H love's J (Харли И Джокер)

Те­ло Хар­ли за­тяну­то в ко­рот­кое, но до­воль­но при­лич­ное платье. Кра­сивое, но не­удоб­ное. Шпиль­ки вы­сочен­ные, Хар­ли сто лет та­ких не на­дева­ла на ули­цу. Но се­год­ня сов­сем дру­гое де­ло, се­год­ня ей мож­но все. Вы­иг­ра­ла. В чес­тной борь­бе. В кар­ты.

Хар­ли спус­ка­ет­ся по лес­тни­це, по­лови­цы скри­пят под её но­гами. Джо­кер сто­ит на ниж­ней пло­щад­ке, раз­го­вари­ва­ет с кем-то от­ры­вис­то и бе­зэмо­ци­ональ­но по те­лефо­ну. Хар­ли на­поми­на­ет се­бе ге­ро­иню ду­рац­ко­го ро­ман­ти­чес­ко­го филь­ма - цеп­ля­ет­ся паль­ца­ми со све­жим ма­никю­ром за пе­рила, ка­раб­ка­ет­ся вниз по лес­тни­це, бо­ясь ос­ту­пить­ся - слиш­ком дав­но не хо­дила вот так.

Но­га сос­каль­зы­ва­ет, она ой­ка­ет, но удер­жи­ва­ет рав­но­весие. Не хва­тало толь­ко ло­дыж­ку свих­нуть этим чуд­ным ве­чером. Джо­кер за­кан­чи­ва­ет раз­го­вор, неб­режно ки­да­ет те­лефон во внут­ренний кар­ман трен­ча. Смот­рит на Хар­ли. Хмы­ка­ет, гу­бы скла­дыва­ют­ся в ши­рокую, но без­ра­дос­тную улыб­ку. Пя­лит­ся, гри­мас­ни­ча­ет. Хар­ли вски­дыва­ет тон­кую бровь. Он за­каты­ва­ет гла­за и по­да­ет ей ру­ку. Хар­ли ух­мы­ля­ет­ся, при­нима­ет его ла­донь. Дер­га­ет­ся от вне­зап­но уда­рив­ше­го элек­три­чес­ко­го то­ка. Хо­чет от­дернуть ру­ку, но не мо­жет.

Джей сме­ет­ся, от­ни­ма­ет ла­донь, прих­ва­тыва­ет Хар­ли за та­лию.

- Ах ты... - ши­пит Хар­ли за­душен­но. - Джей, ты же обе­щал!

Джо­кер улы­ба­ет­ся ши­ре че­шир­ско­го ко­та.

- Ты­ков­ка, - го­ворит он, при­жимая од­ну ру­ку к сер­дцу, а вто­рой об­ни­мая Хар­ли за та­лию, - ты зна­ешь, я - че­ловек сво­его сло­ва. И ци­тирую - я обе­щал, что сво­жу те­бя на са­мое нас­то­ящее сви­дание.

- А ещё ты ска­зал «без ду­раков», - на­дува­ет Хар­ли гу­бы, по­ка они идут к ма­шине.

Джо­кер снис­хо­дитель­но улы­ба­ет­ся, от­кры­ва­ет пе­ред ней двер­цу кор­ве­та и по­мога­ет усесть­ся на пе­ред­нее си­денье.

- Точ­но, ска­зал, - ух­мы­ля­ет­ся Джо­кер, - уса­жива­ясь за руль и дос­та­вая с зад­не­го си­денья бу­кет крас­ных роз, - а по­тому у те­бя бу­дут и цве­ты, и рес­то­ран, и тан­цы. Все, что ты хо­тела, и что я те­бе по­обе­щал.

- Пи­рожок, это мне? - Хар­ли быс­тро от­та­ива­ет и го­рящи­ми гла­зами смот­рит на бу­кет яр­ко-алых неж­ных бу­тонов. Да, это же цвет страс­ти. Как она мог­ла за­быть.

- Ко­неч­но, ты­ков­ка, - Джо­кер гла­дит её по ще­ке и вру­ча­ет бу­кет. Хар­ли на­гиба­ет­ся и ню­ха­ет цве­ты. Чи­ха­ет, гла­за сле­зят­ся. Бу­тоны пах­нут пе­реч­ным га­зом, а не ро­зовым мас­лом.

- Джей, - хрип­ло но­ет Хар­ли, ког­да ей уда­ет­ся проп­ла­кать­ся от га­за. Гла­за все ещё сле­зят­ся. Она смот­рится в зер­ка­ло. Так и есть - бе­лок весь крас­ный, а тушь по­тек­ла.

Джо­кер ве­дет ма­шину и за­ливис­то хо­хочет. Так, буд­то это са­мая ве­селая шут­ка, что он слы­шал. Хар­ли мсти­тель­но выб­ра­сыва­ет бу­кет в ок­но. Джей толь­ко при­под­ни­ма­ет бро­ви, об­ли­зыва­ет шра­мы, улы­ба­ет­ся елей­но, ра­дос­тно. Вол­шебный ве­чер, на­до ду­мать. Толь­ко не для Хар­ли. Она от­во­рачи­ва­ет­ся к ок­ну и наб­лю­да­ет за Го­тэмом. Пусть по­муча­ет­ся.

- Дет­ка, ну, прос­ти же ме­ня, - Джо­кер ух­мы­ля­ет­ся, его ру­ка пу­тешес­тву­ет по ко­лену Хар­ли, за­дира­ет платье.

- От­стань, - стря­хива­ет она его ла­донь, хоть в угол­ках её губ и та­ит­ся ух­мылка. Прос­ти­ла уже. - Ве­ди луч­ше ма­шину.

- Как по­жела­ет ми­леди, - ух­мы­ля­ет­ся Джо­кер и от­ве­шива­ет шу­тов­ской ки­вок-пок­лон.

Хар­ли хи­хика­ет. Джо­кер сме­ет­ся. Лад­но, про­еха­ли. Зна­ет ведь, как его бе­сят про­яв­ле­ния чувств в лю­бой фор­ме, эти те­лячьи неж­ности, ко­торые она так обо­жа­ет. Но на­каза­ние ещё не окон­че­но - он бу­дет тер­петь до кон­ца.

Джо­кер вы­бира­ет рес­то­ран по на­итию. Ког­да-то дав­но он здесь был, ка­жет­ся. Хар­ли нра­вит­ся. На подъ­ез­дной до­рож­ке сто­ит швей­цар. В лив­рее, крас­ном каф­та­не, как и по­ложе­но. Он от­кры­ва­ет дверь Хар­ли, по­мога­ет ей выб­рать­ся. Тем вре­менем Джо­кер прис­тавля­ет к его гор­лу нож и пред­ла­га­ет про­водить их в зал.

Швей­цар с ужа­сом наб­лю­да­ет крас­ное на бе­лом - улыб­ку на шра­мах, тя­жело сгла­тыва­ет, его кро­шеч­ное сер­дечко под сло­ями жи­ра бь­ет­ся так час­то, что ка­жет­ся, он сей­час ум­рет от ин­фар­кта.

Хар­ли бе­рет Джо­кера под ло­коть и он соп­ро­вож­да­ет её в ком­на­ту с вы­соки­ми по­тол­ка­ми и хрус­таль­ны­ми люс­тра­ми. От­пуска­ет его ру­ку, поз­во­ля­ет ему выс­тре­лить в воз­дух и про­из­нести нас­мешли­вое: «Всем сох­ра­нять спо­кой­ствие».

Ког­да две­ри зак­ры­ва­ют на за­сов, а не­боль­шое ко­личес­тво по­сети­телей соб­ра­но в хны­чущую во­нючую ку­чу че­лове­чес­ких тел, Джо­кер пред­ла­га­ет Хар­ли за­нять луч­шее мес­то - в цен­тре за­ла, да­леко от окон, близ­ко к две­ри. Хар­ли пред­почла бы бал­кон, но зна­ет, что ни один кар­точный долг в ми­ре не зас­та­вит Джо­кера пой­ти на это.

Он отод­ви­га­ет пе­ред Хар­ли стул. Её бро­ви пол­зут вверх. Хар­ли ус­ме­ха­ет­ся, сги­ба­ет но­ги в ко­ленях, при­сажи­ва­ясь, но в са­мый пос­ледний мо­мент вып­рямля­ет­ся. Мол­ни­енос­но по­вора­чива­ет­ся к Джо­керу. Стул, ко­неч­но же, отод­ви­нут на­зад. Его взгляд та­кой не­вин­ный и ис­пу­ган­ный од­новре­мен­но, что Хар­ли хо­чет­ся сме­ять­ся. Она, кон­че­но, ду­ра, но не нас­толь­ко, не ку­пит­ся на его ду­рац­кие шут­ки в тре­тий раз.

- Джей, - пре­дос­те­рега­ет она.

- Что? - спра­шива­ет он, ос­та­вив все по­пыт­ки под­шу­тить, пре­дос­тавляя Хар­ли пра­во усесть­ся за стол са­мой. Во взгля­де не­вин­ность, удив­ле­ние. И толь­ко пис­то­лет, нап­равлен­ный на свя­зан­ных по­сети­телей рес­то­рана, да­ет слав­ное пред­став­ле­ние о том, кто пе­ред ней.

- Моё тер­пе­ние не без­гра­нич­но, - вы­дав­ли­ва­ет из се­бя Хар­ли. Она не хо­чет пор­тить этот чуд­ный ве­чер. На са­мом де­ле ей все нра­вит­ся - этот за­меча­тель­ный рес­то­ран, с вы­соки­ми по­тол­ка­ми, рос­кошным ин­терь­ером и, на­вер­ное, изыс­канной кух­ней. Нра­вит­ся, что Джей, хоть и ос­тался при сво­ем обыч­ном гри­ме и трен­че, вста­вил в пет­ли­цу крас­ный цве­ток. Нра­вит­ся, что она мо­жет хоть один единс­твен­ный раз по­быть поч­ти что зо­луш­кой - в ши­кар­ном платье и в иде­аль­ных туф­лях. Она ведь и за­была, ка­ково это хо­дить на нас­то­ящие сви­дания. Не де­лить сен­двич на дво­их в при­дорож­ной за­бега­лов­ке, не стре­лять фей­ер­верки в чис­том по­ле в тем­ное не­бо, а на­рядить­ся, вый­ти в свет, прос­то и от­кры­то. Ду­рац­кая меч­та, но иног­да так хо­чет­ся бе­зумия. Нор­мы. Не ре­шить.

- За­казы­вай, - при­мири­тель­но ух­мы­ля­ет­ся Джо­кер, про­тяги­вая ей ме­ню. Хар­ли при­нима­ет. Рас­смат­ри­ва­ет де­сят­ки не­из­вес­тных на­име­нова­ний, про­из­не­ся ко­торые, мож­но сло­мать язык, ос­та­нав­ли­ва­ет свой вы­бор на ве­лико­леп­ном де­сер­те.

Тря­сущий­ся, как оси­новый лист, офи­ци­ант под­хо­дит к ним и дро­жащи­ми гу­бами со­об­ща­ет, что го­тов при­нять за­каз.

- Да­ме шам­пан­ско­го, а мне - вис­ки, - го­ворит Джо­кер уве­рен­но и иро­нич­но, так, слов­но всю жизнь толь­ко и де­лал, что за­казы­вал вы­пив­ку в до­рогу­щих рес­то­ранах. Мо­жет, и за­казы­вал. Хар­ли не зна­ет на­вер­ня­ка. Ни­чего о нем не зна­ет. Кро­ме од­но­го. Но это ско­рее о ней.

Хар­ли ты­ка­ет паль­чи­ком на наз­ва­ние сво­его де­сер­та, бо­ясь оп­росто­воло­сить­ся и про­из­нести неп­ра­виль­но. Джей толь­ко ух­мы­ля­ет­ся. Ни­чего не го­ворит.

- Ты се­год­ня прос­то ве­лико­леп­на, - под­ме­ча­ет Джо­кер, за­кури­вая и де­лая гло­ток из сво­его ста­кана. - Крас­ное вы­год­но от­те­ня­ет си­няки на за­пясть­ях и шее, - из­де­ватель­ски под­ми­гива­ет он.

Хар­ли вспы­хива­ет, её ще­ки пун­цо­ве­ют. Она трет за­пястья, пря­чет ру­ки на ко­ленях, не смот­рит на Джея. Это ведь его ра­бота, его твор­чес­тво, а стыд­но, буд­то это она са­ма се­бя так. Буд­то она са­мо­убий­ца, жал­кая и сла­бая ду­роч­ка, ка­леча­щая се­бя по собс­твен­но­му же­ланию.

Хар­ли мол­чит. Взгляд Джея глум­ли­вый, тем­ный. Ух­мылка - ос­кал, нет в ней ни­чего доб­ро­го, че­лове­чес­ко­го. Все ему сей­час по­перек гор­ла. Вид­но же.

- Ду­хи де­шевые, ко­неч­но, но сой­дет, - из­де­ватель­ски ух­мы­ля­ет­ся он. - Жаль, выб­ро­сила ро­зы, их за­пах те­бе очень под­хо­дил, ты­ков­ка.

Хар­ли ко­выря­ет вил­кой свой де­серт, раз­ма­зыва­ет крем по та­рел­ке. В угол­ках глаз со­бира­ют­ся сле­зы. Обид­но, черт, так обид­но. Она не хо­чет пла­кать, не хо­чет пор­тить этот ве­чер, но, ка­жет­ся, он уже ис­порчен. И все по­лете­ло к чер­тям. Ес­ли так тош­но бы­ло, ес­ли так му­тор­но ид­ти на это сви­дание, за­чем он сог­ла­сил­ся? За­чем не ска­зал «нет»? Что ему ме­шало? Ведь он же все­могу­щий Джо­кер.

- Да и платье твое как у де­шев­ки, как на мой взгляд, наг­нись, то­го и гля­ди все рас­смот­рят белье. Но те­бе же не при­выкать, а, Харл? Вспом­ни­лись сту­ден­ческие го­ды? - Джо­кер об­на­жа­ет ос­трые зу­бы, ска­лит­ся, хо­хочет, дер­жась за жи­вот.

Хар­ли ни­чего не го­ворит. Сжи­ма­ет вил­ку в ку­лаке до по­белев­ших кос­тя­шек. Из угол­ков глаз те­кут сле­зы. Вне­зап­но она под­ни­ма­ет взгляд на Джо­кера, со все­го раз­ма­ха вты­ка­ет вил­ку, ко­торой толь­ко что ела, в ска­терть сто­ла и про­из­но­сит:

- Хва­тит!

- Не нра­вит­ся сви­дание? - вы­пячи­ва­ет гу­бы Джей иг­ри­во.

Хар­ли ни­чего не от­ве­ча­ет, вста­ет со сво­его мес­та и идет к вы­ходу. У две­ри обо­рачи­ва­ет и че­рез пле­чо бро­са­ет:

- Ты сам-то кто, ге­ний, ес­ли толь­ко шлю­ху трах­нуть и мо­жешь? - она из пос­ледних сил под­ми­гива­ет, ух­мы­ля­ет­ся и вы­ходит вон.

Ког­да Хар­ли от­хо­дит на дос­та­точ­ное рас­сто­яние, она раз­ра­жа­ет­ся ры­дани­ями. Об­хва­тыва­ет се­бя ру­ками за пле­чи, пла­чет и не мо­жет ос­та­новить­ся. Ни­ког­да ещё Джо­кер не де­лал ей боль­но вот так. Бы­ли и си­няки и сса­дины, бы­ли сло­ман­ные кос­ти, выр­ванные кло­ки во­лос. Но все это зна­чило так ма­ло, ярость, ко­торую не сдер­жать, ды­ру в сер­дце, ко­торую не заш­то­пать. Сло­ва - вот его са­мое хлес­ткое ору­жие, ос­трее но­жей, хо­лод­нее пуль. Сло­вами он мо­жет воз­нести её до не­бес. Сло­вами мо­жет вбить гвоз­ди в её гроб. Од­но­го ти­хого и хрип­ло­го «дет­ка» дос­та­точ­но для то­го, что­бы она ос­та­лась с ним нав­сегда, од­но­го през­ри­тель­но­го «де­шев­ка» хва­тит, что­бы она слез­ла с этой нар­ко­ман­ской иг­лы, уш­ла, убе­жала, не воз­вра­ща­ясь. Не лю­бовь все-та­ки. При­выч­ка. Жа­лость к двор­ня­ге, лас­тя­щей­ся к хо­зя­ину. Черт, черт, черт! Как же бе­сит.

Хар­ли ко­выля­ет по мос­то­вой, каб­лук ка­ча­ет­ся. Шаг, ещё один, с мер­зким хрус­том ло­ма­ет­ся, Хар­ли па­да­ет на зем­лю, об­ди­ра­ет ко­лени. Ти­хонь­ко во­ет, сни­ма­ет туф­ли, под­ни­ма­ет­ся на но­ги и идет впе­ред. Са­ма не зна­ет, ку­да. Точ­но не в убе­жище. К чер­ту, над­рать­ся бы. Дрян­ное сви­дание. Не пой­дет на вто­рое боль­ше ни­ког­да.

Кто-то хва­та­ет Хар­ли за ру­ку. Она в ис­пу­ге дер­га­ет­ся и пы­та­ет­ся выр­вать­ся.

- Ты­ков­ка, - слы­шит она вкрад­чи­вый, пол­ный ярос­ти го­лос Джея, - ку­да же ты ис­чезла, моё чуд­ное ви­денье? - он из­де­ва­ет­ся, вык­ру­чива­ет ей за­пястья.

И не­ожи­дан­но для се­бя Хар­ли пе­рес­та­ет бо­роть­ся, по­вора­чива­ет­ся к не­му. Сто­ит с за­лом­ленной за спи­ну ру­кой, изу­ча­ет его шра­миро­ван­ное оди­чалое ли­цо:

- От­пусти, - го­ворит ти­хо.

Джей дол­го не от­ве­ча­ет, смот­рит на её ли­цо все в по­теках ту­ши, она уве­рена, нек­ра­сивые дро­жащие гу­бы, си­няки на шее. Зак­ры­ва­ет гла­за, прис­ло­ня­ет­ся лбом к её лбу, с тру­дом, еле слыш­но про­из­но­сит:

- Не мо­гу.

Что-то в гру­ди Хар­ли дер­га­ет­ся. Его ру­ки об­ни­ма­ют её за та­лию, от­пуска­ют её за­пястье. Он пе­рес­та­ет де­лать ей боль­но так же быс­тро, как и на­чал. Сма­зан­ное дви­жение. И толь­ко шра­мы, толь­ко бо­роз­ды. В них скап­ли­ва­ют­ся сле­зы.

- Прос­то поз­воль мне, - го­ворит Хар­ли. В го­лосе столь­ко неж­ности, по­ток, це­лая ре­ка, и не ос­та­новить. Сле­зы те­кут по ще­кам. Она гла­дит его ли­цо, не мо­жет прек­ра­тить.

- Уй­ти? - хрип­ло пе­рес­пра­шива­ет он. Го­лос жес­ткий, тре­бова­тель­ный, зна­комый.

Хар­ли ка­ча­ет го­ловой. Пла­чет, це­лу­ет его в гу­бы. От­ве­ча­ет так, как уме­ет.

- Ос­тать­ся, - лег­ко со­об­ща­ет он пус­то­те. - Ос­тать­ся, - пов­то­ря­ет.

Сме­ет­ся. Гром­ко, ис­те­рич­но. Жмет Хар­ли в объ­ять­ях, под­хва­тыва­ет на ру­ки, кру­жит, кру­жит, кру­жит. А вок­руг взры­вы и вой си­рен. Бе­зумие, ра­дос­тная ка­кофо­ния, кри­ки и вздо­хи. Огонь, пе­пел, кровь.

Хар­ли об­на­ружи­ва­ет на сво­ем паль­це че­ку от гра­наты, в во­лосах - цве­ток из его пет­ли­цы. Он под­ни­ма­ет её вы­соко и сме­ет­ся в её ко­жу, рож­дая му­раш­ки.

Ка­жет­ся, это са­мое луч­шее сви­дание в жиз­ни Хар­ли. Без ду­раков