Золотая клетка

Жизнь Лайи в доме Влада Уолтера можно было назвать одним словом: «бесцельность». В Вашингтоне у девушки были подруги, театры и галереи, но Лэствилл — маленький, местами провинциальный и скучный. Всегда оставалась возможность поехать в Ди-Си, однако почти за целую неделю Лайя этого так и не сделала.

Пятница напоминала понедельник. И вторник. И даже среду и четверг, потому что картинка почти не менялась, разве что Кэт готовила разные блюда. Брачный договор лежал нетронутым, ровно как и папка с предвыборной кампанией Влада. Лайе не хватало сил на это, пусть она вообще ничем не была занята. Всё, что она делала, — бесцельно слонялась из угла в угол между белых стен, иногда останавливалась у мольберта, но даже не брала в руки кисть.

Неужели стадия принятия выглядела так? Отрицание и гнев хотя бы походили сами на себя. Решительно надвигающаяся весна тоже не радовала. Всё зеленело стремительно, бутоны готовились раскрыться, температура на улице росла, а Лайя тоскливо смотрела в окна и ощущала на лодыжках невидимые кандалы.

Несколько раз она ходила гулять с Адель. Нарочно не предупреждая никого, в разгар дня, чтобы вывести из себя Кассандру, однако та либо больше не жаловалась, либо Влад предпочитал эти выпады игнорировать. С ним, кстати, они виделись лишь по утрам, и встречи эти больше не содержали списка рутинных дел — лишь пожелание доброго утра, словно после него не портилось и без того скверное настроение.

Половина роз завяла, и Кэт прорядила букет. Он остался стоять на журнальном столике в гостиной — никому не нужный, пусть и красивый. Лайя смотрела на него прямо сейчас и думала, что ненавидит теперь не только лилии. Причём все остальные цветы, что находились в доме, не вызывали раздражения, лишь один единственный, предназначенный персонально ей.

Хлопок двери нарушил приятную тишину. Лайя не ожидала, что Влад вернётся так рано: время едва достигло шести, а он всю неделю появлялся на пороге дома в девять и позже. Сюрприз вышел, мягко говоря, неприятным, сбежать прямо сейчас казалось глупым, поэтому Лайя продолжала сидеть неподвижно, уставившись на цветы.

— Добрый вечер, — Влад тоже не ожидал встретить девушку вот так сразу. — Хорошо, что ты здесь.

Лайя посмотрела на него вопросительно, ожидая объяснений.

— Собирайся, в семь у нас заказан стол в ресторане.

Это не было приглашением — констатация факта, почти приказ. Лайя недовольно поджала губы, смеряя мужчину гневным взглядом, а затем процедила:

— Я не ем так поздно.

— Я не прошу тебя есть, — парировал Влад, — но прямо сейчас ты идёшь приводить себя в порядок.

— Я не хочу, — Лайя отвернулась.

— Лайя! — гаркнул мужчина, но мгновенно взял себя в руки: — У тебя есть двадцать минут. Едва ли два часа в моём обществе тебя сильно утомят.

Девушка фыркнула. Он и представить себе не мог, насколько сильно утомил за две минуты. Но при этом знала, что ничего не добьётся, разве что раздражения, однако этот пункт уже был успешно закрыт. Нарочито медленно поднявшись с дивана, Лайя направилась к лестнице, сопровождаемая взглядом мужчины. Хотелось толкнуть его в грудь, накричать, высказать, как ей плохо здесь, однако Лайя лишь держала спину по-королевски прямой.

— Тебе не нравятся розы? — неожиданный вопрос остановил на первой ступеньке.

— Нет, — Лайя ответила, не оборачиваясь.

— А что нравится?

— Угадай, — и продолжила свой путь дальше.

༻⋆⋆⋆༺

Влад дождался, когда дверь в гостевую спальню захлопнется, и только потом сам поднялся на второй этаж дома. Он не думал, что будет сложно настолько.

Лайя, конечно, имела все основания злиться. Но и он в свою очередь думал, что женятся они по-настоящему, пусть и не без определённых договоренностей — в их мире это всегда являлось нормальной практикой. В голове ежедневно прокручивались все встречи, предшествовавшие свадьбе, Влад искал в них ответы, подсказки, намёки, силился понять, что упустил. И чем больше он размышлял, тем сильнее уверялся, что пропускал всё, занятый мишурой.

Выборы, рейтинги, гонка в бизнесе, попытки урвать более лакомые куски. Их разговоры с Лайей не были содержательны, Влад сейчас даже не мог вспомнить, что они обсуждали те немногие разы, когда встречались. Но, наверное, по ним можно было понять, что в его доме окажется вечно недовольная девчонка, полная ненависти и злости. Не опора, не поддержка — лишний повод для нервотрепки. И он не знал, что с ней сейчас делать.

Горячий душ смывал пролетевшую за мгновение неделю. Упругие струи усмиряли мысли, расслабляли мышцы. Блаженный покой. Влад нажал пальцами на виски, подставил лицо под воду, затем растёр ладонями, переместил их на волосы, легко массируя. За эти пару минут наедине с собой следовало набраться моральных сил на вечер с Лайей, и едва ли он предстоял простым, не говоря уже о приятном.

Свежая рубашка, отсутствие галстука, тёмный костюм. Владу не требовалось много времени, чтобы собраться, уложившись в отведённые ранее двадцать минут. Вся его жизнь была такой: упорядоченной, понятной, во многом доведённой до автоматизма. Дела чётко по часам, строгая система, выстроенные процессы, контроль. Мириться с чем-то иным казалось не просто сложно — невозможно.

Лайя опоздала на десять минут, и Влад ожидал в гостиной. Что же, могло быть хуже. Можно было провести это время с Адель, но, судя по музыке, у той шёл урок фортепиано. Мужчина обернулся на стук каблуков, и первой мыслью было: «Гвен придёт в бешенство».

Миссис Уолтер советам пиарщицы не вняла. Красное платье до колена, но с откровенным разрезом по бедру и глубоким декольте, острые шпильки, алая помада на губах. Она спускалась, придерживаясь за перила, а Влад думал, что ему нравится, как она выглядит. Такой женщиной хотелось бы обладать во всех возможных смыслах, но он мог только смотреть.

— Я готова, — бросила Лайя, едва поравнявшись с ним, и поправила наброшенный на плечи пиджак.

— Выглядишь... — Влад не знал, какое слово будет уместным и наиболее полно отражающим суть.

Хорошо? Конечно, нет. Сногсшибательно? Уже лучше. Как дорогая сука, что даже ему не по карману? В точку.

— ... замечательно.

Лайя не ответила. Окинула мужчину надменным взглядом и направилась к выходу.

Влад знал, что она делает это специально. Пытается разозлить, насолить, вывести из себя, словно девочка-подросток. Что же, её проблемы. Влад не собирался уступать или отступать. Если Гвен считала, что для победы не достаёт картинки с идеальной семьёй, то он сам её нарисует фломастерами Адель. И уж точно не позволит застрявшей в переходном возрасте девчонке испортить то, что строилось не месяц и не два — тройку лет.

Они вышли на крыльцо, и Влад молча кивнул в сторону припаркованного авто. Как полагается, открыл дверь, подал руку, но Лайя её проигнорировала и села в салон сама, вызывая единственную реакцию — закатить глаза. Смешно и нелепо, его такое не трогало совсем.

Едва они выехали за ворота, телефон Влада зазвонил. Мужчина ответил сразу, устанавливая трубку на подставку на панели.

— Привет, Гвен, ты на громкой.

Лайя подумала, что пиарщицы слишком много в её жизни.

— Я надеюсь, ты уже в пути? — Гвен обошлась без приветствий.

— Да, мы выехали.

— Поторопись, пока они там бьются в истерике.

— И долго они там ещё будут биться? — фыркнул Влад, выруливая с улицы, где располагался дом, на городской проспект.

— Пока не появится их царь и бог. И лучше, если им будешь ты, а не Маккензи. Как дела, миссис Уолтер? — женщина переключилась на Лайю.

— Отлично, — буркнула та в ответ.

— Надеюсь, вы выбрали красивое платье.

Лайя закатила глаза, Влад хмыкнул, бросив на неё быстрый взгляд. Он уже предчувствовал, как будет лютовать Гвен, не стесняясь в выражениях. Вполне заслуженно, конечно, потому что едва ли местные сплетники молча проглотят подобный вид. Но и заставить переодеться взрослого человека не мог, оставалось надеяться, что Лайя прочитает в комментариях эпитеты к своему образу и в следующий раз поступит умнее.

— Где парковаться? — Влад снова вступил в разговор и притормозил на светофоре.

— Возле гостиницы, — ответила Гвен. — Сейчас, как же она... — женщина стучала по клавиатуре. — «Халлерстоун Хилл». Какое конченое название. Там через парк недалеко. От арки направо, прямо по дорожке, вечеринка возле фонтана.

— Какая ещё вечеринка возле фонтана? — прошипела Лайя, не понявшая из их разговора вообще ничего.

— Я тебя услышал, спасибо, — Влад сбросил и увеличил скорость, не намеренный пропустить свой звёздный час.

— Можешь мне объяснить?! — раздражение Лайи увеличивалось в геометрической прогрессии.

— Мы с тобой прогуляемся до ресторана.

— Ты понимаешь, насколько нелепо я буду выглядеть в парке?!

— Не я выбирал тебе платье, — спокойно парировал Влад, в какой-то степени даже наслаждаясь сложившейся ситуацией.

— Можно было предупредить?!

— Ты себя этим не утруждаешь, — мужчина ухмыльнулся и повернул на небольшую парковку возле гостиницы. — Будь милой, Лайя, очень тебя прошу.

Лайя ответила мужчине гневным взглядом, а затем выскочила из машины, громко хлопнув дверью. Сукин сын всё подстроил. Она чувствовала себя идиоткой, которая проиграла в собственной игре. Разъяренной фурией Лайя смотрела на ворота парка в виде белоснежной арки с колоннами, через которую сейчас предстояло пройти в не самом подходящем виде.

На тонком запястье сомкнулись пальцы, и Лайя вздрогнула от неожиданности, а затем поморщилась — хватка вышла сильной. Девушка вскинула глаза на мужчину рядом: он казался расслабленным, окружённый аурой спокойствия, дорогого парфюма и табака.

— Лайя, — тихое предупреждение, — не вздумай ничего выкинуть. И... лучше молчи.

От возмущения и злости Лайя схватила губами воздух, намеренная высказать всё, что думает, но Влад поднял указательный палец, поднося к её лицу, и покачал головой. Этот жест сбил с толку, и Лайя захлопнула рот, но оставила недовольный взгляд.

— Пойдём, милая, — Влад вернул ей фальшивую нежность, отпустил руку и взамен подал локоть, однако девушка лишь хмыкнула, вскинула подбородок и гордо двинулась вперёд одна.

Влад некоторое время смотрел в спину, ожидая, когда сигнал светофора сменится на красный и Лайя вынуждена будет остановиться. А затем в несколько широких шагов поравнялся с ней и снова удостоился быстрого, но полного ненависти взгляда, словно это сильно его пугало.

В парк они вошли вместе, сразу повернули направо и двинулись вперёд по извилистой дорожке. Лайя злобно порывалась бежать быстрее, но крепкая рука Влада, сжимавшая локоть, надёжно фиксировала и задавала приемлемый темп.

Искать митингующих долго не пришлось. Их возмущённые голоса звучали совсем рядом, а стоило выйти из-за очередного поворота, скрытого вечнозеленой изгородью кустов, как показались и сами недовольные. Стоя спиной к фонтану, они размахивали плакатами перед камерами и требовали, чтобы текущая власть отвалила от деревьев. Ничего необычного.

Кто-то обернулся, заметил Влада, по толпе пробежал шепоток, и фокус внимания переместился на кандидата в мэры. Репортеры тоже мгновенно переметнулись на новый объект, щёлкая затворами, и Влад, переложив свою руку с локтя на талию жены, одарил присутствующих фальшивой улыбкой.

— Мистер Уолтер! — грузная женщина, что была в первом ряду с другой стороны, теперь стояла в пяти шагах от супругов. — Как вы относитесь к тому, что мэрия выдала разрешение на застройку восточной части парка?

— Разумеется, отрицательно! — возмущение Влада легко можно было принять за искреннее. — Мы уже готовим петицию против этого варварства!

Возглас одобрения прошёлся среди несогласных с положением дел.

— Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы у нас и наших детей отняли право на прогулки в нашем парке.

Лайя едва удержалась, чтобы не закатить глаза: интересно, когда Влад в последний раз гулял с Адель не в этом парке, а вообще. Его рука на талии раздражала до чёртиков, но для того, чтобы её сбросить, понадобилось бы много сил: держал он сильно, и казалось, что на коже вполне возможно останутся синяки.

Ещё пара вопросов касательно парка, заверения Влада — разве что без клятвы на Библии — что с ним во главе города всё будет иначе. Больше деревьев, меньше заводов, тишь, благодать, гармония и счастье. Манна небесная, наверное, тоже предполагалась в меню. Присутствующим нравилось. Они обступали чету Уолтеров плотным кольцом, с выкриков перешли на спокойный разговор — доверительная беседа.

— Как вы оказались в парке? — вопрос худощавой журналистки, стриженной почти налысо, прозвучал вызывающие и провокационно.

Лайя ответила ей тяжёлым оценивающим взглядом, но не потому, что Владу предстояло сейчас оправдываться, — хотелось скорее уйти. Уж лучше сидеть с ним за одним столом, чем стоять здесь, словно зверушка на арене цирка.

— У нас не так много времени друг на друга, — Влад ни капли не смутился. — Решили прогуляться перед ужином.

— У вас же медовый месяц, — раздался ироничный мужской голос из толпы.

— Мы его отложили: слишком много дел, — Влад говорил уверенно, не задумываясь, выучив все легенды наизусть.

В негромких переговорах читалось одобрение. Какой трудяга, дело на первом месте.

— Как вам в роли миссис Уолтер? — другая журналистка обратилась напрямую к Лайе. — Вы счастливы?

Конечно, кому нужен парк и деревья, если можно собрать свежие сплетни. Не менее тридцати пар глаз теперь смотрели на неё. Изучали, оценивали, составляли мнение. Если ещё минуту назад всех интересовал будущий мэр, то теперь коршуны переметнулись к молодой — слишком молодой для мужчины рядом — супруги.

Лайя почувствовала, как Влад сильнее прижал к ней ладонь. Не ласковый жест, не собственнический, не попытка защитить от любопытных глаз — предостережение.

— До безумия, — Лайя растянула губы в совершенно неискренней улыбке, а Влад чмокнул её в висок, отчего ещё сильнее захотелось его оттолкнуть.

— Прошу нас извинить, — Влад вновь перехватил инициативу, — нам пора. Петицию против застройки парка можно будет подписать в понедельник, ссылку разместим на моём сайте.

Народ согласно кивал, явно удовлетворенный, и даже не подозревал, что только что посмотрел представление.

— Только вместе мы можем приумножить то хорошее, что есть в Лэствилле, и не позволим уничтожить ни наш парк, ни что-либо другое! — финальный акт.

Первый вялый хлопок, за ним ещё парочка, и вот уже довольная толпа аплодировала, поддерживая каждое слово, а через минуту Влад уводил Лайю в другую сторону, чтобы не нарваться на новые вопросы. Всё вышло так, как они с Гвен планировали. Дополнительные очки в голосовании: там стояли не тридцать человек, жаждущие сохранить парк, а куча народа, что сегодня вечером прочтёт новости и узнает, как прекрасно может быть, если поставить галочку напротив нужной фамилии.

Если к фонтану они плелись, то теперь Лайя едва успевала. Влад крепко сжимал её запястье, был чуть впереди и не оборачивался.

— Да отпусти ты меня! — Лайя наконец выдернула свою руку из крепкой хватки и потёрла отметины от его пальцев. — Больно!

Это вынудило Влада остановиться. Он наконец повернулся к девушке, натыкаясь на недовольный взгляд. Вздохнул, понимая, что действительно причинил дискомфорт, пусть того совершенно не желал.

— Извини, — он выглядел виноватым, — хотел побыстрее от них уйти.

— Ты сам к ним напросился, — Лайя фыркнула и уже неспешно двинулась к выходу из парка, а Влад — за ней.

Разговор на этом был завершён, двое в полном молчании достигли ресторана, возле которого уже стояла припаркованная машина Влада. Про себя Лайя возрадовалась, что не придётся снова плестись в окружении деревьев, которые мужчина почти поклялся спасти.

Услужливый работник распахнул дверь, приветствуя новых гостей, хостес одарила приветливой улыбкой, подхватывая меню, а затем провела к столику у окна. Играла приглушённая музыка, на белоснежных скатертях не было даже маленькой складки, а персонал передвигался бесшумно.

Лайя не стала дожидаться, когда Влад ей поможет сесть за стол, отодвинула стул сама, заняла место, небрежным жестом уложила на колени салфетку. Мужчина же неспешно расстегнул пуговицу пиджака, глядя на спутницу сверху вниз, затем устроился напротив.

— Рады вас видеть, — работница одарила лучезарной улыбкой, протягивая меню Лайе, однако та в ответ отрицательно мотнула головой.

— Бокал белого сухого вина, — бросила она Владу.

— Мы сделаем заказ через минуту, — мужчина кивнул хостес, и та удалилась. — Ведёшь себя как ребёнок, — не глядя на Лайю, он открыл кожаную папку.

— Я просто не голодна.

— Надеюсь, форель и пюре из горошка тебя устроят, — Влад её проигнорировал.

— Я не голодна, — повторила Лайя, а к их столу подошёл официант.

Влад озвучил заказ, вернул меню, молодой человек негромко повторил выбранные блюда, сверяясь, всё ли верно.

— Вино, — процедила Лайя.

— И бокал белого сухого вина, — добавил Влад, не споря. — На ваш вкус. Почему ты не подписываешь брачный договор? — задал вопрос, как только они остались один на один.

— Хочу посоветоваться со своим адвокатом, — Лайя откинулась на спинку кресла.

— У нас с тобой один адвокат — это Локид.

Лайя демонстративно закатила глаза.

— Если тебе что-то непонятно, я могу объяснить.

Теперь она фыркнула. Договор всё ещё лежал нетронутым и нечитанным. Лайя прекрасно понимала, что всё равно его подпишет, и не важно, какие там условия, но побесить Влада уже стало святой обязанностью.

— Когда Локиду заехать? — уточнил Влад, игнорируя все её ужимки.

— Я отвезу сама на следующей неделе.

— Это не обязательно, он приедет, когда скажешь.

— Я не могу сидеть в твоём белом доме безвылазно! — Лайя швырнула салфетку обратно на тарелку. — Не могу! Можно мне развлечь себя и посмотреть на Вашингтон?!

— Белом доме? — губы мужчины тронула улыбка. — Забавно.

— Обхохочешься!

Принесли еду, стекла коснулось вино, и двое замолчали. Лайя ковыряла рыбу, не смотрела на Влада и делала маленькие глотки из бокала. Мужчина тоже больше ничего не говорил, иногда поднимал глаза к окну, за которым стремительно темнело, и ждал, когда их неловкий и совершенно бессмысленный ужин подойдёт к концу. На десерт точно не осталось моральных сил.

— Лайя, — Влад нарушил тишину в самом конце, — моя компания подписала крупный контракт...

Язвительное поздравление почти сорвалось с языка, но Влад продолжал говорить, не давая вставить и слова:

— ... завтра будет вечеринка. Тебе нужно пойти со мной. Обещаю, уедем не очень поздно.

— Мне можно сказать, что я не хочу? — ответ Лайя прекрасно знала, но смолчать не могла.

— Можно, но не нужно. Начало в восемь. И ты сама хотела в Вашингтон.

Лайя улыбнулась. Очень грустно, а в глазах отчётливо читалась тоска. Перевела взгляд на стекло, отражавшее редкие авто, что разрезали светом фар густые сумерки. Она чувствовала себя куклой, выставленной на витрину. Её купили, чтобы показывать другим, и плевать хотели на мнение, желания, чувства.

— Что нужно сделать, чтобы ты стала хоть немного счастливее? — Влад почти коснулся тонких пальцев, но передумал в последний момент, помня, как Лайя тёрла после его хватки запястье. — Что ты хочешь?

«Развод. Свободу. Не видеть тебя больше никогда. Не ступать на порог твоего белого-чёртового-дома».

Но Лайя не могла этого сказать. Потому что её семью будет ждать крах, кредиторы и ничего хорошего.

— «Биркин», — бросила первое, что попалось на глаза у девушки за соседним столом.

— Что? — Влад не донёс стакан воды до губ.

— Сумка от Эрмес.

— Тебе нужна... — мужчина оказался в замешательстве, — сумка?

— Сегодня — да, — Лайя безразлично пожала плечами, а потом всё-таки взяла вилку и отломила кусочек рыбы.

— Что ж...

— Чёрную, — добавила она. — Для полного счастья мне не хватает чёрной «Биркин».