Глава 5 Вероника
Видимо, моя выходка перед началом пары застряла у преподавателя в горле, словно кость, раз он попросил меня остаться. Но после того, что я услышала в свой адрес, я еще несколько минут пребывала в шоке, сидя в пустой аудитории и пытаясь осмыслить произошедшее.
Я стерва?
Я стараюсь привлечь его внимание?
Я хочу с ним сблизиться?
В голове крутилась лавина вопросов, на которые я отчаянно хотела получить ответы, но понимала — это невозможно. Он уже ушел.
С яростью швырнув оставшиеся на столе вещи в сумку, я рванула к двери, желая скорее покинуть этот кабинет.
— Никусь, что случилось? Ну же, расскажи! — Даня, схватив меня за руку, с тревогой смотрел в глаза. Рядом стояла Лиля, её лицо отражало не меньшее беспокойство. Они все это время ждали меня в коридоре.
— Не здесь, — твёрдо сказала я и направилась к выходу из университета. За мной, недоумевая, бежали друзья, не понимая, что происходит.
Наконец добравшись до знакомого кафе, я устроилась в самом углу за столиком, скрытым от посторонних глаз. На меня устремились два взгляда, в которых читалось нарастающее беспокойство.
— Он назвал меня стервой, которая только и делает, что добивается его внимания, представляете? — выпалила я, размахивая руками.
— Да ты что? Прямо так и сказал? — удивлённо спросил друг.
— Ну, примерно... смысл был именно такой, — выдохнула я, потирая виски.
— Нет, расскажи слово в слово, — потребовала подруга.
Я, заказав чай с лимоном, пересказала нашу короткую, но яркую беседу.
— Зачем ты показательно провоцируешь его? Ты же вредишь и себе, и его репутации, — с недоумением произнесла Лиля.
Я молча смотрела в окно. Ответа у меня не было. Действительно, почему я так себя веду? Может, просто потому, что меня бесят высокомерные мужчины, считающие себя пупами земли. Но он же преподаватель... у него статус...Позволительно ли ему это?
— Он думает, я буду за ним бегать? Кем он себя возомнил? — задыхалась я от возмущения. — Я должна прояснить это!
Вскочив со стула, я резко опустилась обратно из-за того, что две пары рук легли на мои плечи, удерживая меня.
— Нет! Ты никуда не пойдёшь и забудешь этот бред. Пусть думает, что хочет. Он преподаватель, а ты студентка, и в случае чего, попрут тебя, а не его! Это не школа, здесь разбираться не станут. Студентов куча, а вот ценных кадров — единица, а он как преподаватель очень даже неплох, — строгим голосом произнесла подруга.
— Поддерживаю наш беленький цветочек. Не стоит поддаваться эмоциям — так ничего не добьёшься. Не лезь к нему, не навлекай беду на себя. А лучше вообще не обращай никакого внимания, — мягко и тепло просил Даня, накрыв мою руку своей.
Мои новые друзья были моим спасением в море необдуманных решений. Я увидела, как искренне они переживают за меня, хотя знакомы мы были не так уж и много. От нахлынувших чувств мои глаза покраснели и наполнились слезами.
— Та-а-ак, если я была слишком груба, прости, пожалуйста, не плачь! — запаниковала Лиля, вытирая салфеткой мою размазанную тушь.
— Нет, я просто рада, что встретила таких людей, как вы. Без вас я бы уже натворила дел и ехала домой на поезде, — усмехнулась я.
— Для этого и нужны настоящие друзья, — подытожил Даниил.
Наконец, выдохнув и выплеснув накопившиеся эмоции, я ответила:
— Да, согласна. Не буду даже смотреть на этого пунктуального, самовлюбленного, с огромным самомнением...
— Вот и славно! А теперь пойдёмте в кино! — озорно рассмеявшись, Лиля, не дав мне договорить, подскочила и, схватив всех под руки, потащила к выходу.
Следующие несколько недель прошли в умиротворенной гармонии, без тени напряжения. Нельзя сказать, что к концу сентября нашу группу сковал нерушимый союз; скорее, каждый нашел свой тихий уголок в небольших компаниях, и подобное разделение устраивало всех, в том числе и меня, нашедшую приют в обществе Дани и Лили. Между ними на удивление возникла особая связь, наполненная взаимопониманием и теплотой. Даниил, словно искусный кутюрье, с упоением подбирал для нас наряды, приоткрывая завесу над тайнами выгодных приобретений и секретных распродаж. Мы же давали ему советы по поиску спутницы сердца. Мой друг, такой же романтик, как и я, и, хотя всю свою любовь он дарил нам, я понимала: это не то, чего он ищет, ему нужно что-то большее.
Я исправно посещала лекции, усердно копя оценки для заветных автоматов в будущем. Почти все предметы сдались под натиском моего усердия, кроме двух злополучных дисциплин: анатомии и, разумеется, клинической психологии. В первом случае наука оказалась неприступной крепостью, и зубрежка превратилась в бессмысленное повторение заученных фраз. Во втором же, я представляла, что Марк Викторович – всего лишь голос из забытого старенького радиоприемника в аудитории. Он, в свою очередь, словно меня и вовсе не замечал. Ни разу его взгляд не задержался на мне, ни разу он не обратился ко мне с вопросом на семинарах, хотя порой я сама поднимала руку, зная ответ. Но он, будто мы заключили негласный договор, упорно игнорировал меня.
Едва первокурсники освоились с университетской жизнью, как старшие курсы принялись за организацию посвята. Традиция, к счастью, оставалась добровольной – приглашены все, но явка по желанию.
— Никусь, предлагаю не тратить завтра время на эти архаичные конкурсы, а заняться чем-нибудь поинтереснее, — прошептал Даня, кокетливо придвинувшись ко мне, словно искушая запретным плодом.
— А как же традиция? Фотографии на память? Воспоминания? — театрально и излишне эмоционально перечислила я, наблюдая, как друг закатывает глаза.
— Ты хочешь фотографии с лицом, измазанным мукой? Или, даже если это будет шоколад, со стороны это будет выглядеть как настоящее г... — Даня не договорил, прокашлявшись, намекая на не самое аппетитное зрелище.
— Откуда такие познания? — тихо рассмеялась я.
— Каждый год одно и то же. Ведут новоиспеченных студентов, наивных, как овечки, и устраивают над ними глупейшие конкурсы, да еще и в лесу, подальше от посторонних глаз. А потом эти фото распечатывают и вывешивают на стенд у деканата. Позорище. Мой знакомый проходил стажировку в нашем университете и видел фотографии разных лет в архиве. Хочешь стать частью этой вакханалии и испортить себе репутацию роковой женщины? — мягко и бережно спросил Даниил, поправляя свою безупречно уложенную челку.
— Я то? Роковая? — удивленно переспросила я, не переставая смеяться.
— Еще какая, — подмигнул парень, переводя взгляд на преподавателя, который, подперев голову рукой, слушал доклад одной из наших однокурсниц у кафедры. Кажется, ему было так же скучно, как и нам.
— Ладно, уговорил, не хочу пачкать лицо продуктами, да еще и в лесу, так что решено! — обрадовала я друга, доставая телефон. — Пишу Лиле о наших планах!
— И какие же у нас планы? Уже что-то придумала? — потирая руки, спросил друг.
— Вечеринка в честь новоселья! — подмигнула в ответ я, убирая волосы на одну сторону.
Вся лекция утонула в монотонном гудении голоса девушки в очках – единственной зубрилы среди нас. Ее голос, словно сонный дурман, окутывал аудиторию, погружая в полудрему. Если бы не его статус, усатый преподаватель давно бы капитулировал перед этой усыпляющей лекцией об «истории психологии». Нам же, простым смертным, сон был дозволен. Окинув взглядом аудиторию, я убедилась, что почти каждый, блаженно посапывая, уже видел второй сон, лежа на столе. Чтобы хоть как-то взбодриться, я нырнула в виртуальный мир интернет-магазина, изучая акции и скидки. Это занятие поглотило меня настолько, что я не заметила, как прозвенел спасительный сигнал.
Преподаватель, заметно оживившись, с радостью поблагодарил нас за внимание и, подхватив свой старенький дипломат, поспешил ретироваться. Мне он нравился. С первой же лекции он раздал нам темы для самостоятельного изучения на весь семестр, подчеркнув, что знания мы должны добывать сами, а на занятиях лишь делиться ими друг с другом в формате докладов. Конечно, никто и не думал что-либо записывать за лектором, ведь все доклады заранее были сброшены в общий чат, чтобы перед зачетом иметь под рукой весь необходимый материал. Так и протекали занятия Станислава Борисовича: тихо и мирно, в царстве дрёмы и грез, где каждый отсыпался перед следующей лекцией или восстанавливался после предыдущей, в зависимости от дня недели.
Клюнув меня в щеку, Даня упорхнул по своим делам, а я побрела домой, чтобы наконец разложить оставшиеся в коробках вещи по местам и, завернувшись в мягкий плед, наслаждаться горячим какао. Да, идеальный вечер. Не то чтобы я совсем не любила тусовки, но в это время года я особенно ценила уют, пока осень укутывала город в свои прохладные объятия.
Спустя несколько часов, когда за окном уже было темно, а моя комната преобразилась до неузнаваемости, я, поставив молоко на плиту, взяла ноутбук и перенесла его на кровать, усаживаясь поудобнее. Теперь можно и отдохнуть! Телевизор бормотал что-то невнятное на фоне, а я открыла сайт университета в поисках свежих объявлений, списка мероприятий и прочей учебной рутины. Оказалось, здесь бурлила своя жизнь: кто-то потерял ручку с тайником для шпаргалок, кто-то нашел забытую тетрадь и искал владельца, а кто-то, не стесняясь, предлагал ответы к экзаменам за кругленькую сумму.
"Да уж, вот это новости!" – подумала я, закрывая вкладку и переходя в раздел знакомств.
Здесь выкладывали свои фото свободные студенты, пытаясь себя "продать", или же размещали чужие снимки с вопросом: "Есть ли шансы?" Я усмехнулась. Неужели кто-то действительно ищет любовь не на сайте знакомств, а в недрах университетского форума? Бегло пролистав череду лиц, я наткнулась на раздел "В ком заинтересованы". "Что за...?" – пробормотала я, утопая в бесконечном потоке фотографий Марка Викторовича. Снимки, явно сделанные украдкой студентками во время лекций, были смазанными и нечеткими, но в каждом угадывался он. Некоторые студентки даже писали, что хотели бы ребенка от него! Полный абсурд! Он не был обделен женским вниманием и явно упивался им, и меня вместе с остальными он косил под одну гребенку.
Вдруг на плите раздалось сердитое шипение. Черт, молоко! Два прыжка – и я уже у плиты, спасаю ее от неизбежного. Вытерев пену, я вздохнула с облегчением: хоть не пригорело. Добавив две ложки какао, вылила ароматный напиток в большую кружку и вернулась к ноутбуку.
Почти каждый пост в разделе "В ком заинтересованы" был одой Марку Викторовичу: строгий, мужественный, прекрасный! Девушки, вплоть до четвертого курса, мечтали о романе с ним, вознося его внешность до небес. Я фыркнула, продолжая рассматривать галерею из его фотографий. «Нашли кумира — высокомерный, грубый, самоуверенный, а характер просто кошмар!» Мой палец сам собой прокрутил страницу вверх, к лучшему снимку, где он в профиль что-то пишет на доске. Черт. Даже я не могла отрицать: у него красивые руки. Длинные пальцы, четкие сухожилия, легкий загар.... Я резко захлопнула крышку ноутбука.
«Характер – просто кошмар!» — повторила я вслух, как заклинание. Но почему же сегодня, когда мы случайно столкнулись с ним в коридоре, моё сердце застучало так, будто я пробежала стометровку?
Погасив свет и выключив телевизор, я тяжело выдохнула. Момент нашего контакта не выходил из головы. Комнату наполнил лунный свет, и за окном засверкали звезды, словно россыпь бриллиантов. Невероятная красота! Какао приятно согрел, но убаюкать не смог, и я, пытаясь уснуть, начала считать самые яркие звезды. Не помню, сколько времени прошло, но, кажется, я остановилась примерно на тридцати.