей и злобного Марковича (вашего общего "врага") до философских тем о доверии и границах. Он прислал фото своего старого скетчбука (Райли не врала – он рисовал потрясающе, мрачные, детализированные городские пейзажи). Я скинула запись, как отшила наглого старшекурсника так, что он покраснел до ушей. Он ответил: "Эффектно. 8/10. Минус два балла за отсутствие физического воздействия."
•Точки пересечения:Пустые аудитории поздно вечером, где мы случайно оказывались за одной партой, делая проекты. Молчаливое присутствие, прерываемое короткими, острыми репликами. "Твой код – говно". "Твои аргументы в эссе – вода". "Спасибо, Капитан Очевидность". И... смех. Тихий, сдержанный, но настоящий. Иногда мы шли вместе к стоянке, если Брайс задерживался. Говорили о мотоциклах Чейза (я неожиданно разбиралась в теме), о новых книгах, о том, как Дилан опозорился на физре. Легко. Без напряжения. Как будто всегда так могли.
•Банда:Ничего не замечала. Я была "Т.И, которая вроде как одна, но в порядке". Он был "Пэйтоном, который стал менее мрачным, но все равно Пэйтон". Ваше редкое взаимодействие на их глазах оставалось в рамках "нейтралитета 2.0" – сухое, короткое, без эмоций. Они радовались, что мы хотя бы не режете друг друга взглядами. Идея о дружбе казалась им похороненной. А мы... мы наслаждались своей тайной. Это было наше личное пространство, свободное от их ожиданий и давления. Наш клуб из двух человек, где не нужно было притворяться ни милой, ни гладкой.
И вот, на фоне этой странной, растущей тайной близости с Пэйтоном, появился Он.
Марк. Студент-юрист, третий курс. Красивый, уверенный, с обаятельной улыбкой и манерами принца. Он сам подошел после моей презентации на межфакультетской конференции (я разгромила оппонентов – Пэйтон потом написал в чат: "9/10. Минус балл за дрожь в голосе на старте"). Сказал, что впечатлен моим умом и харизмой. Начал ухаживать: цветы, кафе, прогулки. Он был полной противоположностью Пэйтону – открытый, солнечный, галантный. И после Джейдена с его попытками переделать меня, после всей сложности с Пэйтоном... это было как глоток свежего, простого воздуха. Я подумала: Почему бы нет? Может, это то, что нужно? Простые, понятные отношения без подводных камней?
Мы начали встречаться. Открыто. Банда обрадовалась: "Ура, Т. И снова в игре!" Райли шептала: "Он такой... идеальный!". Джейден смотрел с легкой грустью, но дружески улыбался. Брайс, встретив Марка, пожал ему руку и бросил тебе: "Смотри, чтоб не мудак". Пэйтон... Пэйтон не прокомментировал. Вообще. Ни в чате, ни в жизни. Когда я вскользь упомянула об этом в переписке "Ну, вышла на поле. С принцем местным", он ответил через час сухо: "Поздравляю. Удачи." И сменил тему на злободневную – новый дедлайн Марковича. Я почувствовала укол разочарования, но заглушила его. Он же не имеет права что-то думать. Мы просто... тайные друзья. Или что-то около того.
Первые недели с Марком были... приятными. Легкими. Он восхищался мной, слушал, дарил подарки. Но постепенно я стала замечать нюансы.
•Контроль:"Ты сегодня надолго с девочками? А если я приеду?" "Почему не ответила на сообщение? Я волновался." Сначала казалось заботой, потом стало душно.
•Ожидания:Он представлял меня своим друзьям как "свою идеальную девушку", говорил о планах на лето, намекал на знакомство с родителями. Это пугало. Скорость была слишком высокой.
•Физический контакт:Его прикосновения становились настойчивее. Объятия длиннее, поцелуи глубже, руки "заблудились". Я отстранялась, шутила, но он не улавливал сигналов или не хотел. "Ты такая зажатая, Т.И., расслабься. Я же тебя не укушу."
Два месяца спустя.Его квартира. Романтический ужин при свечах, который он устроил. Вино, музыка. Он был особенно нежен, особенно внимателен. И особенно... целеустремлен. Когда его рука скользнула под мою кофту, а губы стали искать шею, я аккуратно отодвинулась.
-Марк, стоп. Я не готова.
Он замер, улыбка не сошла с лица, но глаза стали холоднее.
Марк-Милая, мы же вместе уже два месяца. Это естественно. Ты мне нравишься. Я тебе нравишься. Чего ты боишься?
-Я не боюсь. Я просто не готова. Мне нужно время.- Я попыталась встать.
Он мягко, но твердо удержал меня за руку.
Марк- Время? Т.И., мы же не дети. Ты умная, современная девушка. Это часть отношений. Ты же хочешь, чтобы у нас было все серьезно? -В его голосе появились нотки упрека и... манипуляции. -Или я что-то не так делаю? Может, ты не уверена во мне?
Я посмотрела в его красивые глаза и увидела не любовь, не понимание, а нетерпение и уязвленное эго. И почувствовала тошнотворную волну давления. Это было не про близость. Это было про контроль. Про обладание. Про его представление об "идеальных отношениях", в которых у меня не было права голоса.
-Я уверена, что не хочу этого сейчас– сказала я четко, выдергивая руку.
-И если для серьезных отношений тебе нужно меня заставлять, то, прости, это не мои отношения.- я встала и пошла к двери.
Он не побежал за мной. Его голос догнал тешь, холодный и обиженный: "Знаешь, Т.И., с твоим характером и комплексами, тебе будет сложно найти того, кто примет тебя целиком. Удачи."
Дверь захлопнулась за моей спиной. Я шла по ночной улице, дрожа не от холода, а от ярости и унижения. Его слова били по больному: "комплексы", "твой характер". Как Джейден тогда. Как будто она была проблемой. А не их неспособность принять ее границы. Слезы злости жгли глаза. Я достала телефон. Палец сам потянулся к единственному человеку, который точно поймет. К тому, кто никогда не пытался ее переделать. К "Айсбергу".
Я написала: Гремлин. Ты где? Нужен кофе. Срочно. Или что покрепче.
Ответ пришел почти мгновенно: Подъезд Валеры. 15 минут.
Он уже ждал, прислонившись к стене грязного подъезда. В руках – два бумажных стаканчика с паром. Увидев меня, он молча протянул один. Я взяла, почувствовав знакомое тепло.
Пэй- принц оказался козлом?– спросил он прямо, без предисловий. Его взгляд сканировал моё лицо – заплаканные глаза, сжатые губы.
-Королевских кровей козел– выдохнула я, сделав глоток горького, крепкого кофе. -Требовал... королевских привилегий. Без моего согласия.
Пэйтон хмыкнул. Не удивился.
Пэй-Попытался давить? На чувства? На ты же должна?
Я кивнула, глотая комок в горле. -Сказал... что с моим характером и комплексами мне никто не нужен.
Тишина. Потом он оттолкнулся от стены и сделал шаг ближе. Не слишком близко, но достаточно, чтобы я почувствовала его присутствие как физическую поддержку.
Пэй-Он – идиот– произнес Пэйтон тихо, но с такой ледяной убежденностью, что по моей спине пробежали мурашки.
Пэй-Твой характер – это сталь. Твои 'комплексы' – это шрамы, которые ты носишь, не сгибаясь. А тот, кто не видит в этом силы, а видит слабость... тот просто слаб сам. И боится. Боится, что ты сильнее.- Он посмотрел мне прямо в глаза. -Ты не проблема, Камендио. Ты – вызов. И не каждый этот вызов потянет. Он не потянул. Его потеря.
Я стояла, завороженная его словами, его неожиданной... защитой. Никакой жалости. Только холодная, жесткая правда и абсолютное понимание. То, что я всегда хотела услышать. То, чего никогда не говорили Джейден или Марк.
-Спасибо– прошептала я, чувствуя, как злость и обида начинают таять, сменяясь странным облегчением.
Пэй-Не за что– он отпил кофе. -Просто констатация фактов." Пауза. "-Хочешь, пойдем куда-нибудь? Туда, где не пахнет плесенью и не светит фонарь моргающим?
Я улыбнулась сквозь слезы. "Пойдем."
Мы шли по ночному городу, пили кофе, говорили. Не о Марке. О проекте Марковича (и как его завалить), о тупом фильме, который Дилан заставил всех смотреть, о новом скетче Пэйтона. Говорили легко, как давние... друзья? Союзники? Нечто большее? Я не знала. Но знала, что это – настоящее. Без давления. Без фальши. Без попыток переделать. С человеком, который видел ее насквозь – со всеми шрамами, колючками и стальным стержнем внутри – и принимал. Не как проблему. Как равную.
Банда спала, ничего не зная. Марк остался в прошлом вместе со своими претензиями. А в прихожей дома, под тусклым светом фонаря, стояли двое: "Айсберг", который начал таять только для одной, и "Стерва", которая нашла того, кто не боялся ее острых краев. Их тайная дружба пережила испытание ложной близостью. И теперь в ней зрело что-то новое, хрупкое и бесконечно ценное. Что именно – покажет время. Но границы были уже не те. И обратной дороги не было.