5 Стрекоза
И это великое благо, когда ты вместо убивающих нервные клетки переживаний умеешь вдруг задумываться, о чем нибудь отвлеченном.
К примеру о том, что на протяжении всей своей разумной истории человечество мечтало летать, подобно птицам, в небе манящем своей свободой. Или хотя бы увидеть землю с высоты птичьего полета. На протяжении целых тысячелетий жившим с этой мечтой людям не оставалось ничего, кроме воспевания возможности полета в мифах и легендах.
Практически две тысячи лет назад существовала детская игрушка - палочка с пропеллером. Покрутил в руках, а она - раз и полетела вверх. Понятное дело, эти мечты зарождались в человеке еще с самого детства, и если перспектива возможности взмыть в небо самому могла осуществиться только во снах и грезах, то запустить в небо хотя бы какой-то маленький предмет, не подбросив камнем, а именно запустить, чтобы тот сам взлетел, подобно птице, заставляет тебя хотя бы в воображении испытать что-то сродни полету и, пусть на самый краткий миг, но все-таки поверить, что когда-нибудь и ты, возможно, сможешь летать, подобно этой диковинной вещице.
Неудивительно, что эта игрушка пронеслась через века, а с ней и напоминание того, что любая мечта, пусть самая детская и неосуществимая, все равно когда-нибудь имеет шанс сбыться.
А ведь именно мечтатели, как правило, воплощают, ну или хотя бы приближают осуществление тех самых заветных сказочных грез.
Страшно даже сосчитать, скольким поколениям детей за целую тысячу лет эта игрушка не давала покоя, давая при том надежду. Пока в Италии один взрослый мечтатель не решил увеличить эту забавную вещицу до размеров солидного механизма. И именно то, что он был настоящим мечтателем, позволило ему навсегда войти в историю. Но не был бы Леонардо выдающимся ученым, увеличь он просто детскую игрушку.
Эта конструкция не имела пропеллера. В схеме первого настоящего прототипа ожившей мечты он использовал древнегреческое изобретение - винт, который изобрел практически за две тысячи лет до рождения самого Леонардо, не менее выдающийся мечтатель древности - Архимед. Вертолет Да Винчи был одной из столь необходимых для приближения мечты крупиц. А поднять его в воздух удалось только спустя целых четыре века. Да и тут между поднять и наладить серийное производство, пролегала пропасть из десятилетий длиной в целую человеческую жизнь.
То, что вертолет впервые начали выпускать на конвейерной основе именно в военных целях, является очередным подтверждением древнего как мир парадокса. Война, являющаяся, по сути, одним из главных врагов научно-технического прогресса человечества. Но забираея жизни, подчас так и нераскрывшихся талантов, и время, которое могло бы быть потрачено в других намного более осмысленных целях. Эта же война зачастую и является самым жизненно необходимым толчком к изобретению новшеств, никогда бы не пришедших в голову для мирной жизни. Начиная еще с многотысячелетней истории создания металлургии и заканчивая разработанными для расшифровки кодов и решения сложных военных задач компьютерами.
И сетью для обеспечения связи в случае ядерного удара, ставшей интернетом. Возникшая благодаря бомбе ядерная энергетика, реактивные двигатели и ракеты. В общем, всего, что из пещер каменного века подняло человечество к звездам, могло бы не быть, не воюй люди на протяжении всей своей обозримой истории.
Эти монотонно разворачивающиеся цепочки мыслей, как нельзя лучше, резонировали с планомерным шумом вертолетных лопастей. Алексу пришлось уйти в себя не от хорошей жизни, а именно от необходимости подавления страха. Утро было солнечным, и настроение самым превосходным. Далеко не первый боевой вылет вроде не предвещал ничего плохого. И непременная опасность от того, что они находились в горячей точке, давала немалый заряд озорного адреналина, а тот, в свою очередь - сильнейшую эйфорию, прибавляя немало подъемной бодрости.
Оно и понятно. Ребята находятся в горячей точке, переносят стресс. Каждый по-разному, но с приблизительно одним и тем же исходом - психологическим выгоранием, которое возможно потянет за собой необратимые последствия. Поравнявшись с первыми, не разрушенными, но опустошенными и сильно побитыми войной высотками, открытая боковая дверь вертолета запустила в салон резкий шум стрелкотни сразу из нескольких стволов. Учитывая, что они обладали самыми современными средствами коммуникации, варианта, что это могут быть свои, не рассматривалось. А если кроме них здесь может быть только враг, то и огонь, соответственно, может быть только по ним.
Заложив резкий вираж вокруг предполагаемого места стрельбы, вертолет хищной птицей завис над крышами мертво стоящих, пустых высоток, всеми своими приборами выискивая, в какой из них могут копошиться открывшие по ним огонь боевики. Сильную роль в столь беспечной тактике играло то, что они были на более сильной стороне, планомерно вытеснявшей за счет существенного технологического перевеса, а главное с низким коэффициентом потерь, относительно уже, по большей части, разбитого противника. В этом и состоял колоссальный плюс подобного формата службы. Воюешь не особо для себя пыльно, рискуешь минимум, гарантированно побеждаешь. Но по прибытии домой вполне себе заслуженно обладаешь всеми почестями ветерана, прошедшего горячую точку. Так что шанс сгинуть в жтой возне с подавлением остаточных очагов сопротивления тоже соответственно сводился к минимуму, но не к нулю. Броня современной боевой машины вполне могла выдержать даже тяжелый пулемет. От ракет же безотказно защитят тепловые ловушки.
И тут глубоко ушедшего в свои мысли Алекса, из теплого кокона блаженного забытья вырывает вовсе не начавшаяся суета с относительно близко раздавшейся трескотни и даже не то, что вертолет сменил курс в поиске стрелявших. В горячей точке это - относительно привычные явления. Поэтому, когда дежуривший у пулемета солдат громко передернул затвор тяжелого орудия, Фартовый, даже не задумываясь об этом, просто машинально отклонился в противоположную сторону от открытого дверного проема. И тут надо же было какому-то идиоту начать шутить о том, что:
-Не такой он уж наверное и Фартовый, раз так за свой зад боится.
Самое же обидное в том то, что Алекс, несмотря на поднятую боевую тревогу, даже и не собирался выходить из своих размышлений, поглотивших все мыслимые тревоги. Как минимум до тех пор, пока к нему лично не пристали с этой плоской шуткой.
Не желая вступать в конфликт и уж тем более кому-то что-то доказывать словами. Он молча встав на ноги, рискованно стал спиной к самому краю дверного проема, отделяющего салон для десанта от находящегося сразу за бортом глубинного провала, образованного высотой птичьего полета, бездны.
Решив сразу пойти с козырей, он начал настойчиво подзывать дурносмехов подойти к себе и стать рядом на самом простреливаемом месте, естественно понимая, что им будет слабо. Так как в сложившейся ситуации, если стоять в проеме, выше вероятности поймать пулю были только шансы выпасть при вполне вероятном первом же резком рывке, что в следующий же момент, ему благополучно и удалось.
Рекордно быстро заработавший мозг раздосадовано констатировал собственную глупость. Вслед за чем пришло моментальное понимание того, что, учитывая большую высоту, этот его последний полет обещает быть мучительно долгим. Хотя, при тут же в разы усилившемся желании жить стало ясно, что эти последние секунды драгоценного бытия, как и свойственно всему хорошему, пролетят со скоростью света. Он не успел даже это додумать, как сильно впечатавшееся в спину место приземления выбило из тела весь воздух, сознание, а вместе с ним, судя по всему, и жизнь.
Вертолет проносился над ранее процветавшим, а ныне опустошенным войной городом. И каким бы двигателем прогресса та не являлась, но непременно сопровождающие ее потери всегда будут непомерно высокой платой за все сулимые светлым будущим изобретения. И столь высокой плата всегда будет именно для тех, кого лично коснулась эта кровавая жатва.
Уносящийся восвояси военный вертолет в своей вместительной кабине нес тела безвременно ушедших солдат. Еще с утра живыми и здоровыми, они летели на обычную запланированную, скорее даже не боевую, а патрульную вылазку. И кто бы мог подумать, что вылетевших на рассвете со щитом уже к закату вернут обратно на таком же точно, как говорили в Древней Спарте, "щите".
Соотношение общего количества выживших на этой войне с летевшими в вертолете показывает всю трагичность этого, вмиг унесшего более десятка молодых жизней, происшествия. И тем же временем то, что Фартовый, резко отреагировав на дружескую колкость, подойдет к заведомо самому опасному месту боевого вертолета. К открытой двери пулеметчика - именно в тот момент, когда в бронированный борт воткнется старая как мир реактивная граната из еще советского ручного противотанкового гранатомета, было маловероятно, но как выяснилось - не равно нулю.
То, что оснащенный самыми современными тепловыми ловушками, делающими его недосягаемым для любых ракет, вертолет собьет не оснащенная никакими системами наведения, бьющая всего на 300 метров и только по прямой граната, было еще невероятнее.
А вот вероятность того, что Алекса, подошедшего к открытой двери именно в момент попадания по хвосту вертолета, выбросит на находившуюся несколькими метрами ниже крышу высотного здания, сводилась уже к невозможному... и вопреки всему - она состоялась.
А, когда стало известно , что солдат, выживший с вероятностью один на миллион,это и есть тот “ Фартовый Малыш” с давнего видео…
Алекса стали считать не иначе как меченым, что и сыграло дальнейшую роль в его судьбе.