Часть 1
Никита смахнул снежинку с ресниц и снова посмотрел на могилу. Холмик рыхлой земли и мраморная плита медленно покрывались снегом. Никита присмотрелся к надписи на плите.
«14.04.1979 — 11.11.2021 г.г.» гласила дата.
Никита опустил взгляд. На мгновение ему стало страшно, показалось, что и его смерть совсем близко. У могилы плакала пожилая женщина. Она шумно высмаркивалась в платок и постоянно повторяла «сыночек мой, сыночек», покачивая головой.
Рядом с ней стояла другая женщина, моложе, однако сейчас и она показалась Никите старушкой. Даже её светлые волосы казались теперь седыми. Никита не мог, да и не хотел представлять, какого это — потерять мужа. От этой мысли он вздрогнул.
Никита снова посмотрел на надгробную плиту. Сверху образовалась белая шапочка, такая же, как и на всех надгробьях вокруг.
Постояв ещё немного на месте, он начал чувствовать, что ноги занемели от холода.
Никита развернулся и сказал сидящему на скамейке Саше:
- Холодно.
Саша не ответил. Невидящим взглядом он смотрел на фотографию своего отца. На его лице выступил румянец, а ресницы покрылись инеем. Руки Саши чуть подрагивали от холода, перчатки он забыл дома.
Никита помялся немного, а потом всё таки вытянул руку и надел на голову Саши капюшон. Тот не двинулся с места. Никита подумал ещё немного и поправил Саше шарф, так чтобы тот хоть немного закрывал замерзшие щёки и нос.
Присев рядом, Никита тихо сказал:
- Может пойдём в машину?
Саша моргнул и медленно покачал головой.
Никита не стал возражать. Он чувствовал себя виноватым за то, что был лишний здесь. Он не сын, не брат и даже не друг. Никита - просто мальчик, который дружит с Сашей и иногда приходит в гости попить чай. Но сейчас он сидел здесь, на городском кладбище и ему казалось, что именно в этот момент он стал для умершего роднее, чем когда либо.
Люди начали расходиться. Даже бабушка Саши, снова шумно высморкавшись, развернулась и поплелась к только что приехавшей машине такси.
Другая женщина подошла к Никите и Саше. Положив руку на плечо сыну она прошептала молящим голосом:
- Пойдёмте, холодно стало.
Никита хотел было встать, но Саша вдруг яростно замотал головой.
- Я ещё посижу. - сказал он.
Юля — так звали его мать — вздохнула и повторила просьбу.
- Нет. - отрезал Саша.
- Мы скоро приедем, - вмешался Никита, - я тоже останусь.
Юля благодарно взглянула на него и кивнула.
- Только смотрите, не сидите долго. Холодно, и ветер поднялся.
И она ушла.
А они остались сидеть. Минута... десять... пол часа... Ветер начал дуть сильнее, смахивая все белые шапочки так, что вокруг снова остались лишь голые камни и кресты. Никите не нравилось, когда на могилах стояли кресты, это казалось ему странным и пугающим.
Повернув голову Никита увидел могилу без креста, как и у отца Саши. Присмотревшись, он увидел на камне портрет девочки.
«Полина Перовская, - прочитал Никита, - ей было 10...» - посчитал он про себя, глядя на годы жизни, и на глазах выступили слёзы.
Это страшно, когда умирают взрослые люди, но ещё страшнее и больнее, когда умирают дети. Никита отвёл взгляд и посмотрел на Сашу. Тот сидел совсем неподвижно, словно мраморное надгробье. Никита встал и взял друга за плечо.
- Всё. Идём.
Саша не ответил, но и не встал.
- Пошли, Саш. Нужно идти.
Он молчал. Никита хотел было повторить ещё раз, но вдруг Саша прошептал одними губами:
- Почему люди умирают?
Никита растерялся на мгновение и пожал плечами.
- Не знаю.
Саша перевёл взгляд с могилы на Никиту и не его глазах выступили слёзы.
- Почему папа умер? - прошептал он, - почему он?
Никита не знал, что ответить. Он только смотрел в наполненные слезами зелёные глаза. Сильный порыв ветра сдул с головы Саши капюшон, растрепав волосы. Шарф, который и так еле еле держался на шее, так же слетел и упал на землю.
Никита опустил глаза. Он не знал, почему умер отец Саши, так же как и не знал, почему умерла Полина Перовская и все остальные люди на этом кладбище. Тогда Никита отвёл взгляд, закрыл глаза и прислушался. Тишина.
Деревья вокруг стояли уже совсем без листьев, на лужах застыл лёд, всё вокруг было таким серым, мрачным. И совсем пустым. Словно сама жизнь покинула это место. Конечно, это же кладбище. Здесь так и должно быть.
Тишину прервали гудки. Они раздавались из кармана Никиты. Он поспешно достал телефон.
- Лена... - пробормотал он, глядя в экран.
- И зачем она тебе звонит? - спросил Саша.
Никита пожал плечами.
- Без понятия, - сказал он, но ответил, - чего тебе?
- Привет, папочка, - сказала весёлым,чересчур весёлым голосом Лена.
- Кто? - переспросил Никита, поперхнувшись, - Ты что несёшь?
Из трубки послышался смех.
- Ну а как ещё тебя назвать? - спросила Лена, продолжая хохотать, - Я как раз хотела обрадовать тебя. Я беременна.
***
Вот так всё и началось. Думаете Никита обрадовался? Нет.
Только не подумайте, что Никита бессовестный и бросит беременную девушку. К сожалению, он бросил её намного раньше того, как узнал, что станет шестнадцатилетним папой.
Теперь Никита сидел на диване, скрестив ноги и листал учебник по латыни. За пол года обучения в колледже, единственное, что удалось ему запомнить - «per aspera ad astra» - фраза из подростковой книжки, «через тернии к звёздам» - сейчас совсем не подходило под ситуацию. А искать другие красивые фразы Никите было лень, поэтому он просто захлопнул учебник и решил, что языки — это не его.
Он и английский-то в школе не осилил. Даже элементарное «London is the capital of Great Britain» казалось ему сущей белибердой.
Особенно сейчас, когда и русскими словами было сложно описать все те эмоции, которые переполняли Никиту. Он даже Саше не писал целых два дня, так сильно поразила его новость о ребёнке.
«Не бойся ошибаться, - говорила ему его учительница русского языка, - делай выводы».
О да, выводы Никита сделал, особенно о способах конрацепции. Только вот это уже не поможет, разве что второй ребёнок у него не скоро появится.
Никита пошёл на кухню. Ему нужно было с кем-то поговорить, срочно!
- Мам, - позвал он, - ты занята?
Стоявшая у плиты мать бросила.
- Да.
Никита вздохнул. Он сел на стул, решил, что всё равно хочет поговорить.
- Вот что мне теперь делать?
Мать цыкнула так, что кажется её услышала вся улица.
- Достал ты меня уже! Будешь алименты платить, что делать? Или женись. Мы ещё вчера решили.
«Ну да, ты решила, - подумал Никита, - всё у тебя просто».
- Не хочу я на ней жениться. Я её не люблю.
- Нечего было тогда детей делать, раз не любишь.
- Ну знаешь... - протянул Никита, - это такое дело, не угадаешь, - видя, что мама хочет возразить, он замахал руками, - знаю, знаю, что предохраняться нужно было. Ты вчера говорила.
Помимо этого, мать ещё много всего сказала. И отец тоже. Особенно много и громко они говорили, что им ребёнок в доме не нужен, и пусть делает с этим, что хочет.
Мать молчала, Никита тоже молчал.
«Вот сказала бы ты, Ленка, пораньше, - подумал он, - может и придумали бы что. А то, кто ж на четвёртом месяце объявляет о беременности?! Вот же дурак!»
Он уперся ладонями в голову.
Мать продолжала молчать, даже по повернувшись к сыну.
«Спасибо, мама, за поддержку» - мысленно сказал Никита и ушёл.
Придя в комнату, он сделал вывод, что он не только дурак, но и эгоист. Поддержка сейчас нужна совсем не ему. Тогда он позвонил Лене.
- Привет, - сказал он, стараясь сделать голос бодрее.
- Что тебе?
«Ну что грубо?» - подумал Никита, а потом вспомнил, как сам ответил Лене, и решил не обижаться.
- Я хотел спросить, - ответил он, - может тебе нужна помощь, какая, ну...
- Ой, ну да, конечно, - ехидно засмеялась Лена, - как только я залетела, так ты сразу миленький и пушистенький. У меня, вообще-то есть парень уже, а ты мне даром не сдался.
- Но может, всё таки...
Но Лена уже бросила трубку.
- Да вы прикалываетесь? - выдохнул Никита.
На глаза попался чат с Сашей.
Нет. Ему Никита пока звонить не хочет. Да и нечего ему сказать.