Глава 26
Глава 26
Цзи Миань отошёл немного дальше, его улыбка померкла, прежде чем он остановился возле окровавленной куклы и подал Ло Чжанвэю знак «ОК».
«Мотор!» — скомандовал Ло Чжанвэй, и несколько камер включились.
Некогда тщательно причёсанные волосы Цзи Мианя теперь были совершенно растрепаны, лицо запятнано кровью, а взгляд ледяным.
Раньше он носил очки в золотой оправе, казался утончённым и красивым, но теперь от него исходила аура убийцы, безумный вид.
Телохранители, испуганные его внушительным видом, не осмеливались даже поднять головы.
Он сбросил галстук, пригладил волосы, затем достал телефон и спокойно сказал: «Приезжайте и заберите тело Ту Бяо. Я дам вам 30% от этой крупной сделки».
Ответившим на звонок оказался доверенный подчинённый Ту Бяо, тоже амбициозный человек. Он тут же бросился разбираться с последствиями поступка Лин Тао.
С поддержкой Лин Тао он мог занять место Ту Бяо в качестве главаря банды и получить огромную прибыль. Почему бы и нет?
Повесив трубку, Цзи Мянь подошёл к телохранителю, державшему тело Лин Фэна. Когда тот уже собирался его забрать, то заметил пятна на лице и быстро достал платок, чтобы вытереть их.
Движения были мягкими и осторожными, но слёзы и кровь уже запеклись, и как бы он ни вытирал, они не смывались.
Он надолго замер, прежде чем аккуратно сложить платок и вернуть его в карман пиджака. Затем, неся тело Лин Фэна, он медленно пошёл вперёд.
Подземная парковка была тускло освещена, окутана тенями, и только один фонарь горел у выхода. Цзи Миань шаг за шагом шёл к этому свету, его тяжёлые, медленные шаги эхом разносились по пустой и тихой подземной парковке. Та-да, та-да...
Камера медленно отъехала, и его фигура с телом Лин Фэна на руках исчезла в длинном коридоре. Сцена отцеубийства была полностью закончена.
«СНЯТО!» Ло Чжанвэй взволнованно встал.
«Этот прошёл!»
Крепкие мужчины, игравшие телохранителей, дружно вздохнули с облегчением, но Сяо Цзяшу никак не отреагировал. Его черты лица были безмятежны, выражение лица спокойно, даже веки не дрогнули, словно он был мёртв.
Ещё до начала съёмок он несколько раз гипнотизировал себя и успешно заснул. Этот случай...
Цзи Миань, боясь разбудить его, отнёс его к Хуан Цзыцзину и прошептал: «Принесите ему кресло. Он спит».
Губы Хуан Цзыцзина слегка дрогнули, но, видя, как крепко спит Сяо Шу, он не решился его разбудить и пошёл отодвинуть стул.
Зрители сдержали смех, но не могли не восхищаться молодым мастером Сяо. Заснуть, играя труп – какая поразительная сила духа!
Он полностью погрузился в состояние духа трупа, то есть, не обладая никаким состоянием.
Ло Чжанвэй взмахнул мегафоном, словно собираясь ударить молодого мастера Сяо, но вместо этого лишь поднял его высоко и осторожно опустил, с неуверенным выражением лица.
«Пусть поспит, не тревожьте его. Пойдемте посмотрим видео», – сказал он, намеренно понизив голос, но его тон был полон терпения и благодарности к своему выдающемуся ученику.
Финальная сцена всё ещё была безупречна. Игра Цзи Мианя завораживала зрителей, особенно когда он нес тело Лин Фэна к тусклому свету, что было необъяснимо трогательно. У него не было слов, он просто шёл, изображая отчаянного бандита в полной мере.
Ло Чжанвэй прокрутил кадры с сегодняшних съёмок в хронологическом порядке и кивнул.
«Неплохо, это дало тот эффект, которого я добивался. Мы заканчиваем съёмки на день раньше, все собираемся и расходимся по домам. Хуан Цзыцзинь, это красный конверт Сяошу.
Не забудьте передать ему его позже. Его сегодняшняя игра меня поразила. Он многообещающий молодой талант. Вам с Хуан Мэйсюань нужно хорошо о нём заботиться!»
«Спасибо, режиссёр Ло. Теперь он в ваших руках, и вам придётся его воспитывать», — сказал Хуан Цзыцзинь, с искренней благодарностью принимая красный конверт. Он уже видел, как изменилось отношение режиссёра Ло к Сяошу.
Раньше он постоянно называл его «Сяо Цзяшу» с ноткой нетерпения, но теперь перешёл на «Сяошу», и каждое его слово и действие источало лёгкую интимность, явно лелея его талант.
Так Сяошу наконец нашёл своё место в съёмочной группе «Апостола» и оправдал доверие сестры Сюэ.
«Я обязательно буду его воспитывать. Его актёрская игра достигла такого уровня, и я не позволю ему продолжать играть самого себя, как раньше.
Это его первая съёмка, и он уже достиг подсознательного выражения с помощью осознанных психологических приёмов.
Такой талант встречается редко». Ло Чжанвэй указал на крепко спящего молодого человека и строго сказал: «Если он не ослабит хватку, он обязательно станет одним из лучших актёров Китая».
«Режиссёр Ло, вы слишком добры». Хуан Цзыцзинь был в восторге, но скромно помахал рукой.
Пока они разговаривали, Цзи Миань уже подошёл к Сяо Цзяшу, молча глядя на него. Чтобы представить себя в следующий момент трупом, он погрузился в глубокий сон и полностью отключил мысли – такой талант поистине ужасает.
Фан Кунь подошёл к нему, желая позвать, но тот поднял руку, не давая ему произнести ни слова.
Он жестом пригласил его в машину. Проезжая мимо Линь Лэяна, они вежливо спросили: «Хотите поехать вместе?»
Тусклые глаза Линь Лэяна слегка загорелись. Он собирался согласиться, но, увидев вокруг множество сотрудников, покачал головой.
Он обещал не слишком сближаться с братом Цзи на людях.
Цзи Миань бросил на него взгляд, обещавший встретиться позже, затем сел в машину и уехал.
Чэнь Пэнсинь, только что закончивший общаться с несколькими помощниками режиссёра, подбежал и укоризненно сказал: «Почему бы тебе не вернуться с президентом Цзи? Поездка займёт больше часа, времени на разговоры предостаточно.
Он твой начальник, ты должен быть с ним в хороших отношениях, понимаешь?»
«Понимаю, но торопиться не стоит».
Линь Лэян направился к своей машине. Чэнь Пэнсинь последовал за ним, бормоча что-то всю дорогу.
Закрыв дверь машины, он серьёзно произнёс: «Мы с Сяо Цзяшу из одной компании, дебютировали в одно время и даже сняли вместе наш первый фильм.
Мы как заклятые враги. Мне кажется, люди будут сравнивать его с тобой. Тебе нужно найти способ затмить его, иначе он навсегда затмит тебя».
«Навсегда затмить меня? Неужели это так серьёзно? Мы никак не связаны друг с другом. Просто не обращай на него внимания», — сказал Линь Лэян с по-видимому расслабленной улыбкой.
Чэнь Пэнсинь, встревоженный, понизил голос. «Ты слишком много думаешь. Вы двое из одной компании, дебютировали в одно время и оба сосредоточены на кино. Кого же ещё выберут фанаты, если не вас двоих?
Забудьте о далёком прошлом. Просто посмотрите этот фильм. Один из вас играет молодого дворянина, вступающего в свет, а другой — полицейского, начинающего работу.
Ваши образы изначально схожи, и зрители, несомненно, заметят это после премьеры фильма. Если вы сможете превзойти его или даже сравняться с ним в актёрской игре, это прекрасно.
Но если он вас затмит, разве это не будет позором? Провал сразу после дебюта? Как вы сможете оправиться?»
Линь Лэян выдавил из себя улыбку.
«Ты хочешь сказать, что моя игра хуже его?»
«Нет, как такое возможно!» — Чэнь Пэнсинь быстро замахал руками. «Ты тоже очень хорошо играешь, но не расслабляйся.
Если ты это сделаешь, всё будет плохо. Этот Сяо Цзяшу всё ещё очень хорош. Я же говорил».
Скажу тебе, Ло Чжанвэй на этот раз нанял ветеранов, известных своим актёрским мастерством.
Он нацелен на большой успех – как кассовый успех, так и награды за исполнение. Если ты хоть немного уступишь, тебя уничтожат.
Ты смотрел недавно вышедшую дораму «Не Хай»? Главная актриса там была восходящей звездой с невероятно высокой популярностью, но поскольку её второстепенные роли состояли исключительно из ветеранов, её фан-база сократилась на сотни тысяч сразу после окончания сериала, просто потому, что эти ветераны затмили её игру.
А твоя ситуация ещё хуже. Ничего страшного, если ты единственный, кто так играет; ты мог бы использовать оправдание дебюта, если бы твоя игра была не на должном уровне, но разве тебе не было бы стыдно в сравнении с Сяо Цзяшу?
Линь Лэян достал телефон и проверил. Новость «У Цяньцянь мгновенно затмил актёров-ветеранов» всё ещё была в трендах, и он не мог не почувствовать, как давление удвоилось.
Сегодняшнее выступление Сяо Цзяшу действительно стало для него тревожным звонком, но он не мог смириться с реакцией брата Цзи. Казалось, он восхищался Сяо Цзяшу, даже вдохновлялся им.
Никто лучше Линь Лэяна не понимал, как трудно вернуть энтузиазм и сосредоточенность всё более равнодушному Цзи Гэ.
«Пэнсинь, даже если бы ты мне не сказал, я бы не расслаблялся». Он закрыл страницу с серьёзным выражением лица.
---
Сяо Цзяшу проспал всю дорогу домой. Проснувшись, он обнаружил, что лежит на диване, а рядом с ним сидит его мать Сюэ Мяо и пьёт чай.
«Проснулся? Как прошёл день? Тяжело было на съёмках?» Сюэ Мяо небрежно спросила, отставляя чашку.
Она уже слышала от Хуан Цзыцзинь о выступлении сына, но это не помешало ей услышать его рассказ ещё раз.
То, что видели другие, было не таким глубоким, как то, что сын испытал сам.
Сяо Цзяшу быстро встал и взволнованно сказал: «Мама, ты не представляешь, я сегодня так глубоко погрузился в роль. Я наконец-то понял, каково это – вживаться в неё. Играть – это очень увлекательно.
Она может даже превратить то, что когда-то было тяжёлым и пугающим в твоей жизни, в искусство, сделать ярким и интересным.
Мама, я принял решение. Я хочу быть актёром. Я люблю сниматься».
«Твоя клаустрофобия не излечилась, да?» – обеспокоенно спросила Сюэ Мяо.
«Если бы меня не заперли в ящике, я бы не боялся», – уклончиво ответил Сяо Цзяшу.
«Мне было действительно страшно, когда режиссёр Ло засунул меня в ящик, но потом я увидел персонажа Цзи Мианя, Лин Тао, и понял, что снимаюсь.
Этот страх естественным образом передался Лин Фэну, а я был Лин Фэном. Мне нужно было говорить и играть его телом.
Как только я вышел из роли, страх исчез. Вот в чём прелесть актёрской игры: она заставляет забыть о себе!»
Сюэ Мяо смотрела на сына, его глаза сияли, он не знал, смеяться ему или плакать. Мой сын, конечно же, не осознаёт, что то, что он сейчас говорит, воплощает актёрский стиль, который так высоко ценил мастер, работающий на опыте Станиславского: «начиная с себя и в конечном итоге достигая бескорыстия».
Но это всего лишь его первый фильм! Он ещё так молод, и его персонаж ещё не определён. Если он слишком глубоко вжиться в роль, не сможет ли он в итоге восстановиться?
Иметь одарённого сына — это поистине радостный и одновременно болезненный опыт!