Не родной

Глава 12

Рита

Нога в грязной потертой кроссовке постукивала по раскалённому асфальту, а я не отрывала глаз от пустого угла автостанции, за которым пряталась. Сейчас я чувствовала себя долбанным параноиком, потому что постоянно чудилось, как меня хватает полиция и увозит в тюрьму. Потом я сижу в наручниках, ожидая своей участи, и через некоторое время приезжает мама с отчимом. И Артём. Хотя... это я себе не могла представить, ведь не была уверена приедет ли он вообще.

В начале этого дурацкого приключения я убеждала себя, что этот парень будет искать до самого конца – пока не найдёт или... меня не поймают... Но теперь думаю лишь о том, как он во мне разочаруется и поймёт, что я вовсе не стою его любви, как и не стою любви Толи. Должно быть он давно это осознал, ведь у парня есть мозги, которых совершенно точно недостаёт мне. Я не умею думать наперёд и видеть последствия своих действий прежде, чем они ударят по лбу. Даже сейчас мне стоило бы рассуждать о том, чтобы как можно скорее добраться до тётки и обеспечить себе по крайней мере более стабильное существование, закончив скитания по незнакомым городам. Но я снова озабочена лишь дурацкими чувствами, которые превращают мозг в бесполезную кашу, набитую в череп.

Рома слишком долго покупал билеты, поэтому я мысленно порывалась пойти за ним. Только щемящий страх быть пойманной или даже замеченной заставлял меня липнуть к пыльной стене здания автостанции. Грудь сжимало каждый раз, когда рядом с моим временным убежищем проходили люди.

Я уселась на асфальт, поджав колени к груди и натянула капюшон Роминой кофты, в которой ощущала себя мокрой жабой.

Ещё немного, и я буду у тёти Аллы.

Она во многом отличалась от брата – моего отца. Её так же выгнали из школы в своё время, а потом после неоконченных десяти классов они с отцом пошли по разным кривым дорожкам. Сначала они оба пили. Напивались так, что не просыхали неделями, и только случайные визиты в полицию возвращали их к жизни на несколько дней. Но когда мой рукастый папочка, в который раз напившись, до смерти избил собственную сестру, бабушка не выдержала и написала заявление, попросив у знакомого инспектора помочь отправить обоих на принудительное лечение.

Алле это помогло. Полгода в больнице сделали из неё адекватного человека, осознавшего свои ошибки. Правда её жизнь была навсегда сломана огромными шрамами на лице. Правый глаз практически потерял способность видеть, а зубов осталось всего несколько штук. Единственное, что ей оставалось, это вырваться из нашего кошмарного города, из своей страшной семьи и постараться обо всём забыть. Что она в итоге и сделала. Ни с кем не попрощавшись, ушла в ночь. Почти так же, как и я. Вот только тётя бежала от реальных проблем, спасая свою жизнь, а я осознанно шагала прямо в водоворот неприятностей.

Когда это всё мне рассказывала бабушка, её слова меня почти не удивляли. Ведь на тот момент я успела узнать папочку. Примерно через полгода после побега тёти Аллы, родилась я, и бабушка старалась не позволять отцу вести себя как раньше. Ей было тяжело удерживать папину натуру в спокойствии, поэтому бабуле приходилось применять жёсткие меры. Она даже всерьёз обещала убить сына, если он будет продолжать распускать руки на беременную жену. Несколько раз бабушка использовала на нём электрошокер, когда пьяный бред начинал преобладать над здравым смыслом. Но кровожадного зверя невозможно долго удерживать, если всё его нутро желает лишь опьянения и жестокости.

Когда мне исполнилось семь, и я начала уходить из дома в школу, бабушка и отец стали ругаться чаще. Не думаю, что моё отсутствие влияло на папино бешенство, скорее бабуля наконец позволила себе выплеснуть всю накопившуюся ненависть к сыну. Бабушка часто вступалась за маму, ведь она на тот момент достаточно жалела о браке, который отец так и не удосужился зарегистрировать. Да и зачем? Ведь даже если бы он этого действительно захотел, не стал бы тратить время, потому что, будучи беременной, мама и так полностью зависела от ублюдка.

Вырастая в убогой семье, откуда пытаются вытеснить любые проблемы – даже в лице не рождённой внучки – вариантов маловато. Тогда выбор стоит перед сомнительным замужеством и бродяжничеством с ребёнком на руках. Но ведь люди склонны надеяться на лучшее, поэтому мы всегда выбираем путь полегче, в надежде, что человек измениться, а жизнь станет именно такой, какой её рисует наше богатое воображение. Но вся соль состоит в том, что страх перед трудностями заставляет делать ещё более глупые вещи, что в итоге приводят в западню, из которой слишком сложно выбраться. Вот так, будучи невинным ребёнком, я оказалась в своей немыслимой жизни, которая превратила меня в бесчувственную идиотку.

Возможно кому-то покажется это странным, но я с точностью могу сказать, когда моё наивное детское сердце перестало любить отца. Нет, не после ударов по маминому лицу, ведь тогда я ещё мало что понимала и верила, что однажды всё будет хорошо. И даже не после первых ударов по моему хрупкому пятилетнему телу. Последняя ниточка в моей груди оборвалась тогда, когда я увидела любимую бабулю, лежащую на полу с капелькой крови, вытекающей изо рта. Я запомнила эту картину на всю жизнь, хорошенько рассмотрев каждый сантиметр её разорванной вязаной кофты и перекошенных ног. Странная безжизненная гримаса на её лице до конца дней будет стоять перед глазами, ведь в тот момент всем вокруг было наплевать на маленькую девочку, застывшую на пороге.

Жизнь без бабули стала ещё мрачнее. Моё существование не просто сменило оттенок с красного на серый, но и приобрело запах гнили, перемежавшийся со вкусом горькой плесени. Дом стал жуткой давящей коробкой, и часто мне хотелось, чтобы он развалился на щепки или сгорел дотла, превратившись в пепел, что быстро исчез бы на ветру. Но, к сожалению, нам с мамой всё ещё нужно было где-то жить, ведь наша доблестная полиция не поверила в то, что папуля убил собственную мать. Да и легче, наверное, было признать всё, как несчастный случай, тем более, что старые женщины часто падают и ломают себе шею.

Выслушав тогда бабушкин рассказ, я радовалась за тётю Аллу не меньше, чем, когда мама наконец пошла под венец с Анатолием. Алла прошла ту же боль, что и мы, поэтому я больше, чем надеялась на хороший приём. Несмотря на сомнения, вызванные отсутствием знакомства с теткой, во мне горела надежда на гостеприимство. Осталось только дождаться чёртовых билетов, за которыми Рома, видимо, решил пойти через северный полюс.

Я немного выдвинула голову из-за угла, встав на одно колено. Большая синяя вывеска «Автовокзал Саратов» смотрела на меня немного сбоку, возвышаясь массивными буквами на стене здания. Внутри проснулось чувство благодарности той парочке, которая несмотря на огромный крюк в дороге, довезла нас сюда.

Наконец-то

Слова почти вырвались из пересохшего рта, когда я увидела быстро шагающего Рому. Я заметила пару бумажек в его руке, и чувство облегчения накрыло меня почти моментально.

– Я взял! – закричал парень, помахав билетами. Я поёжилась и быстро посмотрела по сторонам.

– Только автобус аж через три часа.

Подойдя, Рома скривил губы, как мальчишка, которому не удалось достать из-под кровати любимую игрушку. – Либо этот рейс, либо через два дня.

– Да пофиг. – выдохнула я. – Лишь бы быстрее приехать.

– Что будем делать?

– Не знаю. Я есть хочу. – ответила я после того, как, то же самое сказал мой бурлящий желудок.

– Тут много закусочных. Пойдём, выберем что-нибудь. – Рома махнул рукой в сторону автовокзала, а я стиснула зубы.

– Я подожду там. – ответила я, выдвинув руку в сторону небольших зарослей с другой стороны парковки.

– Чего ты так боишься? Вряд ли тебя объявили в розыск. Никто не знает, что ты...

– Хватит. – перебила я. – Это не тебя ищут все, кому не лень. Так что я посижу в тени, а ты купи что-нибудь вкусное, пожалуйста.

Мой голос звучал намного тише, чем хотелось из-за боли во всём теле. Даже язык почему-то немел, когда я пыталась повысить тон.

– И воды. – добавила я и направилась к задуманному месту через высокие кусты, стараясь прятаться от людей.

Сладкий и сочный пирог с мясом радовал мой уставший язык, а газировка приятно покалывала в горле. Мы с Ромой усердно жевали выпечку, зарывшись в высокую траву под густыми берёзами.

– Значит... скоро приедешь к тёте... – неуверенно начал Рома, а у меня не было сил и желания вникать в смысл его слов.

– Ага.

– А потом?

– Что потом? – спросила я, продолжая всматриваться в оживлённую парковку, где куча людей толпились и расхаживали в разных направлениях, занятые каждый своим маленьким миром.

– Ну, мне ехать домой или... остаться?

Главное, чтобы тётя Алла была не против. Надеюсь, она хоть немного похожа на бабушку. Бабуля бы нас не выгнала...

– А ты чего хочешь? – продолжал парень.

– В каком смысле?

– В смысле... мне уехать или остаться с тобой?

– И зачем это тебе? – усмехнулась я.

– Не знаю... просто, я подумал... Ты одна, я один... Если хочешь, я могу остаться.

– Не хочу. – выдала я, снова уперев взгляд на оживлённый автовокзал.

Повисла тишина, которую не разбавлял даже шум проезжающего сзади нас многочисленного транспорта.

– Тебя мама ждёт. – сказала я, измерив взглядом хмурого парня.

– Она справится. А я могу найти здесь работу и отсылать ей деньги.

– Работу? – нахмурилась я. – Смотрю, ты уже всё решил.

Рома посмотрел мне в глаза, которые вскоре растерянно забегали по моему лицу.

– Я не хочу оставлять тебя одну.

– Я буду не одна, а с тётей Аллой. Мне больше никто не нужен.

Немного покосившись на Рому, я заметила, как он сглотнул, а потом опустил голову.

– Мне кажется любому нужен кто-то рядом. Разве нет? – произнёс Рома. – Я, конечно не твой красивый талантливый брат, но мне на тебя не наплевать.

– При чём тут... Артём? – спросила я, несмотря на то, что до боли не хотелось произносить это имя.

– Я знаю, ты его любишь.

– Чего? – моё лицо скривилось.

Невозможно передать насколько меня возмущало это высказывание.

Да что ты можешь знать?

– Но мне всё равно. Я просто хочу для тебя добра. И я знаю, ты чувствуешь то же, если пришла именно ко мне той ночью. – объявил Рома.

– Мне некуда было идти. – ответила я, скрипя зубами.

У меня почти не было сил спорить, тем более что совершенно неожиданно от всех Роминых слов несло горькой правдой.

– Я знаю. – почти прошептал Рома, и снова тишина между нами заставляла напрягаться. – Прости, но я до сих пор рад всему, что заставило тебя прийти.

– Почему? – спросила я, сглотнув остатки минералки, накопившиеся на языке, и отчего-то затаив дыхание.

Я и предположить не могла, что этот оборванец удивит меня совершенно сумасшедшим спасением. Да что говорить. Даже не была до конца уверенна, что парень не пнёт меня под зад, когда я припрусь к нему домой. А в итоге мы очутились в сотнях километров от дома, и теперь оба не можем назвать друг друга чужими. Мы похожи. Мы с ним из одного мира. И, казалось бы, любой назовёт это правильным. Вот только моя душа из последних сил сопротивлялась признавать очевидное.

Парень лишь пожал плечами и совершенно просто повернул ко мне лицо.

– Рита, я люблю тебя! – произнёс он ровным голосом, не отрывая глаз, и продолжая убивать меня серьезным взглядом.

Я почувствовала, как мои глаза округлились. Стало тесно в груди и бросило в жар. Мне стало настолько тоскливо, что хотелось влепить Роме по лицу за то, что без усилий сказал такие громкие слова. Я хотела, как можно глубже засунуть эту фразу обратно в его бесстыжий рот, ведь он её бессовестно украл. Я так сильно желала этих слов, что все закоулки души сжимались от сумасшедшей боли. Именно это я давно мечтала услышать, но, к сожалению, не от него.