Ядвига

– Спит? – осторожно спросила Ядвига.

– Спит, – хмуро ответил Леший, укладывая молодого барина на скамью у избы знахарки. – Чуть не угробила его ветром! Чего к людям сунулась? Сказано было: к краю не ходить. Зачем людям показалась? Запрет был!

– В нём злоба сидит чернее ночи, у края след свой оставила. Не могла я его дальше пустить!

Нахмурился Леший.

– Камень очистила?

Ядвига промолчала. Не желала чернота из камня уходить, не так просто это оказалось, как ей подумалось поначалу.

Леший всё понял, нахмурился ещё сильнее и снова приложил руку к челу молодца.

– Злоба эта не его. Чужая.

– Это как?

– А это...

– Явилась?! – не дала договорить Лешему знахарка, которая вышла из леса, таща за собой вырывающуюся Мирославу.

– Ай! Тётушка, больно!

– Эта, – Клавдия Ивановна толкнула подопечную к защитнице. – перепуганная по лесу бегает, Лешего кличет, а ты весь лес на уши подняла! Три дня назад водой залила, а сегодня ночью решила ветром сдуть! Почему сестру одну без присмотру отпустила?!

Мирослава встала рядом с Ядвигой и склонила голову.

– Не кричи Клавдия, – тихо сказал Хозяин леса. – Гостя разбудишь, а нам его ещё излечить надобно успеть.

– Кто таков? – разозлённая травница подошла к лавке, приложила ладонь к челу молодца и тут же отпрянула. – Тьфу, и здесь эта гадость! Травит его кто?

Леший задумчиво кивнул и обратился к Ядвиге:

– Сила твоя нужна будет. Лечить будем светом твоим.

– Как же я это сделаю, если даже камень не поддаётся силе моей?

– Камень - то трудней всего, потому и сама должна его очистить, а с душой я тебе помогу.

Ядвига кивнула, соглашаясь излечить молодого барина.

– Поднимай его, заноси, – сказала знахарка и потащила Мирославу в избу готовить травы.

Леший взвалил Ярослава на плечо и занёс следом.

Молодая защитница задержалась у входа, бросив взгляд на сияющие вершины Ясного Хребта вдалеке. Горы будто нашёптывали ей на ухо голосом старого духа: "Давай, покажи себя". Отмахнулась Ядвига и зашла в избу, где уже трещал яркий огонь в печи и горький запах трав наполнял комнату.

Ядвига подошла к скамье, где лежал молодец.

– Сядь рядом и приложи свою правую ладонь на его чело, а левую - на его сердце, – наставлял Леший, стоя у головы Ярослава. – Думай о любви, о добре, поделись с ним своим светом, дабы душу очистить. Намерение твоё должно идти от сердца.

Защитница села на пол, приложила руки куда сказано и закрыла глаза. Только треск огня, неровное и быстрое дыхание барина, да шуршание одежд нарушали тишину. Под левой ладонью Ядвига ощущала равномерное биение сердца молодца и было ей неловко, и в то же время спокойно.

Тук-тук, тук-тук, тук-тук.

Она прислушалась, и вскоре все звуки исчезли, и осталось только биение сердца, да тепло тела.

Не нести в себе зло, а лишь солнца добро.
Отринь всё то зло, что в тебе говорит,
Душу очисти и на мир посмотри.
Хочу я помочь, хочу я спасти.
Душу открой и в ответ оглянись.
Твой свет так красив, ты его не гаси.
Дай ему расцвести.

Слова песни сложились сами собой, так яро Ядвига хотела помочь неизвестному молодцу и силу свою испытать.
Она открыла глаза и увидела на ладонях свой свет. Он был таким ярким и чистым, словно само солнце спустилось с небес. Во всей избе разом запахло осенним золотым днём бабьего лета. Это была она - Ядвига. Так сияла её душа.

Свет окутал молодого барина и смешался со стальным серебром его души, играя бликами. Ладони Ядвиги задрожали, чернота обжигала их холодом и страхом, стараясь оттолкнуть, напугать, пока наконец не свернулась от благого света в комок.

И увидела Ядвига, как чернота эта в душе Ярослава забилась, заволновалась и начала выкипать, заполняя избу ядовитым чёрным дымом.

– Славка, открывай двери! – прокричала тётушка.

Как только открыла Мира входную дверь, тут же влетел в избу холодный горный ветер, по велению Лешего, остудил ядовитый дым и унёс с собой.

Как только последняя капля злобы испарилась, свет Ядвиги и Ярослава померк, стал невидим человеческому глазу. Защитница убрала руки и тяжело дыша, привалилась к ножке скамьи. Леший приподнял голову молодого барина и знахарка напоила того отваром из анютиных глазок, одолень- и сон-травы. Мирослава подошла к бледной обессиленной Ядвиге и помогла ей перебраться на сундук у стены, напоила тёплой водой.

– Отвар поможет дух укрепить, да силы набраться, а пока пусть он спит, – сказала Клавдия и отправила Мирославу на печь спать. – И не вылазь оттуда, покуда утро не настанет.

Мира влезла на печь и украдкой поглядывала на молодца. Впервые она видела молодого мужчину так близко. Было ей любопытно.

– Я проверю край и вернусь, – отозвался Леший, – а тебе, Ядвига, наказ следить за ним. Как ворочусь, отнесём его обратно, пусть идёт с миром. Душа его теперь чиста.

Посмотрел Хозяин леса хмуро на дочь свою названную и ушёл.

Знахарка попричитала ещё немного о том, что чужого мужчину в доме оставили, погасила лучину и поднялась к Мирославе на печь спать.

А Ядвига, оставшись одна в свете углей из печи, села поудобней, облокотилась на стену и слабыми руками обхватила себя за плечи, стала смотреть на спящего Ярослава.

Дыхание его было ровным и глубоким, значит и сон его был лёгким и спокойным.
С настороженностью и облегчением на сердце так и сидела Ядвига, дожидалась тятеньку, пытаясь унять дрожь и согреться, а в окне из лесной темноты смотрел на неё дед-Боровик и пыхтел:

– Ты видала, лисица? Ядвигушка-то наша ловко злобу выжгла.

– Да видала уж, – зевнула она. – Только ты больно не радуйся уж. Зна-аем мы, что такие люди просто так в наш лес не приходят. Беду они за собой несут. В последний раз, чем всё кончилось?

Боровик промолчал.

– То-то же, – оскалилась Лисица.

– Наша девонька нас не оставит! – разозлился Боровик.

– Ну-ну, за Василису ты также говорил.

– Да ну тебя, рыжая! Тьфу!

Боровик задумчиво смотрел на Ядвигу и боязно ему стало, уж больно сильно та походила на свою мать. Не внешностью, а характером.

***

На улице занималась заря. Ядвига не спала всю ночь, наблюдая с любопытством и интересом за спящим молодцем. Тишину в избе нарушало лишь сопение спящих и шипение тлеющих углей в печи.

С тех пор, как Ядвига очистила душу Ярослава от злобы, его сон стал крепче и спокойнее. Действие сон-травы должно было продлиться до того, как взойдет солнце. И хоть, Ядвига страшилась, что Леший не успеет вернуться к сроку и Ярослав очнётся раньше, но в то же время это долгое ожидание было ей приятно. Она невольно желала, чтобы солнце чуть обождало, чтобы продлилась ночь.

Любопытно ей было и страшно. Что победит в сей душевной борьбе: страх или любопытство? Что из этого больше склоняет людей к желаемому?

Раздумье её было долгим. Внимательно прислушавшись к звукам вокруг, Ядвига оглянулась в окно и посмотрела в сторону леса. Ночные жители леса готовились спать, а для кого день только начинался, ещё не проснулись. Прохладный туман принёс весть, прошептал Ядвиге на ухо, что Леший скоро вернётся. Решилась Ядвига и тихонечко ступила на пол, встала с сундука и на носках подошла к спящему Ярославу. Присела рядом с ним, стала внимательно рассматривать его.

Вьющиеся короткие светло-русые волосы, на лице короткая светлая борода, а ресницы длинные, на зависть всем девицам. Его лицо было чистым: без веснушек и родинок, кожа слегка загорелая, отчего щёки даже в темноте казались румяными, а, может, тепло очага было тому виной.
Ядвига посмотрела на его руки. Большие крупные ладони с мозолями, жилистые и сильные пальцы. Подняла Ядвига свою руку, чтобы сравнить. Его ладонь была такой большой, что в ней могли бы поместиться две её ладошки.

Совсем поддавшись любопытству и забыв об осторожности, Ядвига робко коснулась тёплой кожи его руки и осветило избу холодное сияние души Ярослава, видимое только лишь ей одной. И будто наступил вокруг месяц просинец*: запахло морозом, сосновой смолой, закружились снежинки из ниоткуда, иней покрыл волосы и ресницы Ярослава и дыхание его вылетало облачком пара.

Гулко застучало сердце Ядвиги от восхищения и испуга, громко и сильно. Отскочила она, испугавшись, и видение вмиг исчезло. Снова было в избе тихо и тепло, а за окном всё также властвовал месяц червень**. Поразилась она силе души Ярослава, расцвела та и раскрылась, являя свою сущность истинную. Не было там больше тьмы и страха, горечи и мести. Зло, травившее душу его, исчезло с последней выжженной чёрной каплей. Но очистить душу от сожалений, боли и страданий, ни одна ворожба не способна, то под силу лишь разуму.

Ядвига уняв тревогу, протянула руку, чтобы снова коснуться Ярослава. Хотела ещё полюбоваться красотами его души, но за окном забрезжила заря, пропел петух и отворилась дверь, впуская Лешего. Ядвига отдёрнула руку и обернулась к папеньке.

Посмотрел он на её взволнованный лик, перевёл взгляд на спящего Ярослава.

– Стряслось чего? Спит? – тихо спросил он.

– Крепко спит, – кивнула Ядвига и дабы не выдать свои тайные желания, продолжила. – Тревожусь только, что сон-трава долго сознание его не удержит.

Кивнул Леший, успокоившись, и поднял осторожно Ярослава, взвалил на плечо .

– Со мной пойдёшь, – сказал он Ядвиге и покосился на печь. Доносилось сверху тихое сопение, остывали угли.

Как только закрылась за ними дверь, на печи зашуршали одежды. Мирослава слезала, боясь задеть тётушку и навлечь на себя её гнев за то что собиралась сделать. На дрожащих ногах спустилась она на деревянный пол и босая отправилась вслед за сестрицей к краю Тёмного леса.
Неспокойно было двум девичьим сердцам с наступлением этой зари. Что-то новое рождалось в них, до сих пор ими невиданное, незнакомое, но такое яркое и тёплое. Летели они на это чувство, словно мотыльки ко свету губительного огня.

------------------------------

просинец* - январь
червень** - июнь

_____________________________________________
Вот и прода, вот и я:)

Я весь март не могла сфокусироваться на писательстве. Внешние обстоятельства в виде работы и здоровья ворвались в этот период внезапно.
Для следующих прод ещё есть две главы, а дальше... дальше, надеюсь я быстро приду в стабильный ритм и продолжу активно писать.
Спасибо за чтение, за обратную связь!
Расскажите ваши впечатления от этой проды, буду рада узнать ваш взгляд со стороны;)

Ваша Лиза! :)