Глава 18
Глава 18
Сяо Цзяшу курил только тогда, когда ему было тоскливо, и теперь, когда ему стало лучше, ему, естественно, не нужен был никотин.
Он потушил сигарету, обеспокоенно посоветовал Цзи Мианю курить меньше и ушёл. Цзи Миань смотрел на его бодрую спину, качая головой и смеясь.
«Зачем ты с ним болтаешь?» — Ши Тинхэн вышел из комнаты, тоже держа пачку сигарет. — «Я только что выпил пару коктейлей с Ло Чжанвэем и кое-что выяснил.
Этот господин Сяо из богатой семьи с внушительным прошлым. Он получил роль Лин Фэна без прослушивания. Неудивительно, что он проигнорировал всех за столом и даже имел наглость так грубо обращаться с режиссёром».
«Неужели старые привычки Ло Чжанвэя сохранились?» — равнодушно улыбнулся Цзи Мянь. Хотя Ло Чжанвэй обычно был разговорчив, он прекрасно понимал, что следует говорить, а что нет.
Однако, как только он выпивал слишком много, его рот становился рупором, отвечая на любые вопросы и выбалтывая всё подряд. Из-за этого его даже несколько раз увольняли неизвестные.
«Сейчас гораздо лучше. Он нанял помощника, чтобы тот помогал ему с выпивкой». Ши Тинхэн закурил и продолжил: «Я слышал, Сяо Цзяшу только в этом году окончил университет, получив диплом по финансовому менеджменту, и у него совсем нет актёрского опыта. У тебя будет больше всего сцен с ним в команде, так что будь готов».
«Мы все из одной компании. Считай это наставничеством для молодого поколения. Ничего особенного». Цзи Миань махнул рукой.
«У тебя такой добрый нрав. Больше всего я боюсь руководить новичками. Это так чертовски хлопотно! Молодой человек, только что окончивший колледж и изучавший финансы, неужели он понятия не имеет, есть ли у него актёрский талант?
Если бы не его влиятельное прошлое, режиссер Ло не согласился бы его нанять. Неудивительно, что сегодня он выпил за режиссера Ло все бокалы.
Должно быть, он сдерживается». Ши Тинхэн покачал головой, словно о чём-то задумавшись.
«Эти богачи во втором поколении на самом деле... они не могут учиться, не могут работать, они видят в индустрии развлечений быстрый способ заработать, поэтому хотят попытаться заработать на жизнь.
Неужели они думают, что быть актёром легко? Что можно прославиться, просто хорошо выглядя? Цык-цык-цык...»
Цзи Мянь помолчал немного, затем потушил сигарету и серьёзно сказал: «Он знает, хорошо ли он играет.
Разве ты не узнал? Он окончил Уортонскую школу бизнеса со степенью магистра. Ах да, ему в этом году исполнилось двадцать». С этими словами он ушёл.
Ши Тинхэн долго стоял в шоке, а потом с облегчением вздохнул.
«Чёрт! Если он уже поступил в Уортон и получил степень магистра, почему он всё ещё в индустрии развлечений? Он такой безнадёжный!»
Сяо Цзяшу вернулся в кабинет и обнаружил режиссёра, уже пьяного, в сопровождении двух ассистентов, готовящегося к выходу.
Остальные члены творческой группы всё ещё общались и, похоже, не собирались уходить раньше времени.
Ши Тинхэн и Цзи Миань ещё не ушли; любой, кто упустит возможность пообщаться с ними, будет глупцом.
Хуан Мэйсюань наконец дождалась возвращения молодого мастера Сяо. Она быстро пододвинула к нему наполненный стакан и прошептала: «Иди, познакомься с актёрами на съёмочной площадке. Подними за каждого тост. Не пей слишком много».
«Я не люблю пить», — сказал Сяо Цзяшу, отодвигая стакан, делая акцент.
«Я не хочу ни с кем знакомиться на съёмочной площадке. Я уеду после съёмок, так что кто меня узнает?»
«Ты, малыш...» — Хуан Цзыцзинь прервал Хуан Мэйсюань, прежде чем она успела договорить.
«Сестра, не дави на Сяошу. Он новичок в индустрии, ему нужно сначала освоиться».
«К чему тут привыкать? Это же элементарное общение...» Брат и сестра спорили, стоит ли произносить тост. К счастью, голоса их были тихими, а выражения лиц не выдавали неловкости, поэтому они не привлекали внимания.
Сяо Цзяшу вздохнул с облегчением и быстро взял палочки для еды. Ещё до того, как он начал сниматься, он уже устал от этой индустрии.
Неудивительно, что посторонние называют индустрию развлечений «миром славы и богатства».
Здесь происхождение, образование и ещё меньше моральных принципов не имеют значения.
Главное – обаятельная внешность, и ты взлетишь на вершину. В этом мире можно быстро взобраться и достичь больших высот, но так же быстро можно и упасть.
Сяо Цзяшу не любит блеск и суету индустрии, и, конечно же, не любит играть. К счастью, его роль ограничена, и если всё сложится удачно, он сможет закончить её за месяц. Пока он ел, актёры за соседним столом постоянно поглядывали на него.
В мире славы и богатства существуют свои приоритеты, различия между высоким и низким положением.
На банкетах основная творческая группа и второстепенные сотрудники, естественно, не сидели бы в одной ложе; равно как и режиссёр, ведущий актёр, продюсер, инвестор и актёры с второстепенными ролями.
Если бы места распределялись по статусу, Сяо Цзяшу никогда бы не сел между режиссёром и Цзи Мианем, но он всё же сел, да ещё и с таким высокомерным видом, что это вызывало недоумение.
Мяо Муцин, ведущая актриса постановки, должна была сидеть за столом Сяо Цзяшу, но незадолго до начала банкета она обнаружила, что её бейджик положили на соседний столик.
Она уже кипела от гнева. Она скрестила руки, лицо её было бледным, ожидая, что кто-то подойдёт и устроит драку.
Но когда это произошло, она не смогла. Их менеджером был Хуан Мэйсюань, а ассистентом – Хуан Цзыцзинь.
Какая идеальная пара! Было очевидно, что происхождение молодого господина Сяо было совсем не обычным.
Гнев Мяо Муцин мгновенно перерос в ярость. Она не желала общаться с другими за столом, лишь ждала удобного случая подойти к молодому господину Сяо.
«Сестра Мяо, позвольте мне выпить за вас. Я слышала, вы тоже окончили Университет коммуникаций? Я ваш сокурсник...» Линь Лэян наполнил бокал и почтительно протянул его Мяо Муцин, но Мяо Муцин не оценила этого жеста.
Он даже выглядела немного нетерпеливой, отодвинула бокал и холодно сказала: «Выпей сам. У меня в последнее время кожа немного сухая, поэтому я не могу много пить».
Пролитый напиток облил Линь Лэян, но ему пришлось сдержаться и мягко сказать: «Сестра Мяо, берегите себя. Я выпью этот бокал вина, а вы можете делать, что хотите». Затем он залпом допил вино. Но, несмотря на свою претенциозность, Мяо Муцин даже не взглянула на него.
Держа бокал красного вина, она подошла к Сяо Цзяшу за соседним столиком, сияя улыбкой на лице.
Она наклонилась, чтобы что-то сказать на ухо Сяо Цзяшу. Сяо Цзяшу поднял свой бокал, коснулся её и сделал глоток.
В его взгляде не было теплоты, и даже проскользнул намёк на нетерпение. Она, казалось, почувствовала это и, сказав ещё несколько слов, сердито ушла, поговорив с несколькими инвесторами.
Линь Лэян наблюдал за этой сценой, словно смотрел в зеркало, только они с Мяо Муцин поменялись ролями.
Внезапно он почувствовал прилив несправедливости, лёгкую обиду, которой некуда было выплеснуть, обиду, от которой покраснели его глаза. Но тут он увидел Цзи Мианя, вошедшего в зал.
Он был так красив, так элегантен и излучал необыкновенную ауру, приковывая к себе внимание.
Мяо Муцин, которая флиртовала с инвесторами, не устояла перед соблазном и подошла к нему, но он холодно поднял руку, отмахиваясь от неё.
Увидев это, негодование Линь Лэяна внезапно рассеялось, и его губы тронула лёгкая улыбка.
Словно в унисон с ней, Цзи Миань оглянулся, его глаза наполнились нежностью. Он медленно подошёл к следующему столику и прошептал: «Пойдём, я покажу тебе всё и познакомлю со старшими».
«Хорошо, спасибо, брат Цзи». Линь Лэян взял свой бокал и последовал за ним. Он казался сдержанным, но на самом деле изо всех сил старался сдержать смех.
Как бы выглядели эти люди, если бы узнали, что Цзи Миань — его возлюбленный? Они бы испугались, правда?
Чем больше Линь Лэян думал об этом, тем веселее ему становилось, он чуть не рассмеялся в голос.
Цзи Миань оглянулся на него, и его лицо выражало одновременно беспомощность и заботу.
Пока остальные актёры были заняты налаживанием связей, Сяо Цзяшу уже закончил ужинать и ушёл.
Он всё равно не собирался оставаться в этом кругу, так что связи не имели значения.
На следующий день съёмочная группа «Апостола» официально начала съёмки. Режиссёр намеренно сосредоточил на этом дне менее сложные сцены, чтобы избежать неудачи с кучей незваных гостей.
Сяо Цзяшу стоял в стороне, держа чашку кофе в руке, с безразличным выражением лица. Хуан Цзыцзинь указал на место съёмки и сказал: «Смотри, вот основная камера, снимающая общий план, а вот вспомогательная, снимающая крупный план.
Тебе нужно подойти к ней и встать у стены, чтобы камеры могли запечатлеть твоё выражение лица. Это называется позиционированием.
Если ты сделаешь это неправильно, даже самая лучшая игра будет бессмысленной, потому что тебя не будет в кадре.
Кроме того, при позиционировании обращай внимание на источник света и старайся не засвечивать себя сзади...»
Хуан Цзыцзинь инструктировал и показывал, утешая: «Не волнуйся, эта сцена простая, ты справишься».
Сяо Цзышу, уже будучи умным и имея практические инструкции, естественно, быстро всё схватывал.
Он кивнул: «Не волнуйся, брат Цзыцзинь, я понимаю». Он только что вернулся в Китай и хотел встретиться с братом, чтобы поговорить о семье и бизнесе. Он легко справился бы с этим, играя от лица своего истинного «я».
Фан Кунь, стоявший рядом и переполненный гордостью, покачал головой и сказал: «Я никогда не видел, чтобы артист нанимал учителя для занятий на съёмочной площадке. Молодой мастер Сяо поистине уникален».
Цзи Миань улыбнулся, но промолчал. Линь Лэян посмотрел на Сяо Цзяшу с завистью. Он не был профессиональным актёром, поэтому ему нужно было учиться по ходу дела.
Но у него не было такой роскоши, как Сяо Цзяшу, гуру, создающего звёзд, который мог бы давать ему наставления на съёмочной площадке.
Он мог полагаться только на собственные силы. Ему следовало быть более усердным на съёмочной площадке, выстраивать хорошие отношения с режиссёром и его помощниками, больше смотреть, больше спрашивать и глубже вникать в суть.
Он, естественно, многому научится. С этой мыслью его лёгкое чувство неуравновешенности исчезло, оставив лишь твёрдую уверенность.
Цзи Миань же похлопал его по плечу и усмехнулся: «Как ты думаешь, кто лучше играет, Хуан Цзыцзинь или я?»
«Конечно, брат Цзи лучше», — сказал Линь Лэян, и его глаза засияли от восхищения.
«У Сяо Цзяшу учитель — Хуан Цзыцзинь, а у тебя — я. Нечему завидовать», — сказал Цзи Миань, взъерошивая волосы своего парня.
Линь Лэян не ожидал, что Цзи Миань разгадает его тонкие мысли. Его щеки вспыхнули, и после долгой паузы он прошептал: «Спасибо, брат Цзи. Если я чего-то не пойму, пожалуйста, научите меня».
Даже когда никого не было рядом, он не смел проявлять свою нежность, боясь причинить Цзи Мианю неудобства.
Как Цзи Миань мог быть таким добрым? Это невозможно описать!
«Ладно, всё, с этим покончено. Сяо Цзяшу, Цзи Миань, приготовьтесь!» Громкий голос режиссера Ло прервал этот трогательный момент, заставив Фан Куня с облегчением вздохнуть.
Они явно договорились не вступать в интимные отношения, так как же эти двое могли устоять?
Он тут же подтолкнул Цзи Мианя вперёд, подбадривая его: «Иди, иди, попробуй актёрское мастерство молодого господина Сяо».
Если у него действительно был такой талант.