Жизнь с суккубами

Май 2022 года

Аркадий – известный художник современности. Его картины прославились особенно живыми образами, способными всколыхнуть душу любого. Ежегодно он устраивает приёмы в своём особняке и демонстрирует как новые работы, так и не слишком. Вот и в этом году, ближе к концу мая, намечалось очередное собрание почитателей его творчества. Традиционно, с утра до шести часов выставка работала в режиме «открытых дверей», и любой желающий мог зайти и посмотреть творчество Аркадия. Хоть художник всегда с неугасаемым энтузиазмом встречал посетителей, эта часть выставки его интересовала в меньшей степени. Благо день пролетел быстро, и вот, время открытой части подходило к концу. Все посетители неспешно покидали особняк и выходили на территорию сравнительно небольшого придомового сада, с фигурно вырезанными кустами и увитыми розами арками. Соблюдая ежегодный обычай, перед закрытием публичной части выставки Аркадий выбирал кого-то из посетителей и дарил ему одну из своих работ. Сегодня это была девочка, которая пришла на выставку с мамой. Она очень живо интересовалась триптихом с котиками и Аркадий не удержался от того, чтобы подарить ей небольшое полотно в золотистой рамке. На картине был изображён стоящий на лапах скелет кошки, глаза которого едва различимо источали голубоватое свечение. Да, тематика творчества Аркадия была весьма... своеобразной. Девочка была в восторге.

Однако, самое интересное по мнению самого художника начиналось вечером. Накануне выставки Аркадий принимал запросы на вторую её часть и отбирал десятерых людей для более приватного участия, с возможностью подробнее обсудить работы автора непосредственно с ним самим, а также выдвинуть разного рода коммерческие предложения. По известной одному Аркадию причине, каждый год среди этих десяти людей было семеро мужчин и три девушки. Само собой, желающих поучаствовать в этом частном приёме было много, поэтому критерием выбора для Аркадия служили рецензии на его творчество. И вот, после двухчасового перерыва, кованые чёрные ворота особняка вновь распахнулись...

Перед воротами стояло десять человек. Аркадий приветствовал каждого из них лично, стоя прямо в проёме. Разумеется, первым предстояло зайти дамам.

- Аркадий Юрьевич! Такая честь оказаться сегодня здесь с вами! – обратилась блондинка с пышными кудряшками, наряженная в чёрное вечернее платье с разрезом на бедре.

- А, вы должно быть Ксения! Очень рад, очень! Проходите, прошу!

Внешне Аркадий выглядел лет на сорок, в аккуратном сером костюме с тонкими полосками стального цвета, белая рубашка, галстук, туфли – всё по классике.

- Наталья, – слегка кивнув, представилась вторая девушка.

Волосы, окрашенные хной, платье без лишних изысков, туфли на удобном каблуке.

- Проходите! Очень рад! – художник немного замялся, разглядывая девушку. – Наталья, простите мой нескромный вопрос, но не мог ли я вас где-то видеть раньше?

- О, весьма вероятно! Я не первый раз на вашей выставке... но первый на вечернем приёме.

- Всегда рад постоянным почитателям моего творчества, проходите! – Аркадий улыбнулся и жестом указал девушке на вход.

Пару секунд он провожал её взглядом, отмечая, что девушка слегка прихрамывает на правую ногу. Тем временем к Аркадию подошла следующая гостья.

- Марина, – без лишней скромности, невысокая темноволосая девушка в готическом пальто протянула Аркадию руку, позволяя поцеловать пальцы, ведь всё остальное было скрыто чёрными беспалыми перчатками.

- О, это вы! несказанно рад встрече! – поцеловав руку, Аркадий слегка наклонился ближе к уху девушки и добавил. – Вас я ждал больше всего. Ваше подробнейшее описание тонкостей моих работ и бесстрашная критика меня тронули.

- Я так и поняла, – девушка заговорщически улыбнулась и прошла в открытые ворота.

Пока Аркадий приветствовал мужскую часть вечернего собрания, девушки неспешно изучали сад. Он представлял из себя две треугольные секции, разделённые центральной тропой, ведущей в дом. Сами эти треугольники окружала живая изгородь, прерываемая лишь металлическими арками, оплетёнными цветущими розами. Изгородь была достаточно высокой и не давала возможности сразу увидеть, что за ней скрывается. Вдоль изгородей стройными рядами располагались фонарные столбы с круглыми светильниками, источающими приятный тёплый свет.

- Большая честь наконец побывать на вашем вечернем приёме! – где-то сзади продолжался взаимный обмен любезностями.

Ксения решила заглянуть в один из арочных проёмов, чтобы полюбоваться садом за изгородью. Марина же неспешно шагала к особняку. Не сказать, чтобы особняк был прямо-таки шикарным, но всё же некоторые аристократичные черты присутствовали: вьющиеся лозы оплетали стены, пытаясь взобраться куда-то на крышу, окна были украшены готическими барельефами, а с двух сторон от главного входа располагались две небольшие колонны, со статуями горгулий на верхушке. Наталья ожидала официального приглашения на вход в дом и осматривалась: на территории не было видно других людей. Наконец, последний гость зашёл во двор и ворота были заперты вновь.

- Прошу! Пройдёмте в мою скромную обитель, негоже позволять живописи так долго ждать, а вину – нагреваться!

Тяжелая двухметровая дверь дома распахнулась, и взору гостей предстал холл, освещённый большой хрустальной люстрой. Посередине стоял столик, на котором располагались бокалы, наполненные тёмными и светлыми напитками. Марина не глядя поддела ближайший бокал, изящно зажав его между средним и безымянным пальцами, и направилась осматривать левое крыло первого этажа. Изнутри дом не походил на царский дворец, но всё же общий стиль соблюдался: широкие коридоры с паркетным полом, узорная лепка на потолке, светильники в форме свечей, освещающие графитового цвета стену, почти полностью покрытую работами художника. Живопись не любит свет, поэтому обычно окна были занавешены плотными шторами, а освещение не включалось столь обильно, как сегодня.

- Давайте же проследуем примеру юной леди и присоединимся к ней в левом крыле! Прошу, уважаемые гости, угощайтесь! – голос Аркадия был таким спокойным и приятным, казалось в нём и правда звучали какие-то аристократичные нотки.

Гости разобрали бокалы и стали разбредаться по галерее.

- А, ваша знаменитая «Волна птиц»! Вы умышленно расположили её прямо у входа? – Ксения подошла к ближайшей картине, расположенной прямо у белой гранитной лестницы, ведущей на второй этаж.

- Разумеется! Может только поэтому она и знаменита... право говоря, пока она стояла в углу галереи, на неё никто не обращал внимания, – Аркадий старался отвечать на любые обращения максимально благодушно. – Она вам правда нравится?

- Вы ещё спрашиваете?! Сразу видно руку мастера! – с легким кокетством отвечала Ксения, отпивая глоток красного из бокала.

- Изображено бесспорно прекрасно, но... это просто птицы, – присоединилась к разговору Наташа.

Прежде, чем момент стал неловким Аркадия позвал кто-то из гостей, углубившихся в галерею. Девушки остались наедине с «Волной птиц».

- Эх, не слишком то вы смыслите в искусстве... и как Аркадий Юрьевич позвал вас на вечерний приём? – изображая невинное разочарование обронила Ксения, продолжая пристально рассматривать картину.

- И всё же, это просто птицы, – повторила Наташа, прежде чем удалиться вглубь галереи.

- Аркадий Юрьевич, я в восхищении от этой работы и хотел бы обсудить с вами возможность использования её в качестве логотипа фирмы! – прозвучал голос одного из мужчин.

Наташа бросила взгляд на картину: на ней были изображены переплетённые полукругом скелеты мурен.

- Просто и изящно, – обронила девушка, проходя мимо.

- Да, конечно, это одна из моих старых работ, но как видно не теряющая актуальности, – улыбнулся Аркадий.

Наташа шла вдоль стены, бегло осматривая работы художника. Картины были весьма разнообразными, хоть их и объединяла какая-то общая мрачная тематика: вот мальчик, держащийся за руку с призраком отца, а вот комната, в которой нет ничего, кроме теней людей, чуть дальше – кукла, парящая в бесконечных просторах космоса, а вот тоннель, состоящий из светящихся во тьме глаз. Наконец, взгляд Наташи остановился на картине «Хранители»: девушка сидела у окна и смотрела в темноту ночи, а позади неё на спинке дивана восседали три, будто сотканных из дыма существа – лиса, кошка и ворона. На какое-то мгновение Наташе показалось что дым, из которого состояли существа, будто переливается, движется, живёт... Когда Наташа пришла в себя, все гости уже столпились у конца левого крыла галереи, рассматривая последние картины. Сколько времени она так простояла?

- Каждый обязательно найдёт картину, которая придётся по душе, я уверен! – послышался голос Аркадия.

- Аркадий Юрьевич, у меня такое ощущение, что это не мы выбираем картину, а они нас... – слегка испуганно ответила Ксения.

- Это точно, Аркадий, глядя на ваши работы слово «живопись» приобретает совершенно новый, более буквальный оттенок! – поддержал Ксению один из мужчин.

Наташа посмотрела на пустой бокал у себя в руке и направилась к столику у входа в дом. Паркет поскрипывал под её каблуками. Поставив бокал на столик, девушка посмотрела в сторону правого крыла галереи. Картин на стенах было куда меньше, интересно что там?

- Что вы там увидели? – раздался голос Аркадия из-за спины Наташи, от чего та аж слегка подпрыгнула.

- Аркадий Юрьевич! Не пугайте так!

- Простите, Наталья, но я не мог не поинтересоваться, ведь вы около получаса рассматривали «Хранителей». Что же вы там увидели? – настойчивый голос Аркадия сменился его привычным вежливым и благодушным.

- А... ну... дело ведь не в самих хранителях?

- Продолжайте.

Наташа взяла новый бокал красного сухого, и они вместе с Аркадием зашагали в сторону остальных гостей.

- Девушка... она смотрит во тьму. Давно... долго... слишком.

- Да! Да! Именно! Вы первая, кто это заметил!

- Аркадий Юрьевич, я редко чувствую себя неловко с людьми, но вы... я не знаю, как описать словами свои ощущения.

- Вы в полной безопасности. Моё творчество – это просто холсты на стенах, – Аркадий широко улыбнулся, пытаясь приободрить девушку.

- Поначалу я тоже так подумала, – Наташа выглядела слегка напуганной.

- Я не мог не заметить... – мужчина покосился на хромую ногу девушки. – Всё в порядке? А то я немного разбираюсь в медицине и мог бы...

- А... пустяк, скоро заживёт, – перебила девушка, возвращаясь в своё обычное, спокойное состояние.

Девушка с художником приближались к остальным гостям. Марина и Ксения безмолвно рассматривали какую-то подборку из трёх картин, а услышав приближающиеся шаги, переглянулись, одаривая друг друга улыбкой.

- А, гляжу вас заинтересовал триптих «Котики»? Было бы интересно услышать ваши мысли, дамы, – обратился художник к девушкам.

Как и полагается, триптих состоял из трёх картин: сверху располагался белый пушистый спящий кот, из пасти которого торчали какие-то перья, снизу – скелет котёнка, а посередине – толстый бесшерстый сфинкс, презрительно взирающий на посетителей своими глазами-льдинками.

- Они шикарны, – небрежно обронила Марина и отошла к следующей картине.

- Полагаю сверху – родители котёнка, и вы поднимаете проблему утопления людьми юного кошачьего потомства? – предположила Ксения. – Но этот взгляд не полон ненависти, а скорее просто надменен и пренебрежителен, не совсем понимаю...

Аркадий улыбнулся и последовал за Мариной.

- Марина, вы так тщательно избегаете разговора со мной, я вас чем-то обидел?

- Ни в коем случае! Просто ваши творения столь самобытны и прекрасны! Я такого не видела ни у кого за пять... да никогда не видела! Нам с вами лучше не общаться, это может пагубно сказаться... на вашем творчестве.

- Ну что вы, я вынесу любую критику! Вы же накануне так подробно описывали...

- Я серьёзно, Аркадий, – более настойчиво ответила девушка. – Не обижайтесь.

Марина отстранилась, направляясь к другим картинам. Несколько гостей воспользовались тем, что Аркадий освободился и облепили его с разного рода предложениями. Наташа окинула их взглядом. Льстецы. Большинство из них интересовали не работы художника, а потенциальная возможность дружбы с ним – перспектива совместных фото со знаменитостью и возможность заполучить репродукции известного творчества были весьма привлекательными.

- Кажется нашего уважаемого художника надо спасать, – Ксения подмигнула Наташе и присоединилась к гостям, облепившим Аркадия.

- Ох, Аркадий Юрьевич! Право говоря, то ли от вашего творчества, то ли от изобилия вина у меня уже кружится голова! Как насчёт немного прерваться и полюбоваться вашим садом? – бесцеремонно предложила девушка.

- Какая трезвая мысль! – бросив взгляд на бокал вина, оживлённо отозвался Аркадий. – Прошу вас, немного проветримся и обсудим наши дела снаружи!

Лёгкая прохлада невероятно освежала, а звуки поселившихся в саду сверчков нежно ласкали слух. В этом году май был довольно тёплым. Аркадий, рьяно обсуждая что-то с несколькими гостями, удалился в левую часть сада. Остальные разбрелись по территории, чтобы покурить или кому-то позвонить. Наташа решила не следовать за толпой и заглянуть в правый «треугольник». За аркой её взгляду открылись фигурно вырезанные кусты, расположенные по кругу вокруг колонны с ангелом. Она провела рукой по одной из фигур – какому-то животному, похожему на небольшого бегемота. Маленькие листики приятно шуршали под кончиками пальцев. По углам сада стояли скамейки. Только сейчас девушка заметила, что на одной из скамеек напротив куста-фигурки какого-то непонятного шарообразного животного сидела Марина, задумчиво всматриваясь куда-то вдаль сквозь живую изгородь. Наташа решила не тревожить её и, обойдя колонну с ангелом, расположилась на другой скамейке. Какое-то время девушки просто сидели, погрузившись в свои размышления. Наташа анализировала свои ощущения от увиденных работ художника. Что с ними не так? Почему они оказывают такое воздействие? Быть может, это и есть тот самый знаменитый эффект творчества Аркадия, «всколыхнуть душу любого»? Просмотр его работ на дисплее телефона или ПК и близко не вызывал никаких подобных ощущений. Это какой-то особый способ смешивать краски или дело вовсе не в этом? Также, Наташа вспоминала картину, которую краем глаза увидела в правом крыле галереи, когда отходила за свежим бокалом вина. Она не успела её толком рассмотреть, но ей хотелось скорее вернуться в дом и наверстать упущенное. Неподалёку послышался голос Ксении – группа гостей вместе с Аркадием приближались к правой части сада.

- Ну что вы, Аркадий Юрьевич! Вы мне льстите!

- Эх, Семён Михайлович, похоже я поторопился с договорённостями, но, как говориться, слово не воробей, – в арке рядом со скамейкой где сидела Марина показались Аркадий, Ксения и один из гостей.

- Да ничто не воробей, кроме самого воробья, – резко встряла в разговор Марина, вставая со скамейки и подходя к вошедшим. – Аркадий, можно вас на минутку?

Порыв ветра эффектно одёрнул подол пальто и слегка растрепал тёмные волосы Марины.

- Да, конечно! – мгновенно оживился художник.

- Но Аркадий Юрьевич, мы же хотели обсудить... – с ноткой возмущения начала было Ксения, но художник прервал её:

- Разумеется, Ксения, обязательно! Покорнейше прошу простить меня, дайте мне буквально минутку, Марина обратилась ко мне впервые за весь вечер.

Ксения улыбнулась и отошла на пару шагов, уступая Марине место рядом с Аркадием.

- Когда мы с вами предварительно общались, среди прочих ваших работ вы показывали небольшую картину со стоячим скелетом кошки. Нигде не могу её найти. Вы её где-то спрятали или она в вашем крыле снов? – голос Марины приятно переливался, мягко обволакивая слух, словно какая-то спираль из бархатной ткани.

- Крыле снов? – в один голос спросили стоявшие рядом Ксения и мужчина, которого художник называл Семёном.

Наташа приподняла бровь.

- Ах да! Прошу простить, но мне не представилось возможности сообщить ранее – в правом крыле первого этажа представлены работы, вдохновение для которых я черпал из сновидений, – своим фирменным благодушным голосом ответил Аркадий. – А что до вашего вопроса, Марина, ох, если бы я знал, что она вас так сильно заинтересовала!

- Где она?! – Марина нетерпеливо перебирала пальцами.

- Вы же знаете, в конце каждого ежегодного дневного приёма я дарю одну свою работу кому-то из посетителей, и так случилось, что именно эту картину я подарил одной девочке.

Марина резко осмотрелась, бросая взгляд на камеры наблюдения, расположенные по периметру внешнего каменного забора.

- Простите, я отойду в уборную, – обронила Марина и поспешила в сторону одной из арок-выходов из сада.

Ксения хмыкнула и проводила её насмешливым взглядом.

- Ну что ж, вернёмся к нашему обсуждению, – Аркадий обернулся к Ксении и Семёну.

- Аркадий Юрьевич, я всё хотела вас спросить, а как вы... А-А-А, крыса! – Ксения аж подскочила и указала на подножие одного из фигурных кустов.

Наташа поднялась со скамейки и подошла ближе пока мужчины всматривались в место, указанное Ксенией.

- Нет там ничего, – пожал плечами Семён.

- Но вот же она! – настаивала Ксения.

- Боюсь, вынужден согласиться с Семёном... я не вижу никакой крысы, – подтвердил Аркадий. – Семён Михайлович, если вас не затруднит, проводите пожалуйста девушку в дом, а я позову остальных гостей и догоню вас.

- Сию минуту! – Семён аккуратно взял Ксению под руку и повёл её в ту же арку, куда недавно ушла Марина.

В этой части сада остались лишь Аркадий и Наташа, которые всё ещё всматривались в основание куста и пытались понять где там Ксения умудрилась увидеть крысу.

- Не думал, что моё творчество настолько сильно влияет на людей, – озадаченно почесав затылок подытожил художник.

- А может и не творчество вовсе, – Наташа указала взглядом на бокал в руках Аркадия.

- Составите компанию, пока я буду зазывать гостей в дом? – художник не слишком тактично покосился на правую ногу девушки и подал ей руку плечом вперёд.

- Разумеется, – Наташа улыбнулась, принимая предложение художника и продевая свою руку чуть выше локтя Аркадия.

- Как думаете, Наталья, а Ксения случайно не суккуб? Она такая навязчивая...

- Как и все здесь, – с улыбкой отметила Наташа. – Не думаю, что она суккуб, Аркадий Юрьевич... мне кажется они несколько утончённее и изысканнее.

- Вы и в этом разбираетесь?

Аркадий с Наташей прошли арку соседнего «треугольника» сада и направились к скамейкам, на которых располагались ведущие активную дискуссию оставшиеся гости.

- Я во многом разбираюсь. Кстати об этом, ваш триптих...

- Слушаю.

- Котёнок не умирал, вы просто изначально его таким изобразили, как и остальных двоих... какими бы они ни были, они совершенны, и они это знают.

- Я поражён! – Аркадий аж на секунду остановился. – Но нам пора возвращаться в дом! – уже более громко сообщил Аркадий, чтобы все гости услышали.

«Крыло снов» выглядело точно так же, как и левая часть галереи, но здесь было всего чуть более десятка картин. Группа гостей окружила Аркадия у одной из них.

- Нет-нет, я же говорил, оригиналы из «крыла снов» не продаются! Прошу меня простить, но это не обсуждается! – пытался отбиваться от гостей художник.

Наташа не любила такие столпотворения и решила воспользоваться образовавшейся у других картин пустотой, чтобы их изучить. Живопись, выставленная здесь, действительно отличалась от работ левого крыла. Девушка прошла мимо первых двух картин и остановилась у третьей. На ней был изображён скелет в чёрном балахоне, сидящий за барной стойкой между двумя мужчинами и держащий в одной руке косу, а в другой – стаканчик тирамису.

- Забавно... – прошептала Наташа самой себе.

На следующей картине была девушка, плачущая над двумя маленькими могилками, а вокруг неё – стоящие по кругу мужчины. Наташа пыталась понять, что с этими картинами не так. Они действительно были какими-то странными, но не из-за их тематики, дело в чём-то другом... Далее – девушка, стоящая посреди футбольного поля, а за её спиной – целая толпа молодых парней, выстроенных строевым порядком. Позади послышались голоса – гости вместе с художником приближались. Следующая картина – «Света во тьме»: по тёмному переулку между какими-то гаражами держась за руки шла странная пара. В левой руке парень держал букет роз, а девушка представляла из себя сотканный из тьмы силуэт, источающий едва различимый свет по своему контуру.

- У всех этих картин есть что-то общее... – продолжила свой монолог Наташа.

Очередная картина называлась «Тёмная комната»: в тусклом помещении за небольшим столиком сидел мужчина в чёрном плаще с капюшоном, а перед ним, в темноте виднелись едва различимые очертания обнажённого женского силуэта с крыльями и хвостом. Наташа попыталась вглядеться во тьму. Почему изображённая сцена казалась ей такой знакомой? С ней точно ничего такого никогда не случалось, но что за магией веет от этих картин? Почему они навязывают странные мысли и ложные воспоминания?

- А, вижу вам приглянулась «Тёмная комната»? – прямо за спиной послышался голос Аркадия.

- Не то чтобы приглянулась... сама не знаю почему эта сцена кажется такой знакомой...

- Может нам иногда снятся одни и те же сны, но мы их не помним? – предположила Ксения, которая уже была рядом с Аркадием, как и остальные гости.

Пока гости рассматривали полотно, Наташа решила пойти к последним двум работам, располагавшимся в конце галереи: первая картина – «Ангел»: за кладбищенской оградой стояла девушка и как-то грустно улыбалась. Последние отблески багрового закатного солнца будто создавали нимб над её головой. Волосы были растрёпаны ветром, а за спиной, дополняя её тёмный силуэт, возвышались чёрные кожистые крылья, или они не были чёрными... а так казалось из-за того, что солнце было за спиной?

Наташа хмыкнула и подошла к последней картине: «Мерула», на которой был изображён мужчина, стоящий на коленях в кромешной тьме и безысходно глядящий на парящую перед ним огромную чёрную птицу. В глазах мужчины читалась обречённость, а птица всеми фибрами выражала ликование. Гости вновь материализовались за спиной Наташи и стали изучать картину.

- Любопытное у вас виденье ангелов, Аркадий, – настороженно сказала Наташа, покосившись на предыдущую картину.

Художник улыбнулся.

- Ну... уж простите, другие мне во снах не являлись.

- А почему «Мерула»? – спросил один из мужчин, изучавших последнее полотно.

- На латыни – это такая птица, – пояснила Наташа и побрела в сторону выхода, чтобы посмотреть самые первые две картины, у которых прежде стояла толпа, не позволяя их рассмотреть.

- Совершенно верно! – голос Аркадия удалялся по мере движения Наташи по коридору галереи. – Чёрный дрозд, если быть точнее.

Плоские каблуки Наташи звонко выстукивали по паркету. Девушка размышляла над словами Ксении. Пока что ей не удавалось найти более логичного объяснения постоянно преследующему её ощущению дежавю. Впрочем, она всегда находила тему сновидений несколько странной и непонятной. Наконец, девушка подошла к пропущенным картинам «крыла снов».

Первая из них – «Волчица»: девушка в едва прикрывающем наготу коричневом плаще держала в руках красное яблоко, а её большущие красные глаза лукаво смотрели прямо на Наташу. И вновь, черты лица девушки почему-то показались Наташе очень знакомыми, она внимательно всмотрелась, но так и не смогла понять, почему это так. Картины разделяло всего несколько метров и Наташа прошла их, чтобы увидеть последнее произведение «крыла снов», которое она ещё не видела: на берегу реки под светом полной луны в поле фиалок друг напротив друга лежали девушка и парень. Кончики пальцев их рук слегка соприкасались, но глаза выглядели совершенно безжизненными. Снизу красовалось название «Цена охоты». Гости во главе с Аркадием постепенно возвращались ко входу в дом.

- Ну и сны вам снятся, Аркадий Юрьевич... – послышался голос Ксении.

- Это точно! В этом году у вас и правда было на что посмотреть! – девушку поддержал кто-то из гостей.

- А что на втором этаже? – поинтересовался кто-то из мужчин.

- Там моя спальня и мастерская, выставка ограничивается первым этажом, – пояснил Аркадий, приближаясь вместе с гостями ко входу. – Кстати, а где Марина?

Наташа осмотрелась. А ведь и правда, её не было с гостями во время осмотра «крыла снов».

- Да тут я, тут, – приветственно маша рукой, Марина вынырнула из-за угла.

Гости напоследок пообщались между собой и с Аркадием, обсуждая как сами работы художника, так и разные перспективы их покупки или репродукции, после чего традиционно состоялась небольшая фотосессия. Меж тем, время близилось к полуночи, и Аркадий начал тактично намекать на то, что выставка подходит к концу. И вот, кованые ворота вновь распахнулись, чтобы выпустить гостей.

- Премного благодарен всем вам за участие! Без вас у меня не было бы и вдохновения для дальнейшей деятельности! – прощался с гостями Аркадий.

Гости стали выходить наружу, обмениваясь любезностями и благодаря Аркадия за тёплый приём. В числе последних прихрамывая брела Наташа.

- Наталья... – послышался сзади голос Аркадия. – Мне неудобно вас просить, но не могли бы вы ненадолго задержаться?

Девушка остановилась и бросила на Аркадия удивлённо-вопросительный взгляд.

- Вы единственная, кто по-настоящему понимает моё творчество и видит его, как его вижу я. Если вы не против, я хотел бы показать вам ещё несколько моих работ, в которых я сомневаюсь и спросить вашего совета, – Аркадий говорил негромко, чтобы другие гости, которые уже покидали проём ворот, не услышали.

- Конечно, Аркадий Юрьевич, я не особо спешу, – улыбнулась в ответ Наташа.

Аркадий закрыл ворота и взял девушку под руку, помогая ей вернуться в дом. Девушка на секунду задержалась, бросив взгляд на ворота, за которыми на неё завистливо смотрела Ксения и несколько мужчин. Рядом с ними была и Марина, но её взгляд выражал скорее предостережение, чем зависть.

- Скажите, Наталья, как вы видите мир? – первым прервал молчание Аркадий, когда они прошли пол пути до особняка.

- Мне кажется, всё же не так как вы.

- Прошу, поделитесь, вы для меня какой-то феномен, – настаивал Аркадий.

Девушка остановилась и повернулась к художнику.

- У вас на втором этаже интересный балкон, оттуда наверняка открывается неплохой вид на сад! Давайте посмотрим на мой мир с него.

Балкон второго этажа располагался полукругом, и его ограда состояла из множества маленьких каменных колонн. Как и на всём втором этаже, здесь был не паркет, а плитка. Складывалось ощущение, будто её только что мыли – она была до того чистой, что в ней можно было рассмотреть силуэт своего отражения. Аркадий и Наташа стояли на краю балкона, опёршись руками об ограду и рассматривая сад сверху.

- Посмотрите на этот сад, Аркадий. Каким его видите вы?

- Ну-у... он мне всегда нравился. Спокойный, красивый, ухоженный. Хотя если честно, садом занимаюсь не я лично, а садовник, приходящий по утрам.

- Это всё?

Аркадий напрягся, пытаясь увидеть что-то, что он мог упустить.

- Хорошо освещённый, много растений, розы на арках.

- Вы видите его каждый день. Вы уже не замечаете то самое, что вкладываете в своё творчество. Растения в этом саду... – девушка задумчиво смотрела куда-то вдаль. – ...электричество, используемое для освещения, натёртая до блеска плитка под нашими ногами, даже жизненно необходимый воздух, который мы с вами вдыхаем каждые несколько секунд – всё это может в один момент исчезнуть. Мы так привыкли к безопасности, так полагаемся на то, что видим каждый день вокруг себя, что уже воспринимаем все дары мира как данность.

Аркадий молчал. Наташа повернулась к нему и протянула руки ладонями вверх.

- Закройте глаза, Аркадий.

Он послушно исполнил указание и взял девушку за её тёплые руки.

- Прислушайтесь, что вы слышите?

- Сверчки... от них всё аж звенит, но это приятно... и шелест ветра в кустах... и ваш пульс... простите! – Аркадий открыл глаза и сделал шаг назад.

- Именно так. А что вы видите теперь? – Наташа указала на сад.

Аркадий вновь обратил взгляд к саду.

- Вокруг фонарей облачка из насекомых, фигурные кусты слегка покачиваются от ветра и отбрасывают причудливые тени, отражение луны будто растекается по центральной тропе...

- Вдохните.

Аркадий закрыл глаза и сделал глубокий вдох.

- Воздух... влажный, слегка прохладный, свежий, упоительный, пахнет... дымком? Кто-то на соседнем участке растопил мангал?

Девушка удовлетворённо улыбнулась.

- Ну что ж, посмотрим работы, в которых вы усомнились, – Наташа вернулась в помещение не дожидаясь приглашения.

Аркадий провёл её в свою мастерскую, где на столе располагались три картины, прикрытые тканью. Художник одним движением высвободил первую картину и облокотил её о стену.

- Эта работа называется «Жертвы».

На полотне были изображены около десятка окровавленных девушек, лежащих на покорёженной металлической плитке, перемежёвывающейся со стальными балками. Весь пол был сплошь покрыт кусками бетона, осколками каких-то приборов и стекла. Лица девушек скрывали противогазы, кроме которых на них были лишь белые ночнушки.

- Аркадий, кто вы? – лицо Наташи выражало глубокий шок.

- Вы о чём?

- Откуда вы взяли идею для этой картины? – девушка сделала шаг назад.

- Я видел этот сон довольно давно. Там ещё был мужчина. Кажется, он кричал что-то вроде: «Не стрелять!». Из-под противогазов слышались приглушённые крики девушек, но потом всё стихло.

Наташа сделала ещё несколько шагов назад.

- Как сегодня уже было сказано... интересные у вас сны, Аркадий.

- Простите, я опасался, что эта картина покажется вам неприятной, но...

- Показывайте следующую, – девушка резко прервала художника.

Аркадий закрыл первую картину тканью, а вторую выставил на её место.

- Это – «Торжество жизни».

Перед глазами Наташи предстал постапокалиптический пейзаж: на заднем плане под свинцовыми тучами располагался разрушенный город, остовы домов которого как домино лежали друг на друге на боку, будто их сдуло какой-то силовой волной. На переднем же плане был небольшой участок сухой серой земли, из которого торчали несколько десятков одуванчиков, помимо которых на картине не было ничего живого – лишь серые тона, пыль и холод. Аркадий ожидал реакции Наташи, но вместо слов услышал лишь всхлипывания – девушка стояла, прикрыв рот рукой, а по щеке стекала слеза.

- Простите, Наталья! – Аркадий набросил ткань на картину и убрал её.

Девушка молча всхлипывала ещё несколько мгновений, после чего сказала:

- Аркадий... пообещайте, что этого никогда не произойдёт.

Художник слегка приобнял девушку за плечи и прошептал:

- Не в моей власти такое обещать...

Какое-то время девушка продолжала всхлипывать, глядя на накрытую тканью картину.

- Да... не в вашей... – наконец, тихо ответила Наташа.

Спустя секунду, Аркадий бросился к картине, резко выхватив её из ткани. Он начал сильно тянуть за её края, видимо, пытаясь порвать холст.

- Нет! Аркадий, прошу вас, не надо! – выкрикнула девушка, хватаясь за руку художника, – картина не виновата, что я такая впечатлительная! Она прекрасна... по-своему. Пусть люди увидят её, пожалуйста!

Аркадий остановился. Вроде бы полотно ещё не было повреждено.

- Простите моё поведение, Наталья... – художник перевёл дыхание и выронил картину на стол. – Посмотрите мою последнюю работу? Правда она ещё немного не завершена.

Девушка молча кивнула.

- Наталья, ещё раз простите меня, пожалуйста. Я не ожидал, что эти работы так на вас повлияют и совсем этого не хотел.

Наташа попыталась изобразить примиряющую улыбку, но вышло неуклюже. Художник вновь накинул ткань на «Торжество жизни» и извлёк последнюю работу.

На холсте красовалась обнажённая девушка с кожистыми чёрными крыльями и хвостом, с кончиком похожим на листик или сердечко. У неё были длиннющие алые ногти и огненно-рыжие волосы, а карминные губы искажала победная хищная ухмылка, исполненная ликования на грани экстаза. Наташа внимательно рассматривала картину со слегка приоткрытым ртом, изучая каждый контур образа. Особое внимание привлекали глаза. Они были такими глубокими... такими пронзительными... Дело было не в цвете или размере – трудно понять, как этот эффект был достигнут художником.

- Этот образ просто прекрасен!!! – не скрывая эмоций воскликнула Наташа.

- Ох, не ожидал от вас такого интереса, вы аж оживились! Право говоря, я думал подобное творчество больше понравится мужской аудитории...

- О! Ещё как понравится! Даже не сомневайтесь... – девушка хитро улыбнулась, искоса глянув на художника.

Наташа преобразилась и будто расцвела: её щеки налились румянцем, глаза засияли от воодушевления, а улыбка не сходила с её лица. Аркадию показалось, что даже волосы обрели более насыщенный цвет.

- Эта работа ещё не завершена... я всё никак не могу закончить глаза. Казалось бы, всё превосходно, но им будто чего-то не хватает. Какого-то огонька что ли?

- Возможно, именно его, – задумчиво ответила Наташа, всматриваясь в бездонные глубины глаз.

- И ещё одно... Наталья, не поверите, но я не могу придумать название!

Девушка повернулась к художнику и одарила его лукавой улыбкой:

- Назовите её «Гелла».