Глава 11 Одна команда
***
— Тин, я хочу, чтобы ты понимала: если у нас не будет полного доверия во всех аспектах — мы не сможем с тобой стать лучшими на этом проекте.
Хотя кого он обманывает — они и так лучшие. И не только на проекте.
— Для нас после всего, что было — это сложно, я понимаю, — Дан опускает глаза вниз. — Но это нужно для того, чтобы показать и доказать, прежде всего себе, для чего мы здесь. Ты готова мне доверять многое: начиная от твоего физического состояния, заканчивая личными переживаниями? На этом проекте мы — одна команда. Без полного понимания и доверия у нас не получится результата. Ты готова пойти на это?
Тина смотрит на него чуть ли не с открытым ртом.
Конечно, она готова.
Она ради этого сюда и шла.
Она об этом мечтала.
— Я согласна. Только доверие должно быть взаимно — ты тоже обо всём мне рассказывай, пожалуйста.
Дан удивляется.
Какая приятная неожиданность.
Мужчина улыбается, протягивая кулачок.
— Мы одна команда. Помни об этом.
Всю ночь они проводят в павильоне. Сосредоточенные и погруженные в процесс.
Смотрят различные связки и отдельные движения, пересматривают эфиры «Танцев», понимая, какие постановки им могут поставить и в конце концов в какой они танцевальной форме.
— Как ты думаешь, какой танец нам могут дать на первом эфире? — интересуется Тина, глядя на него.
— Ну, обычно, так как первый эфир, дают что-то среднее, но, я думаю, — это не в нашем случае. Мы с тобой оба не новички в этом деле, поэтому с нас и спрос будет в два раза больше.
— А какой танец ты бы хотел станцевать на первом эфире? — с энтузиазмом спрашивает Кароль.
— Честно? — мужчина поджимает губы. — Мне всё равно. Лишь бы с тобой...
Вмиг замирают. Они внимательно рассматривают друг друга с некой осторожностью.
Когда понимают, что зашли слишком далеко в откровенном рассматривании, оба стараются выйти из состояния наваждения и быстро переключаются на работу.
Пробуют движения и элементы с разных танцевальных стилей.
Тесный тактильный контакт присутствует.
Дан касается её — и Тина очень остро, но со смущением, реагирует на эти прикосновения.
— Тина, пойми, — мужчина вздыхает, — это танцы. Здесь будет тактильный контакт. Его будет много. Тебе нужно это принять, иначе вся наша работа пойдет насмарку. Нам нужны будут эмоции. И иногда эти эмоции будут вызывать мои прикосновения.
Кароль вздрагивает от этих слов.
Откровенно говоря, она этого и боится.
Что его прикосновения будут вызвать у неё эмоции.
Опять.
Спустя какое-то время они вновь принимают попытку продолжить репетировать, и Тина уже не шарахается.
Она воспринимает это как должное.
Профессиональное.
Дан даже не знает хорошо это или плохо.
Всю ночь они в буквальном смысле пашут, стараясь до идеальности отработать технику выполнения.
На удивление процесс проходит более-менее спокойно. Без ссор и скандалов. Криков и недопонимания. Они прислушиваются друг к другу.
Им слишком дорого нахождение друг с другом.
Уже где-то на утро выдыхаются.
Дан опускается по стене, прикрывая глаза.
— На сегодня всё. — шепчет. — Для первого раза хватит.
— Нет, Дан, — строго настаивает Кароль, — у меня до конца не получаются шаги в ча-ча-ча. Я хочу их проработать ещё раз.
— Тина, нет. На сегодня хватит.
— Дан! — женщина закипает от возмущения. — Я хочу, а значит я буду работать над этим.
— Тина, я сказал хватит! — Балан поднимается с пола и походит к ней ближе. — Мы достаточно на сегодня поработали. Сверхупорство — это плохо и может привести к очень нехорошим последствиям, — он не груб, но слегка повышает тон для того, чтобы показать Тине, что на этом проекте их двое.
Она это чувствует.
— Не включай в себе босса, пожалуйста, — совсем тихо просит певец. — Я — твой партнёр, и моё мнение тоже должно что-то решать.
Кароль хочет что-то возразить, но язык не поворачивается.
Она счастлива быть за ним.
Хотя бы в этом проекте.
***
— Вообще, мы классно поработали сегодня, — констатирует Дан по дороге в гримёрку. — У нас с тобой неплохие шансы на победу, — важно замечает он. — Мы с тобой имеем прямое отношение к танцам, в прекрасной физической форме, с опытом выхода на паркет и мощной фанбазой, в конце концов.
При упоминании о своих поклонниках обоих охватывает какая-то странная дрожь.
— Тебе правда нужна эта победа? — спрашивает артистка, щурясь.
— Мы с тобой красивая победа, и то, что мы на этом проекте принимаем участие вместе — уже победа для каждого из нас.
В гримёрке они садятся на диванчик и прикрывают глаза от усталости.
— Ты нормально себя чувствуешь после первой тренировки? — спрашивает мужчина.
— Да. Можешь не беспокоиться.
Хотя ей приятно. До безумия.
— Что значит «можешь не беспокоиться»? — Балан поворачивает голову к ней и открывает один глаз. — Мы — одна команда, — строго проговаривает он. — Как минимум, Тина, — Дан ловит с ней зрительный контакт, — а как максимум...— мужчина слегка повышает голос.
— Дан, я знаю, — Кароль кладёт руку ему на колено. — Не нужно, пожалуйста.
Они такие уставшие, но такие счастливые.
Потому что они рядом.
На часах начало третьего.
— Тин, домой ехать нет смысла, — мужчина вздыхает.
— И что? Ты предлагаешь ночевать здесь? — женщина выгибает бровь.
— Да, — спокойно отвечает он, — диванчик в нашем распоряжении, — певец усмехается.
— Издеваешься, да?
— Я, Тина, предлагаю наконец-то лечь отдохнуть и не выпендриваться. Ехать домой реально нет смысла, потому что утром нам вновь нужно быть здесь.
Здравый ум перевешивает гордость и состояние усталости.
Ну да, всего лишь ночевать с Даном на одном крохотном диване.
Приплыли. Всё вспять.
— Я тогда пойду нам чай заварю, а ты приляг, — Дан улыбается, поглаживая её.
Он удаляется, оставляя её в одиночестве, и Тину накрывает волна непонятных ощущений.
Он опять рядом.
Заботится.
Переживает.
Вызывает эмоции.
Касается.
Чёрт, Тина, куда же ты опять вляпалась?
Дважды в одну реку не войдёшь. Или...
Кароль вздрагивает — на пороге Балан с чашками чая.
— О чем задумалась? — интересуется мужчина, но Тина оставляет вопрос без ответа.
Она не может сказать ему, что думала о нем.
О том, что думала о них.
Пара пьет чай, смущённо переглядываясь.
Как дети, не иначе.
— Спасибо тебе большое за сегодняшнюю работу. Ты большая умничка, — Дан хвалит её, потому что знает, как для неё это важно.
Женщина округляет глаза от удивления — она уже и забыла каково это, когда тебя хвалит любимый мужчина.
— А теперь нам нужно отдохнуть. Ложись, отдыхай.
Мужчина ставит чашки на стол. Достает из шкафчика плед и собирается прилечь на пол.
— Что ты делаешь? — глаза Тины бегают от непонимания происходящего.
— Ну, ты же против, чтобы я лёг рядом, — спокойно заявляет Балан, чуть ли не укрываясь пледом с головой. — Поэтому, я устроюсь на полу.
— Ты головой там ударился, пока мы репетировали? — Кароль едва ли не задыхается от возмущения.
Как ему в голову такое могло прийти?
— Про спину свою забыл? — продолжает она свою специфическую заботу. — Хочешь, чтобы опять проблемы были? А танцевать мы как по-твоему будем?
— Тина, ну не начинай, — Балан тяжело вздыхает, глядя на неё.
— Я начинаю? — голос женщины дрожит. — А по-моему, это ты детский сад устроил. Придумал же на полу спать. Думаешь, я позволю тебе это?
— А ты не позволишь? — с азартом спрашивает он.
— Нет, конечно, — Кароль эмоционально жестикулирует. — Бери свой плед и ложись на диван, пожалуйста.
— Правда? — его глаза загораются.
— Нет, блин, сегодня первое апреля. Дан, я очень устала. Ложись скорее, и будем отдыхать.
Балан, с улыбкой чеширского кота, укладывается рядом с Кароль, крепче прижимая её к себе.
— Эээй, Балан, руки-то не распускай, — женщина хмурит брови, скидывая его ладони со своей талии.
— Ой, да ладно тебе, — мужчина усмехается, не обращая внимания. — Будто ты не этого хотела, когда приглашала меня лечь сюда.
— Даааан! — женщина возмущённо смотрит на него, и певец уже чувствует, что приближается буря.
— Всё, Тин, — успокаивает он её, — мы устали, мы спим, — Дан крепче прижимает её к себе и утыкается в шею.
Тина забывает как дышать. Он запредельно близко.
***
— Вокруууг тебя весь мир, оооуо, как жиииить, — Монатик в хорошем настроении приближается к гримёрке, — оооуу, как быть, — Дима дёргает дверь за ручку и замирает...
Возможно, он всё ещё спит?
— Оооуу, как быть, — он прокашливается, не веря собственным глазам.
Перед ним на диванчике в обнимку лежит Тина и Дан.
Те самые Тина и Дан, которые вчера сказали ему про своё участие в «Танцах».
Те самые Тина и Дан, которые расстались несколько лет назад.
Те самые Тина и Дан, которые всё ещё любят друг друга. Он уверен в этом.
— Ой, ребята, умеете вы удивлять, конечно, — Монатик не может отвести от них взгляда.
Пара с трудом просыпается, но, видя своего коллегу, мигом вскакивает.
— Дима, это не то, что ты подумал, — Кароль пытается оправдаться.
Ей почему-то так стыдно смотреть другу в глаза.
— Нет, Дима, это именно то, о чём ты подумал. — Балану доставляет удовольствие видеть как у его любимой женщины бегают глаза.
— Дааан, — возмущено тянет женщина, ударяя его.
— Ля, чё ты бьешься? — Дан потирает место ушиба. — Убить меня решила, что ли? А танцевать с тобой кто будет?
— Боже, а вы совсем не изменились, такие же влюбленные дураки, — Дима не может сдержать смех, глядя на эту парочку.
От его слов Тина и Дан уставляются на коллегу.
Слишком остро на это реагируют.
— Ну, что смотрите? — Диму забавляет их реакция. — Я не прав что ли?
Он-то прав. Только они до сих пор не могут этого осознать и принять.
— Ладно, смущать я вас не буду. Давайте собирайтесь, приводите себя в порядок, а то сюда же не только я могу зайти, а любой другой человек. Завадюк, например, — кокетливо произносит Монатик.
Видели бы Дан с Тиной свои лица. Хоть картины пиши.
— И тогда вам уже не отвертеться. Давайте-давайте, скорее, ребята.
***
Дан с Тиной выходят из гримёрки за руки.
— Тина, я тебе ещё раз объясняю: тебе нужно нормально позавтракать.
— А я тебе ещё раз повторяю, что я не хочу есть.
Мужчина тяжело вздыхает.
— Тин, нам нужно нормально питаться во время проекта. У нас будут адские физические нагрузки, поэтому твоя гордость и рассказы о диетах неуместны.
От такой мужской заботы и внимания женщина тает.
Она соглашается, и Дан с улыбкой во все тридцать два ведёт её в буфет.
— Тина, куда ты так летишь? Нужно есть не спеша, чтобы пища лучше усвоилась, — ласково произносит певец, видя как Тина впопыхах ест овсянку с ягодами.
— Слушай, Дан, хватит меня учить. Можно я сама решу, как мне есть? — Тина закипает.
Отвыкла от такого.
— Ну, всё-всё, не злись, — мужчина пытается сгладить ситуацию, касаясь руки Тины. — Ешь спокойно, мы никуда не спешим.
***
Спустя полчаса пара вновь оказывается в репетиционном зале и продолжает репетировать.
— Нормально себя чувствуешь? — интересуется Дан, разминаясь.
— Да, все хорошо. А ты?
Артиста почему-то удивляет этот вопрос.
— После того, как спал с тобой на одном диване, просто великолепно, — Балан не может сдержать эмоций.
— Ну ты и дурбецело, — Тина подхватывает волну веселья.
Всё-таки на них очень хорошо повлияла совместная ночёвка.
Спустя час их продуктивной репетиции в зал заходит Завадюк.
— Репетируете, мои будущие победители? — Владимир во всю улыбается. — Похвально- похвально.
Честно признаться, ни Дан, ни Тина не рады его видеть от слова совсем.
Но приходится сдерживаться хотя бы ради себя.
— Что ты хочешь, Вов? — строго спрашивает мужчина.
— Особо ничего. Просто зашёл узнать, как у вас дела, как продвигаются репетиции. Справляетесь сами?
— У нас все хорошо. Спасибо, Вова, — Тина подхватывает эту волну строгости от Балана.
— Ребята, что вы такие холодные?
— Ты немного мешаешь настраиваться на магическую энергетику. Ещё раз спрашиваю, ты что-то конкретное хотел от нас?
Завадюк отрицательно мотает головой.
— Тогда у меня вопрос, — неожиданно в их разговор вступает Тина, и оба мужчины уставляются на нее. — Когда мы узнаем, какой у нас первый танец?
— Нууу, — задумчиво тянет продюсер, — через две недели будет утвержден точный состав участников. Потом отснимем анонсы, и уже спустя какое-то время вам скажут, что вы будете танцевать в первом эфире, — Дан с Тиной сосредоточенно смотрят на Владимира и внимательно вникают в информацию. — Да не переживайте вы так, у вас будет достаточно времени подготовиться, — Вова хлопает Дана по плечу.
— Спасибо за информацию.
Продюсер спустя несколько минут удаляется, и Тина с Даном облегчённо вздыхают, смеясь.
— Уже представляю эти анонсы, господи, прости, — произносит Тина, отрабатывая те самые шаги ча-ча-ча.
— Давай пока не будет об этом думать. Решаем проблемы по мере их поступления, — Балан щелкает её по носу, вызывая улыбку.
Они репетируют ещё часа два. После разговора с Завадюком трудно как-то включиться в работу.
— Так, всё, нам нужен отдых, — измученно произносит Дан — сил уже нет.
— Чёрт, почему у меня не получается, — разочарованно хнычет женщина, присаживаясь на пол. — Почему у меня ничего не получается?
Тина похожа на маленького загнанного зверька.
У Дана внутри всё переворачивается от такой картины.
— Тинуля, ты чего? — Балан присаживается рядом. — Всё у нас с тобой получается. Просто мы устали и нам нужен полноценный отдых.
— Ты правда так думаешь? — женщина шмыгает носом, глядя на него.
— Конечно, милая, — Дан заправляет прядь её волос за ухо. — Мы просто очень вымотались за эти сутки. Мы отдохнем, придём в себя, и, я тебе обещаю, у нас появится ещё больше сил, чтобы быть в бою за победу.
Балан так уверенно говорит об их силе, что Тина и вправду ему верит.
— Я отвезу тебя домой, ладно?
***
— Тиночка, просыпайся, мы приехали, — Дан аккуратно старается её разбудить.
Он любит смотреть на неё, особенно в такие моменты.
Она такая беззащитная.
— Прости, пожалуйста, что уснула.
— Что ты говоришь такое, Тин? — Дан не понимает, откуда у неё в голове такие мысли. — Я тебя прошу, не забивай себе голову подобными глупостями — это раз, — мужчина делает особый акцент на этом. — И, я тебе умоляю, не вздумай переусердствовать и взваливать на себя больше, чем ты можешь делать — это два. Береги себя, ладно? — мужчина целует ей руку, пристально смотря в глаза.
И ей кажется, что с каждым днём она тонет всё больше и больше.
Хотя нет. Ей не кажется.
***
Заходя в дом в ней включается синдром отличницы, но потребность в отдыхе и полноценном сне оказывается сильнее.
Тина быстро принимает душ и заваливается спать.
Как же хорошо.
Просыпается она уже ближе к вечеру. Чувствует себя гораздо лучше. Отдохнувшей и полной сил.
Женщина сразу направляется на кухню, ибо слышит какие-то странные звуки.
Её в какой-то мере это даже пугает.
— Венечка, это ты, — Тина расплывается в улыбке, видя сына у плиты.
— Мамочка, ты уже проснулась? — Веня с улыбкой льнет к ней в объятия.
— Что ты такое вкусное готовишь? — Тина с интересом смотрит на плиту.
— Пасту, — важно замечает парень, и Тина искренне удивляется. — Меня Дан научил, между прочим.
Слыша это имя Тину кидает в дрожь.
Она, щурясь, смотрит на сына и опирается на плиту.
— Мама, всё хорошо? Я что-то не так сказал? Или вы с Даном поссорились?
— Всё хорошо, родной, — Кароль улыбается. — И с Даном у нас тоже все хорошо. Мы продуктивно порепетировали.
За вкусным ужином, приготовленным Веней, Тина больше рассказывает о репетиции.
Веня восторженно слушает, изъявляя желание поприсутствовать на репетиции, и Тина обещает, что у него обязательно будет такая возможность.
— Мама, мне завтра-послезавтра нужно улетать в Лондон, — осторожно начинает Веня, наблюдая за реакцией мамы.
— Как? Уже? — Кароль с грустью смотрит на сына.
— Ты не против?
— Дело не в том против я или нет. Мне просто трудно с тобой расставаться. Но в то же время я понимаю, что для тебя это важно и нужно, — женщине трудно об этом говорить.
— Спасибо тебе за понимание, — шепчет Веня, и у женщины от этих слов на глаза наворачиваются слёзы.
***
Дана будит телефонный звонок.
Орлов.
— Приветствую вас, мистер Палач, — задорно произносит певец.
— Дан, нужно встретиться. Завтра у тебя есть время? — Паша как всегда холоден и серьезен.
— Что-то случилось? С Тиной всё в порядке? — мужчина взволнован.
— С Тиной всё хорошо. Мне нужно обсудить с тобой кое-какие моменты вашего участия в «Танцах».
Дан хмурит брови — он не совсем понимает, о чем пойдет речь, но всё же соглашается.
***
Утром следующего дня Тина набирает Орлова, сообщая о том, что Веня сегодня улетает.
— Тин, я не смогу вас проводить, у меня встреча. Справишься сама?
— Конечно, справлюсь, Пашка. А что за встреча? — женщина хмурится. — Я что-то не припомню.
— Это личное, Тина, — сдержано отвечает Павел.
— Личное, у-ля-ля, — Кароль включает кокетку. — Ну, потом расскажешь как прошло твоё личное.
Отключаюсь, Орлов заходится смехом.
— Когда-то твоё личное перестанет быть и моим, но явно не в этой жизни, Кароль.
***
Ближе к обеду Дан и Паша встречаются в кафе.
— Паш, я, конечно, очень рад тебя видеть, но, если честно, не очень понимаю, о чем пойдет разговор, — мужчины пожимают друг другу руки.
— Не переживай. Я просто хотел узнать, как прошла репетиция и как на ней вела себя Тина?
Балан вздыхает с облегчением. Он думал, что случилось что-то серьезное.
— В целом, всё хорошо. Она большая молодец, и я уверен, что у нас очень хорошие шансы на победу.
— Я рад за вас. Буду болеть. Кароль там босса не включала?
— Пыталась, — Дан кривится. — Но выбора у неё нет. Мы, конечно, с ней команда, но я всё же главный в нашей паре.
— Подожди, а как же куча режиссеров и хореографов? — Орлов усмехается.
— Мне удалось уговорить Вову, чтобы мы работали без них. Ближе к концу недели будет показывать танец режиссёрам и вносить коррективы.
Паша присвистывает — он и не думал, что такое возможно.
Балан также рассказывает о том, что через две недели будет утвержден окончательный состав участников, немного позже начнут снимать анонсы, и уж потом узнают стиль танца.
— Дан... — тихо начинает Паша, — я, конечно, понимаю, что ты и сам это знаешь, но всё же... Я тебя очень прошу, береги Тину. Она у нас сильная и всё в этом роде, но по возможности давай ей почувствовать себя слабой. Она забыла каково это, правда, — Орлов надеется на его понимание. — Ты знаешь её как никто другой. Знаешь все струнки её души, знаешь, какой она может быть, знаешь все ее интонации, и я уверен, что ты знаешь и чувствуешь, что она хочет быть с тобой, иначе не решилась бы на участие. Будь с ней рядом, пожалуйста.
Дана до костей пробирает речь Павла, ведь он попал в самую точку.
— Паша, всё, что ты сказал — абсолютная правда, но ты меня тоже пойми, я не могу находиться с ней круглосуточно, поэтому и рассчитываю на твою бдительность, окей?
— Договорились.
***
Следующая неделя для Тины и Дана проходит тяжело — они не видятся, потому что работы, концертов и корпоративов масса.
Пара поддерживает связь в телефонном и видеорежиме. Так и тренируются.
— Тина, я прошу тебя, не нужно сегодня репетировать, — Балан настаивает.
— Дан, ну, пожалуйста, — женщина хнычет. — Мне нужно отрепетировать одну деталь.
— Тин, у тебя сколько выступлений было сегодня? — Балан уже не знает, что предпринять, чтобы выключить босса в Кароль.
— Два. Один концерт и один корпоратив, — певица вздыхает, понимая, куда он клонит.
— И ты после этого хочешь репетировать? — Дан вопросительно выгибает бровь. — У тебя такие постановки номеров, что это можно счесть за несколько полноценных репетиций.
— Дан, мне это нужно, понимаешь? — голос женщины дрожит.
— Тина, я понимаю, что тебе нужно отдохнуть. Я тебя прошу, не вздумай мне репетировать сейчас. Ложись спать. Давай, скоро встретимся. Думаю, завтра я буду в Киеве уже, и мы вернёмся к полноценным репетициям. Ты как? Есть время для репетиции на завтра?
— Есть, — Тина усмехается. — До скорой встречи.
В этот раз синдром хорошей девочки оказывается сильнее, и Тина, несмотря на усталость и просьбы Дана, отправляется в спортзал репетировать.
Она репетирует в буквальном смысле до упаду — женщина ощущает головокружение и падает на пол, подворачивая ногу.
— Твою мать, — ругается женщина, потирая места ушиба.
Она сильная. Но сейчас ей действительно больно.
А ещё больнее от мысли, что с ней сделает Дан и Орлов, когда узнают об этом и увидят её в таком состоянии.
— Да уж, что ты натворила, Кароль...
Женщина кое-как добирается до холодильника и достает лёд из морозилки.
Затем просто ложится спать в надежде, что всё пройдёт само собой.
***
Но на утро, к сожалению, ничего не проходит, а боль усиливается.
Кароль готова взывать от всего происходящего.
Тина решает не усугублять ситуацию — отменяет все планы для того, чтобы отлежаться.
Прикладывает к ушибу лёд, намазывает мазью и закидывается обезболивающим.
Сегодня ей не звонит ни Дан, ни Орлов, ни сын, чему она несказанно рада.
Певица сегодня много спит и старается сделать всё для того, чтобы Дан не заметил ушиба.
Под вечер женщине действительно становится легче — ушиб становится меньше и практически перестаёт болеть.
Тина в хорошем расположении духа решает выпить ещё несколько таблеток обезболивающего и отправляется на репетицию к Дану.
***
— Тиночка, — Дан заключает её в объятия и кружит, — как же я соскучился по тебе, милая, — Дан улыбается, ведь всю неделю мечтал об этом моменте.
— Как ты? Рассказывай.
— И ты рассказывай, — Тина тоже сильно соскучилась, хоть и стесняется это показать.
Прежде чем начать репетицию, Дан с Тиной присаживаются на пол и делятся новостями за этому неделю.
— А ты как? Отдохнула вчера, я надеюсь? — мужчина не может налюбоваться её красотой.
Тина кивает, хоть и со страхом отводит глаза.
Ей страшно от его реакции.
— Ну, тогда вперёд и с песней, — Балан помогает ей подняться, и они принимаются за репетицию.
Кароль боится усугубить ситуацию, но признаться мужчине ей ещё страшнее, поэтому она включается в работу.
Спустя сорок минут Дан замечает, что с ней что-то не то — Тина корчится от боли.
— Что такое? — мужчина жмурится.
— Ничего, всё в порядке, — Кароль нежно улыбается, но боль оказывается сильнее, и женщина зажмуривает глаза от неприятных ощущений.
— Тин, что происходит? — Дан не на шутку напуган.
Что произошло за неделю его отсутствия?
Он пытается выяснить хоть что-то у Тины, но та молчит, словно партизан.
— Пожалуйста, иди сюда, — мужчина берёт её за руку и ведёт к скамейке. — Садись.
— Зачем, Дан?
— Затем, Тина. Должен же я понять, что ты скрываешь.
— Не нужно.
— Тин, просто молча сядь и не спорь, — Балан уже закипает.
Он ненавидит такие моменты.
Когда его девочка не доверяет ему и не рассказывает то, о чём болит.
Когда ему приходится становится более строгим по отношению к ней для того, чтобы выяснить, о чем она молчит.
Дан аккуратно кладёт её ногу себе на колено и снимает носочек.
Тина с испугом за ним наблюдает.
— Это что такое? — мужчина видит синяк на ноге и испытывает шок вперемешку с испугом.
Кароль молчит, опустив глаза. Сама на себя не похожа.
— Тина, я вообще-то с тобой разговариваю, — певец повышает голос.
— Дан, ну ты только не ругайся, прошу, — шепчет она. — Я вчера решила отрепетировать и... подвернула ногу и упала...
— Ты всё-таки репетировала вчера? — Дан округляет глаза от удивления. — Тина, ну я же тебя просил.
Дан злой. Он опускает ногу Тины и продолжает отчитывать женщину.
Пока не замечает, что она скручивается от боли.
— Тина, что? Болит сильнее? Тина не молчи!
— Когда ты ногу опустил на пол, такая резкая боль была... — проговаривает женщина с закрытыми глазами.
Дан прикусывает губу. Чёрт. Неужели это он виноват в том, что ей стало хуже...