Глава 6 Марк
Спустя пару недель работа затянула меня в свой водоворот. Всё текло ровно и предсказуемо, если бы не тот ад, что постепенно разгорался в моей душе. Порой я настолько терялся в лабиринтах собственных мыслей, что начинал выпадать из реальности. Коллеги не раз выводили меня из оцепенения, как, например, сейчас, в деканате университета.
— Марк Викторович, как вам моя группа? Надеюсь, это не они довели вас до такого состояния, что вы уже несколько минут неотрывно смотрите на свой остывший кофе, — произнесла Мария Баталова, вызвав лёгкую улыбку у остальных преподавателей.
Здесь она соблюдала правила приличия, но если мы оставались наедине, то совсем не фамильярничала со мной, обращаясь по имени и на «ты». Она была младше меня на пару лет, так что разница особо не ощущалась, но её манера ненавязчивого сближения со мной начинала раздражать.
В университете никто не знал ни о моих отношениях, ни тем более о том, что я помолвлен. Когда мы с Ангелиной начали встречаться на четвёртом курсе, то не афишировали наши отношения, а наоборот, скрывали. Это было удивительно легко, ведь, в сущности, ничего не изменилось внешне: мы продолжали общаться в той же компании однокурсников, среди которых были и другие девушки, а наедине оставались лишь за пределами университетских стен. Поэтому моя личная жизнь оставалась тайной, и меня это вполне устраивало.
Мария была красивой женщиной, но в моих глазах она почему-то была одной из тех назойливых влюблённых в меня студенток четвёртого курса, и кроме работы я не предпочитал с ней о чём-то говорить.
— Нет, они, в отличие от группы «А», спокойные, думаю, вам повезло, — ответил я равнодушно, выливая остывший кофе в раковину. Аппетит пропал.
— Да, группа «А» — оторви и брось! Как бы я с ними ни боролась, они совершенно меня не слушаются, — посетовала пожилая профессорша, обращаясь к Баталовой, которая обречённо вздохнула, понимая, что её попытка завязать разговор со мной провалилась. Пока она выслушивала женщину с фиолетовыми волосами, скрывающими седину, я, схватив сумку, покинул деканат и направился в свою аудиторию на третьем этаже.
Жизнь в университетских коридорах бурлила и казалась гораздо интереснее моей собственной. Я помнил свои студенческие годы, когда всё было иначе, ярче: походы на природу, гонки на квадроциклах, лыжах, велосипедах – мы, казалось, хватались за всё подряд вместе с ребятами из группы, и Лина всегда была с нами и в первых рядах. А сейчас... мы словно старики, чьё главное развлечение – телевизор. Ничего против него не имею, иногда и сам люблю посмотреть хороший фильм, но всё же предпочитаю не сидеть дома в четырёх стенах, а как можно чаще куда-нибудь выходить или выезжать.
Пробираясь по узкому коридору, я заметил, как мне навстречу спускалась самая неоднозначная персона из группы "В". Вероника увлечённо жестикулировала и что-то рассказывала, а её подруга Сизова, пропустившая одну мою лекцию и решившая, видимо, что я этого не заметил, непринуждённо обнимала её за плечи и смеялась. Невольная улыбка промелькнула на моём лице. В этот момент Вероника выглядела такой... живой. Совсем не такой, как Ангелина за проверкой тетрадей. Я вдруг осознал, что начал их сравнивать: девушек, которые совершенно не были похожи друг на друга.
Мы поравнялись у самой лестницы, ведущей на третий этаж. Толпа студентов толкалась, гудела, и всё же в этот момент пространство вокруг сузилось до одного-единственного ощущения – прикосновения. Чужая, прохладная кожа коснулась моей руки – на краткое, почти несуществующее мгновение.
Мой шаг замедлился, хотя я не отдавал себе в этом отчёта. Просто случайное касание в толпе — ничего особенного. Так почему же я почувствовал его всем телом? Мурашки пробежали по спине, сердце стукнуло один раз — громко, отчётливо, будто пытаясь обратить моё внимание на что-то важное. Я стиснул зубы и резко зашагал дальше, стараясь подавить это абсурдное чувство. Но оно не уходило.
Почему я вообще обратил на это внимание?
Она просто студентка. Одна из многих, но... Почему тогда я запомнил это мимолётное касание? Почему оно отозвалось где-то внутри, хотя должно было стереться из памяти через секунду? Я сжал руку в кулак, пытаясь вернуть себе контроль. "Это ничего не значит." Но если так... Почему я до сих пор это чувствую?
Мы прошли мимо друг друга – всё было по правилам. Никто ничего не нарушил. Но внутри всё задрожало. Я чувствовал, как на миг почва под ногами сместилась, как будто этот короткий эпизод пошатнул устои чего-то большего.
Я шел дальше по коридору, глядя в пол, делая вид, что ничего не случилось. В голове крутилось только одно: почему это едва уловимое прикосновение вызвало во мне столько эмоций, сколько их не было за все несколько лет отношений с Ангелиной?
В голове все чаще возникал вопрос: «Правильно ли было делать предложение? Остаюсь ли я с ней из любви или чувства долга? Что, если мы подходим к концу нашего пути, а не к началу?»
Где-то в глубине души зарождалось новое чувство — не просто влечение, а тоска по чему-то настоящему, по эмоциям, которые, казалось, навсегда покинули наши отношения. И с каждым днем это чувство становилось все сильнее. Мой внутренний голос тихо и верно начинал изводить меня, и мне срочно нужна была реабилитация, которую я ждал с нетерпением.
В эти выходные я, наконец, выдохнул, пытаясь отвлечься от внутреннего монолога, который, словно заевшая пластинка, крутился в голове с того самого дня, как я сделал предложение. Лина уехала к родителям, погрузившись в изучение свадебных ресторанов. Я отдал ей бразды правления целиком и полностью не потому, что не разбирался в этом, а потому, что не вынес бы еще и этого напряжения. Как показывала статистика, практически большая часть мужчин предпочитала оставаться в стороне, ведь все равно в конечном итоге все будет так, как решила женщина.
Преподавание, дипломные работы – голова должна была оставаться ясной. Но не в субботний вечер, когда на кухне уже разливал виски мой лучший друг, Петр. Он, как и я, жаждал вырваться из тисков напряжения, с той лишь разницей, что был женат и обременен ребенком. Нам обоим требовалась разрядка. И Лина приняла это. Она с мамой с головой ушла в свадебные хлопоты, ограждая меня от этой суеты и не выслушивая мое мужское ворчание по мелочам, и я был рад этому.
— Ну что, жених, подготовка к свадьбе идет полным ходом? — спросил Петр, почесывая свою ухоженную бороду.
— Честно? Я почти не участвую во всем этом, — ответил я, залпом опрокидывая стопку. — Ангелина полностью взяла инициативу на себя, а я, кажется, просто плыву по течению.
— Хм, — он усмехнулся и добавил, — вот это другой уровень. Моя Ирина меня с ума сводила шарами и цветами. Я бегал за каждым нужным оттенком, как какой-то безумец, — засмеялся друг, заново наполняя емкости янтарной жидкостью.
— А мне кажется, это не для меня, — признался я. — Я даже не уверен, что хочу идти до конца. Иногда мне кажется, что я просто боюсь правды в наших отношениях.
Петр, который хотел выпить виски, поставил стопку, поднесенную к усам, обратно на стол и посмотрел на меня с внезапной серьезностью.
— Ты передумал? — спросил он, не скрывая беспокойства.
— Не знаю, — выдохнул я. — Боюсь, что брак не спасет нас. Все, что между нами было, уже не вернуть. Мне страшно, что мы просто обманываем себя и друг друга, надеясь на чудо. Думаю, за год я смогу это решить... или смириться и принять, — снова выдохнул я.
— Год? — Петр выгнул бровь и провел пальцем по аккуратным усам. — Почему так долго? Мы все думали, вы поженитесь через пару месяцев.
— Ты же знаешь Лину, она готовится к замужеству как к войне — хочет, чтобы все было идеально, а за пару месяцев она точно не успеет все организовать.
— Я уже хочу посмотреть на лица наших парней, которые планируют тебя скоро вести на открытие какого-то нового клуба на мальчишник, — засмеялся он под мой непонимающий взгляд. — Но я тебе ничего не говорил!
— Сделаю максимально удивленное лицо, — усмехнулся я, но ухмылка быстро сошла с лица.
— Слушай, если ты не уверен, то так и скажи ей. Чем дольше будешь молчать и откладывать, тем хуже будет потом. Да, ты причинишь ей боль, но честность — это единственный способ не разрушить все окончательно.
Я отвернулся, глядя на расписную декоративную посуду в шкафчике за стеклом, которую принесла мне Ангелина. Мой друг всегда был прямолинейным и честным. Он хвалил, когда нужно, и ругал, когда это было необходимо. И имел на это полное право. Ему было тридцать два года, и в жизни, в отличие от меня, он уже состоялся: построил дом, посадил дерево и вырастил сына. Все как по писаному. Но я не хотел так. Однообразие, повторяющийся сценарий изо дня в день, отсутствие движения – все это пугало меня. Отец однажды сказал, что, возможно, это из-за того, что в подростковом возрасте я не смог насладиться этой порой, так как несколько лет провел в трауре из-за потери матери, и теперь мне хочется ощутить, что значит жить. Возможно, он прав, а может, я просто такой сам по себе. Ведь мне только двадцать восемь, и я хочу испытывать весь спектр эмоций, жить жизнью, полной приключений. Разве это плохо? Я люблю постоянство в плане отношений, но не понимаю, как люди из года в год делают одно и то же, когда вокруг столько всего интересного. Но сейчас все это проходит мимо меня. И я начинаю падать в какую-то яму, в которой лежу обездвиженный и почти бездыханный.
Я вернулся с небес на землю и посмотрел на друга, который продолжил.
— Послушай, ты не первый и не последний, кто оказался перед таким выбором. Но жизнь слишком коротка, чтобы жить ради чужих ожиданий или ради статуса. Если ты не чувствуешь себя готовым, лучше честно признаться и не играть в эту игру.
Я посмотрел на друга и почувствовал благодарность за его слова. Он был для меня не просто другом, он был тем старшим братом, которого мне так не хватало. Мы росли бок о бок, наши дома стояли по соседству, когда моя семья еще была целой. Он, словно рыцарь, вставал на мою защиту от уличных задир, когда я был мал и слаб. Помню, как меня переполняла радость и изумление, когда мальчик, на целых пять лет старше, предложил мне дружбу. С того дня он стал моей незыблемой опорой, верным союзником, мудрым советчиком. Даже не представляю, как бы я справился со многими жизненными испытаниями, не будь его рядом. Он не пытался меня утешить, не говорил, что все будет хорошо, а просто дал понять: принимать решение — моя ответственность.
Я коротко кивнул, и мы сменили тему, которая и без того терзала меня каждую минуту. Было приятно хоть немного отвлечься, слушая рассказы о том, как их малыш подрастает и как у него режутся зубки. Я бы тоже хотел детей, но не сейчас, не когда я сам застрял в своих чувствах и не знаю, чего хочу.
Наслышан, что у невест есть предсвадебная паника, в которой они сомневаются в правильности своего выбора. Но в нашем случае она была у жениха, так как Лина полностью была уверена в нашем с ней будущем.
Так мы просидели до двух ночи и разошлись. Сидя на диване в полной темноте, я посмотрел в окно. Штора была отдернута, и я увидел звезды. Я никогда не был религиозным человеком, но сейчас, оставшись наедине с собой, я прошептал: «Господи, помоги мне», надеясь, что Он услышит и хоть как-то подтолкнет меня к решению. Запрокинув голову на спинку дивана, я начал засыпать, а в голове все звучал голос моего друга, который, уходя, сказал мне лишь одну фразу:
— Реши все до Нового года и покончи с этим...