.
Ариелла сидела за обеденным столом, будто выжатая. На ней была простая светлая рубашка и чёрные зауженные брюки — образ деловой и уставшей женщины, которой в свои двадцать пять довелось пережить куда больше, чем полагается в этом возрасте. Волосы собраны в небрежный хвост, а под глазами лёгкие тени, выданные слишком насыщенной неделей.
Напротив — её отец, статный мужчина в строгой рубашке с закатанными рукавами. Он выглядел расслабленным, но каждый его взгляд, каждое движение говорили: он всё замечает. Сбоку — мать, элегантная, как всегда. С короткой стрижкой, украшенной тонкой заколкой, и мягкой улыбкой на лице, будто бы затуманенной лёгкой печалью.
На столе — изысканное жаркое с розмарином, свежий салат, лёгкий соус с трюфелем, запечённые овощи, хлеб из домашней пекарни. Бокалы тихо поблёскивают в свете хрустальной люстры.
— Учтите, что сегодня я не способна поддерживать светскую беседу, — хрипло заметила Ариелла, разрезая картофель. — Мне казалось, этот день никогда не закончится.
— Ты слишком много на себя берёшь, — сказала мать, осторожно поставив вилку. — Может, стоит взять отпуск? Немного отдохнуть. Съездить с Феликсом в короткое путешествие, например?
Ариелла напряжённо улыбнулась, даже не поднимая взгляда от тарелки.
— Спасибо, мам. Но пока не время. У нас в отделе завал.
Отец поднял бровь:
— Тем не менее, свадьбу откладывать больше нельзя.
И в этот момент в столовую вошёл Феликс.
Он появился уверенно, словно дома, в классическом костюме, с идеальной укладкой и легкой полуулыбкой. Приветствие его было подчеркнуто вежливым:
— Добрый вечер. Прошу прощения за внезапность. Решил навестить вас, раз уж проезжал мимо.
Он подошёл, поцеловал мать Ариеллы в щёку, пожал руку её отцу, а затем повернулся к самой Ариелле и попытался коснуться её плеча, но она ловко отодвинулась.
— Не вовремя? — с улыбкой, но с настойчивостью, спросил он.
— В самый раз, — ответил её отец, указывая на свободный стул. — Как раз говорили о вас.
Феликс сел рядом, словно ничто не предвещает неловкости, и взял бокал воды.
— Я как раз хотел обсудить свадебные вопросы. Нам нужно наконец определиться с датой. Университет закончен. Лето идеально подходит…
Ариелла поставила вилку и потерла висок.
— Пап, мам... Феликс... пожалуйста. Мы об этом говорим каждую неделю. Каждый раз всё по кругу. Дайте мне хотя бы один вечер без этого.
Феликс бросил на неё внимательный взгляд:
— Всё дело в том, что ты откладываешь слишком долго. Нам пора двигаться вперёд, Ари.
Она едва открыла рот, чтобы ответить, как раздался дверной звонок.
Все обернулись.
Спустя несколько мгновений в дверном проёме появилась Лана — яркая, как всегда. На ней была свободная рубашка, джинсы и кеды. Волосы собраны в небрежный пучок, глаза сияют.
— Простите за вторжение, — сказала она быстро, но с широкой улыбкой. — Я просто… — она встретилась взглядом с Ариеллой — …я соскучилась по своей лучшей подруге. Решила, что пора её выкрасть на один вечер. Без работы. Без разговоров о свадьбах. Просто поболтать.
Мать Ариеллы улыбнулась, отец откинулся на спинку стула с лёгким удивлением.
— Вечерние девичьи разговоры? — он хмыкнул. — Это даже благородная миссия.
Феликс помрачнел, но ничего не сказал.
— Ари, если хочешь — иди, — кивнула мать. — Ты и правда выглядишь уставшей.
Ариелла, не раздумывая, встала со стула. Казалось, она только и ждала этой возможности.
— Я пойду.
Феликс потянулся было встать:
— Я провожу…
— Нет, — отрезала Лана, — не нужно. Мы по-женски. С вином и глупыми разговорами. Без мужчин.
Феликс опустился обратно.
Ариелла, уже поднимаясь по лестнице за Ланой, через плечо бросила:
— Хорошего вечера. Всем.
Как только дверь закрылась, Ариелла выдохнула и улыбнулась впервые за весь вечер.
— Ты просто спасительница.
— Это я знаю, — усмехнулась Лана, — но ты выглядишь так, будто тебя держат под водой.
— И именно так я себя и чувствую.
— Спасибо, что пришла. Без причины. Просто… пришла.
— Иногда "просто соскучилась" — самая важная причина. И я действительно соскучилась, Ари.
Они обнялись.
— Ну что, вино? И сплетни обо всех?
— Да, пожалуйста.
Комната была наполнена мягким золотистым светом. За окном — синяя тишина позднего вечера, редкие отблески проезжающих фар на стенах. Огонь в камине горел спокойно, как будто подстраивался под настроение. На диване, завернувшись в лёгкий плед, сидела Ариелла. Её длинные волосы были заплетены в свободную косу, на ней — уютная домашняя пижама цвета сливочного крема.
Рядом на ковре лежала Лана — босиком, в лёгком хлопковом халате, волосы слегка растрёпаны. Между ними — плоский поднос с клубникой, миндальными печеньями и двумя бокалами белого вина.
— Ну вот, — лениво сказала Лана, вытягивая ноги, — я замужем. А внутри всё ещё чувствую себя той же самой девчонкой, которая боялась, что мама узнает про татуировку на лодыжке.
— Потому что ты та же самая девчонка, — усмехнулась Ариелла, поднося к губам бокал. — Просто теперь с мужем и двумя полотенцами в ванной.
— И с бесконечным количеством кастрюль, — вздохнула Лана. — Я сегодня пыталась приготовить курицу. Закончила тем, что вызвала Марка и мы заказали суши.
— Ты же говорила, что хочешь освоить кухню?
— Хочу, но кухня пока не хочет осваивать меня. — Она рассмеялась. — У меня получилось дымовое шоу и немножко обугленный противень. Но, знаешь, всё равно чувствую себя… взрослой. По-своему.
Ариелла мягко улыбнулась.
— В тебе всегда было что-то по-домашнему тёплое. Ты — та, кто первым делом расставит свечи, включит музыку и нальёт чай, если у кого-то грусть. Даже когда мы были детьми — ты всё время кого-то "спасала".
— Потому что я панически боюсь, что мои близкие будут несчастны, — пожала плечами Лана. — А ты? Как ты себя чувствуешь, Ари?
Наступила тишина. Ариелла перевела взгляд на огонь, слегка покачала бокалом в руке.
— Сложно сказать. Внешне — всё идеально. Работа, распорядок, ужины с родителями, встречи с Феликсом… А внутри... — она помолчала, — иногда чувствую, что просто существую, а не живу. Словно все эти три года я просто стояла на паузе. Вроде и дышу, но не вдыхаю по-настоящему.
Лана подалась вперёд, положила голову Ариелле на плечо.
— Я здесь. Всегда была. Всегда буду.
— Я знаю, — прошептала Ариелла, уткнувшись носом в её волосы. — Спасибо.
Они молчали. Молча доедали клубнику, пили вино. Разговаривать дальше не хотелось. В этой тишине было всё — и понимание, и поддержка, и тихая женская нежность.
Через некоторое время Лана вдруг поднялась и с заговорщицкой улыбкой подскочила к прикроватной тумбочке.
— Доставай карты. Сегодня мы гадаем на будущее!
— Ты серьёзно? — фыркнула Ариелла. — Вино и гадание? Мы точно не в шестнадцать?
— Шестнадцать — это когда веришь в принцев. Двадцать с хвостиком — это когда знаешь, что иногда лучше гадать на картах, чем слушать Феликса.
— Ну давай, — рассмеялась Ариелла, потянувшись за старой колодой.
И вот уже карты разложены на пледе, свеча затеплилась на подоконнике, за окном ночь укутала город. Две подруги — взрослые, разные, но по-прежнему родные — снова были просто собой. Без масок. Без ролей. Просто Лана и Ари.
Комната Ариеллы наполнилась мягким светом. Маленькая свеча на подоконнике отбрасывала тёплое мерцание на стены, а карты, раскиданные на пледе, словно впитывали в себя эту энергию.
— Я не помню, когда мы в последний раз так сидели, — тихо произнесла Лана, перемешивая старую, немного потёртую колоду. — Помнишь, как в старших классах мы гадали, кто в кого влюбится?
— Я всё ещё помню, как ты мне тогда нагадала, что я выйду за парня в белой рубашке и с тёмными глазами. — Ариелла рассмеялась. — Тогда я решила, что это учитель истории.
— Прости, я ещё не была профессионалом, — фыркнула Лана и перехватила карты, разложив их веером. — Ну что, по классике? "Прошлое — настоящее — будущее"?
— Ага. Только будь мягкой. Я после этого дня хрупкая, как бокал шампанского.
— Значит, бережно, как с фарфором, — кивнула Лана и вытянула три карты.
Первая — Пятёрка кубков.
— Прошлое, — задумчиво протянула Лана. — Потери. Разочарования. Грусть. Но… — она перевернула карту ближе к Ариелле, — всегда на ней есть два полных кубка позади фигуры. Просто человек их не видит, потому что уставился на разлитые.
Ариелла не ответила. Только посмотрела на карту чуть дольше, чем нужно, и кивнула. Она поняла.
Вторая — Влюблённые.
— Настоящее, — Лана чуть приподняла брови. — Ну тут даже объяснять нечего. Два пути. Два сердца. И, возможно, два выбора. Только один из них твой. А другой — чужой.
— Ты что, сговорилась с судьбой? — слабо улыбнулась Ариелла, прикрывая глаза.
— Это просто карты, Ари. Они говорят то, что ты и так знаешь.
Третья карта — Луна.
Лана не сразу заговорила.
— Будущее… запутанное. Нечто скрытое. Много страхов, иллюзий, путаницы. Но… — она посмотрела на подругу, — Луна — это ещё и женская интуиция. Если ты прислушаешься к себе, всё разберёшь.
Ариелла медленно потянулась за своим бокалом. Сделала глоток.
— Красиво. И чертовски правдиво. Ты знаешь, я всю жизнь старалась быть правильной. Делать то, что ожидают. А в итоге — потеряла себя. Иногда мне кажется, что внутри меня две Ариеллы. Одна — дочь Блэквуд, будущая жена Феликса, управленец. А вторая — та, что смотрит на закаты, слушает в машине старый рок и… всё ещё любит Рона.
Лана положила свою руку на руку Ариеллы.
— Может, всё дело в том, что вторая — настоящая?
— А первая?
— Маска, — просто сказала Лана. — Красиво сделанная, привычная. Но всё равно маска.
Карты на пледе будто снова засияли. Тень от пламени свечи метнулась по стене.
— Ну а теперь ты, — Ариелла потянулась за картами. — Ты замужняя женщина, хозяйка собственного мира. Посмотрим, что тебе скажут карты.
— Только не вытаскивай мне Башню, — хихикнула Лана. — Я только выучила, как пользоваться духовкой.
Они снова засмеялись. Смех был лёгким, чистым, почти девичьим. Всё было так, как должно быть в такие вечера: вино, карты, подруга и чуть-чуть магии, чтобы не сойти с ума от реальности.
— Ладно, ведьма моя, — Лана поёрзала на подушке, подтягивая колени к груди. — Теперь ты тяни. Моя очередь бояться.
Ариелла, сдерживая улыбку, взяла карты. Перемешала сосредоточенно, как будто от этого зависело что-то большее, чем просто девичья игра.
— Прошлое, настоящее и будущее, да?
— Да.
Девятка мечей.
На мгновение обе замолчали.
— Тревожное прошлое, — мягко произнесла Ариелла. — Бессонные ночи. Много страха, ожидания чего-то плохого, как будто ты всё время боролась с чем-то в голове. И только недавно смогла выдохнуть.
Лана слегка кивнула. В её глазах мелькнула тень воспоминаний — возможно, о том периоде, когда она не была уверена, любит ли Марк её по-настоящему или просто привязан. Когда они ссорились из-за будущего, из-за семьи, из-за неё самой.
— Продолжай, — хрипло сказала Лана.
Ариелла вытянула следующую карту. Двойка кубков.
— Настоящее. Любовь. Партнёрство. Единение. — Ариелла подняла глаза. — У тебя сейчас, как бы это ни звучало, период, когда ты на своём месте. Ты любишь, тебя любят. Это про Марка. Он твой.
Лана слегка покраснела, но не отводила взгляда.
— Он мой. Такой упрямый, но родной до костей.
Последняя карта. Императрица.
— Ну, поздравляю. — Ариелла ухмыльнулась. — У тебя будет ребёнок.
— ЧТО?
— Не обязательно прямо сейчас. Но в будущем. Эта карта — про плодородие, заботу, дом. Ты станешь матерью. А ещё — это карта женской силы. Ты будешь не только мамой, но и хозяйкой своего мира.
Лана расплылась в неожиданной улыбке.
— Знаешь… пусть. Пусть будет так. Я не против. Главное, чтобы всё было по любви. А у нас… — она коснулась пальцами кольца на безымянном, — всё именно так.
Свеча медленно догорала, бросая золотой свет на их волосы, глаза, руки, распластанные по одеялу. Ночь прятала за окнами всё лишнее. Оставались только две подруги и полная тишина — такая тишина, которую не хочется нарушать.
— Ари… — Лана повернулась на бок, укрываясь пледом. — Завтра вечером… приходи к нам с Марком поужинать. Просто по-домашнему. Поболтаем, поедим что-нибудь вкусное. Может, я даже приготовлю пасту. Или хотя бы салат.
— Сама?
— Нет, конечно. Марк. Но я буду рядом и мешать соус ложкой, — фыркнула Лана.
Ариелла кивнула, уже зевая.
— Хорошо. Я приду.
— Вот и отлично, — прошептала Лана, выключая лампу у кровати.
Тьма окутала комнату, оставив после себя только спокойствие. Ариелла закрыла глаза. Впереди был ещё один день. Возможно, он будет трудным. Но сейчас… сейчас рядом была подруга, свеча, карты и ощущение, будто всё обязательно станет на свои места.