Хиксберли

Я играла в снежки с Райаном. Точнее нет. Мы как обычно встретились около фонарного столба посреди улицы, решили прогуляться по заснеженным улицам и вышли на поле. Кругом все было белым-было, искрилось, белело, словно сотни маленьких крупиц алмазов. Пар стремительно поднимался вверх, когда теплое дыхание соприкасалось с морозным воздухом. В глазах рябило, но я продолжала держать веки открытыми: очень хотелось запечатлеть в памяти красоту Хиксберли. А потом я вдруг захотела размяться и кинула собранный в руке снежок в Райана. Тот метко прилетел другу в спину. Я отвернулась, будто я была не при делах. Однако парень все прекрасно знал. Он слепил такой же комочек и бросил в меня - попал! Прямо в руку! Так завязалась наша игра. Мы по очереди атаковали друг друга снегом и между делом смеялись, прятались и перекрикивались парой фраз.

Я видела его искреннюю улыбку - и на душе теплело. На руках прекращал ощущаться мороз, нос переставало щипать, а по всему телу разливалось до кончиков пальцев приятное тепло. Мои щеки багровели, а сердце начинало бешено стучать. Он попал в меня снежком, пока я отвлеклась, и я повалилась на землю. Тот быстро подбежал с волнением на лице и, осмотрев, протянул теплую руку. Я все также продолжала улыбаться, взялась за его руку и поднялась. Теплое чувство кольнуло прямо под пальцами, где он держал мою руку. Райан улыбнулся и отряхнул снег с моего плеча, бережно и с нежностью в глазах. Мне почудилось, что сердце сейчас взорвется. Меня накрыл неожиданный жар, когда я посмотрела в его бездонные темно-карие глаза... Они искрились, сияли, в них определенно был свет. Однако где-то в глубине я заметила непроглядную тьму, что таилась в его душе, пустоту и уныние. Мне захотелось прижать его к себе, спросить, что его тревожит, но воздержалась. Понимала, что стоит соблюдать личные границы.

Недавно я осознала и только приняла, что все мои чувства к этому человеку не дружеские. Я долго себя отговаривала, но все же признала поражение: он мне нравится, сильно. Не как друг, а как мужчина. Я смотрю на него и теряюсь, вижу знакомый свет в глазах и таю, вспоминаю, когда прихожу на поле и смотрю в небо. Он повсюду, заполнил мои мысли, мои действия. Рядом с Райаном хочется просто быть собой и жить, дышать, видеть прекрасное.

Сейчас я очень переживала от своих чувств. Может он не чувствует того же? Если так, то я могу разрушить нашу драгоценную дружбу. Я обязана ему признаться. «Медлить нельзя», - подсказывала интуиция.

- Райан, знаешь... - начала я очень несмело. Он отряхнулся от снега и повернулся ко мне. Наши глаза встретились, и я потерялась опять.

- Что такое?

Я очень нервничала и стала теребить пальцы, даже прикусила губу изнутри.

- Я... - Сердце безумно стучало, а кровь прилила к лицу. Наверное, я сейчас как помидор... Парень внимательно меня рассматривал. - Я назначаю нам встречу через два дня! - Я не смогла. Но я приду домой, успокоюсь, хорошенько обдумаю и признаюсь в следующий раз. Обязательно.

Он мягко улыбнулся.

- Хорошо. В двенадцать? - Я кивнула, и мы пошли в мою сторону. Он провел меня до дома и помахал ладонью. А я зашла в дом.

Наконец можно было спокойно выдохнуть. Я перешагнула порог гостиной, не заметив отца в кресле, стала делиться впечатлениями с матерью.

- Матушка, вы не представляете. Я с другом так весело провела время! Мы бросались снежками и... - Я застыла, обратив внимание на отца.

- И....?

- Ничего. Так устала...

- Айлин, с кем ты была?

- Отец, это не имеет особого значения, я по...

- Я задал вопрос, - строго выдал отец.

- С моим другом. Он хороший человек. Не пережи...

- Имя, фамилия? - Я вздохнула.

- Райан Вудс. - От услышанного у отца полезли на лоб глаза.

- Не смей с ним больше видеться.

- Да почему? Отец, что ты скрываешь?

- Я сказал: не смей больше с ним видеться. - Офелия тихо вздохнула.

- Знаете, отец, мне чистосердечно наплевать. Я продолжу с ним видеться, и вы не посмеете помешать. - Я скрылась за дверью своей комнаты.

Отец лишь недовольно скривился, однако понимал, что здесь он диктует условия.

***

На следующее утро в университете Гарет Лоу остановил после занятия Райана. Конечно мужчина рассматривал парня с презрением: как только посмел этот мальчишка видеться с его дочерью? А затем, имея прекрасную идею, заявил:

- Мистер Вудс, я отправил ваше рекомендательное письмо. Можете уезжать послезавтра. Поздравляю, - через зубы проговорил Гарет, а имел в виду «поскорее уезжай и не возвращайся».

Райан был удивлен. Ему не пришлось даже и просить, ведь достиг своего. Он даже не успел завершить последний пункт плана. Однако, пока он возвращался домой после того. Как сообщил Кристиану собирать вещи тоже, понял, что это его совершенно не радует. Он так стремился, так старался ради этого момента, но почему-то на сердце тяжесть вместо радости.

А как же Айлин? Он много думал и переживал. Айлин с самого начала предполагалась роль инструмента, чтобы использовать ради своих целей и выбросить. Однако эта девчонка пробралась в самое сердце и засела там, обволакивая руками. Он сильно переживал. Думал: а может к черту все? Может никуда не ехать? А потом все же вернулся к первоначальному решению. Он что, зря воплощал, придумывал план и страдал? Нет. Райан поедет, и никакая Айлин или глупые чувства его не остановят.

Однако он чуть изменился с самого начала. Парень задумался о том, что девушку стоит предупредить, чтоб не приходила послезавтра на Хиксберли. Мало ли придет - а его нет, станет ждать и замерзнет. На улице очень холодно, а парень не хотел, чтоб она простыла, поэтому решил написать письмо и отдать лично, на прощание. Сказать: вот и все, наша история закончена. Такие слова надо говорить самому и при встрече.

***

Моя Айлин.

***

Я зачеркнул. Что мне надо писать? Как начать? Дорогая Айлин? Или просто имя? Писать с фамилией или по-дружески? В итоге я начал иначе.

***

Привет, нахалка. Или называть вас мисс Лоу? Хах... я пишу это письмо, чтобы кое-что сообщить. Непредвиденные обстоятельства, уж простите. Только вчера мне сообщили, что я вынужден уже завтра покинуть Мидлтон и отправиться в Академию Никсберга. Прошу, только не ищите меня... И не ждите меня, я уже уеду на тот момент. Я очень благодарен за вашу доброту и время, проведенное вместе. Спасибо... Вы сделали мою жизнь ярче, поистине заставили жить. Айлин, вы чудесны. Мне жаль, что нам придется расстаться, но такова жизнь. Знайте, я не был чист с самого начала. И еще, Айлин, я вас, кажется, люблю... Но чувства мне придется оставить, закопать под одиноким дубом на Хиксберли. Я не вернусь. Простите, если сделал больно... Я следую за мечтой и советую вам сделать то же самое...

Прощайте, дорогая Айлин Лоу...

Ваш Райан Вудс.

***

Сам не понимая как, дернулась рука, и на краях письма появились маленькие звезды. Ему хотелось, чтобы она продолжала сиять, как звезда, и улыбаться. Райан завернул письмо и, поставив именную печать семьи Вудс, направился к поместью Лоу.

Он очень переживал и занервничал сильнее, когда дверь открыла мать Айлин. Офелия узнала сразу сына Картера по глазам, она считала, что вражда этих двух семейств бессмысленна, поэтому вежливо поинтересовалась с какой целью пришел Вудс.

- Айлин, мне нужна она.

- Мне жаль, в данный момент она у своей подруги, Элизабет Колин. Я могу ей передать, - в глазах женщины читалась доброта и забота. У нее были такие же черты лица, как и у Айлин.

- Благодарю. Прошу, это важно. - И он вежливо удалился.

Парень даже не подозревал, что письмо затеряется, не дойдет до Айлин. Он спокойно вернулся домой и принялся собирать вещи, сообщив отцу обо всем.

- Кто это был? - буквально сразу, как захлопнулась дверь, спросил Гарет Лоу. - Офелия.

Его жена всячески пыталась скрыть, поэтому спрятала письмо за спину.

- Да так, почтальон забрел не туда.

- Не лги. - Тот поднялся и выхватил письмо из рук.

- Гарет, прошу тебя! Ну мальчик очень хороший, примерный, тем более письмо для Айлин. Я уверена, что там что-то важное.

Мужчина и не подумал, разорвал письмо на мелкие кусочки и кинул сгорать в камин. Офелия упала на колени, видя, как бумага обращается в пепел и сжала ладони в кулаках.

- Как ты можешь быть таким надменно-жестоким? Знай я, что ты станешь таким, ни за что не вышла бы за тебя замуж!

- Не смей ничего говорить Айлин о письме. Если расскажешь, никогда не ищи понимания в моих глазах.

- Ты идиот, Гарет! Ты помешен на своем эгоизме, своей карьере и статусе! - Хлопнула дверь в прихожей: Айлин вернулась. - ты постоянно злишься, мол никто не понимает твоего «блага». А ты сам себя понимаешь?

- Офелия, прекрати!

- Ты напыщенный, самодовольный грубиян. Который своей злостью отыгрывается на других! Ты никогда не замечал Айлин, не занимался воспитанием, диктовал Дилану, как жить. А сам злишься из-за дурацкого конфликта несколько лет назад!

Айлин все слышала, но молчала, тихо стояла за дверью и подслушивала.

- Замолкни!

-Нет, Гарет. Это правда, от которой ты так отчаянно бежишь. Ты дружил с Картером, обещал оставаться рядом и помогать, но из-за какой-то ошибки отцов вы стали врагами. Точнее ты его отверг! Я видела, как искренен был с тобой Картер, как просил, а ты все равно безжалостно оборвал с ним все связи. Да потому что ты из-за своих принципов был убежден в своей правоте и поступил, как жалкий трус.

- Офелия...

- Нет! Вы стали врагами из-за твоих проблем. Из-за тебя семьи Вудс и Лоу стали враждовать. Из-за тебя наша дочь так страдает. Все из-за тебя!

Гарет Лоу, сжимая кулаки до побеления, вылетел из гостиной и хлопнул дверью своего кабинет. Айлин стояла, закрыв рот рукой. Слишком многое она услышала, что якобы не должна. Девушка тихо замерла за дверью и ошарашенно смотрела в стену. Жестокая правда всегда колит глаза.