Божественный рассвет

Цин Лун очнулся под мерное покачивание. Перед глазами стояла темнота. Шевельнувшись, он почувствовал, как руки стягивает веревка.

- Не шевелись, будет больно. - Раздался тихий, вкрадчивый голос. - И ничего не говори. Иначе они побьют тебя палками.

- Что?.. - Слабо протянул Цин Лун.

Он лежал на соломенном настиле в крытой телеге. Ноги и руки стягивала грубая бечевка, а затылок саднил от удара по голове. Привыкнув к темноте, учитель увидел с десяток связанных детей и юношей. Были и те, кто выглядел старше Цин Луна. В богатых одеждах из шелка и бархата, на их лицах сияли синяки, а изо рта торчали грязные тряпки.

- Будешь говорить и станешь таким же. - Донеслось сверху.

Цин Луну с трудом удалось приподняться на локте и прислониться к стенке телеги. Рядом сидел юноша с черными, спутанными волосами, убранные в низкий хвост. На вид ему было двенадцать-тринадцать лет. Он смотрел в сторону, хмуря брови. Его темный взгляд принадлежал взрослому человеку, но лицо еще не утратило детские черты.

- Где мы? - Тихо спросил Цин Лун, соскользнув по стенке на плечо парня. Его руки были связаны за спиной, а ноги в коленях и щиколотках. - Ничего не помню.

- Должно быть, тебя ударили по голове. - Пожал плечами юноша и посмотрел на учителя. - Очень больно?

- Бывало и хуже. - Цин Лун улыбнулся. - Намного хуже. Как тебя зовут?

Парень задумчиво скользнул взглядом по связанным детям и неспешно ответил:

- Су Сянь.

- А я Цин Лун. - Лучезарно улыбнулся юноша, рассматривая лицо парня.

Все дети были напуганы. Их лица опухоли от нескончаемых рыданий. У многих местами виднелись свежие синяки и порезы. Они зябко жались друг к другу и дрожали. Те, что постарше выглядели опустошенно, будто сломанные игрушки.

Приветливая улыбка на лице Цин Луна сошла на нет. Его сердце разрывалось от сострадания к этим детям, а ненависть опаляла, разжигаясь в груди все сильнее. Он сильно прикусил нижнюю губу, стараясь привести мысли и чувства в порядок. Печать на груди накалилась, как расплавленное железо, причиняя нестерпимую боль.

Су Сянь растерялся, бросив взгляд на Цин Луна. Тот в раз побледнел, а на лбу выступили блестящие бусины пота. Кажется, он испытывал невыносимую боль, дыша медленно и глубоко.

- А-Лун, тебе больно? - Заволновался парень, в раз потеряв лицо. - Так сильно ударили?

- Ах, нет... - Цин Лун болезненно улыбнулся. - Как долго мы едем? И куда нас везут?

- Часа четыре, не меньше. А куда везут, не знаю. Я очнулся уже в повозке. - Прошептал Су Сянь. - Слышал, детей и прежде крали в окрестностях города, но не думал, что и сам Вужоу будет затронут.

- Нам нужно выбираться. - Цин Лун закопошился, стараясь растянуть бечевку на руках, но плотная веревка лишь сильнее впивалась в кожу, причиняя боль.

Парень хмыкнул, закатив глаза, наблюдая за потугами юноши.

- Их там много. - Хмыкнул он, опустив тяжелые веки. - Даже если нам и удастся вырваться, мы им не соперники. Нас поколотят и свяжут, как тех павлинов. - Он кивнул на богато одетых юношей.

- Но мы не можем так просто опустить руки. - Выдохнул Цин Лун и обмяк. Как ни старайся, а веревка крепкая и порвать ее никак не получится. - Нужно хоть что-то придумать. У тебя есть идеи?

- Почему ты спрашиваешь у меня? - Парень повернулся, вопросительно вздернув бровь.

- Ну, ты самый собранный из всех. - Отозвался юноша и улыбнулся. - А те люди для меня не проблема. Сколько их?

- Десять? - Повел плечами парень. - Может больше. Их просто наняли. Помимо нашей телеги, есть еще. И как меня угораздило так попасть...

Последнее он сказал про себя, но Цин Лун услышал и не мог не задуматься.

После исчезновения богов, оказалось, что постоялый дом, где они снимали комнату, закрыт. Денег у Цин Луна почти никогда не было, так что он просто побрел по улице, рассматривая красную ленту на своей руке. Она казалась ему смутно знакомой - он определенно видел ее где-то раньше.

В памяти всплыл оборванец, что отдал ему шляпу-доули. Такая же лента скрывала его глаза. Может ли это быть призрак, что идет за ним с самого Муншоу? Они подняли со дна реки несколько утопленниц, но кто знает, не потревожили ли они еще какую-то неуспокоенную душу. И теперь она преследует его и пытается что-то сказать. Может, ему нужна помощь и таким способом он дает знак?

От последней мысли сердце учителя болезненно сжалось, а печать полыхнула огнем. Каждый раз, испытывая злость и негодование, она давала о себе знать, сдерживая темные эмоции в его сердце. Улыбка спасала от боли и делала его простодушным парнем.

Приободрившись, он решил докопаться до истины и выяснить, что нужно мальчишке. Живой или мертвый, он постарается протянуть руку помощи...

Блуждая по улице, Цин Лун заметил человека. Нет... Он определенно не был человеком. Белое, длинное одеяние с красными рисунками на воротнике, рукавах и подоле верхнего одеяния, костяная маска с изображением глаза и иссиняя-черные, беспорочно колыхающие на ветру волосы. Он шел медленно, заложив руки за спину. Люди будто и вовсе не замечали его. Он мягко скользил между ними, будто танцуя на ветру. Засмотревшись, он не сразу отреагировал на руки, что тащат его в темный переулок. И не успел крик возмущения вырваться из его горла, как темнота опустилась на глаза - кто-то ударил юношу по голове и он потерял сознание, сломанной куклой повиснув на похитителе.

И вот, он сидит связанный в телеге и не может шевельнуться. Кажется, все, кто здесь был, уже смерились со своей участью. Даже прыткие сыны богатеньких родителей, потеряли всякий интерес к происходящему.

Применить духовную силу он не мог, как и дотянуться до меча, спрятанного в пространственном кармане рукава. Ждать помощи очень глупо - никто не знает где он. Да, если кто и кинется на его поиски, то только любящий ученик, но и он может решить, что его учитель вновь сбежал, испачкав лицо и одежду грязью. Никто не замечал грязного оборванца, чем он пользовался все три столетия. Вот и пришла расплата за его побег.

Заметив, как Цин Лун медленно погас, теряя надежду на побег, и прекратил брыкаться, Су Сянь тихо толкнул его в плечо.

- Сам-то откуда? - Спросил он, вглядываясь в осунувшееся лицо учителя.

- Я бродяга без места. - Слабо протяну Цин Лун. - Хотя не так давно я и нашел пристанище, это ненадолго.

Парень кивнул, приняв более удобное положение.

- А родственники есть? - Снова спросил он, от чего лицо Цин Луна посерело еще больше.

Учитель покаянно склонил голову, закрыв глаза.

- У меня никого нет.

- У меня тоже. - Су Сянь улыбнулся. - Я такой же босяк, как и ты. Порой днями приходиться голодать и унижаться за миску риса.

Цин Лун посмотрел на парня. Еще совсем юный мальчик, говорил с такой болью в голосе, что учителя захлестнуло сочувствие к нему. И еще, желание забрать и заменить ему отца. Впрочем, последнее он чувствовал каждый раз, натыкаюсь на бесхозных детей. Взять хотя-бы сына главы в деревне, где он живет. Мальчик богат, у него может быть все, что душе угодно. Но вот только родительским вниманием обделен. Цин Лун питал слабость к детям и всегда старался заполнить пробелы в их сердцах. Учил, воспитывал, ругал и поощрял. Делая добро другим, пустота в груди, казалось, на время заполнялась чем-то теплым. И вот снова, это желание взять под крыло и воспитать.

- Эй, вы оба, хватит болтать. - Шепнул мальчишка, пнув Су Сяня.

- Сам прихлопнись. - Прошипел парень, пнув в ответ.

Мальчишки начали пинаться и толкаться, затрагивая тех, кто был рядом. Они начинали бить в ответ, извиваясь, как дождевые черви.

- Прошу, успокойтесь, успокойтесь... - Бормотал Цин Лун, в надежде утихомирить детей, но они шумели все громче и не слышали его бормотания.

Телега остановилась. Дети разом замерли, с ужасом посмотрев на дверь. Створки со скрипом растворились, явив огромного мужчину в черной одежде и ткани, закрывающие пол лица.

В глазах сверкнуло недовольство. Он крепче сжал кнут и хрипло гаркнул:

- Закрыли рты, куски дерьма!!!

Мужик замахнулся, направляя полыхающий взгляд на Су Сяня. В отличие от остальных детей, он не показывал свой страх и смотрел в ответ со всей ненавистью, на которую только был способен.

Поняв, что удара не избежать, Цин Лун рухнул на мальчишку, заслонив его собой. Хлыст полоснул по его спине и рукам, разрывая белую ткань и впиваясь в кожу. Учитель лишь плотнее смежил веки, не издав ни звука.

- В следующий раз будет лицо! - Бросил мужик и яростно захлопнул дверь.

- А-Лун... - Взволнованно прошептал Су Сянь.

- Все хорошо. - Отозвался Цин Лун, приподнимаясь, облокотился на стенку повозки и улыбнулся. - Просто прекрасно.

Тень упала на его лицо, создавая мрачную атмосферу. Дети вздрогнули от вида холодной усмешки на мертвенно-бледном лице, будто юноше и в самом деле нравилось испытывать боль.

Цин Лун шевельнулся, поддавшись вперед и поднял руки. На запястья алели пятна крови и посиневшие следы от удавки.

- Этот дурень стеганул меня по рукам и разорвал веревку. - Цин Лун сунул руку в рукав и выудил длинный, тонкий, алый меч. На остром лезвии заплясали языки пламени, источая мощную, божественную силу. Дети почувствовали гул от магического оружия и внутренне сжались под тяжелой аурой меча.

- Сейчас я вас освобожу.

Сложив руки в печать, меч взмыл, рассекая воздух алым свечением, оставляя после себя полыхающие следы духовной силы. Несколько свистящих взмахов и все дети в повозке были свободны.

- Отлично. - Цин Лун в воздухе поймал меч и вернул его в рукав верхнего одеяния. - Сейчас мы тихо сбежим. Вы уйдете обратно в город, а я вернусь за остальными и тоже их освобожу. Су Сянь, ты проводишь их домой?

Парень нахмурился, разминая запястья.

- Я пойду с тобой.

- Вот именно, я старше всех, мне и быть заглавного! - Сказал юноша в богатых одеждах, ткнув в себя пальцем.

- Хорошо. - Мягко улыбнулся учитель и посмотрел на Су Сяня. - Я не нуждаюсь в помощи, но если хочешь пойти со мной, то возражать не стану. Но будь осторожен.

- Как скажешь. - Кивнул парень.

Подцепив щеколду на двери повозки с той стороны, Цин Лун открыл дверь и по одному, осторожно спустил детей. Дорога лежала через лес, поэтому им не пришлось искать, где прятаться, если обнаружат пропажу.

Впереди ехало еще три повозки, так что им несказанно повезло оказаться в последней и незамеченным скрыться в чаще.

Цин Лун и Су Сянь последовал за детьми и, убедившись, что все на месте, отправил их той же дорогой в город.

- Не проще ли было поехать в повозке, а после выскочить и всех убить? - Спросил Су Сянь, оставшись с учителем наедине.

- Да, ты прав. - Цин Лун пошел вдоль дороги, скрываясь в тени высоких деревьев. - Но тогда мы не будем знать, что происходит вокруг. А если похитителей намного больше? А если есть риск навредить другим детям?

Су Сянь задумчиво нахмурил брови, посмотрев в сторону.

- Тогда, ты прав. - Спустя долгое время проронил он. - Но и сил на дорогу у нас уйдет больше.

- Ничего. Если ты устанешь, я тебя понесу. - Цин Лун приподнял уголки губ в подобии улыбки.

***

- Скажи на милость, если ты боялся выходить из своей резиденции, то на кой черт поперся с нами?! - Вспылил Юэ Фэн, обернувшись на демона.

Тот шел, высокомерно приподняв подбородок, и мерно покачивал черным веером.

- Если рядом будешь ты, то мне не угрожает опасность. - Невозмутимо отозвался демон. - К тому же мне до смерти интересно посмотреть, кого вы ищите.

- Полдня! - Фыркнул Северный Бог Войны. - Мы ищем уже полдня. Ты с таким упоением рассказывал о той пещере и в итоге не можешь сказать, где она находится. Еще немного и наступит вечер, а там и ночь!

- Я же сказал, что не знаю, где она точно находится. - Демон обиженно отвернулся, обмахивая себя веером. - Где-то здесь.

Юэ Фэн уже сменил женские наряды на излюбленные, черные доспехи. Волосы вновь были убраны в высокий пучок, а на поясе висел тяжелый меч. Сюй Мин следовал за ним, приподнимая полы нежно-голубого одеяния с серебряными узорами волн на подоле и рукавах.

Бай Хуа молча закатил глаза, стараясь игнорировать присутствие демона. Хотя, каждый раз, когда Чжун Цзун открывал рот, это становилось все труднее.

- «Где-то здесь» ты говорил час назад, несколько ли[1] от сюда. - Вспылил Бог Войны. От него так и веяло тяжелой аурой уничтожения и убийства.

[1] Ли - китайских единиц измерения; мера длины, примерно 0,5 км.

Сюй Мин убавил шаг, поравнявшись с демоном и, как бы невзначай, спросил:

- Чжун Цзун, как ты прославился? Или ты всегда держал игральные дом и пожирал человеческие души?

Демон грустно улыбнулся, опустив алый взгляд на юношу в голубых одеждах.

- А-Мин, не говори с ним!!! - Зарычал Юэ Фэн, теснее сжав рукоять меча. - Почему я вообще должен бродить в этих зарослях и искать эту гребаную пещеру?!

- Потому что это по нашей вине он где-то в этой гребной пещере. - Вздохнул Бай Хуа.

- Не нашей, а твоей! - Огрызнулся бог.

- Юэ Фэн, ты слишком напряжен. - Улыбнулся Чжун Цзун. - Как насчет того, чтобы после этого зайти в мой игральный дом и развеяться?

- Тебе жить надоело?! - Крикнул Юэ Фэн, обернувшись на демона. Темные глаза бога насквозь пронзили Чжун Цзуна.

Демон как ни в чем не бывало улыбнулся и посмотрел на Повелителя Воды. Юноша выглядел совсем молодым. На его лбу тихо звенели застывшие капельки воды, а в волосах переливались серебряные нити с блестящим бисером росы. Такой чистый и ни винный, его хотелось полностью изничтожить, чтобы он страдал еще очень долго. Осквернить и уничтожить! Чжун Цзун когда-то был таки-же доверчивыми дурачком и от одной лишь этой мысли внутри все полыхал гневом. Его добротой воспользовались и его уничтожили.

Сейчас, глядя на Бога Воды, он видел себя в нем и желание убивать еще сильнее захлестнуло его черную душу. Возможно, и Сюй Мин был подвержен предательству и взамен на добро, получил еще большее зло, оттого высшие силы вознесли его к небесным чертогам. Все знали, есть три пути стать бессмертным небожителем: первый, совершенствовать тело и дух, второе, пожертвовать собой во благо мира и народа от чистого сердца, а третье, это быть вознесенным самим Нефритовым Императором. Совершенствование Дао было самым сложным, и долгим путем и не каждый достигал вершины. Жертвовать собой без задней мысли тоже не каждый способен. А добиться расположение Нефритового Императора крайне сложно. Обычно такое вознесение бывает раз в несколько тысяч лет. И Бай Хуа был тому свидетелем. Ведь когда-то Цин Лун спас его и сделал своим учеником, а после богом.

Чжун Цзун по-прежнему смотрел на невинное дитя рядом и все же решил рассказать историю своего уничтожения и возрождения, уже как демона.

- Меня убили когда-то давно, - заговорил Чжун Цзун, привлекая внимание Сюй Мина. - Очень давно. А перед этим держали двадцать лет в темнице за ложное обвинение. Я и в самом деле был не виновен и очень жаждал мести...

Бог Войны от злости скрипнули зубами, но ему по-прежнему нужен был демон, чтобы указать на пещеру. Как бы долго они не блуждали, но только Чжун Цзун знал, где она находится. Хоть и очень приблизительно.

Заметив полыхающий взгляд Юэ Фэна, Бай Хуа сжал его плечо и тихо качнул головой, давая понять, чтобы он остыл. Бог Земли и сам рад порвать непревзойденного демона на куски, но, во-первых, с ним не так легко справится, а во-вторых, он должен вести их к пещере, чтобы они не заблудились еще больше.

Непревзойденными их называют не из простого желания угодить. Чем больше демон поглощает себе подобных или души людей, как Скупщик-потерянных-душ, тем сильнее они становятся.

Чжун Цзун не чувствовал опасность, исходящую от богов, потому что знал, что они ему не ровня. Не то, что Привратник-тысячи-миров. Если они и в самом деле наткнуться на Лин Куэйя, то он оставит это проблему на богов, а сам сбежит в свою резиденцию и возведет непробиваемый массив тяжелой, демонической энергии.

Чжун Цзуну хотелось дать себе мощную оплеуху за свою слабость перед Пятым Непревзойденным Князем Демонов. Он не спеша продолжил:

- Меня убили, и я стал призраком, жаждущий мести. И я отомстил. - Демон нахмурил брови, зло сжав черенок веера. - А после поглотил души всех членов семьи того, кто оболгал меня.

На губах Чжун Цзуна растянулась дьявольская ухмылка, а глаза налились кровью. Воспоминание о сладкой мести придавало ему небывалое наслаждение. Проведя двадцать лет в тюрьме за ложное обвинение, его душа стала необычайно черной и мстительной. Боль и страдания заставляли его полыхать в сладкой агонии. Он растягивал удовольствия, убивая всех членов семьи этого мерзкого человека, прогнившего настолько, что гадкий смрад, источаемый его телом становился невыносимым.

- Это жестоко - оболгать другого. Но почему ты не запер его на двадцать лет или не отрубил руку или ногу в назидании всем и угоду своей ненависти? - Спросил Сюй Мин, задумчиво подняв взгляд к ясному, нежно-голубому небу. - Почему ты убил всю его семью и почему не остановился, а продолжил убивать и поглощать души?

- Дитя. - Чжун Цзун погладил Сюй Мина по голове, едва касаясь шелковистых волос. - Ты так юн и невинен, что меня берет за душу. Я был лишен многого, и теперь моя жажда невосполнима, сколько бы золота не попало в мои руки. Я потерял свою жизнь. Свою! И эти люди оплатили своей жизнью мою.

- Как эгоистично. - Бросил Юэ Фэн, притянув к себе Сюй Мина. - Если сейчас я и не могу тебя убить, не думай, что в будущем будет так же!!!

Бог Войны сжал запястье Повелителя Воды, не отпуская того ни на шаг. Как бы сильно он не ругал племянника, тот всегда оставался глух к его просьбам и постоянно лез на рожон. Он не раз оттаскивали юношу от злой твари, которую он истошно допрашивал. Кажется, будто Бог Воды и в самом деле неразумный ребенок. Ему было любопытно все и вся, и он не боялся спрашивать и не смущался, если вопрос задевали оппонента. Юэ Фэн до сих пор не мог понять, как он умудрился дожить до двадцати трех и в тоже время осознавал, что из-за своей натуры, он и прожил так мало, прежде чем высшие силы вознесли его на Небеса.

Время близилось к вечеру, солнце постепенно опускалось за горизонт. В воздухе повис свежий аромат леса, влажной земли и мха. Светлячки переливались в высокой траве, а сверчки заиграли звонкую трель.

Караван из пяти телег остановился на небольшой поляне в глухом лесу. Люди развели костер, после чего долго выпивали и завалились спать. Цин Лун и Су Сянь притаились в зарослях можжевельника, наблюдая за похитителями. Мужчины очень скоро захмелели и уснули. На их счастье они не стали проверять детей, им хватило тихого поскуливания со стороны телег.

Су Сянь перевел взгляд на нежные изгибы лица учителя. В темных глазах укрылась опасная красота. Он осторожно отстранился, нахмурив тонкие брови.

- Зачем им дети? - Тихо спросил, ни к кому не обращаясь. Заметив престольный взгляд мальчишки рядом с собой, юноша натянул мягкую улыбку и коснулся черной макушки.

- Мы их спасем, не стоит переживать. Ты хочешь есть?

- А у тебя есть еда? - Су Сянь вопросительно выгнул бровь.

- Да, конечно. - Цин Лун достал из потертой сумки маньтоу и протянул парню.

Су Сянь улыбнулся, вонзив белоснежные зубы в пухлую булочку и замычал от удовольствия.

Цин Лу с улыбкой наблюдал за худым мальчишкой. На секунду его разум заволокла грусть. Сколько еще голодных детей сидели в повозках и плакали от страха. Они еще совсем юные и не понимают, зачем их похитили.

Цин Лун вздохнул в глубине своего сердца. Он питал слабость к детям из-за пережитых ужасов прошлого. Ему всегда было их жаль и, будучи отшельником, он старался помочь каждому по мере своих возможностей. Ему с трудом удавалось бороться со своим желанием вырваться из укрытия и наподдать похитителям. Если бы он знал, куда их везут, то определенно так бы и поступил, а пока ему приходится сидеть в укрытии и ждать.

Посмотрев на парня рядом с собой, он устало потер переносицу, облокотившись на ствол дерева. Негода опрятные одежды вновь посерели, смешавшись с грязью и пылью дорог. Проклятая печать делала его наравне с человеком. Он так же хотел есть, пить и ему требовался сон, так что, повинуясь судьбе, Цин Лун прикрыл глаза, желая недолго вздремнуть.

Парень по-прежнему сидел рядом, облизывая пальцы после ароматного маньтоу. Еда, приготовленная этим человеком, заставляла его почувствовать себя на вершине небес. Он смотрел на это изящное, юное лицо и не мог понять, откуда у этого человека такой дар в кулинарии и как бы остаться с ним подольше. Жить и питаться подобным каждый день? Определенно, да! Даже если взамен нужно выполнять тяжелую работу.

Су Сянь задумался, прикидывая, как-бы навязаться к этому парню. К тому же, помимо готовки, он в мастерство владел мечем, что ему не дано. А значит ко всему прочему, его будут охранять. За такое стоит побороться.