Истинная красота

Джису

На следующее утро я проснулась, чувствуя легкую душевность, которую не чувствовала в течение очень долгого времени. Мое тело все еще гудело от удовольствия от интимного прикосновения Техёна на скале, и на сердце было приятно от его теплого отношения. То, как он заботился обо мне и говорил со мной о моей неуверенности и страхах, я никогда этого не забуду.

К сожалению, мое хорошее настроение испарилось, когда отец позвонил и потребовал, чтобы в обед я встретилась с ним и моей матерью. Он казался недовольным, поэтому я знала, что эта встреча, вероятно, будет более неприятной, чем обычно.

Когда Эндрю, мой водитель, подъезжает и высаживает меня перед загородным клубом, я делаю глубокий вдох и пытаюсь найти смелость, зная, что она мне понадобится. Я решила, что расскажу родителям о попытке гипнотерапии. Чем больше я об этом думаю, тем больше понимаю, что доктор Росс прав; важно, прежде всего, попытаться выяснить, что стало причиной моей инвалидности. Я также знаю, что, чем больше мы узнаем, тем больше это может помочь другим в моей ситуации.

Когда я захожу, хостес сразу же узнает меня и ведет к столу отца в дальнем углу. Лишь взглянув на своих родителей, мне становится не по себе. Из всех людей, которых я наконец-то увидела, мои родители были наименее шокирующими для меня. Они выглядят так же, как я помню, только немного старше. Они привлекательная пара, всем своим видом заявляют о своем богатстве и происхождении, и только я знаю, кто они в глубине души, и в них нет ничего прекрасного.

Мать неодобрительно смотрит на меня, вероятно недовольная моим выбором сарафана, но фальшиво улыбается и наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку.

— Дорогая. Как ты? — наигранно интересуется она.

— У меня все хорошо, спасибо, — тихо отвечаю я.

Мой отец тоже встает и наклоняется, чтобы поцеловать меня в другую щеку, но не утруждает себя обменом любезностями. Он ведет себя намного сдержанней, чем обычно, поэтому я знаю, он действительно чем-то расстроен. Официант приходит сразу же, принося мне мимозу, которую мои родители уже осмелились мне заказать. Я знаю, что они уже заказали мне и еду, уверена, это будет обычный сухой салат. Способ моей матери убедиться, что я не набираю вес.

Моя мама начинает с разговора ни о чем, но нельзя отрицать неловкое напряжение, окружающее нас. Как только приносят нашу еду, и отец понимает, что на некоторое время нам придется прерваться, он наконец упоминает то, зачем меня сегодня позвали.

— Я говорил с Резерфордами сегодня утром, — начинает он, упоминая своих друзей, таких же высокомерных, как и мои родители.

— Да? — Я смотрю на свой салат, задаваясь вопросом, с чего он думает, что мне есть до этого дело.

— Вчера вечером они ужинали в Crustacia. — Я поднимаю голову, и все в животе сжимается от молчаливой злости в глазах моего отца. — С кем ты была, Джису? Лучше бы это был не тот, о ком я думаю, но, судя по описанию, которое дал мне Генри, сомневаться не приходиться.

Я нервно сглатываю. Не показывай свой страх, Джису, ты не сделала ничего плохого.

— Если ты думаешь, что это был Ким Техён, то да, так и есть. Он в городе по делам и пригласил меня на ужин.

— Как ты смеешь говорить так нагло, как будто то, что ты сделала, в порядке вещей, — ругается мать, ведя себя так, будто я кого-то убила, а не вышла с кем-то, кого она не одобряет.

— Достаточно плохо, что ты нарушила правила, Джису, но появляться в Crustacia с таким мусором, как он, недопустимо, — ругает меня отец.

— Он не мусор, — тихо шепчу я, — и никогда им не был, и, к твоему сведению, у него все хорошо. Он может позволить себе отвести меня в подобное место.

— Правда? Поэтому он вытащил тебя оттуда, когда официант принес ваши напитки?

Эти чертовски любопытные Резерфорды.

— Все было не так. Он вытащил меня не потому, что не мог оплатить счет. — Отец недовольно хмыкает. — Это правда! — громко защищаюсь я.

— Говори тише! — встревает мама. — Ты уже достаточно унизила нас.

— Неважно, почему он вытащил тебя оттуда, — снова начинает мой отец. — Ты не увидишь его снова, пока он здесь, ты меня поняла?

— Я больше не ребёнок. Ты не можешь диктовать мне, с кем я могу видеться, а с кем нет, — возражаю я сквозь стиснутые зубы.

— А тут ты ошибаешься, Джису. У тебя есть определенные обязательства перед этой семьей и именем. Вот почему я договорился, чтобы Сехун сопровождал тебя сегодня на благотворительный ужин у Уилмингтонов.

Я смотрю на него, он что, серьёзно?

— Ты не можешь заставить меня пойти с Сехуном.

— Черта с два, я не могу. Ты сделаешь это, или тебе не понравятся последствия.

Я злюсь от услышанной угрозы. До того, как я снова начну спорить, мама произносит:

— Должна сказать, Джису, я в тебе очень разочарована. Сехун был так добр к тебе, особенно в прошлом месяце с тех пор как твое зрение вернулось, а ты обращалась с ним как с мусором.

— Ты знаешь, что я о нем думаю, и что он сделал мне в прошлом. Почему ты делаешь это?

— Как сказал твой отец, у тебя есть определенные обязательства перед этой семьей, и отношения с людьми из нашего социального класса являются одним из них. Ты не оттолкнёшь его из-за куска мусора, перед которым раздвинула ноги, когда тебе было семнадцать.

Мои кулаки сжимаются, а сердце быстро бьется от гнева.

— Мой отказ Сехуну не имеет ничего общего с Техёном. Мне много с чем приходится разбираться с тех пор, как вернулось зрение. Прямо сейчас я вообще не заинтересована в серьезных отношениях. — Что было правдой, пока Техён не вернулся. Но я знаю, что вероятность этого невелика, учитывая, что он не планирует возвращаться навсегда. Из-за чего я чувствую себя еще более расстроенной.

— Что ты имеешь в виду, со многим приходиться разбираться? Случилось что-то, о чем мы не знаем? — спрашивает мой отец. Большинство людей подумают, что его вопрос вызван обеспокоенностью, но это не так. Он лишь хочет знать, что репутации семьи ничего не угрожает.

— Мне ко многому нужно приспособиться. Не легко, вы понимаете, снова...

— О, пожалуйста, Джису, перестань себя жалеть! Я устала от того, что ты постоянно позоришь семью, — упрекает мать, отмахиваясь от меня.

Слезы начинают затуманивать глаза, что еще больше злит меня. Я игнорирую ее жестокость и решаю, что сейчас самое время рассказать им о докторе Россе. Я смотрю только на своего отца, когда говорю.

— Я ходила на приём к врачу.

Он с подозрением прищуривается.

— О чем ты? Доктор Шепард не говорил, что виделся с тобой.

— Я не о нем. Я ходила к другому врачу. Нашла его сама, когда зрение вернулось.

— Что, черт возьми, значит, нашла сама? Ты должна иметь дело только с доктором Шепардом. Ты это знаешь! — кричит он, огорчаясь сильнее, чем я ожидала.

— Я хотела услышать второе мнение, и доктор Росс великолепен. Он считает, что для моего благополучия важно знать, что произошло все эти годы назад. Он предложил мне попробовать гипнотерапию, и... — Мама ахает, а отец бледнеет. На мгновение кажется, что его охватывает паника, но тут на его лице появляется злость. Какого черта?

— Ты не будешь делать такие вещи! Ты меня слышишь?

Моя мать наклоняется и предупреждающе касается его руки.

— Уильям, потише. Люди смотрят.

Я смотрю на разъяренное лицо отца, не веря, как он зол из-за этого.

— Не понимаю, почему ты так злишься. Доктор Росс считает, что это полезно для моего психического здоровья.

— Да он идиот!

— Ты его даже не знаешь.

— Я работаю только с лучшими, поэтому доктор Шепард работает на меня. — Я качаю головой и собираюсь прервать его, но отец не позволяет. — Я серьезно, Джису, эта чепуха должна закончиться прямо сейчас. Ты больше не увидишь этого доктора, гипнотерапии не будет, и ты, черт возьми, уж точно больше не увидишь этого отброса! — Я встаю, отказываясь слушать эту чушь еще хотя бы секунду. — Сядь сейчас же! — Тихое предупреждение в голосе моего отца вместе с яростью на его лице являются дурным предзнаменование. Я и раньше имела дело с его гневом, но он никогда не злился так сильно.

— Нет, не буду, — шепотом шепчу я, пытаясь держаться мужественно. — Я устала от этого, от вашей диктатуры. Устала от того, что никогда не была достаточно хороша. Отныне я выбираю то, что подходит для меня, а не то, что вы считаете правильным для фамилии. И пока вы не сможете уважать мое решение, не пытайтесь снова связаться со мной! — Обернувшись, я выбегаю из ресторана, прежде чем они меня остановят. Выйдя на улицу, я вижу, что Эндрю ждет меня, но прохожу мимо, понимая, что если позволю ему забрать меня, могу оказаться совсем не там, где хочу.

— Мисс Чхве, куда вы?

Не обращая внимания на его вопрос, я ускоряю шаг и поворачиваю за угол. Я ищу такси, но его не видно. Беспокоясь о том, что Эндрю разыскивает меня, я врываюсь в один из магазинов, и запах кофе тут же достигает моего носа. Я оглядываюсь и быстро понимаю, что нахожусь в кафе. Смахивая слезы, текущие по щекам, я присаживаюсь к окну и вытаскиваю свой телефон. Я говорю в микрофон, прося, чтобы он позвонил Юне. Сразу же попадая на автоответчик, я расстраиваюсь еще больше. Пытаюсь снова, но результат такой же.

— Дерьмо! — бормочу я, паника нарастает, я не знаю, как доберусь до дома. Загородный клуб не рядом с местом, где я живу. Размышляю о том, чтобы позвонить Розе, но вспоминаю, как вчера она рассказывала, что планирует весь вечер провести с друзьями, и мне не хочется портить ей веселье. Глядя на свой телефон, я звоню единственному человеку, который, я думаю, может помочь мне. Гудки идут, сердце дико колотится, пока я молюсь, чтобы он поднял трубку.

— Ким.

— Техён? — вымученно шепчу я.

— Джису, что случилось?

— Прости, что беспокою тебя, но не мог бы ты меня забрать? У меня только что был ужасный обед с родителям, и я застряла. Я не знаю дорогу домой и я попробовала позвонить Юне, но...

— Где ты? — спрашивает он, прерывая меня. Я слышу возню на заднем плане, как будто он уже движется.

— У загородного клуба в кафе. Хм, — я оглядываюсь, пытаясь увидеть какое-нибудь название, — подожди. — Затем иду к группе девушек, сидящих за столом недалеко от меня. — Извините, не могли бы вы сказать мне название этого места?

Они с раздражением смотрят на меня, и я слишком поздно осознаю свою ошибку. Блондинка поднимает небольшую табличку, которая находится в центре их стола.

— Хм, а как насчет того, чтобы прочитать это чертово название, тупица? Написано же «А-р-о-м-а», — медленно отвечает она, заставляя меня почувствовать себя глупо. Они все смеются, находя ситуацию забавной.

Я ухожу и пытаюсь говорить сквозь унижение, сковывающее горло.

— Я...

— Я знаю, где ты. Буду там меньше чем через десять минут. Не двигайся! — зло выпаливает Техён, отчетливо слыша все сказанное, что только ухудшает мое самочувствие.

Я оглядываюсь на девушек, которые все еще смеются надо мной и не могу больше терпеть унижение. Выйдя на улицу, я сажусь на лестнице, ведущей к месту для сдачи в аренду, стена дает мне небольшое уединение. Пока жду Техёна, я очень стараюсь управлять своими эмоциями, но боль становится удушающей, отчаянно нуждаясь в освобождении.

«О, пожалуйста, Джису, перестань себя жалеть! Я устала от того, что ты постоянно позоришь семью».

«А как насчёт того, чтобы прочитать это чертово название, тупица. Написано же «А-р-о-м-а».

Не в силах остановиться, я опускаю голову на колени и выплакиваю всю боль и унижение, которые только что пережила за прошедший час. Я не знаю, сколько проходит времени, прежде чем я чувствую, что кто-то наклоняется передо мной. Я сразу знаю, что это Техён по удивительному запаху, который проникает сквозь мою грусть. Пытаюсь остановить слезы, но теперь, когда я позволила себе расчувствоваться, не могу остановиться.

Он утешающе проводит сильными руками по моим обнаженным рукам.

— Джи, посмотри на меня. — Я качаю головой, не желая, чтобы он увидел, насколько я сломлена. Я слышу, как он вздыхает, прежде чем убрать мои руки от лица и обвить их вокруг своей шеи. Я обнимаю его, наслаждаясь близостью и отчаянно нуждаясь в его силе. В конце концов, он откидывается назад, затем протягивает руку и обхватывает мой подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза. Сочувствие на его лице, когда он видит мое состояние, заставляет меня расплакаться сильнее. — Тс-с. Все хорошо, детка. Пожалуйста, не плачь, — бормочет он, поднося губы к моей мокрой щеке. Я перебираю пряди его волос, когда он поцелуями убирает мои слезы. — Тебе больно?

— Если только душе, — честно шепчу я.

Его челюсть напрягаются, а глаза сверкают яростью. Как раз когда он собирается что-то сказать, женский голос слышится в воздухе.

— Эй, привет сексяшка.

Я слышу хихиканье и застываю на месте. Да вы шутите.

Техён раздраженно смотрит на группу девушек из кафе. Они останавливаются и пристально смотрят на меня, когда понимают, что он не один. Я быстро отворачиваюсь, чувствуя себя еще более смущенной, потому что они знают, что заставили меня плакать. Краем глаза я вижу, как Техён смотрит то на них, то на меня, складывая кусочки пазла вместе.

— Пойдем, детка. — Наклоняясь, он застает меня врасплох, поднимая меня на руки. Я зарываюсь лицом ему в шею, чувствуя себя подавленно из-за того, что он несет меня, но не настолько, чтобы отпустить его, потому что мне приятно находиться в его руках. Здесь я чувствую себя в безопасности.

— Убирайтесь с дороги, — гаркает он, пытаясь пройти мимо них к своей машине. Их спешные передвижения звучат все дальше и дальше, когда мы уходим.

Когда мы возвращаемся в мою квартиру, я прислоняюсь головой к пассажирскому окну, чувствуя себя эмоционально истощенной.

— Спасибо, что забрал меня. Надеюсь, я не помешала ничему важному, — несколько минут спустя шепчу я, нарушая тишину.

— Ты ничему не помешала, Джи. А даже если и так, то это не имело бы значения. Я бы все равно приехал за тобой. — Небольшая улыбка появляется на моих губах, его искренние слова согревают мое израненное сердце, но все меняется, когда он говорит: — Ты расскажешь мне, что случилось между тобой и родителями?

Я думаю об изначальной причине, по которой мой отец вызвал меня туда, но не хочу ранить его чувства мнением моих родителей, поэтому решаю пропустить эту часть.

— Я сказала им, что хочу попробовать гипноз.

— Им это не понравилось? — подсказывает он, когда я больше ничего не говорю.

Горький смех вырывается из меня.

— Это серьезное преуменьшение. — Я думаю о взбешённом выражении лица отца и качаю головой. — Мой отец был так зол, Техён.

— Он причинил тебе боль, Джису?

Я поднимаю голову, слыша гнев в его голосе, и вижу ярость, написанную на его лице.

— Нет, конечно, нет. Он просто напугал меня, вот и все. — Я думаю о том, как расстроились оба моих родителя. — Не понимаю, с чего бы ему так злиться из-за возможности гипноза. — Полагаю, он уже был зол из-за того, что я вышла с Техёном, но все же.

— Или есть причина, по которой он не хочет, чтобы ты вспомнила, что видела.

— Что? — спрашиваю я, думая, что неверно поняла его.

Он пожимает плечами.

— Судя по всему, он не хочет, чтобы ты вспомнила, что именно видела много лет назад.

Я размышляю над этим, но быстро отвергаю эту мысль.

— Нет, это не так. Если бы он не хотел, чтобы я помнила, он бы не заставлял меня попробовать это, когда я была маленькой.

— Ты уверена?

— Конечно.

— Так ты помнишь сеанс?

— Я... — я замолкаю, вспоминая то время. — Вообще-то нет, но я плохо помню то время.

Техёнхмыкает.

— Есть над чем подумать, Джису. С чего бы ещё ему злиться на то, что ты, вероятно, все вспомнишь?

Я думаю о быстрой вспышке паники, которую видела на лице отца перед тем, как он вышел из себя. Может быть потому, что он беспокоится о том, что я вспомню? Поэтому я посещала лишь доктора Шепарда? Если так, то что он может скрывать? Я пытаюсь придумать разные сценарии, но ни один из них не кажется правильным. К тому времени, как мы подъезжаем к моему дому, я еще больше сбита с толку.

— Что ты ему сказала? — спрашивает Техён, паркуя машину.

— Я сказала ему, что собираюсь принять любое решение, которое будет правильным для меня, и если он не сможет его уважать, то пусть больше не общается со мной. Затем выбежала оттуда до того, как он взбесился еще больше. Я была довольно груба, — шучу я, пытаясь поднять настроение, хотя в этом нет ничего смешного. Это того стоит, когда я оглядываюсь и вижу улыбку на красивом лице Техёна. Боже мой, мужчина очень сексуален.

Его улыбка превращается в ухмылку, как будто он знает, о чем я думаю. Схватив меня за запястье, он тянет меня через сиденье, пока я не оказываюсь верхом на нем. Затем, сжимая мое лицо сильными теплыми руками, он целует меня. Тепло пронзает мое тело во всех нужных местах, особенно в области сердца.

Поцелуй не такой отчаянный или безумный, как прошлым вечером. Он медленный и нежный, но такой же интенсивный. Он крадет дыхание и облегчает ту боль, которая душила меня всего несколько минут назад. К тому времени, когда Техён освобождает мои губы, мы оба пытаемся отдышаться. Я чувствую, как он смотрит на меня, но не открываю глаза, желая как можно дольше насладиться этим моментом. Мои руки находят его лицо, возвращаясь в прошлое. Я улыбаюсь, когда он обхватывает мое запястье и целует ладонь, как делал раньше.

— Что ты хотела сделать с тех пор, как вернулось твоё зрение?

Его вопрос застает меня врасплох. Открыв глаза, я вижу, что он смотрит на меня, его взгляд горячий и пристальный.

— Хм, — задумчиво говорю я, размышляя об этом. — Сходить в кино. Я должна была пойти с Юной, но вместо этого мы остались, потому что я чувствовала себя немного не в своей тарелке из-за одного сексуального, властного парня, который только что ворвался в мою жизнь.

Техён ухмыляется в ответ на мое поддразнивание.

— Сексуальный, да?

Я закатываю глаза.

— И ты слышал слово «властный», да?

— Да, но сексуальная часть мне нравится больше. — Он усмехается, наклоняясь и проводя губами по моему горлу. Я стону и наклоняю голову в сторону, чтобы дать ему лучший доступ. — Полагаю, это значит, что я должен отвести тебя на свидание в кино. — Его хриплый голос вибрирует на моей чувствительной коже, в то время как руки забираются под платье, чтобы обхватить мою попу.

— М-м-м. Прости, не могу.

— Почему это?

— Мою голову, — я хихикаю, когда чувствую, как он замирает, но мой смех внезапно затихает, когда я чувствую острое жжение на попе, только что полученное от его руки. Мой клитор набухает от резкого контакта, и, прежде чем успеваю остановить себя, я потираюсь о его эрекцию в поисках облегчения.

Он стонет и толкается в ответ на мои нетерпеливые движения.

— Тебе понравилось, Джи?

— Да, — задыхаясь, выдавливаю я, мой голос совсем не похож на себя.

— Если тебе понравилось это, детка, тогда подожди, когда я отшлепаю твою красивую задницу, пока мой член будет вбиваться в твою сладкую киску. — Я хнычу от его грязных слов, мои трусики становятся безумно мокрыми. Затем начинаю неистово двигать бедрами, создавая трение, в котором отчаянно нуждаюсь. К сожалению, он с низким рычанием прекращает мои движения. — Время остановиться, или я не смогу контролировать себя и войду в тебя прямо здесь.

— Мне это подходит, — честно отвечаю я и борюсь с его крепкой хваткой на моих бедрах.

Он смеется, затем стонет.

— Скоро, Джи, я обещаю. Сначала позволь мне отвести тебя в кино.

Разочарованно вздыхаю, когда понимаю, что продолжения не будет.

— Ладно, когда?

Он выгибает бровь, удивленный тем, как легко я согласилась. После того, что он только что сделал со мной, я готова почти на все, что он сейчас скажет, что опасно.

— Как насчет того, чтобы я вернулся около шести? Сначала мне надо кое-чем заняться. Можем поужинать после.

Я киваю.

— Ладно. — Он дарит мне еще один восхитительный поцелуй, прежде чем отпустить меня, а когда уезжает, я чувствую внезапную пустоту.