6/6 Мари
-Опасная игрушка, - спокойно говорит Мышинский, будто его совершенно не смущает дуло пистолета, направленное ему в голову, - Пристрелишь меня?
В его голосе насмешка. Я понимаю, что он не воспринимает меня всерьёз, это дико раздражает. Я крепче сжимаю пистолет в потной ладони, а руки предательски потряхивает.
-Нравится то, что ты устроил? - мой голос становится холодным, совсем как у Кости обычно.
Я чем-то становлюсь похожей на него, а на душе становится тепло тепло от этого осознания.
-Вполне, - отвечает Евгений, - Видишь, я ответил на мой вопрос. Пора бы и тебе это сделать.
-Выстрелю, если потребуется, - чеканю я по слогам.
Мой голос наполнен фальшивой уверенностью, но это не убеждает даже меня. Мышинский фыркает, а потом его лицо становится мрачным.
-Костя, как всегда, полез в самое пекло? - с его губ срывается риторический вопрос, - Предсказуем до тошноты...
-Он не сбегает, как трус.
-Уверена? - губы Евгения растягиваются в ухмылке, которая больше похожа на оскал.
Он делает ко мне несколько шагов так, что пистолет упирается ему в горло прямо в кадык, и я чувствую исходящий от Мышинского запах.
Запах могилы.
-Когда я почти закопал его в сырой земле, он рыдал и умолял меня не делать этого, - по телу пробегает озноб от его тихих слов.
-Животное, - выплёвываю я.
Внутри растекается жалость к Костей. Она выжигает мои внутренности, оставляя только едкие огрызки. Я чувствую всё: боль, вину и трепетное желание обнять. Многие его действия и поступки обретают смысл.
Хочу показать Косте, что он не в могиле, что вокруг мир, а это лишь его страшный кошмар, из которого ему надо выбраться.
Я помогу ему. Сама вытащу из этой бездны сознания, если понадобится.
-Все мы животные в той или иной степени, просто я лишь чуть больше остальных, - невозмутимо отзывается Мышинский.
Сейчас моя задача задержать его, как можно дольше, пока не приедет подкрепление из Агенства.
-Нет, нет, нет, птичка, - почти весело говорит Евгений, - Я знаю, о чём ты думаешь, но это тебе не поможет. Ты пойдёшь со мной.
На последних словах его лицо становится почти нечеловеческим. Он протягивает руку и касается моих кудрявых русых локонов. Я морщусь и отшатываюсь, к горлу подкатывает тошнота.
-Милая птичка, я хочу тебя в свою коллекцию, - говорит Мышинский, в его глазах лишь безумие, - И у тебя нет выбора, ведь в моих руках жизнь твоего ненаглядного Кости.
-Что...Что ты имеешь в виду? - мой голос дрожжит от ярости.
-Отель и так горит, но стоит мне щёлкнуть пальцем и он взлетит в небо, - хмыкает задумчиво Евгений, поигрывая пультом с одной единственной кнопкой, почему не красной, как обычно это бывает в фильмах, а ярко-фиолетовой.
Это блеф?
Хотя, учитывая то, что это сам Мышиный король, никогда нельзя сомневаться в его способностях.
Я нервно закусываю губу, плотнее прижимая пистолет к его груди.
-Только попробуй, - с угрозой в голосе произношу я.
-Ты не выстрелишь, птичка, - с уверенностью отвечает Евгений, - Ты слишком добрая, даже, не сочти за грубость, безхребетная.
Тонкие бледные с синеватым оттенком пальцы Мышинского в опасной близости от фиолетовой кнопки. Меня прошибает холодным потом.
-Нет! - крик срывается с моих губ, а глаза расширяются от ужаса.
-Если пойдёшь со мной, то я оставлю его в живых...Возможно, - тянет Евгений, - При условии, что ему удастся выбраться живым.
Я рвано тяну носом воздух. Вспоминаются слова Кости о любви Мышинского играть, будто кукловод, с людьми. Шантаж, обман, блеф и жестокость — всё это следует за ним по пятам.
-Ты сказал, что я безхребетная, - говорю я мрачно, - Наверное, так и есть, но моя сила в доброте.
Потом звучит громкий выстрел: я прострелила ему колено. Мне удаётся, выхватить из его рук пульт, когда Евгений со стоном падает на землю. На его белых брюках вырисовывается бордовое пятно. От этого зрелища у меня срабатывает рвотный рефлекс, но я сглатываю ком в горле, сжимая в дрожжащих пальцах пульт с фиолетовой кнопкой.
Мышинский хнычет, будто псина, зажимая кровоточашую рану. Жить будет, правда останется хромым, но это меньшее из того, что он заслужил за свои преступления. Вероятно, он не ожидал. Евгений не думал, что его послушные куклы вдруг начнут действовать непредсказуемо.
Дальше всё смешивается в одну сплошную картину. Буквально через пару минут приезжает подмога, Мышинского хватают, а пульт забирают из моих побледневших от напряжения пальцев, мне что-то говорят, пытаются успокоить, но я едва реагирую.
Только когда я вижу Костю, выходящего из горящего здания с потерявшей сознание блондинкой на руках, моё сердце, кажется, снова начинает биться. Я едва сдерживаю слёзы, пока бегу вперёд. Едва Костя успевает передать девушку другим агентам, чтобы те оказали ей первую помощь, как я падаю в его объятия.
-Мари, - мягко выдыхает он, притягивая меня ближе к себе.
Мы стоим так какое-то время, и никто нас не прерывает.
Я по-настоящему прихожу в себя только спустя пол часа, к тому времени всех пострадавших уже увезли в больницу, а на Мышинского надели наручники. Мы с Костей медленно идём в сторону агентской машины, на которой приехали сюда.
Мороз пощипывает мои покрасневшие щёки, но в голове мысли текут слишком медленно, так что лёгких уколов боли я даже не чувствую. После выброса адреналина внутри лишь пустота, но она не холодная, а наоборот — приятная, обволакивающая, будто мягкое одеяло.
-Я сейчас в обморок упаду, - сообщаю я предельно серьёзно.
-Так, спокойно, - в одно мгновение Костя подхватывает меня под колени, поднимая на руки, - Держу.
Я расслабляюсь и обнимаю его за шею, утыкаясь носом в плечо. Костя всё ещё пахнет дымом, но его объятия очень тёплые.
-Спасибо, - едва слышно шепчу я, прикрывая глаза.
-Потом поблагодаришь, - качает головой Костя, идя со мной на руках к машине.
Мари спасла Щелкунчика или наоборот? Я сама не знаю.
Тоня весь вечер опекает меня, будто мамочка. Я сижу у неё в кабинете на диване, а подруга кормит меня вкусностями и постоянно спрашивает о моём состоянии. Мне такая забота непривычна, ведь я росла в большой семье, где была старшим ребёнком. Всё-таки внимание родителей — роскошь, когда у тебя четыре мелких, зато у нас никогда не было скучно.
Мне их ужасно не хватает.
-Ешь ещё, - Тоня протягивает мне пряник в форме ёлочки с зелёной помадкой.
-Я похожа на поросёнка, которого надо откармливать?
-А с каких пор ты сидишь на диете? - ехидно спрашивает Тоня, - Колись, тут замешан твой наставник, Ришка?
Я фыркаю, с хрустом откусывая верхушку пряничной ёлки, но меня выдаёт предательская улыбка, которая неконтролируемо располазется на моём лице.
-Ну же, расскажи, - просит Тоня, делая милую мордашку, - Мне не терпится услышать подробности.
-Да нечего там рассказывать, - отпихиваюсь я, покраснев до корней волос.
-Он принёс тебя на руках, - качает головой подруга, - Кажется, недавно он был "занудой Щелкунчиком"?
Тоня откровенно издевается надо мной, потому я пихаю её локтём.
-Завязывай дразнить меня, Тонька, - хмыкаю я, - Мне самой непонятно, что происходит...Он...Он поцеловал меня.
Тоня начинает кашлять, подавившись чаем, который она до недавнего времени пила. Глаза у подруги похожи на два блюдца, а я теперь могу посоперничать с помидором в номинации "Самый яркий".
-По-настоящему? - спрашивает Тоня, понизив голос и приблизвшись ко мне.
-Костя просто, - я хмурюсь, - Просто чмокнул меня. Не знаю, считается ли это...
-Считается, конечно! - со знанием дела отзывается Тоня, для большей серьёзности покачивая головой.
Мне становится смешно, ведь у нас обеих не было раньше отношений. У Тони тоже, хотя она и старше меня на пару лет.
-Понимаешь, всё было так внезапно, что я окончательно запуталась. Какие у нас теперь отношения?
-Может тебе поговорить с ним об этом? - предлагает Тоня, а потом выражение её лица становится хитрым, - Тем более случай очень удачный.
В эту секунду в кабинет после стука входит Костя. Я оборачиваюсь и пристально смотрю на него, быстро моргая. Сердце колотится, будто сумашедшее, а к щекам приливает кровь.
Хотя, казалось бы, куда ещё больше?
-Антонина, - вежливо кивает Костя в знак приветствия.
-Константин, - отвечает тем же Тоня.
-Марин, ты уже освободилась? Поговорить хочу, - меня немного пугает привычно спокойный и холодный голос, но я не подаю виду.
-Увидимся, Тоня, - кидаю я подруге, поднимаясь с дивана.
-Ришка, с наступающим, - весело отзывается она.
Глаза Тони искрятся. Она искренне рада за меня. В груди болезненно колет от осознания того, что подруге предстоит отпраздновать Новый год без второй половинки. Она, как никто другой, заслуживает быть счастливой.
Мы с Костей выходим в коридор и в тишине бредём к выходу.
-Что с твоим лицом?
В ответ я хмурюсь и вопросительно смотрю на него.
-Ты выглядишь так, будто себя уже накрутила, - неожиданно Костя берёт меня за руку, переплетая наши пальцы.
Щелкунчик такой... Щелкунчик.
Мурашки бегут по телу. Для меня этот жест красноречивей всяких слов. Я крепче сжимаю ладонь Кости в ответ, и моё волнение сходит на нет. Когда мы выходим на улицу, то попадаем под настоящий снегопад. Впереди бесконечная зима, хвойный запах ёлок и Новый год.
Похоже Мари всё-таки удалось расколдовать Щелкунчика.